Тереза Мэй и «интересные времена» британской политики
Так уж сложилось, что женщины оставляют в истории Британии глубокий след, причем в самые переломные моменты ее истории. Сводные сестры Кровавая Мэри и Елизавета Великая, и их мать-и-мачеха Анна Болейн, безвольная королева Анна Стюарт, наши современницы Елизавета II и Маргарет Тетчер — те, чьи достижения и ошибки сделали Британию тем, что она есть сегодня. То же касается и Терезы Мэй, хотя в ее случае о достижениях говорить не приходится, только о серьезных промахах.
Александр Власкин, политолог, политический обозреватель с 20-летним стажем, магистр политологии, автор публикаций по европейским исследованиям. Сфера интересов: отношения ЕС со странами постсоветского пространства, эволюция Европейского союза. Жизненная позиция: циник с чувством юмора.
Мэй объявила о своей отставке в пятницу, 24 мая, у дверей своей резиденции на Даунинг стрит, 10 и покинула журналистов, пустив слезу. Однако за ее спиной остались не только озлобленные акулы пера, каждый (почти без исключения!!!) из которых назовет ее «худшим премьер-министром в современной истории государства». За ее плечами — страна, которая за последние годы изменилась так неузнаваемо, что назвать ее «старой доброй Британией» язык просто не повернется.
Лучшим панегириком премьерству Мэй станут объятья Стива Бэннона и Джорджа Гэллоуэя после новости о ее отставке. Американский ультраконсерватор и экс-советник Трампа (один из архитекторов Брексита, по слухам) и ультра-левый британский политик, два человека, которые ненавидят друг друга до мозга костей, на конференции в Казахстане бросились друг к другу с поздравлениями и объятьями, узнав об отставке британского премьера.
Давайте посмотрим на результаты премьерства Терезы Мэй и на то, чего нам ждать от тех, кто придет ей на смену.
Она приняла страну с сохой Брексита, и оставила с атомной бомбой во внутренней политике
Мы уже рассказывали о том, в какой непростой ситуации оказалась Тереза Мэй и почему она оказалась не в состоянии обеспечить своевременный выход страны из Европейского Союза. На самом деле, сегодня сложно определить, смог бы другой политик в этой ситуации сделать больше. Однако это не значит, что мы не можем говорить об ошибках премьера. А их было очень много. Фактически, весь путь Мэй состоял из одних ошибок.
Помимо того, о чем говорилось в нашей предыдущей статье, хотелось бы отметить, что Мэй в первую очередь не сумела поставить перед собой четкую цель. Она страстно желала удовлетворить все заинтересованные стороны: сторонников Брексита и его противников, Евросоюз и британские элиты. В результате получилось, что, фактически, Терезе нужен был Брексит без Брексита. В и без того сложной ситуации ставить перед собой недостижимые цели — как минимум неразумно. Результат, что называется, налицо. Если искать образ в литературе, с которым можно сравнить уходящего британского премьера, то это будет Харита Игнатьевна Огудалова из «Бесприданницы» Островского, женщина, в целом, никому не желающая зла, но из-за своей нерешительности и беспринципности постоянно создающая проблемы тем, кого любит.
Как мы и предполагали, все, что происходило во внутренней политике, привело к серьезным проблемам для двух ведущих политических партий: они стали стремительно терять популярность. Что и продемонстрировали выборы в Европейский парламент, которые прошли на Британских островах в минувшую среду. Впервые в современной истории лейбористы в национальном масштабе заняли лишь третье место, а консерваторы — и вовсе пятое. Первые две позиции разделили Либерал-демократы, ранее всегда приходившие третьими, а на первой позиции, с большим отрывом и третью голосов избирателей — созданная буквально за месяц до голосования Партия Брексита Найджела Фаража, одного из архитекторов агитационной кампании за выход Британии из ЕС в 2016 году. Поразительно также то, что Фараж со своей партией набрал больше голосов, чем тори и лейбористы вместе взятые. Сдвиг политических предпочтений подобного масштаба происходил в британской политике сто лет назад, когда появилась и стремительно набрала популярность нынешняя Лейбористская партия.
Преемнику Мэй придется разбираться, таким образом, не только с проблемой Брексита, но и пытаться вернуть консерваторам симпатии избирателей в течение ближайших трех лет, до следующих выборов, которые назначены на 2022 год. Не факт, что партия Брексита сумела бы набрать такое же количество голосов на парламентских выборах, однако отрицать тот факт, что в Великобритании больше не двухпартийная система, уже не приходится. Кроме того, вполне серьезно стоит вопрос о выживании консерваторов на политическом поле.
Однако и этим проблемы, которые создала или не предотвратила Мэй, не ограничиваются. Есть еще одна проблема, о которой нужно поговорить отдельно.
И фашист с фашистом говорит
Затянувшийся Брексит отравляет британскую политику, как ни одна проблема до него. Общество разделено примерно поровну на его сторонников и противников. Причем национальные элиты, политики, бизнес, журналисты, в большинстве своем стремятся остаться в составе ЕС. Сторонников Брексита пресса и политики автоматически посчитали расистами и едва ли не людьми с фашистскими наклонностями. Считается, что основная причина их стремления покинуть Евросоюз — нелюбовь к иммигрантам.
За три прошедших года, и это самая большая ошибка Мэй, в стране так и не начался масштабный национальный диалог по вопросу целей и задач брекситеров. С ними не желают общаться, их просто пытаются вразумить, как неразумных детей. И как оказалось, это не приводит ни к каким результатам: избиратель почему-то не любит, когда с ним говорят свысока и сходу называют нацистом.
