Василий Рябцев строитель Беларуси, Прибалтики и Монголии
На 75-летие освобождения Хотимского района от немецко-фашистских захватчиков малую родину посетило много земляков. Но в силу занятости не все имели возможность приехать именно в день торжества. Есть достойные люди, которые прибыли позже, но, однако, хотят внести свою лепту в историю Хотимщины.
Василий Рябцев, уроженец деревни Боханы, не был на Родине почти пятьдесят лет. Сейчас он пенсионер, живет в Минске. Но биография его заслуживает отдельной публикации. Выйдя на пенсию, Василий Петрович стал писать книги. Одну из которых «Через тернии…» он презентовал и подарил Хотимской районной центральной библиотеке. Том состоит из двух отдельных циклов мемуаров. Первая часть, собственно «Через тернии…» за авторством Василия Рябцева, другая часть «Вехи памяти» принадлежит перу еще одного нашего земляка из деревни Боханы, полковника Михаила Зубачева, умершего недавно в Москве. Книга, довольно интересная в плане фактов и воспоминаний о Хотимщине и Беларуси в целом. Но пересказывать содержание не стану. Том с дарственной надписью автора находится в фонде библиотеки. Если у кого-то возникнет желание ознакомиться – он в свободном доступе. Намного интересней, считаю, будет наша беседа с автором, Василием Рябцевым. Избранные места из которой привожу в данном очерке.
— Василий Петрович, вы родились исходя из данных в вашей книге 10 августа 1938 года в деревне Боханы. Понимаю, что были еще ребенком, но все же остались ли воспоминания об оккупации, о войне?
— Не воспоминания. Скорее фрагменты. Помню, как пришли в деревню немецкие солдаты. Нас выгнали из хаты. Нас, это меня, мать, бабушку, сестру (ей было всего полгодика). Отец был тогда в ополчении в Могилеве. И у нас, и у соседей в первый же день постреляли кур и поросят. Немцы оставляли только коров и больших (под забой) свиней. У нас была пасека своя. Отец до войны был пчеловодом. Приказали немцы нагреть воды и кипятком залили все ульи. Мед до этого съели, конечно. Мы жили в сарае возле хаты. Нельзя было выходить с шести вечера до восьми утра. Если поймают – расстрел. Агрессии от немцев не помню. Для них мы, дети, были вроде животных. Мы не трогаем их, они не трогают нас. Хотя партизан и коммунистов выискивали бдительно. Все это в моей книге есть. Помню, очень мне хотелось украсть у них патрон из винтовки. Красивый такой, желтый…
— А освобождение Хотимского района помните? Как к вам в Боханы пришли советские войска?
— В начале скажу, что деревня Боханы днем была под властью немцев, а ночью – под властью партизан. Власть менялась как в фильме «Свадьба в Малиновке». Помню Бишлера. Его лихие «лжепартизаны» свободно разъезжали по всему району. Безнаказанно грабили, убивали людей. Причем к фашистам себя не причисляли. Бишлер был толстый очень. Один раз его видел. Лет мне пять было. Запомнил на всю жизнь. Потом бишлеровцы пропали. И пошли слухи, что скоро Красная Армия подойдет к границам Беларуси. Партизаны активизировались. Когда немцы уходили из Боханов – жгли все! Дома (мою хату тоже сожгли), церковь. Правда деревня и так была почти безлюдна. Почти все ушли в леса. Пришли солдаты Красной Армии. Все вернулись в хаты. У кого остались. Я с семьей жил в бане. После победы в 1945 году пошел в школу. В Боханах семилетку открыли. Окончил с отличием. Можно было либо в Березки, либо в Хотимск дальше идти учиться. Но тогда дорог таких не было, волки лютовали. А родственников не было у меня в Хотимске и Березках. И десятилетку я не окончил.
— А как же вы продолжили образование? Как стали инженером-строителем?
