Polityka: при всём своём желании Лукашенко не сможет поехать на торжества в Польшу

Александр Лукашенко понимает политическую подоплёку истории, как понимает её и не приглашённый в Варшаву президент России. Для Минска Вторая мировая война началась с нападения фашистской Германии на Советский Союз. 

Автор напоминает, что в каждом из городов Беларуси улица 17 Сентября — символ исторической справедливости, знаковый день упадка «панской» Польши.  Белорусы критически смотрят на действия польского национального меньшинства и польских дипучреждений, культивирующих память о защитниках пограничных территорий Второй Речи Посполитой, об Армии Крайовой. В споре за наследие Второй Речи Посполитой и её политики национальных меньшинств они решительно встают на сторону приверженцев 17 Сентября, даже когда советские времена они называют оккупацией, добавляет он. 

 

Белорусы имеют скорее хорошее мнение о Советском Союзе — они не особо сильно отличаются в этом вопросе от большинства россиян. Они гордятся своим соотечественником Феликсом Дзержинским, прославляют Иосифа Сталина — выдающегося предводителя, победителя фашизма. Власти сквозь пальцы смотрят на вандализм мест захоронения жертв сталинских преступлений, какое в последнее время имело место в Куропатах. Для политической системы Беларуси, построенной на фундаменте контроля над гражданами, культ чекиста Феликса Дзержинского — это знак продолжения лучших советских традиций в государстве «нового типа», объясняет автор. 

 

«Александр Лукашенко, принимая во внимание исторический критерий, которым несомненно руководствовался Анджей Дуда, ничем не отличается от Путина. Они оба приверженцы советского исторического нарратива. Следовательно, не это было решающим, когда польский президент направил приглашение», — подчёркивает журналист.

 

«Анджей Дуда выступает за ужесточение санкций по отношению к России, которая нарушает международное право и не считается с интересами соседей. Сложно принимать в Варшаве «завоевателя» Крыма и противника независимой Украины — с политической и моральной точки зрения, это невозможно», — добавляет он. 

 

«В этом контексте позиция Беларуси, можно сказать, немного отличается», — обращает внимание автор. Минск старается не подчиниться Москве, но и не может жить без её денег, нефти и газа. У него нет намерения связываться с Европой, а если и да, то в экономическом, а не в политическом плане. Минск не признал аннексии* Крыма и пытается находиться посередине, между Россией и Украиной, но прежде всего по экономическим причинам. 

 

Для Польши Беларусь очень важна. Она должна заботиться о своём национальном меньшинстве, поддержив го общественную и экономическую позицию. Это сложное дело. Но не новое в Европе. Оно напоминает последний визит Эрдогана в Германию. Обед с ним бойкотировала почти вся политическая элита Германии, хотя газеты писали, что на Турцию — исторического, нынешнего и будущего партнёра Германии — нельзя смотреть сквозь призму её президента.

 

«Сложно делать ставки на приезд Лукашенко в Варшаву. Он отклонял уже не менее интересные приглашения. Он не поехал в Париж, когда его ждал Эммануэль Макрон, организатор торжеств 100-й годовщины окончания Первой мировой войны. Он не появился в Брюсселе на саммите «Восточного партнёрства». Символичным было его отсутствие на конференции по безопасности в Мюнхене. Он не доехал, потому что затянулась его встреча с Путиным в Сочи. На повестке стоял вопрос очередного кредита», — резюмирует в издании Polityka польский журналист Веслав Романовский.