Более того, британский истеблишмент столкнулся с ответной реакцией: озлобленные сторонники Брексита, которые расистами и фашистами себя вовсе не считают, а уверены, что предмет их озабоченности имеет исключительно экономический характер, также начинают обвинять национальные и европейские элиты в фашизме. В частности, сильно достается парламентариям-лейбористам.
В результате произошло то, о чем предупреждали политологи: значение оскорбительных эпитетов, таких как «расист», «фашист», «нацист» и прочие, обесценилось. Теперь их применяют по поводу и без повода ко всем политикам, с которым не согласен говорящий. Обсуждение новостей о ЕС и Брексите на британских форумах превратилось в спор, кто на самом деле больше Гитлер — Фараж и его сторонники, или Ги Верховстадт, спецпредставитель ЕС по переговорам с Британией.
Так как каждого политика в стране кто-нибудь непременно считает едва ли не нацистским убийцей, уровень политического диалога стремительно упал ниже плинтуса. Взаимные оскорбления, которые раньше вне стен парламента (там можно) являлись в Британии вещью невообразимой, сегодня — норма. Особенно беспокоит то, что частью политических дебатов стало насилие. Джереми Корбин, лидер лейбористов пострадал от рук метателя яйца. Партия Фараджа и кандидаты от партии UKIP во время избирательной кампании стала объектом целой волны метателей молочных коктейлей. Что самое печальное, так это то, что крупнейшие национальные СМИ фактически поддерживали практику забрасывания молочными шейками политических оппонентов, а сеть Бургер Кинг даже выпустила твит с намеком: в месте проведения политических акций на коктейли предоставлялась скидка.
Ничего удивительного, что за коктейлями последовало более серьезное метательное орудие: за пару дней до голосования Фараджу чуть не разбили голову обломком кирпича.
Надо отметить, что подобную степень радикализации в политике преодолеть бывает очень сложно, порой невозможно. А политически мотивированное насилие, если его не прекращать на самой ранней стадии, имеет тенденцию к дальнейшей эскалации.
Кому теперь разгребать этот бардак?
Выборы следующего лидера Консервативной партии, который возглавит Кабинет министров Ее Величества, пройдут 10 июня нынешнего года. Первоначально практически все были уверены, что партию возглавит Министр окружающей среды Майкл Гоув.
Однако уже через пару дней после объявления Терезой Мэй о своей отставке о своих намерениях баллотироваться заявили небезызвестный Борис Джонсон, экс-мэр Лондона и экс-министр иностранных дел в начале премьерства Мэй, а также Доминик Рааб, министр по делам Брексита в 2018 году. И вот тут-то радость от отставки Мэй поутихла. Ведущие СМИ забыли о Терезе и принялись писать о том, что премьерство Джонсона или Рааба станет еще большей катастрофой, чем руководство уходящей премьерши. Европейские политики, ранее принявшие отставку надоевшей всем главы британского правительства очень благосклонно, начали выступать с заявлениями о том, что та была в целом отличным парнем, смелым и принципиальным.
Всего на пост руководителя партии и страны выдвигаются восемь кандидатов и кандидаток. Однако Джонсон, Рааб и Гоув — несомненные лидеры. Их поддерживает наибольшее количество депутатов-консерваторов (21, 20 и 17 соответственно). Процедура выбора нового главы правительства в нынешней ситуации такова, что его или ее должны выбрать большинством голосов депутатов парламента от партии, формирующей кабинет. Все, конечно, может поменяться, депутатов-консерваторов всего 313 человек, и изменить их настроение проще, чем избирателя в национальном масштабе. Но все выглядит так, что британцам и Европейскому Союзу придется иметь дело с одним из указанной троицы.
Майкл Гоув — кандидат, приемлемый для практически всех. А вот Джонсон и Рааб — отпетые брекситеры и уже успели заявить, что не остановятся ни перед чем, чтобы обеспечить выход страны из ЕС к 31 октября. Даже перед выходом без соглашения (no deal Brexit), несмотря на то, что Парламент проголосовал против такого варианта.
Борис Джонсон известен как товарищ весьма экстравагантный и буйный. Однако Доминик Рааб определенно ему не уступает. Мало того, что он пообещал проигнорировать, в случае необходимости, решение о недопустимости выхода из ЕС без соглашения, так он еще и в открытую троллит либеральную прессу и политиков. Те откопали его старое интервью 2011 года, в котором экс-министр Брексита назвал феминисток «отвратительными фанатичками» и заявил, что «с рождения до смерти жизнь мужчины — нелегкий крест». Обвиненный в сексизме и фашизме, Рааб отказался просить прощения и заявил, что снова подпишется под каждым словом, и ему плевать, что по этому поводу подумают его оппоненты.
Таким образом, если консерваторы выберут своим лидером Джонсона или Рааба, что более чем вероятно, скучать на островах никому не придется. И Еврокомиссии тоже: оба потенциальных лидера явно намерены шантажировать евробюрократов уходом с переговоров, Брекситом без соглашения и ответными тарифами и другими мерами экономического воздействия. Включая подписание соглашения о свободной торговле с США (которое, как заявлял Трамп при встрече с Мэй, «уже лежит у меня на столе и ждет подписи»). Так комфортно, как с Терезой Мэй чиновникам из Брюсселя ни с одним из этих двоих не будет.
В то же время премьерство любого из этой пары неизбежно приведет к еще большей радикализации внутренней политики в Британии. Так что можно с уверенностью сказать, что впереди у Соединенного королевства очень непростые времена.