БОГ ШЕЛЬМУ МЕТИТ
Просто удивительно, как это у разных народов складываются одни и те же предубеждения!
Или очень похожие приметы. Да и поговорки тоже очень часто похожи по смыслу, хотя по форме бывают очень даже далеки друг от друга. Вот, например, французская поговорка «Тот, кто ушел на охоту, теряет право на обед» и ее русский аналог «Семеро одного не ждут» — об одном и том же, но с разных азимутов. А бывают совпадения и на уровне утонченного искусства — вернее, пересечения народной мудрости и высокого штиля. Скажем, такая знаменитая поэтическая сентенция — «Музы смолкают, когда говорят пушки» — неожиданно перекликается со старинной сицилийской поговоркой — «Когда считают деньги, музыка молчит». Конечно, подобная правда-матка больше подходила бы неаполитанцам с их знаменитыми сладкоголосыми балладами и каморрой, но, как известно из кинобоевиков, сицилийскую мафию в шутку не зря называют «обществом любителей оперы». Так что все верно… Как и то, что подсчет денег и военные действия действительно что-то объединяет.
А еще верно, что рыжий цвет волос всегда вызывал у всех народов стойкое предубеждение. В те далекие времена, когда и зарождалось большинство поговорок, замененных нынче городским анекдотом, людям не рекомендовалось выделяться из толпы. Даже существовал суеверный принцип «Бог шельму метит», из чего для простолюдина в году эдак 1547-м следовал безусловный императив: ярким может быть только вельможа, имеющий право ни за что ни про что стукнуть тебя мечом по голове. В свою очередь, для вельможи яркий простолюдин был не просто чернью, бросившей личный вызов его высочайшему социальному статусу, а чем-то вроде цели во время игры в средневековый пейнтбол. Если же рыжей оказывалась женщина, ее тут же записывали в ведьмы и сжигали на костре. Вот так Европа и лишилась своих лучших красавиц, а невинные рыжие, на которых озлобился весь мир, постепенно стали оправдывать приписываемую им репутацию.
Ребекка Брукс — рыжая. Да еще какая! Ее волосы — настоящее руно червонного золота, кольцами струящегося по хрупким плечам. При этом Ребекка молода, красива и успешна… Вернее, была успешной до последнего времени. Ведь трудилась она исполнительным директором News International, то есть значилась в империи Мэрдока чуть ли не вторым человеком после старика Руперта на британской территории. А теперь сидит в тюрьме — ее недавно арестовали. Вот вам и сенсация, что так любила Ребекка! Правда, непонятно, кто именно отдавал приказ на арест столь соблазнительной и высокопоставленной журналистской вельможи, ведь в тот же день в отставку подал и главный «бобби» Англии, начальник Скотленд-ярда Пол Стивенсон. Согласитесь, отдавай приказ именно он, могла бы возникнуть весьма щекотливая ситуация: отправил Ребекку в тюрьму именно тот, кто и был ею подкуплен! Сюжет для настоящей сицилийской оперы…
Впрочем, «рыжую бестию» (а так прозвали Ребекку ее коллеги) могут, в отличие от сицилийских сюжетов, где правосудие никогда не торжествовало, и впрямь посадить, причем надолго. Дело в том, что к тем девяти тысячам британцев, которых подслушивали по приказу Ребекки Брукс в бытность ее главным редактором «The News of The World» ее подчиненные и нанятые ею сыщики, присоединил возмущенный голос не кто-нибудь, а сам сэр Гордон Браун, бывший премьер-министр. А это уже «тяжелая артиллерия» — надо было думать, кого в свое время подслушивать!
И все же жаль Ребекку, и по одной причине: потому что она рыжая…
Вот уж кого-кого, а Барака Обаму трудно записать в рыжие! Между прочим, чтобы вы знали, настоящие чистокровные сыны Африки имели черный цвет кожи и… рыжие волосы! Что очень даже логично в контексте того палящего солнца, которое царит над черным континентом. Но рыжим Обама не хочет стать не потому, что не чтит память своих предков, и не потому, что Африка почему-то уподобилась Европе и тоже почти избавилась от своих рыжих, а потому, что рыжим его хотят сделать конгрессмены. В переносном, конечно, смысле!
Дело в том, что завсегдатаи Капитолийского холма открывают для Обамы перспективу войти в историю не с той стороны и стать вторым за последние тридцать два года президентом США, доведшим Штаты до технического дефолта. В 1979 году президент Джимми Картер, выходец из бывшего рабовладельческого Юга, уже фактически объявлял свою страну неплатежеспособной. И это имело самые неблагоприятные последствия, если к таковым относить избрание на высший пост республиканца Рональда Рейгана. Иных плохих последствий, в общем-то, не последовало, и затем Соединенные Штаты целых тридцать два года вновь считались вполне платежеспособными. Правда, не потому, что их расходы и государственный долг сокращались, а потому, что конгресс всякий раз, когда этот долг доходил до предела, услужливо поднимал планку и разрешал правительству делать новые долги. Или — печатать новые доллары, не подкрепленные золотым запасом. В картах это называется блефом, а в современной экономике — «сбалансированной кредитной политикой». И вот в этом году народные избранники почему-то отказались проделать такую привычную для них процедуру.
А между тем госдолг еще в мае «пробил» установленный ранее предел в 14,3 триллиона долларов. Прошел месяц, другой, а конгрессмены — ни гу-гу. Проходит третий — та же картина: не поднимают долговую планку, и все тут! Так что Барак Обама даже вынужден был поставить им ультиматум. Хотя с ультиматумами у американского президента в последнее время явно не складывается. Последний, кто принял его ультиматум, — бывший египетский диктатор Хосни Мубарак, который вынужден теперь изображать попадание в кому, лишь бы не попасть на судебный процесс. Все же остальные ультиматумов Обамы почему-то не слушают.
Сам же хозяин Белого дома наверняка думает: «Что я, рыжий, что ли? Неужели конгрессмены хотят от меня избавиться, как от Джимми Картера — кстати, тоже демократа?».