План Путина. Как построить Союзное государство, не слившись в одно

В Союзном договоре 1999 года действительно много невыполненных пунктов. Часть из них, вроде единого таможенного пространства, уже реализована в ЕАЭС. Почти все остальные статьи при попытке их выполнить упираются в одну и ту же стену — в вопрос, кто главный.

Я пройду по этим пунктам по очереди, чтобы пояснить, что имею в виду, пишет tut.by

Невозможно администрировать вопросы гражданства Союзного государства (ст. 14) без чего-то вроде союзного МВД или хотя бы аналога его управления по гражданству и миграции. Иначе ведомства каждой страны смогут вести свою политику — и в чем тогда интеграция?

Невозможно запустить единую денежно-кредитную политику (ст. 17) без единых правил и органа, который будет ее осуществлять. Чего-то вроде союзного Центробанка. Без него и не получится вводить единые ставки рефинансирования и нормы банковских резервов (ст. 25).

Невозможно вести единую налоговую политику (ст. 17) без органа, который будет контролировать сбор налогов — союзного Минфина и налоговой инспекции.

Невозможно создать единую валюту (ст. 22) без решения вопроса, кто будет ее печатать. В договоре написано про единый эмиссионный центр, но не написано, как он будет принимать решения.

Невозможно вести единую ценовую политику (ст. 23) без союзного органа по регулированию цен вроде министерства торговли.

Если создаются союзные МВД, Центробанк, эмиссионный центр, Минфин и Минторг, то кто-то ими должен управлять. Модели могут быть только две: либо Беларусь и Россия на равных, либо пропорционально населению/экономическому весу двух стран.

Первая модель отдает маленькой Беларуси право вето. Вторая модель означает, что Минск будет вынужден подчиняться союзным органам, которые будет контролировать Москва с ее правом решающего голоса.

То есть либо Беларусь сможет блокировать все важные решения о судьбе как своей, так и российской экономики, либо Россия сможет в ручном режиме управлять Беларусью вопреки воле Минска. Сложно представить, что Путин согласится на первый вариант, а Лукашенко — на второй.

Есть еще несколько пунктов в договоре, для которых нельзя обойтись без союзных законов, которые должен принять союзный парламент, а за соблюдением которых должен следить союзный суд. Это единое гражданское законодательство (ст. 20), общий рынок ценных бумаг (ст. 24), законодательство о внешнем долге (ст. 26).

Для многих это может оказаться сюрпризом, но в договоре детально прописано, как должны выглядеть эти парламент и суд. Парламент состоит из двух палат, в нижней больше мест у России — 75 против белорусских 28, а в верхней Беларусь и Россия имеют поровну мест — по 36. По задумке этот парламент формирует союзный суд из 9 судей и счетную палату из 11 членов.

Но все это не имеет значения, потому что по Союзному договору любое решение парламента может заблокировать любой из президентов обеих стран. Мы получаем доминирующую в парламенте Россию и право вето у Беларуси на окончательное решение.

Надо ли говорить, что в итоге ни парламент, ни суд, ни счетная палата не были созданы?

А без появления всех этих органов и ведомств невозможна интеграция по каждой из записанных в договоре сфер. В таком случае две страны лишь могут координироваться друг с другом, не создавая механизмы контроля.

Это может выглядеть так: Путин встречается с Лукашенко, или Медведев — с Румасом, или главы белорусского Нацбанка и российского Центробанка, и договариваются о какой-то согласованной политике, допустим — по рынку ценных бумаг, налогам или ценообразованию. А дальше все работает на честном слове, пока кто-то не решит, что обстоятельства изменились.

Если другая сторона возмутится и захочет призвать первую к порядку — нужен суд или контролирующий орган, который может принять обязательное для обеих стран решение. А кто тогда будет управлять этим органом или судом? Вот так плавно мы вернулись в начало статьи.

Тезис Путина о том, что можно не объединяться в одно государство, но выполнить еще много чего из союзного договора, упирается в нежелание как Минска, так и Москвы делиться друг с другом властью. И слабо понятно, какие братские узы могут заставить двух авторитарных президентов начать пилить сук, на котором каждый из них сидит.

Впрочем, российский президент прав насчет одного невыполненного пункта, который можно реализовать хоть завтра. Статья 10 договора гласит, что у Союзного государства должен быть свой герб, флаг и гимн. Правда, для этого в рабочую группу по интеграции вместо десятков чиновников лучше включить нескольких художников и композиторов.