Язык жестов: "Сложнее всего - переводить глухому смертельный диагноз"
Около 10% населения планеты испытывает проблемы со слухом. В Беларуси состоящих на учете инвалидов по слуху более десяти тысяч. А вот тех людей, которые часто становятся единственным связующим звеном «страны глухих» и остального слышащего мира, — в стране полсотни человек.
Об особенностях редкой профессии, о том, легко ли научиться «говорить руками» с нуля, и о сложностях, с которыми сталкиваются неслышащие люди, рассказала переводчик жестового языка Наталья Чикина.
«Конечно, пальцы устают. Особенно, когда „поговоришь“ ими час-другой»
Наталья начала работать с глухими совершенно случайно. Жила в Минске, работала экономистом, а потом сменила место жительства на провинцию. После декрета с поиском работы не ладилось, и вдруг родственники рассказали о том, что в местную организацию ОО «Белорусское общество глухих» требуется переводчик. Сходи, попробуй.
— Я же экономист. Какой из меня переводчик? — тогда подумала Наталья.
— Но интереса ради пошла на собеседование. Оказалось, что переводчиков жестового языка в Беларуси днем с огнем не сыщешь. В столице и областных городах ситуация еще куда ни шло, а вот в городках помельче — это настоящая проблема. Поэтому председатель общества решила, что называется, «брать быка за рога». Найти толкового человека с нужными для такой работы качествами (терпеливого, ответственного, сопереживающего людям и обладающего хорошей памятью) и научить языку жестов с нуля. Этим человеком стала я.
За два дня по книжке с картинками Наталья выучила дактильную азбуку: то, какой жест соответствует каждой из букв алфавита. Но это было только началом пути.
— Сейчас очень мало кто объясняется с помощью букв: это очень медленно и долго, — говорит Наталья. — Практически для каждого слова, даже для недавно появившихся (мобильный телефон, компьютер, интернет и т.д.) есть свои жесты. Поэтому буквами показывают только названия и имена. Конечно, как и слов в русском языке, жестов тоже тысячи и тысячи. Но я не сказала бы, что их так уж сложно запомнить. Учим же мы как-то иностранные языки! Так и тут: один раз покажут тебе, дважды употребишь новый жест где-то в разговоре — и уже запомнился. Тут главное — желание и практика. Иногда, бывает, так «наговоришься», если целый день решаешь какие-то вопросы, с которыми обращаются неслышащие люди, что руки начинают болеть. Неспроста «профессиональной» болезнью переводчиков жестового языка считаются как раз таки проблемы с суставами пальцев. А иногда и дома, забывшись, начинаю разговаривать с родными жестами.
По словам Натальи, тот язык жестов, который характерен для нашей местности, отличается даже от того, каким пользуются в соседних России или Украине, не говоря уже о других странах. Но глухие люди разных национальностей все равно смогут понять друг друга, потому что многие жесты похожи. Большую роль также играет мимика и артикуляция (проговаривание слов губами). Если человек общается жестами без эмоций, с «мертвым» лицом, его могут не так понять, а на что-то даже обидеться.
«Сложнее всего — переводить глухому смертельный диагноз»
С глухими Наталья работает уже более 15 лет. Она окончила специализированные курсы, где училась у одного из самых именитых белорусских мастеров «разговора руками» — Ирины Радевич (сурдопереводчица новостей «Белтелерадиокомпании». — Прим. ред.) и получила соответствующую «корочку».
Сегодня Наталья уже не просто переводчик, а председательница одной из межрайонных организаций ОО «Белорусское общество глухих», в которой состоит более 400 инвалидов по слуху. И хотя по норме на одного переводчика жестового языка должно приходиться не более 75 человек, в своем регионе Наталья — одна на всех.
— Чего скрывать: наша работа не слишком высоко оплачивается, при этом она сложная как морально, так и физически, — говорит Наталья.
— Вот и не пользуется профессия особой популярностью у молодежи. Я постоянно на ногах, в разъездах. Сопровождаю глухих во все учреждения: поликлиники, банки, ЖЭСы, на почту, в милицию, в паспортный стол. Постоянно присутствую в судах на рассмотрении административных и уголовных дел, которые тем или иным образом затронули неслышащего человека. Это, наверное, одни из самых утомительных переводов: понимаешь, что от того, насколько точно ты донесешь слова глухого, зависит решение суда.
