"Не сошлись характерами". Выйдет ли Британия из Евросоюза - до референдума остался месяц
Подготовка и агитационные кампании «за» и «против» дальнейшего членства Великобритании в ЕС набирают финальные обороты. Всенародное голосование на Британских островах состоится всего через месяц — 23 июня. Сторонники отделения королевства от Союза ведут свою кампанию уже много лет, и она получила название Brexit (сочетание слов Britain и Exit).
Каков бы ни был исход голосования, он отразится не только на будущем Соединенного Королевства, но и на будущем всего континента, включая страны, которые не входят в Европейский Союз.
Особую пикантность этому событию придает тот факт, что предсказать результаты референдума на сегодняшний день не берется никто: опросы показывают, что голоса избирателей разделены примерно поровну, и каковы будут предпочтения подданных Ее Величества через 30 дней — пока совершенно непонятно. А вообще все происходящее внешне удивительно похоже на застарелый семейный конфликт, который тлел, но не вспыхивал четыре десятка лет и вдруг, по простой случайности, неожиданно может привести к разводу.
Несмотря на то, что абсолютное большинство экспертов не только не готово предсказывать результат голосования, но и в деталях обсуждать последствия каждого из результатов, мы попытаемся рассмотреть, откуда есть пошел Brexit и возможные варианты будущего: как для ЕС и Великобритании, так и для Беларуси. В конце концов, Евросоюз — наш ближайший сосед с Запада и Севера, а южные соседи уже неоднократно заявили о своем желании присоединиться к этому объединению.
«После всего, что между нами было»… (неизвестный поэт)
Отношения между Великобританией и ЕС всегда были непростыми. Начать с того, что Королевство не пожелало присоединиться к Римскому договору 1957 года, а в противовес образовавшемуся Европейскому экономическому сообществу (ЕЭС) создало в 1960 году Европейское сообщество свободной торговли (EFTA), в которое также вошли Австрия, Дания, Норвегия, Португалия, Швеция и Швейцария. Впрочем, успехи этого объединения были невелики, и уже в 1963, а затем в 1967 году Британия подала заявку на вступление в ЕЭС. Оба раза королевство получало отказ из-за вето генерала де Голля, который в то время был президентом Франции. Генерала, понятно, на островах после этого не любят. Однако после отставки бравого героя Сопротивления и его смерти, в 1973 году, правительство партии Консерваторов и премьер-министр Эдвард Хит все же провели страну в состав объединяющейся Европы.
Впрочем, следующее, либеральное, правительство Гарольда Вильсона было настроено более скептично в отношении ЕЭС и в 1975 г. провело референдум, который, с большинством в 67,2% голосов подтвердил намерение британцев оставаться в составе Сообщества. Однако все это оказалось только началом.
Маргарет Тэтчер в годы своего премьерства сумела «навести шороху» не только во внутренней политике своей страны, но и среди евробюрократов. Путем беспрецедентного давления ей удалось значительно снизить размер взноса Великобритании в бюджет ЕС, добиться компенсации от ЕЭС за то, что британские фермеры получали гораздо меньше субсидий, чем, к примеру, французские, а также отстоять право королевства не подписывать Социальную хартию ЕЭС — документ, определяющий обязательства правительств по отношению в гражданам в области социальных выплат.
Вообще, именно благодаря Тэтчер у Британии — особое положение в ЕС. Страна не входит в еврозону и Шенгенское соглашение, и в целом правительство Ее Величества делегировало гораздо меньше полномочий Еврокомиссии, чем другие страны-членвы ЕС. Европейцы вспоминают Тэтчер с ее «We want our money back!» с такой же теплотой, как англичане де Голля.
Вообще, французские и немецкие газеты давно называют Великобританию «самым скандальным членом ЕС»: англичане все время всем недовольны: размерами евробюрократии, засилием французов и бельгийцев в европейских структурах, высокими сборами в бюджет ЕС, постоянными указаниями со стороны Еврокомисии в самых разных сферах
А сами британцы себя, кстати, европейцами не считают. Европа — это там, по ту сторону Па-де-Кале. А у них на островах — Британия. Ничем не хуже Европы и не менее значимо. Что касается популярности членства в ЕС среди населения Британских островов, то исторический график, публиковавшийся недавно The Economist, демонстрирует, что уровень поддержки европейской идеи британцами зависит от уровня их благосостояния: если он ниже, чем в среднем на континенте, единая Европа весьма популярна на островах. И наоборот. А сегодня ВВП на душе населения в Великобритании — более 130% от среднеевропейского.
