Хаютин рассказал в суде, как спасал "Тамбаз" от дефолта

Структура Хаютина, напомним, строила многострадальный ЖК «Аркадия» в Минске. В ходе предварительного следствия пострадавшими были признаны 606 человек и 9 субъектов хозяйствования. Лев Хаютин согласился дать показания.

Сегодня Лев Хаютин заявил ходатайство о том, чтобы судебные заседания по делу были хотя бы через день. Лев Исаакович сослался на возраст и наличие хронических заболеваний, которые не дают ему возможности полноценно восстановиться после судебного процесса. Ходатайство будет рассмотрено.

Вчера Хаютин давал показания о том, что из себя представляет жилой комплекс «Аркадия», как осваивалась площадка под его строительство и как она потом финансировалась.

Сегодня он более детально объясняет финансовую сторону вопроса. В частности, как кредитовался объект строительства, через какой промежуток времени нужно было возвращать кредит, а также какой была схема реализации невостребованного недвижимого имущества — например, машино-мест, которые жильцам комплекса оказались не нужны. 

В прошлом судебном заседании Хаютин говорил о том, что из 640 человек только один купил два машино-места.

Напомним, в комплексе строились не только дома, но и торговый центр, и паркинг. Хаютин не отрицает, что их финансирование шло в том числе за деньги от продажи облигаций. Но продать ни паркинг, ни торговый центр не получилось, как не получилось и взять в белорусских банках кредиты под залог строящихся объектов.

И выход был найден. Лев Хаютин рассказал, что СООО «Тамбаз» продавало недвижимое имущество ЖК «Аркадия» (административные помещения, машино-места) только на бумаге аффилированной компании «Тамбаз-альянс» с отсрочкой платежа на год, а то и больше.

Судья Светлана Черепанова попросила обвиняемого уточнить для чего.

Хаютин объяснил, что была схема: «Тамбаз» продавал лишь на бумаге (деньги не перечислялись) «Тамбаз-альянсу» недвижимое имущество по себестоимости. Затем у «Тамбаз-альянса» это же имущество выкупала лизинговая компания по рыночной цене. Вырученные деньги «Тамбаз-альянс» перечислял СООО «Тамбаз», которое гасило ими кредит.

Проще говоря, убытки «Тамбаза» переводились в «Тамбаз-альянс». По той же схеме были проданы офисные помещения и машино-места.

— Зачем это все надо было делать через «Тамбаз-альянс»? — уточнила судья.

— Потому что себестоимость этих помещений, которые раньше были жилыми (квартиры на первых этажах не продавались), а потом были переведены в нежилой фонд, понесли дополнительные затраты. В итоге образовалась себестоимость, которая была выше рыночной цены. Для того чтобы у «Тамбаза» не было убытка, продали по себестоимости «Тамбаз-альянсу». Это было сделано, чтобы не было убытков в «Тамбазе».

— Для чего вам нужно было не показывать убытки? — спросила судья.

— «Тамбаз» кредитовался в четырех банках. Для того, чтобы банк продолжал кредитовать и не требовал досрочного погашения кредита, предприятие не должно формировать убытки. Это могло привести, грубо говоря, к дефолту. Мы вынуждены были действовать по такой схеме. Такая цепочка работает постоянно, — рассказал Хаютин.

С ходе суда возник вопрос, откуда взялся Овсянников — новый собственник и генеральный директор СООО «Тамбаз». Напомним, это было в 2017 году.

— Помимо кредитов банков, мы привлекали инвесторов. Одним из таких инвесторов был Константин Белов, он сотрудничал с «Белинтертрансом». Потом, когда в «Белинтертрансе» начались трудности, туда ввели управляющего — Овсянникова. Его ко мне привел Белов, сказал, что у меня трудности и он поможет. 

Первоначально они вдвоем [Белов и Овсянников] хотели влить деньги в компанию, но по итогу остался только Овсянников.