"А вы из Беларуси? Оставайтесь там жить". Что стало с Крымом за три года в России

«Ну что значит вы не на Ялту? Вы на Ялту». После десятого раза начинаешь сомневаться. Таксисты в аэропорту Симферополя бегут за тобой. Они говорят, куда тебе надо, и не верят, что у тебя гостиница в другом городе. Наверное, потому что не сезон, а работать надо. Но нам действительно было не на Ялту, хотя стоило недорого.

В аэропорту Симферополя почти нет самолетов. Мы по прилете, кроме нашего, видели еще два. Все из России. Летать на полуостров после его перехода в юрисдикцию РФ никто, кроме российских авиакомпаний, не хочет. Почти все страны мира считают Крым незаконно аннексированным. Позже нам расскажут, что количество прибывающих рейсов выросло в разы по сравнению с годами под Украиной. Видимо, нам не повезло с временем прилета.

Две женщины на выходе из аэропорта продают сим-карты МТС из Краснодарского края. Никакой роуминг на белорусских симках тут не работает. Минуты три занимают инструкции по настройке. Одна из женщин говорит, что из иностранцев в Крым любят прилетать французы, иногда бывают немцы.

— Недавно была француженка. Сказала, что приехала своими глазами посмотреть, как тут нас русские «притесняют». У них же по телевидению совсем все иначе показывают. Через неделю уже подругу здесь встречала.

Мы же прилетели, чтобы узнать, как за три года в составе России изменилась жизнь крымчан.

Нотариус из России: Людям до сих пор сложно отойти от украинского языка

Одна из самых частых жалоб — стало больше бюрократии и «всяких бумажек». Это подтверждает и нотариус Ольга, которая переехала в Крым с мужем почти год назад из Тулы. Говорит, тут климат лучше.

На входе в консультацию еще висит украинская вывеска «Приватний Нотаріус».

— Так людям привычнее, — объясняет собеседница. — До сих пор сложно отойти от украинского языка. Некоторые и сейчас мовят на этом языке. Я говорю: «Знаете, я украинского языка не знаю, вы скажите по-русски».

Делопроизводство на полуострове — полностью на русском, несмотря на то, что украинский с крымско-татарским также имеют государственный статус. Все старые документы, выданные при Украине, нужно переводить. Они, кстати, остаются действительными до конца переходного периода. Изначально он был введен на три года, то есть должен вот-вот истечь, но Ольга говорит, что срок будет продлен.

— Очень много нерешенных вопросов. Росреестр не успевает перерегистрировать недвижимость. Прошел слух, что документы будут недействительны, и народ ринулся их переоформлять. Сейчас талоны выдают уже на три месяца вперед.

У крымчан возникают проблемы с переводом документов.

— Перевести договор ипотеки стоит четыре тысячи рублей, люди иногда не в состоянии заплатить. Зачем судебным приставам этот перевод, мне непонятно. Здесь же три языка официальных, все документы должны приниматься. Не надо людей гонять с этими бумагами. Люди жалуются много. Бывает, что весь текст на русском, а только печать украинская — все равно требуют переводить.

Украинские банки из Крыма ушли три года назад, но у многих крымчан в них остались кредиты. Если кредит был ипотечным, то нотариусы в случае просрочки выплаты накладывали арест на заложенную недвижимость.

После событий 2014 года Украина арестную базу для российских нотариусов закрыла, говорит Ольга. И даже если крымчанин уже давно выплатил кредит, снять арест с имущества оказывается проблемой. Для этого приходится либо идти в суд (а значит, снова-таки переводить все документы на русский), либо ехать в Украину и снимать арест там. Без этого нельзя распоряжаться своей недвижимостью — продавать или дарить ее.

В Крыму не хватает банков. Крупные из России боятся сюда приходить из-за санкций, говорит нотариус.

— Я приехала сюда, а мои карточки из российских банков не работают. Мне говорят обратиться в отделение банка. А куда я поеду, в Москву? Зарплату здесь людям платят наличкой и на карточки двух крупных банков — Генбанка и РНКБ. Все фирмы перешли на их карточки.

MasterCard и Visa уже работают на полуострове, год назад с ними еще были проблемы. Но чтобы пользоваться ими в Крыму, карты нужно получить в российских банках. Иностранцам придется везти наличку.

