Юрий Дракохруст. "Nie pozwalam!": Литва - Беларуси, Польша - Украине

Внешнеполитические ориентации Беларуси и Украины — едва ли не противоположные. Украина жестко ориентирована на Евросоюз, жаждет вступления в него, Беларусь находится в тесном союзе с Россией, хотя и готова на определенное сотрудничество с ЕС. Однако политика отдельных стран ЕС относительно Киева и Минска оказывается довольно схожей.

Это сходство заключается в языке ультиматумов, в использовании своеобразной «золотой акции» на решения всего Евросоюза в отношении этих двух стран-партнеров.

Саммит «Восточного партнерства» в Брюсселе, который состоялся на прошлой неделе, немного обещал Беларуси: не шло речи ни о «соглашение об ассоциации»-лайт, которое подписала на саммите Армения, ни о «Восточном партнерстве плюс» (углубленной программе сотрудничества), которую по крайней мере обещали Грузии, Молдове и Украине.

Но тем не менее все же обсуждался меморандум о взаимопонимании Беларуси и ЕС к 2020 году. В рамках этого сотрудничества Беларусь может получить 136 миллионов евро на различные совместные с Евросоюзом проекты. Не очень амбициозно, небольшие деньги, но дело взаимовыгодное, это не было большим авансом со стороны ЕС, не было изменением геополитического выбора со стороны Беларуси. Что называется, для поддержания разговора, жест доброй воли.

Однако делегация Литвы потребовала, чтобы меморандум содержал четкие формулировки с осуждением строительства АЭС в Островце. Президент Даля Грибаускайте на саммите выступила с резкой критикой строительства БелАЭС, председатель Европейской Рады Дональд Туск поддержал эту критику.

Весьма недвусмысленно сформулировал позицию своей страны глава литовского МИД Линас Линкявичюс: «Мы никогда не согласимся, никогда не примиримся со строительством в Беларуси атомной электростанции, и я верю, что это общий европейский подход, насколько я знаю отношение Европейской комиссии».

Как говорил герой миниатюры Жванецкого, «хотелось бы послушать начальника транспортного цеха». Никаких подобных публичных заявлений Еврокомиссия, кажется, не делала. Г-н Туск критически высказался о строительстве БелАЭС, однако он не ставил вопрос ребром: либо продолжение строительства АЭС либо меморандум. Лидеры других стран ЕС вообще не высказывались на тему станции в Островце. «Мы никогда не согласимся на строительство АЭС в Беларуси» — это подход, по крайней мере в публичной сфере, только Литвы.

Министр иностранных дел Беларуси Владимир Макей заявил журналистам, что «не видит никаких препятствий со стороны Литвы». Возможно, грозные заявления литовских лидеров и правда больше игра на публику. Однако факт налицо — меморандум не подписан. Так что не исключено, что наоборот заявление Макея — хорошая мина при плохой игре, нежелание еще больше ссориться с Литвой, констатировать, что одна страна сумела заблокировать решение всего Евросоюза.

Позиция Литвы относительно БелАЭС очень напоминает позиции Польши и Венгрии относительно Украины в связи с новым украинским законом об образовании. Две страны ЕС считают, что украинский закон дискриминирует соответственно польское и венгерское меньшинства в Украине, Польша также решительно осуждает героизацию в Украине деятелей УПА. Венгрия заявила, что заблокирует любое углубление интеграции Украины с ЕС, министр иностранных дел Польши Витольд Вашчиковский сказал, что «Украина с Бандерой не войдет в Европу», Варшава объявила о введении визовых санкций против украинских чиновников и общественных деятелей, которые имеют «антипольские взгляды». Есть уже как минимум один прецедент, когда украинского чиновника не пустили в Польшу.

Литва имеет полное право быть недовольной проектом БелАЭС, как и Польша — отдельными аспектами политики Украины. Но раньше как-то принципом деятельности Евросоюза был компромисс, консенсус.

У постсоветских людей с соответствующей политической культурой всегда вызывало удивление, как там принимают решения, если нет «старшого», «старшего брата», но нет и классической демократической процедуры, когда решение принимает некое большинство. Это очень тонкий механизм, выработанный долгими годами, опытом компромиссов. Разумеется, не все в ЕС так уж идиллически, роль, вес таких грандов, как Германия и Франция, значительно больше, чем у других. Но этот вес — в диалоге, в политической торговле, в интригах, если угодно, но не в прямых приказах и не в формальном голосовании.

Так было. А теперь … Ну не то чтобы совсем сплыло, но описанные выше шаги Литвы в отношении Беларуси и Польши — относительно Украины, свидетельство того, что механизм принятия решений в ЕС как-то разладився.

Кстати, случайно или нет, но интересно, что оба демарша совершили государства, которые когда-то входили в состав Речи Посполитой, в парламенте которой действовал принцип «liberum veto». Выкрикнул один посол в Сейме «Nie pozwalam!» — и решение не принимается.

Стоит сказать, что не Литва и Польша основали, установили процедуру принятия решений в ЕС, которая позволяет делать такие демарши. Она такой была и раньше, все законно, они ничего не нарушают.

Наверное, дело в том, что ранее ЕС составляли государства с большей склонностью и способностью к диалогу, к компромиссам. И он всегда находился. Может найдется и сейчас. И раньше в ЕС бывали и скандалы, и ультиматумы. Вот не хотел де Голль, чтобы Великобритания стала членом тогда еще Европейского сообщества, так и не стала, пока он был президентом.

В определенном смысле любой компромисс — это результат процесса, который начинается с позиций запроса. Но в позициях Вильнюса и Варшавы относительно Минска и Киева смущает прежде всего тон — «мы не позволим».

Причем, для Украины ситуация выглядит худшей, чем для Беларуси. Официальный Минск и сам ориентирован на очень медленное, очень осторожное сближение с ЕС. Формы этого сближения по крайней мере пока совсем не критичны. Те же 136 миллионов евро, которые Беларусь может получить от ЕС — сумма значительно меньшая, чем те деньги, которые Беларусь получает от России. Если условия получения этих 136 миллионов евро определяет фактически один из 27 членов Союза и остальные это принимают — боюсь, что крайняя осторожность Минске увеличится еще больше. АЭС, напомню, стоит 10 миллиардов долларов. Это просто несоизмеримые суммы, тем более что заплатить за отказ от АЭС Беларуси никто не собирается.

Украина же избрала европейский путь. Но если ключи от ворот на этом пути в кармане Варшавы (как и любой другой страны ЕС), то движение по этому пути будет как минимум значительно сложнее, чем кому-то представляется. К Украине есть немало пожеланий от Евросоюза как целого. Ну, а если условия евроинтеграции Украины придется согласовывать с каждой страной Союза, согласие представляется чрезвычайно сложной.

Брексит был острым кризисом ЕС, в том числе и кризисом принятия решений в нем. Упомянутые демарши Вильнюса, Варшавы и Будапешта — другая сторона того же кризиса. Лондон не захотел подчиняться общим правилам, указанные столицы хотят единолично определять эти правила.

Разумеется, не белорусам определять, по каким правилам жить Европейскому Союзу. Но и белорусы, бывшие жители Речи Посполитой, могут вспомнить, что господство liberum veto довольно плохо закончилось для того великого европейского союза государств.