США и Турция: рассорившиеся союзники

Дипломатические отношения между Вашингтоном и Анкарой переживают глубокий кризис, хотя и остаются крайне важными для обоих государств.

Пожалуй, трудно назвать другого союзника по НАТО, с которым у США были бы настолько натянуты отношения.

Поездку турецкого президента Реджепа Тайипа Эрдогана в Соединенные Штаты на этой неделе можно считать попыткой хоть как-то разрядить обстановку. Чем дальше, тем больше очевидно, какого мнения придерживаются друг о друге лидеры этих стран.

В недавно опубликованном на сайте Atlantic обширном анализе внешней политики американского президента Барака Обамы, основанном на многочисленных интервью с ним, автор Джеффри Голдберг отмечает, что турецкий коллега обманул многие ожидания Обамы.

По словам Голдберга, поначалу Обама рассматривал Эрдогана «как умеренного мусульманского лидера, способного наладить мосты между Востоком и Западом — но сейчас Обама считает его провальным и авторитарным деятелем, который не желает силами своей мощной армии обеспечить стабильность в Сирии».

Обама в основном держит свое мнение об Эрдогане при себе. Турецкий лидер куда более откровенен в своих публичных высказываниях.

Вот лишь один пример: в марте он осудил поддержку, оказываемую администрацией Обамы курдским боевикам в Сирии, заявив, что неспособность Вашингтона распознать их истинную сущность залила регион морем крови.

Сирийский кризис

Разногласия между Вашингтоном и Анкарой разносторонни и, помимо прочего, отражают разочарованность США нынешним направлением внутренней политики Турции.

Но главная причина напряженности — это сирийский кризис и, в особенности, роль курдских вооруженных формирований в борьбе против джихадистов «Исламского государства».

Взгляды США и Турции на стратегию и задачи в Сирии принципиально различаются.

С самого начала Анкара поддерживала сирийские повстанческие группировки, враждебные президенту Асаду. Его смещение стало для турецких властей стратегической необходимостью: только при этом условии, по их мнению, можно было восстановить стабильность.

Сирийский кризис сказался на Турции самым непосредственным образом, и не только в виде терактов на турецкой территории: стране пришлось также справляться с гигантским потоком сирийских беженцев.

Это одна из причин, по которым турки выступают за создание в Сирии «зон безопасности», которые защищались бы с воздуха и с земли силами США и других стран коалиции.

Но администрация Обамы всегда выступала против этой идеи. Не то чтобы в Белом доме считали Асада другом, просто приоритеты у Вашингтона были другими: борьба с «Исламским государством» в Сирии и Ираке.

Ирак, похоже, при этом был для США более интересен, так как в Сирии не наблюдалось никакой внятной альтернативы правящему режиму. Вашингтон попытался вооружить некоторые группы сирийских боевиков, что поначалу не дало заметного результата.

Стратегическая важность

У Турции протяженная наземная граница как с Сирией, так и с Ираком, и очевидно, что Турция имела стратегическое значение в борьбе Вашингтона против ИГ.

США добивались права использовать для этих целей турецкие авиабазы, но Анкара долгое время относилась к этой идее скептически. Когда разрешение наконец было дано, многие наблюдатели сочли, что это было сделано в обмен на то, чтобы Вашингтон «не замечал» турецких ударов по курдам.

Image copyrightAFP

Image captionЛюбые успехи курдов в Сирии подогревают курдские сепаратистские настроения

Курдский вопрос беспокоит турецкие власти куда сильнее, чем «Исламское государство». И при этом курдские вооруженные формирования больше других преуспели в борьбе с джихадистами.

В ходе войны они получали существенную материальную поддержку из Вашингтона, что было для турецкого руководства сродни красной тряпкедля быка. Турция пытается подавить курдское сепаратистское движение внутри страны, и любые успехи вооруженных боевиков лишь добавляют аргументов курдским националистам.

Таким образом Анкара и Вашингтон, будучи союзниками на бумаге, занимают прямо противоположные позиции в том, что касается Сирии.

Вступление в этот конфликт России на стороне президента Асада дополнительно осложнило ситуацию.

Турция сбила российский военный самолет, по ее утверждению, ненадолго залетевший в ее воздушное пространство (Россия это отрицает). Союзники по НАТО отреагировали на это неоднозначно: на публике они выразили Турции поддержку, но в частном порядке многие из них выражали обеспокоенность таким довольно безответственным, с их точки зрения, жестом Анкары.

После этого для патрулирования турецкого воздушного пространства были откомандированы американские самолеты, но их быстро отозвали.

Но, несмотря на стратегические разногласия по поводу Сирии, и США, и Турции необходимо найти достаточно точек соприкосновения для того, чтобы продолжать эту кампанию.

Растущая угроза Турции со стороны «Исламского государства» может заставить Анкару быть более гибкой. Конечно, властям очень хотелось бы аннулировать боевые успехи курдов в Сирии, но это все-таки не единственная проблема.

Позиции Турции далеко не так сильны, как ей хотелось бы. Друзей и союзников в регионе у нее немного.

Перезагрузка?

Были времена, когда министр иностранных дел Турции Ахмет Давутоглу объявлял о новой внешней политике, характеризовавшейся «отсутствием проблем» в отношениях со всеми соседями.

Сейчас проблемы появились по всем фронтам. «Новый османизм» Анкары, целью которого было заявить страну в качестве крупного ближневосточного игрока, похоже, завел ее в тупик.

Сирийский кризис обострил опасения Турции по поводу возможного самоопределения курдов и заставил власти возобновить направленную против курдских боевиков кампанию внутри страны. Возникла угроза терроризма со стороны «Исламского государства». На границах с Ираком и Сирией царит хаос.

У Турции сложные отношения с Вашингтоном, из рук вон плохие отношения с Москвой, не все гладко и в отношениях с другими основными ближневосточными игроками — к примеру, с Израилем, с которым раньше Турция близко дружила.

Анкаре очень нужна перезагрузка во внешней политике, и Вашингтон может в этом помочь.

Но их разногласия по поводу Сирии столь глубоки, что возможностей для компромисса пока не видно.