"Заклятые союзники": Беларусь и Россия после Крыма

4 июня Россельхознадзор объявил о введении с 6 июня временных ограничений на поставки в Россию белорусского молока и молочных продуктов (в потребительской таре объемом свыше 2,5 литров). Данный шаг стал очередным конфликтным эпизодом в непростых белорусско-российских отношениях, обострившихся после отказа Минска участвовать в агрессивной внешней политике Кремля. 

В этих условиях Москва пересматривает свою политику в отношении Беларуси, в то время как Минск пытается выработать адекватный ответ на новую российскую стратегию.

Зависимость Беларуси от российской экономики за последние годы практически не уменьшилась: в 2017 году на долю России приходилось 51% внешней торговли товарами (32,4 из почти $63,5 млрд), включая 44% экспорта ($12,8 млрд) и 57% импорта ($19,6 млрд). 

Если же вычесть из этого объема вырабатываемые из российской нефти нефтепродукты и химическую продукцию (около 20% экспорта), то зависимость Беларуси от России окажется куда более значительной. Россия также остается крупнейшим инвестором в белорусскую экономику, став страной происхождения 38% полученных в 2017 году прямых иностранных инвестиций ($7,6 млрд).

За последние годы характер зависимости Беларуси от России несколько изменился. Так, в общем экспорте Беларуси выросла доля экспорта услуг: с 17% в 2013 году до 22,8% в 2016 году. При этом 68,4% этого экспорта приходится на страны за пределами СНГ. Соответственно, рост доли услуг во внешней торговле способствует снижению зависимости Беларуси от российского рынка. 

Самое важное состоит в том, что Беларусь, в отличие от прежних лет, значительно в меньшей степени полагается на российские энергетические субсидии. Если в 2000-е гг. их доля доходила до 20% белорусского ВВП, то по итогам 2017 года она составила 4,5% ВВП (по оценкам белорусских экспертов), или $2,4 млрд (по оценкам российского Министерства финансов). 

Правда, значительная часть этих выпавших субсидий была заменена не собственными доходами, а кредитными ресурсами, что привело к росту суверенного долга Беларуси.

Таким образом, если ранее Беларусь зависела в первую очередь от благосклонности российского руководства и предоставляемых им субсидий, то сегодня – в большей степени от доступа к рынку и соблюдения юридически оформленных соглашений. Однако судьба последних раз за разом оказывается под вопросом из-за нарастающих политических противоречий между Беларусью и Россией.

После начала украинского кризиса в 2014 году Беларусь воздержалась от поддержки агрессивной внешней политики России. Вместо этого Лукашенко попытался остаться «над» конфликтом, провозгласив Беларусь «переговорной площадкой» и «донором международной стабильности и безопасности в регионе».

Сохраняя статус союзника России и проявляя необходимый уровень поддержки, например, при голосовании по ситуации с правами человека в аннексированном Крыму в Генассамблее ООН, Беларусь одновременно предоставила Киеву гарантии того, что белорусская территория не будет использоваться россиянами для нападения на Украину. 

Вместе с Казахстаном и другими партнерами Беларусь заблокировала попытки России ввести ограничительные торговые меры против Украины в рамках Евразийского экономического союза и СНГ. Белорусские предприятия, перерабатывающие пищевые продукты из стран ЕС, помогли снизить негативное влияние, оказываемое российскими контрсанкциями на европейских производителей – в первую очередь, речь идет о Польше и Норвегии. 

Наконец, Беларусь стала важным торговым и транзитным хабом для Украины, а поставки белорусского топлива и продукции двойного назначения стали важным фактором в обеспечении боеспособности ВС Украины.

Во внутренней политике белорусское руководство разработало и приняло новый оборонный план и директиву на оборону государства. Эти документы были разработаны, исходя из оценки военной угрозы со стороны России как возможной. На их основе была принята и новая Военная доктрина. 

Отдавая должное союзническим обязательствам в рамках "союзного государства" и ОДКБ, данный документ, тем не менее, закрепил «многовекторный» подход к обеспечению военной безопасности Беларуси.

На протяжении 2014-2015 гг. российское руководство не оставляло попыток принудить Минск к поддержке агрессивной внешней политики Москвы. Одним из главных направлений такого принуждения стало навязывание решения о создании на территории Беларуси экстерриториальной военной базы российских ВС. 

Воспользовавшись уязвимостью Лукашенко в период президентских выборов 2015 года, Россия в одностороннем порядке на уровне правительства и президента утвердила текст соглашения для подписания с белорусской стороной. Однако Минск проигнорировал эти действия и заявил о нецелесообразности размещения российской военной инфраструктуры на своей территории.

Отказ Минска от размещения российской военной базы подтолкнул Москву к выработке новой стратегии в отношении Беларуси. С целью сузить белорусскому руководству пространство для маневра, Кремль предпринял попытку снизить свою зависимость от белорусской стороны в тех аспектах, где она существовала, и создать рычаги эффективного одностороннего давления на Минск.

