Чего ожидать от соглашения по разведению сил на Донбассе
Трехсторонняя контактная группа в Минске согласовала разведение на Донбассе подразделений участников конфликта на востоке Украины. В чем суть документа и каковы шансы на его выполение?
В среду, 21 сентября, Трехсторонняя контактная группа в Минске подписала рамочное соглашение о разведении вооруженных сил участников конфликта на Востоке Украины. Подписавшие документ надеются, что это поможет сдвинуть выполнение минских соглашений с мертвой точки. Оценки экспертов, опрошенных DW, более пессимистичны.
Рамочное соглашение, предусматривающее «разведение сил и средств» вдоль так называемой линии соприкосновения 21 сентября в Минске подписали Леонид Кучма от Украины, Мартин Сайдик от ОБСЕ и Борис Грызлов от России. Добро на его выполнение дали и представители самопровозглашенных республик на востоке Украины. В документе, состоящем из 12 пунктов и базирующемся на Минске-2, изложены принципы и сроки разведения войск украинской армии и подразделений самопровозглашенных ДНР и ЛНР.
Соглашение «нового качества»
Новое соглашение принципиально отличается от предыдущих договоренностей тем, что предусматривает отвод не только вооружений, но и живой силы, то есть позволяет говорить о процессе «нового качества», объяснил в интервью DW представитель Украины в Контактной группе Евгений Марчук. «Этот документ учел все ошибки и недостатки предыдущих минских соглашений. Кроме того, прописывается сама процедура отвода войск, детально изложены все нарушения и механизм реагирования на них», — указал Марчук.
И добавил, что новый документ предусматривает разведение сил вдоль всей линии разграничения длиной 426 километров. Однако проводить демилитаризацию будут поэтапно: сначала в трех пилотных районах — станице Луганской Луганской же области и двух населенных пунктах Донецкой области — Золотом и Петровском. Для каждого из них Контактная группа разработала детальный график и карты, чего ранее не было.
В этих трех районах создадут зоны безопасности — по два километра с обеих сторон линии соприкосновения. В каждом районе процесс отвода войск должен завершиться в течение 30 дней. По словам Марчука, 22 сентября начался подготовительный этап — передача документов: «Разведение же продлится 13 дней. Сначала неделя полной тишины, когда даже из пистолета стрелять нельзя. Потом день-два на верификацию, а потом уже, собственно, отвод войск и вооружений».
«Обоюдное недоверие»
С инициативой демилитаризовать линию соприкосновения Украина выступила четыре месяца назад, напомнил Марчук. Однако быстро согласовать документ не смогли: из-за топографических особенностей и «глубокого взаимного недоверия сторон». В конце концов выбрали места, имеющие гуманитарное значение, и где есть обоюдная заинтересованность сторон.
«Например, в станице Луганской есть разбомбленный мост через Северский Донец. Другой путь — в обход, это 100 километров, — говорит Марчук. — Идти по мосту очень опасно, люди передвигаются на свой страх и риск. Там есть контрольный пункт въезда и выезда (КПВВ), и если все затихнет, появятся условия для его прохождения».
В целом, по словам Евгения Марчука, определены около двух десятков пунктов, где налицо настоятельная необходимость демилитаризации: «В работе сейчас семь из них, то есть кроме трех утвержденных, еще четыре мы надеемся утвердить на следующей встрече в Минске 5 октября».
Наблюдать нельзя вмешаться
Камень преткновение — контроль над выполнением принятых решений. Как и прежде, наблюдать за процессом будет Специальная мониторинговая миссия (СММ) ОБСЕ, мандат которой не позволяет не только вмешиваться в конфликт, но даже находиться в районе столкновений. Защищать миссию должны будут военные из совместного Центра по контролю и координации в Донбассе (СЦКК) — группы украинских и российских военных, созданной в 2014 году для наблюдения за поддержанием режима прекращения огня.
Национальные представители в центре не раз обвиняли друг друга в ангажированности. Претензии к работе СЦКК были и у ОБСЕ. Например, замглавы СММ на Украине Александер Хуг в январе 2016 года жаловался, что представители центра препятствовали доступу ОБСЕ в отдельные районы, и настаивал на том, что «СЦКК должен соответствовать своему названию. А именно, обеспечить свободу передвижения для наблюдателей СММ».
Однако не только от безопасности наблюдателей зависит успех новых договоренностей, подчеркивают эксперты. «Я не знаю примеров в мировой истории подобных конфликтов, где бы обходились без миротворческой миссии. Если не будет миротворцев, кто гарантирует, что одна из сторон не захочет нарушить процесс восстановления мира? — задает риторический вопрос директор военных программ киевского Центра Разумкова Николай Сунгуровский. — В мандате ОБСЕ должна быть прописана как защита самой миссии, так и гражданского населения».
О введении специальной миротворческой миссии речь пока не идет. По словам Евгения Марчука, для безопасности гражданских лиц проведут разминирование: «Если военные все там не разминируют, то грош цена таким отводам сил».
Глубокая заморозка
«У меня есть серьезные сомнения, но я очень надеюсь, что эта инициатива будет реализовываться, — указывает Сунгуровский. — Если стороны смогут расширить такие зоны, и договорятся о том, что в этих зонах не будет никого, кроме миротворцев. Но я сомневаюсь, что на это пойдет Россия». Кроме того, эксперт считает, что выполнение новых договоренностей без всеобъемлющего политического решения лишь заморозит конфликт.
Это мнение разделяет и замдиректора Центра исследований мира, конверсии и разоружения Михаил Самусь. «Москва пытается заставить Украину реализовать сценарий формирования на украинской территории объединения с „особым статусом“ вроде Приднестровья», полагает он.
Не идеализирует подписанный в Минске 21 сентября документ и Евгений Марчук: «Стороны должны показать, что они могут. Ясное дело, что у нас нет детского энтузиазма и оптимизма, потому что, к сожалению, остается очень сильное взаимное недоверие, порождающее сомнения. Но если ничего не делать, ничего и не будет».