У стен Берлина

 

Как известно, в последние годы именно столица Германии, а не Париж, как это считалось, становится культурной столицей Европы. Так вот во многом именно белорусы задают здесь творческую моду. И моду на то, чтобы отстаивать свои творческие права.

 

И таков сегодня Берлин: Западный, Восточный, Центральный. Здесь говорят: стена упала, а город разделился ещё больше. По атмосфере. Гостей встречают: тихие кварталы некогда «витрины капитализма», неистребимая «серость» бывшей столицы ГДР и настоящий «пламенный мотор» в сердце мегаполиса наших дней.

 

Берлин в глянце для новичков. Бывалые туристы советуют подходить к Центру с восточной части. Там, где до сих пор витает «дух свободы». Дух осени восемьдесят девятого. Момента, когда «железный занавес» рухнул, а руины бывшего универмага стали точкой на карте.

 

Александр Родин, художник: «Тахелес» кожны раз адкрывае нейкую дзвер: там нейкія мастакі, нейкія перформеры, нейкія тэатралы. Тут ідзе заўсёды дыскусія аб накірунках мастацтва, аб тым, што і як… Таму, як гэта са ўсяго света».

 

Одиннадцать лет родина Родина уже не в Барановичах, а на этом этаже. Но до сих пор в автографах – «белорусский художник». Александр (чаще «Алесь») официальный смотритель «Тахелеса». Переводит с идиша: «открыто говорить». Правда, «открыто» здесь не только общение. Мастерские проходные. Тут искусство, как нигде, принадлежит народу.

 

Илья Свирин, журналист: «Гэта нешта новае, нязвыклае нават для Берліна. Дзе, здавалася б, ёсць абсалютна ўсё. І месца менавіта таму страшэнна папулярна. Яго наведваюць прыкладна пяцьсот тысяч чалавек у год. Такая статыстыка, я думаю, аб ёй мараць многія вельмі прыстойныя, сур’ёзныя музеі».

 

Работает «Тахелес» без расписания. Двери «кунстхауза» (либо «дома искусств») открыты сутки напролёт. Лестница с графической упаковкой ведёт в богемный интернационал. Под одной крышей художники-американцы, датчане, японцы… В коридорах «Тахелеса» говорят: «Париж? А где это?». На «сегодня» передовое искусство переехало в Берлин.

 

Александр Родина, художник: «Прызвычаіўся да гэтага натоўпу. І я проста не звяртаю на яго ўвагу. Ён у мяне праходзіць. Як быццам выстрайваю сабе такі мур і ў ім знаходжуся. І малюю».

 

Вероника Круглова, певица: «Двадцать лет назад я бы до Родина не доехала. И Родин до меня тоже. Но сейчас нет стены. Поэтому «Тахелес» от меня в двадцати минутах езды на велосипеде».

 

А мы переходим на западную сторону, казалось бы, одного города. И бывшая минчанка Круглова уверена, если ты побывал в Берлине, но не побывал в Кройцберге, ты в Берлине не был.

 

«В Кройцберге бесконечные ночи» – поётся в немецком хите. Неформатный район германской столицы, окружённый когда-то с трёх сторон Берлинской стеной, породил абсолютно новую, альтернативную культуру. И сейчас на улицах с графическими посланиями слышна немецкая гармонь, итальянский блюз и…белорусские песни.

 

Сама же Круглова уезжать отсюда никуда не хочет. Хотя и с Родиной не порывает. Вспомнить те же «Музыкальные вечера ОНТ в Мирском замке» прошлого лета. Ждут её и нынешним.

 

По-прежнему «белорусская певица» Круглова уже семь лет как живёт и звучит в Кройцберге. Да что там! Её голос слышан сегодня по всему Берлину.

 

Вероника Круглова, певица: «Культура, она общая. Она для всех. А мы в этой общей культуре со своими красивыми оттенками… белорусскими».

 

Александр Родин, художник: «Тут ніхто не можа даць табе гарантыі ў чымсці. Табе трэба ўжо працаваць па поўнай праграме і верыць у сябе. Гэта галоўнае».

Родин пишет свой Берлин, мультикультурный. Который, кстати, может исчезнуть. Здание «Тахелеса» муниципальные власти продали немецкому банку, позабыв о художниках. Демократия? Обитателей АРТ-центра юридический владелец периодически лишает базовых удобств: то свет отключат, то воду перекроют... Люди искусства заняли оборону.

 

Александр Родин, художник: «Мастакі змагаюцца тут за мастацкае асяроддзе. Прапануюць зноў зрабіць камерцыйны цэнтр. Але колькі тут у Берліне камерцыйных цэнтраў! Колькі ў Еўропе! Колькі ў свеце! Гэта нікому не цікава. Гандлем ужо нікога не здзівіш. Здзіўляць можна толькі мастацтвам».

Илья Свирин, журналист: «Уласна, адзін з фактараў, на якім будуецца турыстычны імідж Берліна, гэта культура. Тут культурных устаноў вельмі шмат. Вельмі шмат музеяў: як дзяржаўных, так і прыватных. Яны ўсе злучаныя такія пасудзіны».

 

Если «Тахелес» исчезнет (уверены искусствоведы) и так небогатый на историческое наследие Берлин опять сдаст культурные позиции Парижу. А на этом месте со временем явно появится привычное для центра германской столицы: «здесь был…».

 

Казалось бы, типичный панельный дом эпохи ГДР. Но именно здесь до 1945 года находился дворец, вошедший в историю Берлина, как резиденция князя Антония Генриха Радзивилла. И именно здесь белорусский композитор написал музыку к опере «Фауст» на слова немецкого поэта Гёте.

 

Вильгельштрассе, 77. Недалеко от Бранденбургских ворот. О бывших владельцах-аристократах в уличном гиде ни строчки. После Радзивиллов здание занимала Имперская канцелярия. Позже – Рейхканцелярия с небезызвестным фюрербункером.

 

Побывать в последнем убежище Гитлера сегодня нереально. Комплекс надёжно присыпан землёй. Хотя и обозначен в путеводителях. Полвека бывший «дом Радзивиллов» стоял на границе: парадным фасадом на восток, дворовым на запад.

 

Илья Свирин, журналист: «Сёння Берлін – гэта такая своеасаблівая Мекка, куды сцякаюцца мастакі, розныя іншыя творцы літаральна з усяго свету. Іх тут вельмі шмат. Ёсць нешта неўлоўнае ў самой атмасферы гэтага горада».

 

«Резервация интеллектуальной богемы» – говорят о Берлине прошлого и настоящего. Даже примерив статус столицы единой Германии, город так и не стал чёрствым и чопорным. И в свои 775 лет изначально славянское поселение по-прежнему открыто мультикультуре.