Политолог: Россия с большим удовольствием сделала бы Беларусь своим сателлитом

Россия и Беларусь согласовали примерно 90% программы углубления интеграции двух стран. Она будет обсуждаться на встрече премьер-министров 21 июня в Минске, сказал журналистам глава Минэкономразвития РФ Максим Орешкин по итогам встречи в субботу в Москве с министром экономики РБ Дмитрием Крутым.

Откуда появляются проценты нерешенности интеграции?

В значительной степени берутся из головы, считает аналитик-международник Андрей Федоров.

— А иначе, как это можно определить? Можно дать какую-то грубую оценку, но насколько она соответствует действительности даже при обоюдном желании достичь результата? А если есть еще и серьезные противоречия, тогда еще менее понятен этот процентаж, — говорит эксперт.

— Я не очень четко представляю, что эти ребята обсуждают. Только экономику, или еще и какие-то политические вопросы? Некоторые экономические вещи без политических решений не могут быть согласованы. Та же, например, единая валюта. Несогласие по этому вопросу может поставить крест на всем, в конечном счете. Не по объему же букв в том или ином пункте эти проценты вычисляются, а по важности. А о ней нам как раз ничего и не сообщают.

— Скорее всего, в этот день проблема будет обсуждаться, но это не значит, что она будет разрешена. Хотя и этого исключить нельзя. Но мы не знаем, о чем идет речь, мы сидим как в темной комнате, куда доносятся отдельные звуки.

— Для России это было бы очень даже неплохо, поскольку можно было бы присоединить к себе Беларусь невоенным путем, возможно, оставив ей какие-то формальные признаки суверенитета. Россия с большим удовольствием сделала бы Беларусь своим сателлитом.

Но я не уверен, что это очень хорошо для белорусского руководства. Если это произойдет, то у него могут возникнуть проблемы с собственной легитимностью и со своим будущим. Но бывают ситуации, когда от предложения невозможно отказаться. Возможно, Лукашенко и не готов к каким-то действиям по углублению интеграции, но он может быть вынужден на них пойти. Мало ли, чем его могут поманить или пригрозить. У меня ощущение, что ему не хотелось бы такой глубокой интеграции, которая, по крайней мере, п исана в союзном договоре. Но сможет ли он отбиться – большой вопрос, и уверенности нет.

— Риторика не оттолкнет, оттолкнуть могут конкретные действия, если они будут иметь место.

— Это как раз и наводит на сильные подозрения, что они опасаются, что значительной части общества (обо всем народе говорить не приходится) это не понравится и может вызвать внутренние осложнения и протесты. Они стараются этого избежать, чтобы поставить всех перед фактом. Тогда у общества будет меньше времени на реакцию. У них своя логика, которую может понимать только тот, у кого есть вся информация, кто принимает решения и выбирает. При этом не обязательно, что выбор может быть правильным даже при наличии всей информации, но, по крайней мере, этот человек или группа людей знает, на что они идут и какие будут последствия. Какая для них цена – это уже вопрос индивидуальный.