"Арина может двигаться лучше, чем Серена до родов". Турсунов - о стремительном прогрессе Соболенко

Летом 2018 года Арину Соболенко стал тренировать Дмитрий Турсунов из состава российской дрим-тим, выигрывавшей Кубок Дэвиса. Под его руководством 20-летняя теннисистка добилась первой победы над игроком из топ-10, что вскоре сделала еще пять раз. С Турсуновым Арина сыграла в первом в карьере финале на турнирах WTA категории «Премьер», взяла первый титул и стала участницей «скрытого финала» US Open. В интервью SPORT.TUT.BY он рассказал о том, как поладил с первой ракеткой Беларуси и о ее шансах выиграть турнир «Большого шлема».

«Да, иногда психует. Иногда может „рубануть“ с горяча. Но доминируют в Арине другие качества»

— В беседе с американским журналистом Полом Бауманом вы так объяснили решение завершить карьеру: «В какой-то момент становится разумнее купить новую машину, чем чинить старую». Как вам «новая машина»?

— Мне правда интереснее помогать Арине достигать новых высот, нежели пытаться самому вернуться на какую-то среднюю высоту, где уже был.

Я пробовал вернуться, но потом понял — не получается. В конце прошлого сезона в Вене физиотерапевты ATP сказали, что на полную реабилитацию после травмы потребовалось бы три месяца. «Слишком долго, — подумал, — слишком затратно». Инвестировать в 35 лет в свою карьеру — это большой риск. И я не хотел оказаться в группе теннисистов, которые условно не играют уже лет десять, но все равно пытаются вернуться: просто не могут найти, чем себя занять. Я же решил, если не могу играть, то надо сменить профиль и стать тренером.

— Продолжая автомобильную тему, с чем бы вы сравнили Арину по характеру?

— Наверное, с каким-нибудь «масклкаром». То есть с автомобилем, у которого очень мощный двигатель и которому не хватает контроля на дороге. По прямой такое авто едет очень быстро, а что касается маневренности — тот тут не все так просто. С точки зрения тренера чуть легче работать, когда теннисист уже умеет бить. Остается местами чуть сбросить «скорость», чтобы найти баланс между мощью и контролем.

Арина действительно очень сильная. Ее физические данные — большой плюс. Что касается развития игры, остается улучшить те качества, которые уже находятся на хорошем уровне, и каким-нибудь образом скрасить либо убрать минусы. А еще не стоит забывать, что плохая биомеханика часто приводит к травмам.

Свой опыт — травмы бедер, колен и голеностопа — тоже имею в виду. Это нормально. У нас ведь нет учебника, а если бы и был — теории и техники меняются каждый год. К примеру, еще сто лет назад детей лечили опиумом. Сейчас мы хватаемся за голову, когда узнаем о таком факте! В Советском Союзе не давали пить воду на тренировках, так как считали вредным. Допустим, сбор проходит в Узбекистане на жаре. Игроки находятся по пять часов на открытом воздухе и все, что им позволено, — полоскать рот!

Без ног невозможно играть в теннис, и для меня некоторые вещи стали уже хроническими. Будешь пытаться компенсировать что-то — обязательно вылетит что-то другое. Часто спортсмены сходят с дистанции именно по этой причине.

Нет, конечно, сейчас уже можно поменять и тазобедренный сустав, что в теннисе сделал один из братьев Брайанов! Для парного тенниса, пожалуй, это неплохое решение, так как в нем нет такой беготни вправо-влево, как в одиночном. Скажем, для какого-то среднего темпа я готов и нормально себя чувствую, но если нужно резко поменять направление движения — ох, через час мое тело будет ныть настолько, что я просто не смогу двигаться. Можно попробовать продлить карьеру еще на год, угробить здоровье, а потом ты не сможешь сидеть на унитазе…

— У вас была такая проблема?

— Конкретно такая? Не думаю, что кому-то будет интересно.

— Говоря о работе ног, в декабре бывший тренер Арины Халил Ибрагимов признался, что она медленно передвигается по корту.

— В целом, да, проблема актуальная. Но, опять же, Арина очень высокая! Соответственно, центр тяжести у нее выше, чем у той же Доминики Цибулковой. Арина никогда не будет двигаться по корту, как Цибулкова, чья игра строится на удержании мяча в розыгрыше. Арина всегда рано забивала мячи. Сложно убедить человека, который привык таким образом зарабатывать очки, работать над передвижением по корту. Думаю, когда она научится делать это лучше, ей станет проще. Больше не нужно будет торопиться.

— Передвижения на корте — ваша забота или тренера по физподготовке?