Из позитивных изменений Ольга отмечает, что все госструктуры в Крыму очень строго относятся к жалобам граждан. Даже строже, чем в остальной России, добавляет нотариус.

Спрашиваем Ольгу, чем еще отличаются крымчане от других россиян, раз она может сравнить. «Я, конечно, не расистка, прекрасно отношусь ко всем людям», — начала отвечать она и пожаловалась на крымских татар, которые, по ее словам, плохо относятся к русским, особенно — приехавшим из России.

Подмечаем в разговоре, что крымские татары пережили депортацию, пока находились в одном с Россией государстве, и что негатив может объясняться этим. Ольга кивает. И продолжает: «Они настороженно, сердито смотрят на тебя, если слышат русскую речь без местного акцента».

Вообще, крымчан она описывает как более добродушных и открытых, чем жители материковой России, людей. «Всегда подскажут, куда пройти, здороваются с незнакомыми людьми», — говорит Ольга.

— Но цены тут, ой, высокие — выше, чем в России. У нас зарплаты для женщины в 30 тысяч хватало, чтобы прокормить там всю семью месяц. А тут мало того что никто столько не получает, так еще и не хватит больше чем на пару недель. Снять однокомнатную квартиру в Симферополе стоит от 18 тысяч. А жить на что? Мы сняли маленькую квартирку в Бахчисарайском районе, 17 км от Симферополя за 7 тысяч. Это, я считаю, подарок судьбы.

Цены, зарплаты и «Путин, благодаря которому остались живы»

По официальным данным, средняя зарплата в Крыму — больше 25 тысяч российских рублей (почти 850 белорусских), средняя пенсия — больше 13 тысяч. Продавцы в продуктовых магазинах эти данные не подтверждают. Они все как один говорят, что цены сильно выросли — до московских, а зарплаты — не особо.

— В последний год цены еще больше скачут, — жалуется женщина. — Сказали, что на 26% упали, но я не почувствовала, а работаю в магазине. Жалеем ли, что в России? Нет. А чего жалеть? Старое не воротишь. Под Украиной тоже несладко было, никакой социальной поддержки. За любой справкой гоняли — лишь бы взятку дал. А сейчас не берут, боятся, наверное.

Коллега еще одной продавщицы, администратор в магазине, по ее словам, получает 10 тысяч рублей, восемь отдает за аренду квартиры.

Товары из Беларуси есть на прилавках, но стоят в пару раз дороже, чем на родине. В Симферополе немало и магазинов только с белорусскими товарами. Ощущение, что красно-зеленые витрины — здесь вообще маркер качества продукции: от молока до трикотажа.

Попадаются и украинские товары, но также на порядок дороже, чем на материке. Цена вырастает из-за дорогой транспортировки: готовые продукты и сырье везут через Россию, а потом через Керчь. Поставки через Украину заблокированы.

Заходим в типичный продуктовый, чтобы сравнить цены, переводим их на белорусские рубли. Килограмм местной докторской колбасы на наши обойдется в 11 рублей, балык — от 16 до 25 рублей, куриное филе — чуть больше 7 рублей за кг, ножки — 4 рубля, бедро — 6 рублей. За батон хлеба просят 80 копеек, за десяток яиц — полтора рубля. Сыр стоит от 16 до 22 рублей за кг, подсолнечное масло — 3,25 рубля, йогурты «Активиа» — по рублю, питьевые — по 1,3. Упаковка сливочного масла в 180 граммов будет стоить рубль. Пиво в стеклянной таре — примерно 2 рубля за пол-литра. Бананы в магазине стоят 2,3 рубля за кг, яблоки — по 2 рубля. 500-граммовая пачка макарон «Макфа» — 1,5 рубля. Сахар — 1,2 рубля за 900 граммов, 1,5 рубля — за столько же риса, почти два рубля — за 900 граммов гречки. Почти 7 рублей стоит 100 граммов растворимого кофе Nescafe Gold.

Одна продавщица из продуктового оказалась украинкой, говорит, что сама была против перехода в РФ и что все больше людей разочаровываются в своем выборе.