Но самое тяжелое — это переводить диагнозы, которые ставят врачи. Особенно онкологические. Всё это: и суды, и больницы, и все другие проблемы, с которыми сталкиваются твои «подопечные», — все равно пропускаешь через себя…
«Каждому, в том числе и глухому, человеку, нужно с кем-то поговорить»
Каждую неделю Наталья с помощниками организовывает для глухих что-то вроде информационного часа. Узнать о новостях — мировых, республиканских и местных, обсудить те или иные вопросы, каждый раз приходит не менее 40 человек. Ведь то, что такие люди чувствуют острее всего, — это дефицит общения. Порой этот самый инфочас — единственная возможность для глухих людей, особенно пожилого возраста, просто «поговорить».
— Молодым сейчас проще, — считает Наталья.
— Они очень активно пользуются всеми гаджетами, которые предлагает им современное общество. Да, разговоры по телефону им недоступны, но они запросто обмениваются сээмэсками, переписываются и читают новости в интернете, создают сообщества в соцсетях, где обмениваются ссылками на передачи и фильмы с субтитрами, например. Заказывают с зарубежных сайтов разнообразные вспомогательные приспособления вроде светобудильников или радионянь.
Пожилым все это, увы, уже освоить не под силу. Многие из них неграмотны, потому что в послевоенные времена (и даже позднее) с обучением глухих дела обстояли неважно. Все, что им сейчас остается, — общаться жестами с двумя-тремя знакомыми и искать на ТВ те редкие передачи, где есть дублирующая бегущая строка".
«Жизнь без звуков может быть яркой»
По словам Натальи, сегодня медицина шагнула вперёд и количество абсолютно неслышащих людей снижается. Уже есть возможность ранней диагностики глухоты и помощи при таком диагнозе. Это и вживление кохлеарных имплантов детям чуть ли не с грудного возраста, и другие операции, а еще слуховые аппараты, которые стали достаточно доступными. Есть специализированные детские сады, школы-интернаты. В крупных городах неслышащая молодежь активно организовывает клубы по интересам, занимается творчеством и спортом, в том числе участвует в дефлимпийских играх — международных соревнованиях для спортсменов, имеющих нарушения слуха.
— Устроить личную жизнь глухому, мне кажется, сегодня тоже гораздо проще, — говорит Наталья.
— Взять хотя бы те же знакомства по интернету. Лично знаю достаточное количество счастливых пар, где партнеры общаются только жестами. А вот редкие союзы, когда один слышит, а другой — нет, по моему опыту, обычно заканчиваются разводами.
Что касается семей глухих пар, во многих из них есть дети, причем нередко с нормальным слухом. Но то, насколько непросто в такой ситуации порой и самим родителям, и детям, — это уже совсем другая история…
«Служить бы рад…»
А вот с чем, по словам Натальи, у глухих ситуация действительно аховая, так это с трудоустройством. Сегодня человек, который не слышит, может обладать развитым интеллектом, креативом, отличными навыками работы на компьютере, ценными знаниями, прекрасно читать по губам, но… Работодатели просто не хотят связываться. Мол, кому нужны эти лишние сложности?
Поэтому чаще всего единственный путь для человека, имеющего нарушения слуха, — это работа на предприятиях ОО «Белорусское общество глухих», которые имеются по всей стране. Как правило, это промышленные предприятия, которые производят обувь, швейные изделия, детали к газовым плитам и другому оборудованию. В общем, разнообразие небольшое. Но все же лучше, чем ничего.
— Им с такой примерно формулировкой везде и отказывают: «из-за трудностей в общении», — сетует Наталья. — А по мне, так просто отмахиваются. Точно так же отмахиваются от глухих, которым нужна помощь, прохожие. Как будто трудно остановиться и указать направление или прочесть то, что глухой написал. Как это ни удивительно, отмахиваются и медики. Очень часто мне рассказывают о случаях, когда врачи ленятся написать что-то глухому на бумаге или хотя бы снять марлевую повязку и поднять голову от медкарточки, чтобы он мог прочесть слова по губам. Видят, что глухой, и сразу: «Приходите с переводчиком». Но везде и с каждым же не набегаешься! Слава Богу, молодые уже в таких ситуациях не теряются, связываются со мной по скайпу, и я тут же перевожу.
— Повторюсь, что только в Беларуси инвалидов по слуху, состоящих на учете, насчитывается более десяти тысяч человек. Вот только, глядя на то, как живется многим из них и с какими проблемами они сталкиваются, иногда начинает казаться, что глухие — это мы.