Монарх уходит - но операция «Преемник» идет не по плану. «Кароль Лір» в Купаловском
История короля Лира, который поделил государство между двумя дочерьми и тут же оказался им не нужен, стала классикой мировой драматургии. В этот раз к пьесе Шекспира обратились в Минске. Купаловский не аккредитовал TUT.BY на премьеру спектакля, но театральный обозреватель портала Денис Мартинович все же попал на показ и делится своими впечатлениями.
Чего не отнять у Купаловского, так это традиционно красивой «картинки»: последние спектакли театра увидивительно стильны. Во многом это заслуга художника Катерины Шиманович, которая уже работала над постановками «Запалкі», «Радзіва Прудок» и «Шляхціч Завальня». История шекспировского «Караля Ліра» происходит в интерьерах полупустых рыцарских замков: железные задники напоминают ворота крепостей, а в костюмах некоторых героев присутствует стилизация под доспехи. Добавим к последнему решению галифе, френч и сапоги — и получим костюмы, которые отсылают нас в шекспировскую эпоху и одновременно связывают с нашим днем.
Для «Караля Ліра» характерна выдержанная палитра: в спектакле использованы черный, белый, красный и желтый цвета, а также некоторые интересные находки. Например, мантия Лира превращается в карту страны, которую король делит между своими дочерями (также делится на две части и трон). Тюк сена может символизировать как колесо судьбы, которое проезжает по Лиру, так и сизифов труд — ведь мучения Лира закончатся только с его смертью. Кровь, а затем и смерть символизируют красные полоски, которые вытаскивают из себя герои в момент ранения. А мечи в финале спектакля превращаются в кресты. Вот, собственно и все. Кроме того, почти все эти оригинальные находки, которые придают истории короля Лира хотя бы минимальный символизм — заслуга художника, а не режиссера.
Перед премьерой специально читал одно за другим интервью Николая Пинигина (респект пресс-службе за такое качественное продвижение спектакля), чтобы узнать режиссерскую концепцию истории. Но его объяснения не выходили за рамки пересказа содержания. Впрочем, ничего удивительного: как таковой авторский режиссерский взгляд в «Каралі Ліры» найти очень трудно.
Нет-нет, спектакль поставлен крепкой рукой, мизансцены разведены должным образом. В конце концов, профессионализм Пинигина никто не оспаривает. Да и финальная сцена, решена очень эффектно (что характерно и для других его спектаклей). Проблема в другом: перед нами холодная философия пустоты, ведь шекспировская история бесхитростно проиллюстрирована.
Есть бодренький самодур Лир (прекрасный Виктор Манаев), который решает осуществить транзит власти. Но вместо того, чтобы осуществить операцию «Преемник» по всем правилам постсоветского пространства, то есть выбрать одного верного продолжателя своего дела, он делит страну на две части — и оказывается ни с чем. После чего на сцене начинается борьба добра со злом, ведь почти все герои (за исключением самого Лира) в спектакле однозначно положительны или отрицательны. Полутонов или какой-то психологической мотивировки в поведении героев практически нет.
Промежуточные итоги работы Пинигина в Купаловском — тема отдельного текста. Озвучу лишь один из тезисов: в последнее десятилетие актерские звезды в театре почти не загорались. И Павел Харланчук, и Светлана Аникей (которую с упорством, достойным лучшего применения, игнорируют последнее время), и другие крупные актеры раскрылись еще при Валерии Раевском, предшественнике Пинигина. Если какие открытия в последние годы случались, то на других площадках и у других режиссеров. Так, к слову, Иван Кушнерук раскрылся в «Стражах Тадж Махала», Марта Голубева — в «Песне песней».
С профессиональной точки зрения «Кароль Лір» невероятно интересен тем, в каком состоянии находится труппа. Не получив четких режиссерских задач, актеры начинают играть то, что уже умеют, и выезжать на старом багаже. Обаятельный Александр Казелло (Шут) — едва ли не единственное открытие пинигинской эпохи — повторяет свои находки в пластике. Юлия Шпилевская (Гонерилья) в очередной раз демонстрирует свой аристократизм. Их игру в таком ключе можно увидеть и на других купаловских спектаклях.
Но эти исполнители по крайней мере держат марку. Куда хуже, когда отдельные актеры начинают без нужды форсировать голос. Или когда (на премьере и в присутствии режиссера!) позволяют себе стоять на сцене и даже не пытаться делать вид, что слушают персонажа, произносящего реплики.
Во втором действии история короля Лира постепенно превращается в добротный блокбастер или рыцарские хроники а-ля «Князь Витовт» (только в куда худшем исполнении). На сцене, словно в калейдоскопе, меняются герои, которым некогда думать, а остается только убивать и убивать. Такое впечатление, что «Игру престолов» — только в кратком содержание — наконец-то воплотили в театре.