— У меня зарплата — 15 тысяч (250 долларов. — TUT.BY). А вы из Беларуси? Оставайтесь там жить. Ох, говорят, там у вас хорошо. А нам тут только обещают.

Проезд в городском транспорте дешевый. В Симферополе — 13 рублей (40 белорусских копеек. — TUT.BY), правда, вот-вот должны повысить до 16.

Несмотря на сложности, пессимизма от местных мы почти не слышали. Все говорят, что надеются на лучшее.

Заходим во двор в старой части Симферополя. Две женщины оказались белорусками. Пенсионерка-мать переехала в Украину в 13 лет с белорусского хутора. Ее дочь родилась тут, и сама уже дважды стала мамой. Обе рады, что теперь живут в России.

— Мы очень благодарны Путину, что остались живы. Все понимали, что нам будет хана. Мы уже думали бежать из Крыма, когда на Майдане шины горели. В России спокойнее стало.

Повышение цен женщину не пугает, она говорит, что выросла пенсия — с 1200 гривен при Украине до 9 тысяч рублей сейчас. Вряд ли она переводила эти суммы в крепкую валюту, потому что обе цифры в пересчете по актуальному курсу (1200 гривен в 2014-м и 9 тысяч рублей сейчас) — это примерно 150 долларов.

— У меня сестра живет в Херсоне, с той стороны границы, там уровень жизни намного ниже, — добавляет ее дочь. — Хотя в Украине и Беларуси декретные выплаты до трех лет ребенку, а в России — только до 1,5 года. Это, конечно, не проработано, в детский сад же везде с трех лет берут.

Министр образования: На украинский в школах нет спроса

Жизнь детей постарше тоже заметно изменилась за три года в России. Это мы поняли из разговора с министром образования Крыма Натальей Гончаровой. Единственный министр в крымском правительстве, который работал на своем посту еще при Украине, Наталья Георгиевна родилась в Житомирской области. Она работала учителем географии и директором школы как в Крыму, так и в Киеве.

Собеседница говорит, что Крым смог не потерять лучшее из украинской системы образования и сохранить региональный компонент. Например, детей продолжили учить «крымоведению».

Министр рапортует об успехах в дошкольном образовании за время, проведенное в России. По ее словам, с 2009-го по 2014 год в Крыму было создано всего 260 мест в детских садах и не построено ни одного садика. При этом на 2014 год 40 тысяч детей нуждались в местах.

— С 2014 года было создано 12 тысяч мест. Очередь есть и сегодня — около 16 тысяч ребят, но мы видим перспективы ее ликвидации.

Увеличенное финансирование позволило построить не только новые детсады, но и предметные классы, отремонтировать столовые и медпункты, продолжает собеседница.

Министр отмечает, что в составе России в отличие от времен украинского Крыма 16 крымско-татарских школ первые стали получать учебники на этом языке. Всего на крымско-татарском учатся почти 5400 человек. Это почти столько же, сколько и в последний год при Украине.

А вот число украиноязычных школ и классов, действительно, серьезно снизилось, признает министр. По статистике, около 12 тысяч крымских школьников учились на украинском перед референдумом 2014 года, сейчас — меньше 400. Причина, по словам Натальи Гончаровой, в отсутствии спроса.

— Сегодня только одна школа в Феодосии — с украинским языком обучения, раньше их было около 15. В некоторых школах сохранилось изучение украинского языка как предмета. Только родитель имеет право выбрать язык обучения.

Из школьных программ ушла украинская литература и в большинстве школ украинский язык. Появился отдельный курс русской литературы, которая раньше была частью всемирной. Историю Украины заменила история России.

— Учителей-предметников это не коснулось, 85% школ и при Украине были русскоязычными. Учителя истории за лето [2014 года] прошли интенсивную переподготовку. Учителя украинского языка и литературы где-то остались работать, некоторые пошли на второе высшее на иностранную филологию, часть — в русский язык и литературу, часть — в социальные педагоги.

В Крыму три года назад было почти 100 вузов — запредельное число для двухмиллионного полуострова. Сейчас их осталось 10. В прошлое ушли те, что существовали только на бумаге, или, как описывает министр, в двухкомнатной квартире.

