Кого из нас нужно спасать? Репортаж о запрещенных «белорусских Мальдивах» и попытках их оживить

На днях в деревню приехали китайцы. Бродили по пустым улицам и явно искали чего-то особенного. Интернет все время пропадал, онлайн-переводчик сбивался и плел что-то невнятное. По-нашенски китайцы пока не заговорили, а потому ждали помощи извне. На дороге их встретил Виталик. Завязался тот самый разговор, где все изъясняются одинаково плохо, а потому понимают друг друга хорошо. Туристы на пальцах объяснили, что приехали посмотреть на «белорусские Мальдивы» (не пытайтесь повторить это дома) и хотят срочно увидеть наши красоты. Но красот больше нет: закрыли на ключ, оставив лишь маленькую щелку. Туда и заглянул Onliner.by.

Гроздья

Это место появилось на свет, как пенициллин, рентген или микроволновая печь — случайно. Люди просто хотели мела и вряд ли всерьез задумывались о том, что его добыча подарит стране столь удивительные места.

Еще лет 10—15 назад о существовании «белорусских Мальдив» знали единицы, но потом интернет пришел в массы и разнес весть о случайной красоте по стране. Турист отыскал в глубине шкафов плавки, надул резиновую утку, замариновал мясо, намазал пузцо сметаной и быстро рванул отдыхать на вымышленные острова.

Полноценным местом отдыха карьеры от того, конечно, не стали, и люди гроздьями лежали меж гор строительного мусора и мусора обыкновенного, привезенного с собой. Руководители предприятия «Красносельскстройматериалы» всегда были против отдыхающих и каждый год устанавливали предупреждающие таблички, публиковали на сайте баннеры и пугали штрафами, хотя останавливало это далеко не всех.

Количество ЧП, которые случились здесь за эти годы, сосчитать сложно: люди тонули в глубоких ямах и падали с обрывов. Решить эту проблему можно было двумя способами: создать место отдыха или заковать «Мальдивы» цепями. О намерениях облагородить пляжи говорили даже на официальном уровне, а в государственной прессе публиковались конкретные сроки реализации проекта, но вариант с цепями оказался проще. «Мальдивы» закрыли.

Лето

Оптимистов, которые видели в красносельских карьерах чуть больше, чем отработанные месторождения, было много. Люди составляли бизнес-планы и придумывали различные сценарии для развития территории, но наладить разговор с властями не удалось никому. Мужики из местных деревень ограничивались продажей дров на пляжах и подработкой на аренде мест у воды. Собственники территории участвовать в этом совсем не хотели: они не верили в «Мальдивы» и видели только опасное производство, которое может обернуться травмами для одних и уголовными делами для других. Обе стороны были правы по-своему.

Виталий и Ирина спохватились последними. Они укоренились здесь всего два с половиной года назад. Увидели объявление о продаже дома и решили открыть маленький бизнес в свое удовольствие. Сегодня первые порции этого удовольствия они уже получают — по дозе каждое лето.

Их усадьба с очевидным названием «Белорусские Мальдивы» находится в деревне Колядичи. На пути к ним стоит предупреждающая табличка. «Только за последние годы на карьерах утонуло 10 человек», — сформулировано примерно так. Въезд в деревню теперь только по пропускам, которые выдают в сельсовете, — так здесь воюют с нелегальным туристом. Как власти могли официально закрыть проезд в деревню, мы не понимаем, но предупреждающие знаки от этого не исчезают.

Посреди деревни стоит ухоженный деревянный дом. Это не тот «Франкенштейн», какой обычно получается у дачников из остатков стройматериалов, не погибающий стариковский дом с характерным запахом, а грамотно отреставрированная белорусская хата — чистая и уютная.

Во дворе с холмистым рельефом нас встречает молодая семья Ирины и Виталика. Примерно девять месяцев в году они живут в Минске, зарабатывают и борются с реальностью, а летом бросают все и переезжают сюда.

