Беларусь и Россия: не вдвоем

На них всегда огромное влияние оказывала Украина – гораздо большее, чем условный Запад.

События последнего времени – интрига с назначением российского посла, проблемы с реализацией белорусской продукции в России, приостановка оплаты пошлин в рамках схемы «перетаможки», подготовка дополнительного соглашению по нефтепродуктам к действующему по нефти, а также огромное количество слухов, странноватых заходов российской стороны, сомнительного по убедительности комментария Александра Лукашенко последней встречи в Сочи (на которую, по слухам, его с трудом вытащили) – трудно объяснить в рамках двусторонних отношений.

Накал взаимных обид и информационное сопровождение двусторонних отношений создают впечатление, будто на кону нечто чрезвычайно важное. Между тем, вся основная повестка – торговля, энергоресурсы, границы, оборона, – в целом урегулирована, а общий объем разногласий, даже в случае если компромиссные решения не будут найдены, не является судьбоносным для экономики и политической стабильности Беларуси, не говоря уже об экономике России.

Но это – если не учитывать Украину. Россия очередной раз ожидает, что предстоящие выборы в Украине станут «судьбоносными» и питает надежды, что Украина после них «вернется в семью». Или, по крайней мере, смирится с ДНР и ЛНР. К военно-политическому противостоянию добавилась газовая война. Нафтогаз победил Газпром в Стокгольмском арбитраже, и наложил арест на кое-какое имущество Газпрома. 5 июня Голландский суд удовлетворил ходатайства «Нафтогаза» об аресте долей российского газового монополиста в его голландских дочерних компаниях. Газпрому приходится выводить иностранные активы из своей собственности. Кроме того, решение суда, фактически поставило заслон на кредитовании Газпрома. И, как следствие, на завершении проекта Северный поток-2 к 2020 году, его трудно дофинансировать в условиях повышенных рисков.

При этом контракт о транзите российского газа через Украину (в этом году 93 млрд куб. метров, всего в ЕС за 2018 г Россия экспортирует 200 млрд куб. метров газа) действует только до конца 2019 года. Европейская пресса начинает беспокоиться: а как российский газ попадет в Европу в 2020 году?

17 июля состоялась трехсторонняя встреча России, Украины и представителей Еврокомиссии. В сентябре или октябре состоится следующая встреча, времени для торга еще хватает. Причем здесь Беларусь и Лукашенко?

Последнее заседание Высшего госсовета Союзного государства в Минске получило недостаточно внимания прессы, а большинством независимых комментаторов признало его хоть и помпезным (приехало все российское руководство), но малорезультативным. Однако именно в ходе этого саммита 19 июня в Минске В. Путин сказал о готовности вложить весомые инвестиции в белорусское газовое хозяйство: 2,5 млрд долларов на модернизацию до 2020 года белорусской газотранспортной системы, а также 1 млрд долларов на строительство дополнительных газохранилищ. В сумме до 2020 года получается 3,5 млрд долларов. Это больше, чем оборот нефтепродуктов, чем кредит ЕАЭС, чем обсуждаемый минфинами союзниц стабилизационный кредит, больше суммы «выпадающих» пошлин по нефти, и даже вероятный кредит МВФ в случае проведения реформ. А на следующий же день после знаменитого саммита в Минск приехал Г. Греф и подписал рефинансирования кредитов белорусским предприятиям на аналогичную же сумму, попутно анонсировав расширение кредитной поддержки.

Вероятнее всего, это щедрое предложение вызвано газовой войной с Украиной. Конечно, сколько не вложи в белорусскую трубу, украинскую она не заменит – выход с польской стороны останется прежним, 33 млрд куб., и, насколько известно, увеличение транзита в Польше обсуждать не с кем. Но во время встречи с Меркель (18 августа) и уже после трехсторонней встречи Россия-Украина-Еврокомиссия – Путин говорил о Ямал-Европа-2, что очень встревожило украинскую прессу. Если к 2020 году Россия хотя бы сможет создать иллюзию вероятности строительства Ямал-Европа-2, торговаться с Украиной будет намного проще. Если же Кремль сумеет и действительно убедить Польшу, Германию и Беларусь всерьез обсуждать строительство Ямал-Европа-2, то Украина сама будет просить договориться. Но и без второго Ямала, укрепление транзитных возможностей белорусского маршрута вкупе со строительством дополнительных газохранилищ дает Газпрому дополнительную свободу в переговорах с Украиной.

Казалось бы, на волне роста транзитного значения Беларуси, отношения должны бы стать несколько теплей. Но тут срабатывает иная логика. Во-первых, почувствовав момент, белорусская сторона увеличивает свои ожидания и требования – тут и газ по цене Смоленской области, и компенсация налогового маневра и нежелание отказаться от перепродажи нефтепродуктов, что сильно завышает первоначально намеченную сумму инвестиций. Во-вторых, российская сторона хотела бы застраховать свои инвестиции понадежней и подать их повыгодней. Да, транзитная труба и так принадлежит Газпрому. Но опыт учит газового монополиста, что этого чаще всего недостаточно – нужны и газораспределительные мощности. Это страхует от неожиданностей и обеспечивает большой рынок сбыта на десятилетия. Беларусь, разумеется, не согласна лишиться и доходов от продажи газа конечным потребителям и остатков своей газовой независимости. Это серьезный спор. Посмотрим, у кого нервы окажутся крепче на этот раз.

В 2010 году Россия атаковала Беларусь еще более грубо и предлагала еще больше. И в итоге Александр Лукашенко уступил белорусские 50% Белтрансгаза. Россия выполнила отнюдь не все свои обещания, а те, что выполнила, выполнила ненадолго. Потом потребовались новые уступки под новые обещания.