Страна, которой нет
Бесплатная медицина, жильё, образование и высокий уровень коллективизма. Что помнят кировчане об СССР.
Ровно 20 лет назад на карте мира перестал существовать Советский Союз. 8 декабря 1991 года лидеры Беларуси, России и Украины – Станислав Шушкевич, Борис Ельцин и Леонид Кравчук – подписали Соглашение о создании Содружества Независимых Государств. Этот акт вошел в историю как «Беловежское соглашение».
Портал Kirovnet.ru спросил живущих в Кирове выходцев из союзных республик, каким им запомнился Советский Союз. Что хорошего и плохого было в этом братском союзе пятнадцати республик.
Государство могло проехаться по человеку катком
Тахир Мамедов, секретарь Общественной палаты Кировской области, родился в г. Агдаш Азербайджанской ССР:
«Главной характеристикой того времени в моем сознании осталось чувство стабильности и отсутствие осознания хрупкости мира вокруг тебя, что он может в любое время начинать рушиться. Было некое ощущение защищенности, что ты — являешься гражданином великой страны и тебя всегда защитят. А производное от этого — гордость за свою страну, высокий патриотизм. И слезы наших спортсменов, которые выигрывали нечеловеческими усилиями чемпионаты, олимпиады, дожимали безвыигрышные ситуации. Это, я считаю, тоже производная от принадлежности к великой стране.
Сегодня мне, как общественнику, очень важно еще одно наблюдение того времени. В советское время, была огромная сила общественного мнения. Что бы ни происходило, всегда была позиция: А как люди на это посмотрят? А что подумают соседи и родственники? Это была огромнейшая движущая сила. Вообще во времена СССР коллективное было очень важно. Помните тост из «Кавказской пленницы», «Как бы высоко не летал, главное, чтобы не отрывался от коллектива». Это было уже на генетическом уровне. И формировало мощное общественное мнение, что личное, собственное — постыдно. И преобладание коллективного над личностным порождало, возможно, чувство справедливости. Хотя, при этом, человек мог добиться чего-то своим трудом. У меня отец, к примеру в 1968 году купил 21-ю «Волгу». Но я знаю, как он работал. В 5 часов утра уходил и приходил очень поздно. Так всю жизнь, сколько я его помню. И у меня перед глазами есть пример: если хочешь добиться чего-то, работай.
Много говорят о том, что в тот период распределение благ было извращенное. Но я так не считаю. У нас всегда было подсобное хозяйство — коровы, бараны, мы выращивали ранние помидоры, в том числе и на продажу, чтобы содержать большую семью: нас было пятеро детей. И ты должен был пахать, но был уверен, что если ты все сделаешь, то будут мясо и молоко дома, и голода не будет. Несмотря на то, что отец получал небольшую заработную плату, мы могли себе позволить и телевизор, и все, что было необходимо в то время для достойной жизни.
Не подумайте, что я обратно туда хочу. Там не было индивидуальности человека, которая поглощалась всеядной мощью государственной машины. Эта машина могла катком проехаться по человеку и смешала бы его с землей. Не надо было даже публиковать заметку в газете — это уже высшая мера. Достаточно было просто «сигнала». Кто-то позвонил или сказал ненароком.
Но было немало того, что из того периода можно и нужно взять, применить к нашей действительности. Например, вопросы ценностей, нравственности. У коммунистов в советские годы был нравственный кодекс строителя коммунизма. Это та же самая Библия — немногим отличалось. У нашей сегодняшней страны такие ценности, которые бы признавались всеми, еще не сформировались».
Единый народ оказался разрезанным по живому
Сергей Терещенко, преподаватель Слободской станции юных техников, до распада СССР жил в Крыму (сейчас Украина):
«Если вы понимаете и когда-нибудь ощущали, что такое счастье, то можете легко представить себе такое состояние, думаю, что не ошибусь, у подавляющего большинства людей тридцать лет назад. Да, именно счастье! Тогда мы не знали, что это оно и есть - жить в единой, большой и дружной стране, пользоваться бесплатным и, замечу - качественным средним и высшим образованием, медицинской помощью и многими другими услугами, даримых государством всем его гражданам. Для всех советских людей бесплатно, правда в порядке очереди, но всё же предоставлялись квартиры и дома, а ежемесячная оплата за них, как правило, не превышала и 10 процентов от общего дохода семьи.