Если вкратце подытожить, то Британия и британцы всегда преследовали в ЕС исключительно экономические интересы: доступ к рынкам товаров, финансов и труда. А все социалистически-левацкие идеи Брюсселя, а также более тесная политическая интеграция всегда только раздражали Лондон и подогревали желание политиков «соскочить с этого поезда, пока он не набрал слишком большую скорость».
Ярче всего, пожалуй, отношение британского политического истеблишмента к единой Европе выразил сэр Хамфри Эплби, герой замечательного британского сатирического сериала и книги «Да, господин министр»: «Нет-нет, наше министерство иностранных дел никогда на самом деле не было проевропейским. Оно всегда было против единой Европы. Но именно поэтому ему и пришлось притвориться проевропейским. Никакого противоречия. Британия всегда участвовала в европейских конфликтах на той или иной стороне. Разделяй и властвуй. Старый добрый баланс сил в Европе. И когда возникло ЕЭС, мы долго пытались развалить его извне. А когда это не получилось, нам пришлось вступить в Союз. Теперь мы внутри создаем склоки и раздоры, натравливая годандцев на немцев, французов на итальянцев
Высказывания сэра Хамфри, конечно же — шутка авторов. Но в каждой шутке, как известно…
«Что я пред вами напоказ себя растрачивал в скандалах»… (С. Есенин, «Письмо к женщине»)
Впрочем, шутки шутками, но британские политики действительно надеялись, что вся история с ЕЭС ограничится единым рынком. Но когда Джон Мейджор подписал Маастрихтский договор и речь пошла о создании наднационального союза с передачей политических полномочий Брюсселю, британцы заволновались.
Именно в начале 90-х была создана политическая партия UKip («За независимость Соединенного Королевства»). С тех пор эта партия все более набирала популярность, пока, в конце концов, во время последних выборов в Европарламент от Британии не вышла на первое место с 27,2% голосов. Это забавный и интересный факт не только потому, что представители евросепаратистов в большинстве в британской делегации в Европаламенте, но еще и потому, что это был первый случай за 106 лет, когда большинство в национальных выборах получила «третья» партия (то есть не «вечные» лейбористы с консерваторами).
Нынешнее правительство консерваторов состоит в коалиции с UKip. Несмотря на то, что у тех всего одно место в парламенте, их популярность — выше 10% (таковы особенности системы формирования парламента). Фактически из-за роста популярности «отщепенцев» младшие члены парламента (заднескамеечники) от Консервативной партии, боясь в ходе следующих выборов потерять свои места, заставили премьера Дэвида Кэмерона дать официально обещание провести референдум о выходе из ЕС в случае победы партии на выборах. И Кэмерон согласился. Он взял на себя обязательство провести голосование до конца 2017 года.
Теперь ясно, что, не проведя референдум до или сразу после выборов 2015 года, Кэмерон допустил ошибку. Он решил подождать, чтобы найти момент побглагоприятнее. Однако в течение года ситуация становилась все хуже: если сразу после выборов «за» Европу были около 60% населения, то к началу нынешнего года — уже всего лишь половину.
И Кэмерон заволновался. В начале февраля он объявляет референдум на 23 июня, чтобы не дожидаться еще худших результатов опросов общественного мнения. Одновременно он пытается упрочить проевропейские позиции далеко не самым лучшим способом: шантажируя Брюссель. Он выдвигает требования к европейским органам, требуя реформ ЕС и особого статуса для своей страны. Несмотря на то, что в отношении последнего он добивается определенного успеха, изменить политику и будущее Евросоюза он оказался не в состоянии. В любом случае, и шантаж ЕС, и переговоры, и их результаты оказались ошибкой: популярность членства в Союзе на британских островах не растет, а партнеры по Евросоюзу уже, кажется, окончательно устали от беспокойной Британии с ее постоянными требованиями.
Кэмерон умудрился совершить и другие ошибки, такие как разрешение членам Консервативной партии нарушить партийную дисциплину и самостоятельно определиться с позицией по вопросу референдума. Кроме того, видимо, в состоянии некоторой паники, его правительство, которое вовсе не заинтересовано в выходе из ЕС, разослало по всем домохозяйствам страны буклет с «разъяснением позиции», после чего получило обвинение в нечестной игре со стороны британских антиевропейцев. Все это только лишь продемонстрировало неуверенность и, следовательно, слабость Кэмерона и может негативно отразиться на результатах голосования.