— Моя задача — идентифицировать проблемы, которые присутствуют на корте, и понять, почему они происходят. Если я чувствую, что она торопится забить, потому что ей не хватает выносливости, то адресую этот вопрос тренеру по физподготовке. Выносливость повышается через упражнения.

— Помните, когда впервые увидели Арину?

— На турнире в Индиан-Уэллсе, где она отыграла пару с Викой Азаренко против дуэта Лена Веснина/Катя Макарова (4:6, 3:6).

— Выходит, как тренер вы побеждали Арину, так как на тот момент сотрудничали с Весниной. А какое первое впечатление у вас сложилось об Арине?

— Иной раз Арина действует излишне рискованно, но на данный момент ценно то, что у нее нет страха. Возможно, в силу отсутствия опыта ошибок — как в случае с ребенком, который не боится кататься на скейтборде. Поставь на его место взрослого человека, так он представит, как падает со скейтборда, ломает предплечье или ключицу, ударяется головой об асфальт… Арина молода. Она не пасует в ситуациях, в которых многие начнут сомневаться в себе и осторожничать. Доверяет своим инстинктам, что куда лучше, чем корить себя за промахи.

— В 2017 году Арина поднялась с 147-го места на 73-е, после чего Ибрагимов признался, что сделал для нее все, что мог, — довел до «сотни». А вы знаете, как вести игрока уровня топ-20? Либо секрет в том, что вы с Ариной хорошо понимаете друг друга?

— Мне 36 лет, а ей — 20. Так что если мы на одной волне, то мне от того немного страшно! Взаимоотношения между людьми обязательно должны сложиться за пределами корта, ведь если люди не нравятся друг другу…

— Что вам нравится в Арине?

— Она хороший человек. Что в ней может не нравиться? Да, иногда психует. Иногда может «рубануть» с горяча. Но доминируют в ней другие качества: жизнерадостность, добродушие. В этом смысле мне с ней легко работать.

Я знаю, что порой в попытке что-то объяснить говорю ей очень много слов. И все же есть ощущение, что она слышит, что я говорю, и понимает. Ей подходит формат, в котором доношу до нее информацию. Если это перестанет работать, то нужны будут коррективы или даже другой человек в качестве тренера. Вполне возможно, что, как Халил проводил Арину от точки А до точки В, так и я доведу ее от точки В до точки С, а от С до D вести ее будет кто-то другой.

— Приведите пример установки перед матчем для Арины.

— Ты играешь матч, потому что его исход еще неизвестен. Ты хочешь его выиграть? Иди и выиграй!

— «Если хочешь, ударь меня!» Объясните, зачем вы это сказали во время матча Арины с Дарьей Гавриловой (6:3, 6:7, 7:5) в Нью-Хейвене?

— До этого много чего произошло за кулисами, и эта фраза была продолжением нашего разговора. Когда вышел к Арине в паузе между переходами, видел, что она раздражена, и в сжатой версии сказал следующее: «Хорошо, ты раздражена. Хочешь, ударь меня! Тебе станет легче после этого? Решится ли проблема, которая есть сейчас?» Зритель же видит только то, что она злится и бьет ракетку, но не знает причин. В теннисе, как на любой другой работе или в семейных отношениях, трудно вести себя так, как будто нет проблем, когда они есть.

— Все таймауты с вашим участием получаются яркими. Удары Агнешки Радваньской вы называли «какашками», часто используете слова «херня» и «херово».

— Это ведь не самое страшное, что может быть? Пожалуй, Чехов сказал бы по-другому, но иной раз в условиях стрессовой ситуации полезнее сказать что-то матом, чтобы скорее понять друг друга. Когда мы общаемся с Ариной, в разговоре проскакивает ненормативная лексика. Но тут отношение такое: мы просто называем вещи своими именами.

Конечно, во время матча стоит учитывать, что наши диалоги попадают в телетрансляции. Так что приходится подбирать слова не только для игрока, но и для ТВ, чтобы не получить штраф. Ты ищешь нестандартные решения, думаешь, будет ли уместна шутка или что-то коротко по делу. Если вдруг кто-то произведет мобильное приложение, которое подскажет, что говорить Арине в той или иной ситуации, с удовольствием буду следовать рекомендациям! А пока полагаюсь на свой опыт.

«В начале года Арина была просто девочкой, которая громко кричит и мешает всем смотреть теннис»

— В течение лета Арина несколько раз признавалась публично, что сотрудничество с вами стало возможно благодаря спонсорам, и в чемпионской речи в Нью-Хейвене поблагодарила спонсоров за поддержку. Кого она имела в виду? Например, Вике Азаренко и Оле Говорцовой в свое время помогал «Белтехэкспорт», а Вере Лапко — «Банк развития».