На протяжении действия возникает вопрос: а насколько стилистически оправданно постоянно слышать звуки ломающихся костей? Странно слышать тревожную музыку в напряженных сценах и лирические мелодии — в трагических (композитор Андрей Зубрич). Обычно за такие решения критикуют начинающих режиссеров — а тут работа лауреата Национальной театральной премии.
Впрочем, эти достаточно дешевые спецэффекты только обеспечат зрительское внимание постановке. А поскольку в последние годы эту пьесу Шексира показывали в Минске лишь в формате TheatreHD (до которого, увы, добираются не все) и фестиваля ТЕАРТ (спектакль Константина Богомолова привозили пять лет назад), постановку Купаловского однозначно воспримут на «ура».
Ради объективности, в «Каралі Ліры» есть работы, которые действительно достойны не зрительского внимания, но и самой высокой оценки критиков. Прежде всего, речь об Иване Трусе, который исполнил роль Эдмунда. Вижу этого актера в ведущих ролях сразу на нескольких премьерах подряд — и поражаюсь его внутренней силе и потенциалу. А также думаю, какой же серьезный багаж заложил в него Саулюс Варнас, руководитель Могилевского драмтеатра, в котором работал Иван до перехода в Купаловский.
Эдмунд Труса выделяется среди других героев своей оригинальной пластикой. Его чуть ссутуленный герой напоминает хищного и при этом неуверенного в себе паука. И эта черта не исчезает даже после его возвышения. Герой Ивана стремится не показать свои амбиции, действовать исподтишка — и при этом оставить себе запасную площадку, куда можно вернуться в случае неудачи. Его стремление к справедливости (но лишь для себя) становится спусковым крючком для разрушения всех и вся. Уверен, Трусу по силу любые шекспировские роли (а уж Ричард III или король Макбет так точно).
Также обращу внимание на Дмитрия Есеневича (герцог Корнуал). Его жестокий, хитрый, грубый и при этом вальяжный герой чувствует себя в купаловской «Игре престолов» как рыба в воде. Возможно, он вышел из бедного дворянства, а теперь кичится своей знатностью, но при этом не приобрел хороших манер.
Сложнее всего оценить работу Виктора Манаева — огромную по своему объему. «Ромео я уже не сыграю. И Гамлета опоздал, но (улыбается) остается еще Яго, которого очень хотелось бы сыграть. И, может быть, лет через… 30 — короля Лира», — говорил Манаев в интервью 1997 года. Как писала критик Татьяна Орлова после просмотра пинигинского спектакля «Костюмер», Манаев «внутренне и есть король Лир, все отдавший и получивший в награду от хозяина черную неблагодарность». Я прекрасно понимаю, как долго шел Манаев к этой роли и как она ему важна.
Король показан Манаевым жестоким и самовлюбленным человеком. Именно в его поведении — причина последующих событий, поведения дочерей Гонерильи и Реганы. После своего падения Лир Манаева больше похож на философа, чудака, чем на сумасшедшего в чистом виде. Его работа — большая удача спектакля, но все же она не выстроена до конца и не всегда цельна. Хотя вины Виктора — очень талантливого исполнителя и настоящей звезды своего коллектива — тут нет.
За это обидно, как обидно и за общую ситуацию в Купаловском. Этот сезон как никогда удачный в плане маркетинга и продвижения собственной продукции. У театра появилось собственное издание — журнал «Купалаўскі», оформленный очень стильно, был проведен первый в Беларуси «Театральный пикник». У театра появился партнер — компания А1, а партнером премьеры «Караля Ліра» выступила компания ZIKO. Если бы об этом мне сказали несколько лет назад, я бы посчитал это событие фантастикой. Наконец, не может не радовать, что на премьере зазвучал перевод Шекспира, который осуществил знаменитый белорусский переводчик Юрка Гарбук.
Но при этом складывается впечатление, что в художественном плане время словно повернулось вспять. Словно не было в Купаловском эпохи Валерия Раевского, словно не ставил при нем свои лучшие спектакли молодой Пинигин. Мы как будто вернулись в эпоху, когда театр откровенно выезжал за счет классных актеров. А зритель счастлив уже самим фактом обращения к классике.
Рэжысёр-пастаноўшчык Мікалай Пінігін
Сцэнаграфія і касцюмы Кацярына Шымановіч
Кампазітар Андрэй Зубрыч
Пераклад з англійскай мовы Юрка Гаўрук
Наступныя паказы: 14, 15, 28 і 29 студзеня, 5, 18 і 25 лютага (19:00)
Читайте также