Для крымских абитуриентов в российских вузах вплоть до 2018 года будет действовать переходный период. Они смогут поступать как по ЕГЭ, так и по результатам выпускных экзаменов. В 2016 году из 11 тысяч выпускников 4,5 тысячи поехали поступать в другие регионы России, около 500 — уехали искать счастья в Украину.

«Мы не антироссийская организация, мы просто не согласны…»

Все основания сделать то же самое — уехать в Украину — были и еще у одного человека, который не разделяет оптимизма министра. Бывший учитель украинской истории, а сегодня помощник зубного техника, Леонид Кузьмин с друзьями создал уникальную по меркам полуострова организацию — Украинский культурный центр.

Центр не зарегистрирован, его офис — комната площадью десять квадратных метров с книгами и самодельными украинскими куклами на самодельных полках. В нем работают шесть человек. Центр проводит лекции об украинской культуре, кулинарные и ремесленные мастер-классы, тут же работает языковой клуб. В него, правда, ходят 5−6 человек, говорит Леонид.

— Люди, которые занимались украинской деятельностью, после аншлюса выехали из Крыма, и не было ни одной организации, которая хотя бы пропагандировала украинскую литературу. Моих друзей уехало процентов 60.

9 мая 2015 года наш собеседник со своими друзьями решил провести акцию. Они возложили цветы к памятнику Тарасу Шевченко. Троих активистов тогда задержали и оштрафовали. Леонида уволили из школы после четырех лет работы учителем. «Мне сказали, что люди, которые разрушают русское государство, не могут работать учителем», — вспоминает он.

— А мы не антироссийская организация. Мы просто не согласны с тем, что происходит в сфере культуры и образования. Украинская литература, язык, история просто исчезли из обязательного изучения. Их место заняли русский язык и литература. Наша власть любит говорить, что 12 тысяч человек изучает украинский язык на факультативах. По факту этого нет. В моей школе из 900 учеников таких осталось лишь 8.

— У нас есть задокументированный случай, когда в одной из сельских школ родители собрались и подали заявления на создание первого украинского класса. В августе перед началом учебного года директор их пригласила и начала беседовать: мол, посмотрите, есть два заявления и ваше третье, мы не можем ради трех человек открывать класс. Формально — да, не могут. Но это село, люди все друг друга знают. Они собрались вдесятером пришли к ней вместе и сказали: «Нас не трое, открывай класс». Люди добились своего.

Возвращаясь к работе центра, Леонид говорит, что новые власти относятся к инициативе враждебно. Депутаты из Госсовета назвали ее антикрымской, после каждой акции или мероприятия активистов вызывают на беседы в МВД и прокуратуру. И если лояльной к властям недавно созданной «Украинской общине Крыма» разрешили акции к дню рождения Шевченко, то Украинскому культурному центру Леонида любые публичные акции запретили, говорит он.

У самого активиста два паспорта. Он взял российский, потому что иначе не смог бы работать в школе, откуда он не планировал увольняться.

— Есть люди, которые вообще не стали оформлять российские документы. Пока это законно до 2018 года, потом они станут иностранцами, будут вынуждены получать вид на жительство.

Украинские культурные организации остались в Ялте и Севастополе. Никакой проукраинской оппозиции на полуострове, разумеется, нет.

Леонид Кузьмин признаёт, что большинство крымчан действительно хотели и хотят быть частью России. Может, не 97%, но две трети — точно да, считает активист. Он даже говорит, что готов был бы признать референдум 2014 года законным, если бы он прошел без ввода российских войск и захвата зданий.

— У меня часть семьи: дядя, его жена, моя сестра — со мной не общаются, называют меня бандеровцем. Говорят: вали из Крыма. Скажешь им: посмотрите, дорога разбита. Они ответят, что я это все специально говорю, чтобы очернить.

Леонид признаётся, что в возвращение Крыма в Украину он не верит. Собеседник считает, что украинские власти за годы независимости не работали над тем, чтобы украинизировать полуостров. Официальный Киев, кстати, никак не помогает работе Украинского культурного центра и сегодня.

— Когда у тебя приходят на мероприятие те же 10 человек, что в прошлый раз, конечно, это угнетает. Как мотивирую себя? Да просто надо что-то делать, пока нас полностью не закрыли.