То есть, с учетом всех факторов, получается, что причина референдума — не в каких-то недавних событиях, а в давних обидах и общем расхождении взглядов на цели, задачи и методы европейской интеграции между Брюсселем и Лондоном. В принципе, все это можно и даже нужно было бы утрясти и обсудить в спокойной обстановке за столом переговоров. Однако внутренняя политика Британии с ее особенностями привела к тому, что правительство страны просто вынуждено проводить референдум в самый неподходящий для проевропейских сил момент. Возможностей и времени для спокойных и взвешенных переговоров уже нет.
Удивительное сочетание недальновидности политиков Великобритании и ЕС, не урегулированных споров и простого, банального невезения.
«Надоедать не стану я тебе своей любовью»… (Р. Бёрнс, «Я пью твое здоровье!»)
Итак, осталось понять, к чему приведет каждый из двух возможных результатов будущего референдума.
Если кампания Brexit потерпит поражение, пусть даже с минимальным перевесом голосов, все останется по-прежнему, и в отношениях ЕС и Великобритании просто появится еще один памятный конфликт как повод для будущих упреков в неизбежных скандалах и разборках. Остается лишь надеяться, что произошедшее сделает стороны рассудительнее и научит обсуждать взаимные претензии и сверять планы задолго до подачи заявления о разводе.
Совсем другое дело, если идея выхода из ЕС в ходе голосования получит преимущество. Тут-то и наступит самое интересное.
Референдум о выходе из ЕС носит всего лишь рекомендательный характер. И существует возможность лишь «принять его результаты к сведению» и продолжить переговоры с Брюсселем, не покидая состав Союза. Однако такое решение возможно только в случае, если перевес в пользу Brexit будет минимальным, а также если консерваторы готовы будут согласиться на серьезный риск проиграть следующие выборы после такого пренебрежения общественным мнением.
Скорее всего, в случае победы сторонников Brexit, нынешнему правительству все же придется предпринять шаги по выходу из ЕС. В соответствии со ст. 50 Лиссабонского договора, происходить это будет следующим образом: Правительство Ее Величества официально уведомит Еврокомиссию о том, что Великобритания намерена покинуть Евросоюз. После этого страна должна будет оставаться в нем на протяжении следующих 24 месяцев, которые резервируются для переговоров о выходе и подписания соответствующих соглашений и разрешения всех связанных с этим вопросов. За два года стороны должны будут составить договоры, которые будут приемлемы для Великобритании и ЕС. Причем со стороны ЕС эти документы должны будут быть утверждены как минимум 72% входящих в Союз государств (
«Теперь же с радостью расстался — каким бедам страшить меня?» (Дж. Байрон, «Решусь, пора освободиться!»)
Что будет означать для Британии, ЕС и их партнеров формальный выход страны из Союза. Учесть и предусмотреть абсолютно все факторы и последствия не представляется возможным. Просто попытаемся свести воедино то, в чем уверены большинство специалистов по обе стороны Ла-Манша.
Великобритания
У сторонников и противников выхода из ЕС свои доводы насчет того, насколько выиграет или проиграет страна в экономическом плане, в области миграции людей и капиталов, приобретения или потери веса в международной политике
Однако некоторые последствия очевидны уже сейчас. Крупный бизнес, в особенности банки и транспортно-логистические компании по понятным причинам определенно против выхода страны из ЕС. Остальные предпочитают занимать нейтральную позицию, чтобы не потерять клиентуру. Однако существует вероятность, что многие крупные банки понизят уровень своего присутствия в Лондоне, что будет означать снижение значимости города как европейского и мирового финансового центра.
Могут возникнуть очень серьезные последствия во внутренней политике страны. Те, кто не интересуется историей британской политики, зачастую не знают или забывают о сложном внутреннем устройстве страны. Которая, на самом деле — не страна, а союз стран: Англии, Шотландии, Уэльса и Северной Ирландии. Все эти четыре по сути независимых государства объединяет лишь корона. Да, суверенитет всех частей Соединенного королевства ограничен, но, фактически, существует мало препятствий для формального получения полной независимости всеми составляющими союз странами. Так, Первый министр Шотландии Никола Старджен заявила, что если Британия проголосует за выход из ЕС, а в Шотландии большинство голосов будет против, встанет вопрос об еще одном референдуме о независимости Шотландии для того, чтобы та могла самостоятельно остаться в Евросоюзе. А первый министр Уэльса Каруин Джонс предрекает конституционный кризис в случае возникновения такой же ситуации в ее стране. Энда Кенни, глава правительства Ирландии заявил, что победа Brexit нарушит процедуру мирного урегулирования в Северной Ирландии и та определенно захочет покинуть Великобританию, что может привести к новым вооруженным конфликтам в Ольстере.
