Рудый: Нам нужны экономисты. Но, не молчащие от лояльности, а предупреждающие - от патриотизма
О том, почему Беларуси не нужны экономисты, и какие все-таки нужны, заявил экс-помощник президента, посол Беларуси в Китае Кирилл Рудый в своей речи дня на "Кастрычніцкім эканамічным форуме", сорвав бурные аплодисменты.
Итак, кому и почему не нужны экономисты, начал в своем фирменном стиле от противного Кирилл Рудый.
Первое: экономисты не нужны экономике, потому что не влияют на ее рост.
"Наша экономика росла вместе с ростом сырьевых рынков (калий, нефть) и российского рынка. Когда эти рынки упали, и у нас не стало экономического роста. Значит дело не в экономистах. Нам просто везло. Когда в 2014 году начался отток капитала из развивающихся стран, и у нас стало меньше денег.
С 2015 года в Беларуси стало больше закрываться предприятий с иностранными инвестициями, чем открываться, сократились размеры их уставных фондов. Значит, теперь нам не везет.
Это усугубляется тем, что экономисты заточены не на рост экономики, а на сохранение ее структуры. Но, если экономика не растет и не дает добавочный продукт, то за счет чего ее сохранить? За счет займов! Поэтому экономисты сегодня — это просто продавцы гособлигаций. Но, даже в этом случае госзаймы также должны стимулировать рост, а темп роста экономики превышать прирост госдолга. У нас госдолг растет как внутренний, так и внешний, а экономика падает. Значит, экономисты не влияют на экономический рост.
Второе: экономисты не нужны обществу (а, значит, и политикам), потому что нет ощущения кризиса.
У нас второй год падает ВВП и реальные доходы, и экономисты в своих теориях называют это экономическим кризисом. Но на практике в обществе у каждого свое понимание кризиса, исходя из собственной памяти и видения. Старшее поколение считает: «главное, не деньги, а чтобы не было войны», среднее — отталкивается от 90-х «мол было и хуже, и 30 долларов зарплата была», наше (Рудый 1978 года рождения) — сравнивает с другими европейскими странами и видит, «что хуже, уже некуда». И если нет общего ощущения кризиса, то нет и политической воли из него выйти, поэтому нет и спроса на экономистов.
Но это коллективное заблуждение. Во-первых, уже сейчас кризис не может не иметь негатива для общества. Например, рост безработицы на 1%, как правило, ведет к росту самоубийств на 1,3%. Во-вторых, сегодняшнее падение при росте других стран создает непреодолимое отставание на десятилетия вперед, что скажется на будущих поколениях.
Третье: экономисты не нужны бизнесу, потому что они вносят хаос.
Во-первых, экономисты пытаются заняться не своим делом, а именно — госбизнесом и выступить на стороне предложения. Вместо дирижерства начинают сами играть в оркестре. Стараются угадать, что будет востребовано, исходя из собственного здравого смысла, и туда направить бюджетные деньги. Например, в инфраструктуру из стереотипа долговечности, в сельское хозяйство и машиностроение — по инерции, в иные сферы — как дань моде. Часто считается, что инвестиции должны вызвать спрос, хотя наоборот, они должны диктоваться спросом. Например, повышение скорости Интернета вызовет не бум Интернет-бизнеса (если для этого не было иных предпосылок), а скорее лишь повысит доступность развлечений. Также и повышение в рейтинге Doing Business — удовлетворяет скорее разработчиков методики, чем спрос со стороны бизнеса. И это похоже на строительство чистого города, в котором нет жителей.
Во-вторых, у экономистов нет реальных полномочий, поэтому они не могут послать четкие сигналы бизнесу. При этом они пассивно ждут этих полномочий, которые или концентрируются вверху, или перетягиваются внизу между директоратом и контролерами. Когда нет полномочий, то предложения экономистов тонут среди несопоставимых альтернатив. В итоге или выбирается привычное, комфортное решение для сохранения статус-кво, или принимается компромисс, непредсказуемый и сложный для восприятия. Так появляется неопределенность, которая дезориентирует, искажает стимулы, ведет к ложным инвестициям и в конечном итоге к хаосу.
И последнее, кому не нужны экономисты: они не нужны сами себе,
потому что не могут самореализоваться.