Это обычная белорусская семья. Ира сидит в декрете, у Виталика небольшой бизнес по деревянной отделке. У них двое детей: старшему — четыре, младшей — меньше года. История покупки своего жилья проста: хотелось свой угол, но обзавестись жильем в Минске пока не получалось — решили рассмотреть вариант покупки домика вдалеке от суеты.

— Лет пять или семь назад мы приезжали сюда с палатками. И это было не очень комфортно, поэтому мы еще тогда подумали, что классно было бы где-то переночевать. К местным туристы часто ходили и просили продать яблок или огурцов, но бабушки всегда и так давали, бесплатно. А вот переночевать даже за хорошие деньги никто не пускал, — рассказывает нам Виталик, стоя посреди собственного участка.

— А потом мы увидели объявление о продаже: за $2700 продавался деревянный домик. Мы вечером буквально обсудили, а примерно в девять-десять утра уже были здесь и разговаривали с хозяевами, — продолжает за мужем Ира.

Приводить дом в порядок Виталик решил своими руками. Подмазал фундамент, ошлифовал старые балки, сделал санузел и пошаманил над отделкой. Говорит, на все ушло где-то около $3000 — не так уж много.

Этот дом когда-то строили два брата-кузнеца. Судя по дате на крыше сарая, в этом году дому исполняется 80. Люди были зажиточные: первыми в деревне купили лошадь. Во дворе построили кузницу с черепичной крышей, сделали каменный погреб, поработали над ландшафтом, укрепив стену под холмом огромными валунами, посадили сад на заднем дворе, который сегодня стал фэнтезийным лесом, куда не пробивается свет. Говорят, за свою «зажиточность» они даже успели пострадать: завистливый сосед однажды поджег их дом. Виталик труд прошлых хозяев оценил и постарался соответствовать.

Крыша кузницы этой зимой прохудилась и обзавелась огромной дырой в центре. Детям Виталик рассказывает историю об упавшем во время войны снаряде, из которого кузнецы смастерили наковальню, нам — о планах привести постройку в порядок.

После перепланировки в доме вместо двух комнат стало три, а в этом году еще одной спальней должна стать кладовка, куда семейство планирует перебираться в случае приезда гостей. В эти дни они помогают постояльцам ориентироваться на местности, готовят для них и стараются организовать досуг.

За три года (а точнее, три лета) работы ребята сделали очень многое и почти привели дом в порядок. Даже если заработка он не принесет, сильно никто не расстроится.

— Мы изначально планировали открыть усадьбу, но каких-то больших денег не ждали. Мы просто хотели купить домик возле карьеров, чтобы в любой момент приезжать сюда и проводить время в свое удовольствие. К тому моменту тут уже все накрылось, но мы оптимисты, — улыбается Виталик. — Народ все равно едет. Не сказать, что у нас тут толпы, но гости есть. Тем более у нас цены смешные не только для Минска, но и для Беларуси в целом — 10—15 рублей с человека в сутки.

Ребята вспоминают, как в прошлом году двое суток не спали, пытаясь накормить 18 музыкантов из Санкт-Петербурга, которые приехали снимать клип. Рассказывают об иностранцах и белорусах, которые то и дело спрашивают об отдыхе здесь. Полноценного заработка усадьба пока не приносит, а если дорогу на «Мальдивы» не откроют, то, скорее всего, и не принесет. Виталий всего один раз пытался общаться с предприятием о будущем, но больше такого желания у него не появлялось: там даже слушать не стали.

— Просили разрешить музыкантам снять клип нормально, но они не хотели даже думать об этом. «Нам своих хватает, а сейчас еще из Африки начнут приезжать», — так они нам сказали, — вспоминает Ирина.

Пляжи

До ближайшего карьера от их усадьбы буквально метров 500, до того, что побольше, — 2 километра. Еще три-четыре года назад здесь с трудом удалось бы припарковать машину: дорога у некоторых карьеров была похожа на авторынок в Малиновке. Теперь о них напоминают только оставшиеся кучки пустых бутылок.