Выход страны из ЕС может также стать толчком для распада Британского Содружества — союза стран, некогда входивших в Британскую империю, и номинальной главой которых до сих пор является королева Англии (среди них — Канада, Австралия, Новая Зеландия, всего 53 государства).
И, наконец, самые большие проблемы могут возникнуть для рядовых граждан: иммигрантов из стран ЕС, которые живут и работают в королевстве, а также поданных Ее Величества, расселившихся к настоящему времени по всей Европе.
Евросоюз
Экономисты взволнованы тем, что выход одного из важнейших членов ЕС из его состава чреват шоком для одного из крупнейших рынков планеты. Прямой экономический ущерб может быть невелик, однако в наши дни чаще всего речь идет в основном о том, как новость о выходе воспримут инвесторы — создания пугливые и осторожные. Они могут, просто для подстраховки, начать выводить ресурсы из стран Евросоюза. Не по конкретным причинам, а просто чтобы переждать некоторые время. И это определенно серьезно отразится на рынках, экономическом росте, занятости
Нельзя забывать о том, что выход страны из ЕС не только серьезно повредит имиджу этой организации, но и неизбежно приведет к росту внутренних споров и дрязг, замедлит ход интеграции, а также приведет к другим, пока непредсказуемым последствиям.
Кроме того, ЕС в любом случае придется договариваться с Великобританией о формате дальнейшего партнерства: либо как с полностью внешним игроком, либо как с членом EFTA, в котором сегодня состоят только государства-карлики, и в которую Британия сможет снова вступить, либо создавать еще один прецедент наподобие сотрудничества со Швейцарией. Неясно, какой из вариантов лучше. Пока все они по отдельности кажутся хуже, чем все остальные. Такая вот ирония.
Партнеры
По сути, выход Великобритании не выгоден никому. Барак Обама и Си Цзиньпин уже призвали власти королевства серьезно взвесить все «за» и «против» и не покидать ЕС. Причины здесь — чисто экономические. Евросоюз — огромный рынок и, следовательно, важный экономический партнер. А экономические неурядицы на рынках сбыта не нужны никому. В принципе, даже России, несмотря на то, что президент Путин выступил с поддержкой идеи Brexit.
Беларусь
Выход Британии из состава ЕС окажет двоякий эффект на нашу страну. Такое развитие событий вредно для экономики Беларуси (ведь ЕС — наш крупнейший внешнеторговый партнер, и мы сильно проиграем от турбулентности на этом рынке. Однако очевидны выгоды от такого развития событий для нынешнего правительства: пока Брюссель и Лондон будут заниматься своими семейными проблемами и дележом имущества, а ЕС будет пытаться предотвратить наступление хаоса в собственной внутренней политике, европейским политикам будет явно не до критики политики белорусских властей. Более того, можно предположить, что власти Беларуси используют все представившиеся возможности для налаживания и расширения связей с ЕС и отдельными странами-членами.
«Пусть я и жил, не любя, пусть я и клятвы нарушу»… (А. Блок, «Пусть я и жил, не любя…»)
Общий вывод, похоже, заключается в том, что выход Британии из ЕС не выгоден никому. И даже, в какой-то мере — активистам Brexit. Последние, скорее всего, просто не в достаточной мере просчитывают будущие последствия для страны, либо следуют во взятом ранее направлении, подчиняясь неумолимым законам странной и архаичной, для стороннего наблюдателя, политической жизни королевства.
Это как раз тот случай, когда работавшая веками система дает сбой из-за того, что срабатывает один из врожденных недостатков, ранее не причинявших стране большого беспокойства.
В любом случае, что бы ни произошло после того как (и если) британцы проголосуют за Brexit, и Европа, и мир окажутся в новой реальности. Несмотря на пессимизм автора и большинства экспертов, вовсе не факт, что эта реальность в итоге будет хуже нынешней.