— Лучше адресовать этот вопрос Арине.

— Спонсор из Беларуси?

— Надо, чтобы Арина сама ответила вам. Не знаю, могу ли я об этом говорить. Скажу лишь, что человек взялся за нее основательно. Познакомил ее с Магнусом Норманом. С Магнусом ей нравилось работать. Другое дело, что он занят академией и Стэном Вавринкой, так что не может присутствовать на матчах Арины. И тем не менее он всегда готов ее проконсультировать. Если у нее появится желание потренироваться в академии у Нормана, то я только «за».

— Норман нашел для Арины другого тренера — тезку Тидемана.

— Да, они давно знакомы. Тидеман когда-то тренировал Нормана. Предполагаю, что Тидеман работал одновременно как самостоятельный тренер, так и тренер, который мог посоветоваться с Норманом. А потом получилось, что в какой-то момент Арина поняла, что ей нужно что-то другое.

— Грунтовая часть сезона после матча за сборную оказалась для Арины не самой удачной — 5 поражений в 8 поединках.

— До этого у Арины были и хорошие результаты, и вообще, считаю, что не всегда целесообразно оценивать работу только по результату. У всех бывают спады, даже у Новака Джоковича и Роджера Федерера.

— Давайте уточним: спонсор Арины также инициировал ваше приглашение в ее команду или предоставил ей ресурсы?

— Не знаю. Это то, что осталось между ними. В мае мне поступил звонок. Был задан вопрос, будет ли мне интересно поработать с Ариной (а с Леной Весниной мы завершили работу еще на турнире в Майами). Да, предложение заинтересовало.

— Сколько времени прошло между телефонным звонком и турниром в Истбурне, где Арина дошла до первого в карьере финала на турнирах WTA категории «Премьер»?

— Мне позвонили сразу после завершения грунтового сезона. В Минск я приехал, кажется, 1 июня.

— Тренировались на «ковре» Дворца теннисе, имитирующем травяное покрытие?

— Да, готовились к «Уимблдону». До Истбурна мы съездили на турниры в Хертогенбосе и на Мальорке. То есть не было так, что мы потренировались неделю — и сразу финал «Премьера». Причины? Отчасти благодаря тому, что все сошлось, отчасти из-за той работы, которые мы проводили. Слава Богу, что так получилось. Успехи в начале совместной работы вселили уверенность в том, что мы двигаемся в правильном направлении. Даже победа по неявке соперника может зарядить, уж поверьте!

Трава — своеобразное покрытие. Сколько играл на траве в своей карьере, несмотря на предыдущий позитивный опыт, возвращаться на нее всегда сложно. Каждый раз плюешься и чертыхаешься! Ритм игры рваный, быстрый. Нет возможности прибиться, пристреляться, как на харде или грунте. Например, на Мальорке у Арины было много неприятных отскоков, достаточно низких. Что в таких условиях можно было изменить в ее игре? Да, где-то поработали над резаными ударами и над ударами слету, над алгоритмами принятия решений. Если взять каждую корректировку по отдельности — вроде бы, несущественно. Трудно сказать, какую дистанцию мы прошли, начиная с июня, так как каждый день по чуть-чуть что-то «докручиваем».

— В полуфинале турнира в Цинциннати Арина уступила первой ракетке мира Симоне Халеп (3:6, 4:6), но заставила ее поработать.

— Честно говоря, не знаю, есть ли у Халеп легкие матчи. У нее такой стиль игры, как у Давида Ферера, Диего Шварцмана и немного — Люка Пуй, если брать ребят. То есть не бывает, что она по игре уничтожает соперников, каким бы ни был счет. Халеп, равно как и Цибулковой, приходится каждый день показывать более-менее свою лучшую игру.

Мне было интересно посмотреть на Арину в матче с Халеп. Хотелось, чтобы Арина почувствовала, каково это.

— В начале сезона Арина уже встречалась с Симоной в Шэньчжэне (2:6, 2:6).

— Но ситуация изменилась. Накануне Арина обыграла несколько игроков из топ-10. Вообще, чем чаще она встречается с весомыми в туре игроками, тем лучше. Это позволяет понять, в каких аспектах ты отстаешь и чего тебе не хватает.

— В случае с Халеп чего не хватило? Работы ногами на задней линии?

— Терпения, я бы сказал. Причина — не было уверенности, что ты можешь отбегать, сколько нужно, под напряжением. Думаю, Арина готовилась к тому, что с Халеп будет тяжелее. Оказалось, нет. С одной стороны, не было предложено ничего космического, но в то же время Симона не допускала откровенных ляпов. Объективно: Арина может обыграть Халеп, но в Цинциннати перенервничала, где-то поторопилась.

