«Я обожаю своих детей!» Рассказ матери, убившей двухлетнюю дочь

Ольгу Денскевич лишили свободы за убийство двухлетней дочери. Незадолго до убийства суд вернул ей девочку на воспитание. Чем руководствовался судья, когда доверял матери, бросившей ребенка в роддоме – неизвестно. И это притом, что она была лишена родительских прав в отношении двух старших дочек, характеризовалась крайне отрицательно, состояла на учете у нарколога, не раз привлекалась к административной ответственности за занятие проституцией. Прокуратура это решение опротестовала, но вот только пока машина правосудия медленно крутилась, девочка жила у матери.

Социальные работники, которые постоянно посещали дом, в итоге составили ходатайство, в котором просили забрать детей у Ольги – у Даши появлялись следы побоев, за ней никто не ухаживал. Его удовлетворили уже на следующий день – но было поздно. Придя забирать детей, милиционеры и педагоги обнаружили тело девочки на полу под окном.

Потом судмедэксперты насчитали более 100 следов от ударов — это без «несвежих», уже сходящих синяков и срастающегося перелома затылочной кости. На темени и на правой щечке девочки были обнаружены резаные раны; у нее оказалась сломана верхняя челюсть, выбиты несколько верхних зубов. Смерть маленькой мученицы наступила «от сочетанной тупой травмы головы, туловища и конечностей, сопровождавшейся множественными ранами, кровоподтеками, ссадинами, переломами костей лицевого скелета, кровоизлияниями под оболочки головного мозга». К тому же, ребенок лежал в одних трусиках в нетопленой комнате под окном, когда на улице было около девяти градусов. 

У девочки было врожденное заболевание центральной нервной системы, обусловившее некоторую задержку развития. Кроме того, малышка страдала судорожным синдромом. За каждую «провинность», вызванную ее особенностями, Дашу избивали. Пьяная мать хватала все, что попадалось под руку – и била. 

Когда девочка снова обкакалась, то Ольга швырнула ее в ванну и велела мыться самой. Девочка боялась воды и, естественно, не понимала, что от нее хотят. Она пыталась выбраться из ванны, но мать ей не дала этого сделать – сначала ударила головой о край ванны, а потом забила практически насмерть. Била так, что ее сожитель, тоже вечно пьяный и недалеко ушедший от нее, рассказывал следствию, что ужаснулся. Но не остановил. Бросив избитого ребенка на матраце, взрослые отправились по своим делам и вернулись почти через двое суток. 

Журналист «Рэспублiкi» побеседовала с Ольгой Денскевич. И это не похоже на исповедь. Больше напоминает попытки переложить вину на других. 

Я не совершала то преступление

«Я не совершала то преступление, за которое отбываю наказание. Это преступление совершил мой сожитель. Но так как я мать, я должна была это предвидеть. Поэтому я отбываю наказание, не ропщу на судьбу, сожалею о многом и раскаиваюсь. <…> Я не знала, что человек может так быстро меняться. Я жила с другим, от него у меня было двое детей, вот эта девочка, которая погибла, и сын младший. Не сложилось у нас. Он выпивал, я этого не любила. У него компании постоянные, а у меня дети маленькие. Мне бы в милицию заявить, но скажут же, что семья неблагополучная. Я его выгнала, но он все равно не давал мне жить. Залетит, выбьет дверь, матами на меня… И я подумала: чтобы мне защититься, надо найти мужчину. Ну, чтобы он боялся. Это был его брат двоюродный. Он раньше заступался за меня. Этот родственник несколько месяцев был хорошим человеком, а потом перестал работать, стал пить и скандалить».

Самая счастливая мама

«Мы были сильно поруганы с предыдущим сожителем, я, беременная ею, сломала ногу, у меня не было возможности ее смотреть. В ноябре он ударил меня ножом, а в декабре рожать. <…> Приехала я к себе, родила в декабре девочку и оставила в доме ребенка. <…> А через год приходит повестка в суд. Мы [с сожителем] поехали, объяснили, что не отказываемся, хотим забрать. Я плакала, беременна мальчиком была. Собрала все документы. Родила мальчика в январе. А 21 января меня вызывают на комиссию, отдают эту девочку — и я самая счастливая мама в этой жизни!»

Конек Даши – делать назло

«Утром сходили в магазин, я купила деткам всего, сожителю «чернила», покушать приготовила. Даша обкакалась, на горшок не пошла. Ну, это был конек у нее, назло сделать! Я помыла ее как могла, с порезанными руками. Шлепнула пару раз. И все! А вечером я уехала и больше домой не приезжала. Дети остались дома. Мне бы утром домой приехать, а я поехала гулять…»

Дети – мои ангелы

«Я очень обожаю своих детей! Я про них никогда ни с кем не разговариваю. Это мои ангелы! Я их люблю всем сердцем. И тут мне говорят, что я убила! Я же точно помню, что я ее помыла, она потом весь день играла. Она захотела варенья, на кухне банку уронила. Я закрыла кухню. Вечером уложила обоих, с этим козлом поехали в кафе… Когда читала описание ударов, у меня волосы становились дыбом. Это надо было ею в футбол играть. Если бы я приехала домой, ничего бы такого не было. <…> Я виновата, что не приехала домой. Своей самонадеянностью я убила дите. Зачем мне надо было это кафе, эти подруги? Сидела бы дома, сопела в две дырки…»

Суд не нашел вины сожителя женщины в убийстве, вина женщины полностью доказана.