— В газете увидел объявление о наборе в Гомельский речной техникум. Форма поразила. Тогда трудно было с одеждой. Я всю школу проходил в лаптях и в одной рубахе. А тут брюки, матроска… Не прошел комиссию по здоровью. Но предложили поступать в строительный техникум в Могилев. Что я и сделал. Окончил с отличием. Это начало пятидесятых годов. Страна отстраивалась после войны. Строил дома в Кричеве. Мне было всего 18 лет, а в подчинении у меня, молодого мастера, были мужики 40-50 лет, прошедшие фронт, лагеря. Потом ушел в армию. Точнее на флот. Но определили меня в морской стройбат Балтийского флота. В Литву. Порт Лиепае, другие военные объекты. Три года строил базы для советского флота. Потом, после демобилизации были консервный завод в Рогачеве, фабрика по переработке шерсти в Довске. А в 1961 году создали на основе деревни город Светлогорск. Там я прожил 29 лет. И строил этот город. Шесть школ, жилые районы, маслозавод и прочее. В это время поступил в Брянский государственный университет на строительный факультет и окончил его, опять же с отличием. Это был единственный вуз, где меня взяли без аттестата о десятилетнем образовании. Дорос от мастера до главного инженера управления строительства города Светлогорска. Женился, завел семью. Сын родился, дочка.
— За все это время вы ни разу не приехали в Боханы?
— Не получалось. Хотя очень тянуло на родину. Но время было другое. Жили не для себя, для государства. Я вступил в КПСС. А коммунисты работали там куда пошлют. В 1990 году Министерство по строительству БССР прислало в Свелагорск разнарядку. Нужно было ехать на строительство городов в Монголии. Выбора у меня не было. Выехали всей семьей. Я, жена, дочь. Сын уже учился в Москве. Мы уехали в апреле девяностого, в августе девяносто первого не стало СССР. Мы уезжали на 8 лет. Были и белорусы, русские, украинцы, прибалты, таджики, представители других национальностей. Мы все оказались без родины. Нам некуда было вернуться. Мы отработали положенный срок. Но нас никто не отпускал. Посол России в Монголии лично приехал и просил нас, специалистов-строителей остаться. Кто-то уехал. А я и еще некоторые остались. У меня дочь тогда уже училась в университете в Улан-Баторе. Подписали контракты. И еще шесть лет в чужой стане. Мы не знали, что происходит в бывшем СССР. Нас пугали безработицей, социальной пропастью. Мол, тут в Монголии намного лучше, чем там. Мы верили. Только в 2004 году я и жена вернулись в Светлогорск. Заработанных денег хватило на квартиру в Минске. Там я сейчас и живу. Супруга покинула этот мир в 2010 году. Книги стал писать, чтобы как-то отвлечься от грустных мыслей. Вот эту «Через тернии…» написал. Там вся моя жизнь. Все мысли.
— Вы вернулись на родину спустя почти полвека. Какой вам явилась Хотимщина?
— Я очень хотел приехать на День освобождения. Не вышло. Но все равно рад, что хоть на пару дней вернулся на малую родину. Я горжусь, что белорус. Горжусь своей страной. Я не видел ее становления. Но она прекрасна. За 80 лет я видел многое, мне есть с чем сравнивать. Хотимск, Боханы, другие деревни для меня абсолютно другие, не те, что помнил с детства. Если будете писать статью – отметьте, что был и остаюсь патриотом своей страны.
Всю нашу беседу Василий Петрович улыбался и шутил, даже когда рассказывал о не самых веселых эпизодах своей биографии. Он сумел сохранить оптимизм и веру в будущее Беларуси, Хотимщины. И действительно остался патриотом. Книга «Через тернии…» отныне хранится в Центральной библиотеке. Это еще одна крупица в истории нашего региона. Из таких крупиц и слаживается общая большая история страны, нашей Беларуси.
Александр АЛЕКСАНДРИН