Кстати, победа чуть ранее над второй ракеткой мира Каролин Возняцки в Монреале (5:7, 6:2, 7:6) была для Арины, прежде всего, психологической. Комплекс, который раньше не позволял в ситуации с преимуществом в играх с более рейтинговыми соперниками завершать матчи в свою пользу, как мне кажется, частично прекратил существование. Арина и в Истбурне (5:7, 6:7) знала, что может обыграть Каролин, но в тот раз не получилось.

— В финале турнира в Исбурне в перерыве вы просили Арину не обращать внимание на комментарии со стороны Каролин. «Она что-то про стоны сказала?» — удивилась Арина. Так что, сказала?

— По правилам ты не можешь в розыгрыше менять звук во время выдоха на ударе. Нельзя кричать «ай-я», как Лена Веснина, а потом — что-то другое. Это считается помехой. У Арины в тот раз звук как раз изменился.

Кстати, по издаваемому соперником звуку можно понимать его психологическое состояние. В ситуациях, когда игрока поджимает или когда он пытается сыграть агрессивнее, звук отличается.

— Ранее вы отмечали, что в женском туре нет игрока, который наводил бы на соперниц ужас, как еще недавно — Серена Уильямс. Не показалось ли вам, что на US Open Арину боялись?

— Понятно, что она навела шороху, ее побаиваются. Но «побаиваются» — это не поражение соперника до начала матча. Пока у Арины нет регулярных громких побед, и турниры серии «Большого шлема» она не щелкает, как орехи. И в то же время от нее ждут побед, а права на ошибку нет.

— После US Open Арина проиграла в первом раунде на турнире в Квебеке. Разве ее кто-то осудил?

— Это не отменяет результата. Да и достаточно собственного мнения на счет проигрыша и критики со стороны ближнего круга людей, чьему мнению она доверяет.

Разумеется, можно принимать в учет то, что последние полтора месяца Арина играет на износ. Что в Квебеке нас ждал сюрприз — вместо харда в зале постелили терафлекс. Да, соперница Варвара Лепченко занимает не свое место в рейтинге и отыграла хорошо. Это мало кому интересно, согласитесь? От Арины ждут побед, хотя еще в начале сезона никто бы не удивился ее поражению в поединке с Лепченко.

На открытом чемпионате Австралии в этом году Арина была просто девочкой, которая громко кричит и мешает всем смотреть теннис. На «Ролан Гаррос» — человеком с финалом на турнире в Лугано в активе. В травяной части сезона она показала, что может обыгрывать теннисисток из первой «десятки» и брать титулы. После американской серии турниров ей прочили… Матч с Наоми Осакой на US Open называли «скрытым финалом». То есть у Арины все проходит очень быстро. Меняется рейтинг и ожидания от ее выступлений. Это еще надо как-то переварить, структурировать на психологическом уровне. Представляете, под какими нагрузками она находится?

— А вы согласны с такой оценкой ее поединка с Осакой — «скрытый финал»?

— То, как собрано Арина провела матч с Петрой Квитовой (7:5, 6:1), возможно, вселило в нее излишнюю уверенность в том, что она сможет "взять штурмом" Осаку и следующие раунды тоже. Понятно, что Арине безумно хочется выигрывать. Она живет и дышит теннисом. Но иногда опасно «бежать впереди паровоза».

— Во втором сете матча с Осакой Арина практически ничего не позволила предпринять сопернице, а после перерыва вела с брейком.

— Эмоции помешали… С другой стороны, если бы она ходила по корту, как амёба, то уже не была бы собой. Тогда, возможно, мы бы вообще не говорили о том, может ли Арина выиграть «Шлем» или нет.

— Сожаление в связи с исходом US Open — победа Осаки, осталось?

— Арина же видела, чем турнир завершился. Конечно! Но тут должно быть правильное отношение к делу. Мы занимаемся долгой целенаправленной работой, которая в конце концов должна привести к успеху.

— Видите ли вы Наоми и Арину — будущими лидерами WTA-тура?

— Пока, кажется, вырисовывается именно такая картинка. Поднимутся еще 16-летняя украинка Марта Костюк и 17-летняя американка Аманда Анисимова, которые в силу ограничений пока не могут находиться выше в рейтинге. Будут подтягиваться и другие теннисистки. Бельгийка Элизе Мертенс — очень неприятная соперница. Она играет примерно как Возняцки, только в более активной манере.

— Вы сравнили Мертенс с Возняцки, а в Беларуси манеру игры Арины находят близкой с тем, во что играет Серена Уильямс. Не зря?