В принципе, они уже все предложили. Так или иначе, они всегда предлагают одно и тоже. И в 1990-х, и в 2000-х, и в 2010-х ими уже разработаны различные «теории»: дорожные карты, пятилетки, стратегии до 2030 года. Казалось бы, теперь нужны практики-технократы, способные взять на себя ответственность и порой непопулярность за техническую реализацию. Но и они не востребованы. Проходят годы, они чувствуют свою ненужность, перестают верить (прежде всего в себя) и уходят в иную самореализацию.
Поэтому, чтобы сегодня восстановить экономический рост нужны не экономисты.
Кто (сегодня в Беларуси) нужен вместо экономистов?
Во-первых, нужны бизнесмены.
Мы иногда сравниваем проблемы в экономике с войной. Но как победить в войне? Российские ученые назвали важную причину победы в Великой отечественной войне: «личная инициатива, которая появилась благодаря ослаблению репрессий перед лицом общего врага. Именно она компенсировала паралич и беспомощность руководства. Вслед возникло чувство личной ответственности за судьбу страны, и стали нарабатываться навыки свободы"3.
Также и во время экономических кризисов многие страны, как, например, Китай, Юго-Восточная Азия, Центральная и Восточная Европа остановили падение и спаслись, перейдя к прагматизму и свободному бизнесу. Очевидно, что вышестоящий экономист имеет меньше стимулов решать проблемы бизнеса, чем сам бизнес. Поэтому, в период спада, чтобы вернуть рост, нужны прежде всего бизнесмены.
Во-вторых, нужны юристы.
Именно они могут защитить бизнес, пока он не окреп и растет. Но защитить от кого? От силового давления государства! В это сложное время мы сами стали усугублять ситуацию. У нас количество административных дел по экономическим статьям за 2015 год выросло с 9 до 13 тыс., а взыскания накладываются по 9 из 10 дел попавшим в суд. Можно пробовать обжаловать силовые действия. Но таких попыток каждый год все меньше и удовлетворяются единицы. Например, в 2015 году из 112 обжалований решений таможни удовлетворены только 6, из 78 исков против налоговой — тоже только 6. Поэтому, чтобы экономика восстановилась, она должна защищаться.
В-третьих, нужны социологи.
Нам нужно раскодировать общество. У нас есть культурные барьеры, которые тормозят экономику: потребительское отношение к инвесторам, к государству и друг другу, приоритет равенства над богатством, ориентация на советское прошлое, гигантомания, мотивация угрозами (взывание к инстинктам, а не к здравому смыслу), уклонение от ответственности и болезненных решений.
Из-за рубежа Беларусь порой кажется странной страной4, но сегодня мы в тренде. Идет возрождение российских традиционных ценностей, китайской национальной гордости, европейского национализма, латиноамериканского популизма, британского консерватизма. Все эти культурные матрицы схожи. Например, еще в середине прошлого века Ф. Хайек называл следующие характеристики британского консерватизма: «тяга к власти, патернализм, традиционализм, антиинтеллектуализм и мистицизм"5. Раскодирование с помощью социологии необходимо6, но недостаточно. Для изменения мышления нужно менять формат СМИ, а поведения — использовать механизмы, влияющие на бессознательное поведение людей.
Заключение
На прошлогодней конференции был сделан прогноз, что реформы не получатся в Беларуси в 2016 году. Конечно, еще год не закончился, и попытки были, и что-то по-тихому проведено, но системных реформ не получилось, климат не изменился. Экономика сегодня падает уж точно не из-за реформ,
а скорее из-за того, что их нет. Силовая реакция на кризис усугубляет его. Появляются новые проблемы, вызванные уже не внешними факторами,
а нашими собственными действиями. Казалось бы именно здесь и сейчас нужны экономисты. Но коллективная память и вера в свои силы не позволяют взглянуть на проблемы глазами экономистов и смиренно позволить экономике самой восстановиться.
Все это напоминает китайскую притчу, когда художник нарисовал на стене дракона, но все время боялся, что тот улетит, поэтому закрасил ему глаза. Также нашей экономике как глаза нужны экономисты. Но, не молчащие и считающие это лояльностью, а предупреждающие и считающие это патриотизмом.