Таблетка от бедности. За что дали «Нобеля» по экономике - в 100 и 500 словах
Мир тратит миллиарды на борьбу с бедностью. Собирает деньги на туалеты в Индии, водопроводы в Африке, школы в Латинской Америке. А что если все это зря? Как убедиться, какое лекарство от бедности работает, а какое — плацебо или даже яд?
Поскольку речь о деньгах — это вопрос к экономистам. Именно за упорный поиск ответа на этот вопрос трое из них получили в понедельник почти миллион долларов и Нобелевскую премию по экономике.
Приз, который формально не является Нобелевской премией, но вручается на той же церемонии и тем же комитетом, разделят поровну ученые из ведущих университетов США: Майкл Кремер из Гарварда и его последователи и коллеги, супруги Эстер Дюфло и Абхиджит Банерджи из Массачусетского технологического института.
«Они разработали новый подход к поиску рецептов борьбы с бедностью. Они разбили большую проблему на много маленьких вопросов и доказали, что лучший способ найти ответы на них — это полевые эксперименты», — обосновала свое решение Шведская академия наук.
Русская служба Би-би-си объясняет, что дали миру лауреаты: кратко (в 100 словах на полминуты чтения) и подробнее (на 500 слов и пару минут).
В 100 словах
Каждый десятый житель планеты прозябает в нищете. Бедность подрывает здоровье, работоспособность и научный потенциал наций, обременяет казну, дестабилизирует политику. Мешает государствам богатеть, жить мирно и счастливо.
Проблема известна. Желающих помочь — довольно. Нет только научного ответа на вопрос: как эффективнее потратить пожертвования миллиардеров-филантропов и сердобольных граждан, кредиты Всемирного банка и международную помощь развитых стран?
Раньше решения принимали сами филантропы, политики богатых стран-доноров или правители бедных стран, получающих помощь. В лучшем случае они действовали вслепую, в худшем — исходя из политической целесообразности.
Кремер решил проверить эффективность трат экспериментальным путем. Он поехал в Кению и выяснил, что дает лучшую отдачу на $ 1 помощи. Дюфло и Банерджи развили его начинания.
В 500 словах
Молодая экономическая наука решила пойти по пути старшей сестры — медицины, в которой при клинических исследованиях эффективности препаратов давно используются аналогичные эксперименты.
«Экономическая наука в 21-м веке должна повторить путь, пройденный медициной в 20-м. Это трудный путь проб и ошибок, дискуссий и экспериментов», — говорила Дюфло.
«Медицинская наука пока не дала миру таблетку от всех болезней, но современные врачи спасают миллионы жизней каждый год. Мы, экономисты, должны достичь того же».
В поисках панацеи Дюфло и Банерджи создали «лабораторию борьбы с бедностью» — Poverty Action Lab, с целью привлечь ученых со всего мира к полевым экспериментам.
Они доказали, что только опытным путем можно выяснить, какие меры экономической и социальной политики лучше всего сокращают бедность и ее последствия. И для этого придется опуститься с политических и академических небес на землю, оставить комфорт кабинета и отправиться в индийскую деревню. А потом — в африканскую.
Что они и сделали.
«В бизнесе и технологиях мы экспериментируем, находим самый эффективный способ — и внедряем его. Почему бы не сделать то же в социальной политике?» — задавалась вопросом Дюфло.
Эксперименты давали порой неожиданные результаты. Так, изучая последствия расходования денег на образование среди бедноты, ученые выяснили, что традиционные направления субсидий — дополнительные учителя, бесплатные обеды, школьная форма и стипендии — увеличивают охват образования.
Однако эффект на каждый вложенный доллар оказался в 15 раз больше, когда те же деньги были потрачены на информационную кампанию, объясняющую выгоды и преимущества образования. И в 10 раз больше, если потратить те же средства на дегельминтизацию — борьбу с паразитами, которые, по данным Всемирной организации здравоохранения, «сдерживают физическое и когнитивное развитие детей, ограничивают прогресс в образовании и задерживают экономическое развитие».
До этого эксперимента никому в голову не приходило делать борьбу с паразитами в желудках детей приоритетом в расходах на образование. Но как только о его результатах узнали на ежегодном слете большого бизнеса и политиков в Давосе, всего за год нашлись деньги на дегельминтизацию 20 млн детей школьного возраста в 26 странах.
Именно такие опыты отметил премией Нобелевский комитет.
«Их методы сегодня стали доминирующим видом экспериментальных исследований в экономической науке при изучении проблем развития», — сообщила академия.
Вот уже который год она старается давать премии экономистам, занятым доступными простому человеку проблемами. В прошлом году ее получили Пол Ромер и Уильям Нордхаус, которые продвинули экономическую науку на шаг к решению главного вопроса: как избежать кризисов, чтобы быстрее искоренить бедность и неравенство в мире. И как влияет изменение климата на экономику.
На этот раз премия еще более «народная», радуется ведущий российский экономист Константин Сонин.
«Прекрасный приз! В этот раз будет особенно легко отвечать на вопрос „кому и зачем это нужно“? Потому что всем», — написал он у себя в блоге.
Сонин давно прочил премию Дюфло и Банерджи, отмечая, что «до появления полевых экспериментов не было точных методов анализа последствий» расходов на борьбу с бедностью.
Их опыт пригодился бы и в России, полагает Сонин, профессор Чикагского университета и Высшей школы экономики:
«У нас в стране оценку программ с помощью рандомизированных экспериментов не проводят, а зря — это примерно такое же отставание в технологическом плане, как если бы чиновникам запретили пользоваться мобильной связью. Жизнь бы продолжилась, но эффективность бы снизилась».