— Если придираться к тому, что у них разный цвет кожи, тогда их нельзя сравнивать. А в целом — обе играют в агрессивный теннис. Может быть, теннис Арины даже лучше, чем теннис Серены. Просто Арина пока нестабильна. Она может играть мячами с вращением. Она может двигаться лучше, чем Серена до родов. Пока этого нет, но это возможно, и к этому нужно стремиться.

Понятно, что если мы сейчас будем сравнивать меня с Родом Лейвером (ему 80 лет. — Прим.ред.), то я — красавчик! Но Лейвер выиграл два турнира серии «Большого шлема», а я…

— А ведь на US Open Арина повторила ваше лучшее достижение на «Шлемах» — 1/8 финала.

— Да, в 20 лет я еще не выигрывал турниры (всего на счету Турсунова по 7 титулов ATP в одиночных и парных разрядах, победы в Кубках Дэвиса и Хопмана. — Прим.ред.) и теннисистов из первой «десятки» «не крошил». Вне сомнений, Арина станет игроком лучше, чем я. Как тренер, рад ее прогрессу и знаю, что уже сейчас он мог бы быть еще более впечатляющим.

«Я же был хипстером до того, как хипстеры стали хипстерами!»

— Много знаковых моментов случилось этим летом в жизни Арины. И в то же время — казус на турнире в Сан-Хосе! Почему Арина играла там в квалификации, ведь рейтинг позволял начать с основной сетки соревнований? Не заявилась?

— Да, молодость, неопытность. Это только кажется, что ей больше не о чем думать, кроме как заявляться на турниры и играть в теннис.

В жизни каждого из нас случается такое, когда забываешь дома ключи или натягиваешь на ноги носки разных цветов. В случае с теннисом мирового уровня любой косяк на виду, обсуждается всеми, кому не лень. Критикуется!

— Дело не в критике. Случай забавный.

— Слушайте, и на самолет люди опаздывают, и кредитные карточки оставляют в терминалах. Случаются дни, когда ничего не клеется!

Да, опоздали на запись, потому что… Не знаю, чья это зона ответственности — Арины или ее агента. Я узнал о ситуации в момент, когда прозвучали слова: «Ой, мы забыли записаться в Сан-Хосе!» — «Ну, ок».

— В чемпионской речи в Нью-Хейвене Арина также отметила вклад в победу своей команды. Вы только что вспомнили про ее агента. Мы знаем, что вы — тренер. А кто еще входит в ее команду?

— Может быть, есть люди, которых я не знаю, но ситуация следующая. С ней езжу я, в Штаты к ней приезжала физиотерапевт из Австрии Кирстен Бауер. Не знаю, Кирстен работает с ней временно или постоянно. Постоянного состава команды, наверное, пока нет. Но в нем точно есть спарринг-партнеры Антон Дубров и Паша Коренец. Сейчас по физподготовке ей помогает Анатолий Бычек. Вообще команда — все те люди, которые ей помогают, вплоть до папы, мамы, сестрички и бабушки.

— А агент Арины — это…

— …это надо узнать у нее. Моя стихия в пределах теннисного корта.

— В соцсетях в качестве аваторки вы используете изображение льва Бонифация из мультфильма «Каникулы Бонифация». Бонифаций — ваше прозвище?

— Начал меня так называть Игорь Андреев. Я же был хипстером до того, как хипстеры стали хипстерами, и, помню, отпустил бороду! Не брился несколько месяцев. Игорь называл меня Бонифацием, прозвище прижилось. После картинка Бонифация появилась у меня в твиттере и в Instagram. Когда в Питере проходили детские турниры от моего имени, играющий в теннис Бонифаций стал логотипом соревнований.

— Слышал, как капитан женской команды Беларуси Татьяна Пучек и Антон Дубров называли вас Митей, а не Димой.

— Родители называли меня Митей. Когда уехал в Америку, то был либо Dmitry, либо Dima. А как вернулся на домой, стал слышать в свой адрес Дмитрий или Дима. Лишь недавно меня стали снова называть Митей — Арина и окружающие ее люди. Поначалу резало слух, а теперь нормально реагирую.

— Где Арина сыграет на финише сезона?

— Она записана на турниры в Ухане, Пекине, Тяньцзине и Москве. Если где-то прямо очень хорошо сыграет, то тогда, вероятно, где-то снимется. Мы пока не можем выстроить график так, как это делают Федерер и Джокович, которые понимают сколько примерно матчей смогут провести на трех турнирах. С другой стороны, Халеп второй год подряд проиграла на старте US Open, так что планировать что-либо в принципе крайне сложно.