В рамках этого подхода Россия приступила к размещению своих войск на белорусско-российской границе. Части, дислоцированные в Смоленской и Брянской областях, позволили российскому руководству снизить значимость Беларуси для обороны на западном стратегическом направлении. 

Россия также приступила к активному замещению изделий белорусского производства в военно-промышленном комплексе. Данные усилия не всегда были успешными, однако в целом они позволяют снижать роль Беларуси как партнера России в области военно-технического и военно-политического сотрудничества. 

В качестве средств давления на Минск Кремль использовал не только традиционные торговые войны, но и угрозу ограничения свободы передвижения белорусских граждан через белорусско-российскую границу. В 2016 году Пограничная служба ФСБ фактически закрыла белорусско-российскую границу для граждан третьих стран, следующих через территорию Беларуси на территорию России. Это резко снизило потенциал Беларуси как туристического направления для граждан европейских и иных стран. 

Возникшая же угроза для свободы передвижения через эту границу граждан самой Беларуси стала предметом серьезной обеспокоенности белорусского руководства. Массовая неформальная занятость населения восточных регионов Беларуси на территории России или в трансграничных бизнес-схемах делает сохранение свободы доступа к территории Смоленской и Брянской областей критически важным условием общественно-политической стабильности этих регионов.

Примечательно, что Россия использует в своих интересах не только новые инструменты давления, но и попытки Беларуси избавиться от этого давления. Так, на желание Минска урегулировать «пограничный» вопрос Москва отвечает предложением о создании единого визового пространства. Это в значительной мере лишит белорусскую сторону автономии при принятии решений о разрешении на въезд граждан третьих стран. 

Более того, Москва выдвигает весьма жесткие условия, связанные с мгновенным обменом информацией о пересечении границ единого визового пространства. По сути, это означает дистанционный контроль белорусской границы со стороны российских пограничников, что неприемлемо для Минска.

Наконец, с конца 2015 года Кремль приступил к реализации системных усилий, нацеленных на расширение возможностей своей «мягкой силы» в Беларуси. В марте 2016 года на базе Смоленского государственного университета был создан научно-образовательный центр «Россия и Беларусь: история и культура в прошлом и настоящем», нацеленный на изучение ситуации в приграничье. 

Вслед за этим при финансовой, организационной и иной поддержке российской стороны в Беларуси была создана сеть новых информационных ресурсов пророссийского содержания, большинство из которых ориентированы на регионы страны, а не на Минск.

Белорусское руководство в настоящее время находится в поиске адекватного ответа на новую стратегию российской стороны. 

По некоторым направлениям данный ответ будет традиционно репрессивным. Например, новые поправки в закон о средствах массовой информации вводят «добровольную регистрацию» интернет-ресурсов, работающих в качестве СМИ, а также требуют безусловной идентификации пользователей, размещающих контент в интернете и комментирующих материалы. 

Нововведения будут дополнены ужесточением практики наказания на «незаконное производство продукции СМИ», что должно сократить возможности для работы пророссийских ресурсов и групп в социальных сетях.

Параллельно Лукашенко провел ротацию менеджмента государственных СМИ и силовых структур. Он потребовал обеспечить развитие белорусских государственных телеканалов на основе собственного, а не заимствованного в России, контента. Дальнейшее развитие получила политика «мягкой белорусизации».

Власти также пытаются сократить объемы теневой экономики, включая неформальную занятость, связанную с территорией России. Начата реализация специальной программы по социально-экономическому развитию «проблемного» оршанского региона. 

Однако антикоррупционная кампания и борьба с «серой» занятостью пока приносят неоднозначные результаты. Количество коррупционных преступлений продолжает расти, а чем закончится введение новых мер против «тунеядцев», никто спрогнозировать не может. Тем временем «пробуксовывают» принятые белорусским руководством меры, направленные на оживление экономического роста.

Таким образом, неопределенность вокруг Беларуси связана не только с давлением Москвы и противостоянием между Россией и НАТО. Низкое качество управления и проблемы социально-экономического развития являются важными внутренними источниками угроз независимости Беларуси, о которых хорошо информирован Кремль.

Нет сомнения в том, что в условиях проведения в Беларуси крупных политических кампаний (президентские и парламентские выборы 2020 года) Кремль попытается воспользоваться этими уязвимостями белорусского государства для того, чтобы навязать свой сценарий неизбежного в обозримом будущем транзита власти. 

Данный вызов может способствовать дальнейшему сближению позиций Минска и евро-атлантического сообщества, интенсификации взаимодействия Беларуси с ЕС и НАТО. Однако для достижения данного позитивного результата – если, конечно, в нем заинтересованы страны ЕС и НАТО – стороны должны иметь как можно более полную информацию о возможностях и намерениях друг друга и соответствующим образом управлять своими взаимными ожиданиями.