А какая была стоимость билетов на транспорт? Тогда я, будучи студентом кировского пединститута, мог всего на часть своей месячной стипендии купить билет от нашего областного центра до Симферополя и на каникулы съездить домой, к родителям. Затем был переезд в Крым и работа в школе учителем. Появилась семья, дети... Но ничего удивительного не было в том, что мы с супругой почти сразу получили жильё: экономически мощный тогда эфиромасличный завод, шефствовавший над нашей школой, предоставил для семьи молодых педагогов вполне приемлемое жилье. А что сейчас, когда предприятия отказались от «социалки»?
Но вот 1991 год. Ликвидация социализма и развал СССР. Кажущееся бредом отделение России от Союза. Объявление на следующий день и Украины независимым государством. Начались суровые испытания в жизни не только моей семьи - в жизни миллионов людей. Вклады были заморожены, а значит, нельзя воспользоваться денежными запасами «на чёрный день». А такие дни - всё чаще и чаще. Начинаются массовые сокращения на предприятиях, невыплаты зарплат, в том числе и учителям в школах. В самый критический момент они достигают шести месяцев... Одновременно идёт приватизация. Именные чеки, выданные пяти членам моей семьи, мы, как и громадное большинство других людей, вынуждены были использовать на то, чтобы купить хоть какие-то продукты питания... после их продажи в чужие руки.
Так проходят восемь лет... Моя мать уезжает на родину, в Вятку, где ухаживает за своим тяжело больным отцом, моим дедом. После его кончины едет на юг и гостит у нас. Она рассказывает мне о Кирове, о Слободском, о том, что в России лучше с работой и заработками, предлагает мне хотя бы месяц просто погостить, побывать на родине. И вот, в конце лета 99-го, мы вместе садимся в поезд, и он мчит нас на север, в город на семи холмах. Так я оказался здесь. Как-то сразу нашлась новая работа. Вскоре перебралась сюда и моя семья. Но всё же, в итоге, я опять вернулся в народное образование. Сейчас учу детей общаться с компьютерами, работая педагогом станции юных техников города Слободского. И радуюсь, что живу на родной земле. Хотя часто вспоминаю и своё отечество - родину своего отца, Крым, где осталось так много русских людей. Они до сих пор не могут понять, как такое могло случиться: единый народ оказался разрезанным по живому? И какая такая сила могла это сделать?»
Работающий человек всегда знал, что получит квартиру
Наталья Тверитина. Врач. Родилась на Дальнем Востоке, с 1989 по 2008 гг. жила в Минске (Беларусь)
"Папа был военным, и пришлось немало поездить по стране. Так в 1989 году мы попали в Минск, где нас и застал распад Советского Союза. Только уже спустя почти 20 лет мы вернулись в Россию следом за родителями.
Об СССР у меня основное воспоминание - что мы могли на мамину учительскую зарплату и папину зарплату военного каждый год летать с Сахалина на мамину родину, в Кировскую область за 8 тысяч километров. Сейчас, возьмите наши зарплаты, разве такое возможно? Когда только в один конец 40 тысяч билет будет стоить. Потом раньше была какая-то защищенность. Работающий человек всегда знал, что получит квартиру. Сейчас же пашешь-пашешь и заработаешь максимум на ипотечный кредит. Или, к примеру, приехали мы в Беларусь. Военный городок. И мы - школьники спокойно гуляли одни. Тогда ни о педофилии, ни о маньяках даже речи не было. В СССР больше было бесплатных услуг. Хотя сейчас, по сравнению с Россией, в Белоруссии их тоже много. Минус, что мы были закрытой страной.
Была и октябренком, и пионером даже последний год захватила. Всю жизнь хотела съездить в "Артек". На Сахалине в начальной школе наша учительница устраивала смотр солдатской песни. И мы, помню, ходили строем, маршировали и пели: "Бескозырка белая, в полоску воротник..."
Многое от Советского Союза в Беларуси осталось до сих пор. Скажем, мы когда приехали в Киров, возмущались, что здесь службы не работают так, как надо. А там некоторые механизмы советской системы еще сохранены благодаря "батьке" Лукашенко. И скорая, и аварийные службы действуют быстро и оперативно. Например, в Кирове мы первое время снимали жилье. Вдруг, чувствуем, газом пахнет. Вызвали аварийную службу - она ехала к нам два часа! А в Минске, когда такая же была проблема, через 10 минут уже аварийная служба была дома. Это же аварийная ситуация! Просто там каждый дорожит своим местом, зная, что легко может его потерять. Действует множество "горячих линий". Ты можешь туда позвонить, если тебе что-то не нравится, и начальник лишится кресла».