Карьеров здесь больше двух десятков. Раньше туристы чаще всего концентрировались на двух — тех, что с «пляжами» поудобней. Сегодня же везде тихо: вневедомственная охрана не дремлет. Виталий говорит, обычно здесь не штрафуют и просто предлагают покинуть промышленную территорию — никто не спорит.

На одном из самых больших карьеров, который поражает высотой «гор» и синевой «океана», сегодня отдыхает семья — взрослые люди с дочкой и маленьким рыжим песиком. Здесь они уже во второй раз.

— Всегда проще закрыть и обмотать колючей проволокой, чем пошевелить мозгами, с которыми у нас в стране дефицит, — высказывает мнение мужчина. — У нас дача на самом берегу Немана, но мы после того, как побывали здесь, никуда больше не хотим. Это же красивейшие места, мы такого в Беларуси не видели! Сейчас, говорят, все здесь окончательно закрывают и засыпают. Так сложно сделать зону отдыха? Не понимаю.

Семья направляется гулять по «Мальдивам» и наслаждаться тишиной. Мысль продолжает Виталий:

— Сейчас территория патрулируется, на охрану тратятся деньги. Почему бы просто не задействовать людей в охране порядка и ничего не запрещать? Пускай сидят на пляже и контролируют! Берите по 2 рубля за вход и рубите деньги!

С Виталиком согласны не все: купание здесь действительно может закончиться плохо. В этом сезоне в новости попало уже как минимум два случая со смертельным исходом. Очевидно, что рельеф дна на карьерах неровный, а местные говорят, что в некоторых местах ямы достигают десятков метров. К тому же под водой могут прятаться арматура, строительный мусор и даже техника, которую иногда не успевают извлечь до заполнения карьера водой.

Руководство «Красносельскстройматериалов» общаться на эту тему не готово. По их мнению, даже мысли о том, что однажды карьеры откроют для туристов, недопустимы. Полностью пересказывать разговор с ними мы не станем и для удобства восприятия приведем основные аргументы.

Нахождение на территории предприятия полно опасностей.

Каждый год в Волковысском районе гибнут люди. На карьерах купаться еще опаснее.

Никакого чуда здесь нет — это просто результат разработки месторождения.

Не надо рассказывать людям о красотах, а то они опять сюда поедут.

Возвращаться к старому разговору о возможности создания туристического маршрута на предприятии не хотят, эту тему они активно обходят стороной. После отработки месторождения предприятие обязано проводить процесс рекультивации и засыпать карьеры. Виталик говорит, некоторые засыпают прямо сейчас.

— Мы этого места не боимся и никогда не боялись. Помню, как когда-то переплывали карьер на матрасе, чтобы с палаткой на другой берег перебраться. Вода здесь чистая — тут карпы во-о-от такие водятся, я даже на телефон снимал! А сосед нам рассказывал, как в юности мужики раков ловили размером с лобстеров — их тут просто кучи.

Может, однажды наступят времена и что-то поменяется. Пока въезд сюда запрещен, и на диалог завод идти не хочет. Может, передумают когда-нибудь.

Виталик и Ирина любят это место, но пока даже не пытаются влиять на ситуацию: несмотря на большое желание, вряд ли они могут что-то изменить. Переезжать сюда насовсем семья не готова: в Минске работа, в Минске детский сад, бассейн и школа.

Усадьбу они воспринимают как потенциально перспективное место, которое запросто может привлечь как белорусскую семью, так и китайскую делегацию. Прошлая вот осталась довольна. Азиаты плели косы из березовых веток, а еще подарили бутылку чего-то непонятного и пачку чего-то еще более непонятного. Они пищали от восторга, болтаясь по старому микроавтобусу, мчащему по разбитым сельским дорогам, фотографировались на фоне лазурной воды и изумлялись невероятным видам, которые нам, кажется, кто-то подкинул. На предприятии же все восторги туристов вызывают только ухмылку: «Как вообще можно рассуждать о туризме, если это территория завода?»

Подпишитесь на наш канал в