Европа знает, что такое гражданское общество, а белорусские власти — "с чем его едят"

Секрет полишинеля выдала Грибаускайте Оппозиция в обиде: поддержка диктатуры! Но в среде независимых аналитиков преобладает мнение, что Евросоюз, не готовый "штурмовать небо", всего лишь пытается использовать небогатый реальный инструментарий, выжать шанс из далеко не радужной данности. "Мы рассчитываем на то, что в Беларуси пройдут свободные и справедливые выборы", — ритуально заявил Штефан Фюле 15 ноября в Минске. Возможно, эмиссар Брюсселя говорит о какой-то отдаленной светлой перспективе. Потому что в отношении текущей кампании такое прекраснодушие выглядит, мягко говоря, наивным. Еще в начале ноября на XIII Минском форуме депутат бундестага Георг Ширмбек высказался о нынешней кампании без обиняков: "Честных выборов уже не может быть". И это, положа руку на сердце, понимают многие европейские политики. Так что дело тут, пожалуй, не в наивности, а в прагматичном расчете. Суть подхода выразила (правда, не рассчитывая, видимо, на широкую огласку) Даля Грибаускайте. "Лукашенко является гарантом экономической и политической стабильности Беларуси и ее независимости. Мы не хотели бы видеть вторую Россию в качестве своего соседа", — процитировало на днях агентство Рейтер слова президента Литвы с закрытой встречи с дипломатами ЕС. Надежды на "бульбяную революцию" иссякли Короче, Европа активизирует игру на белорусском поле, надеясь использовать фактор конфронтации Лукашенко с Кремлем. Давление Москвы подталкивает белорусского президента к большей гибкости в отношениях с ЕС. Брюссель же, в свою очередь, дает понять, что согласен не торопить события и не задирать планку требований чересчур высоко. Так, господин Фюле в Минске с удовлетворением констатировал, что видит на этих выборах "некоторые моменты, где был достигнут прогресс". Речь идет, судя по контексту, об относительно либеральных условиях сбора подписей за претендентов, вероятной регистрации целой десятки кандидатов и гарантированном получении ими доз эфира для агитации. Но эти крохи гласности и так положены по закону. Они не перевернут сознание миллионов избирателей, густо запудренное мегатоннами официальной пропаганды. А обилие псевдоконкурентов, дробящих голоса недовольных режимом, как отмечают многие аналитики, только на руку действующему руководителю. Короче, и козы сыты и волки целы. Впрочем, господин Фюле показал принципиальность: "Я не отмечаю продвижения вперед, например, в отношении состава избирательных комиссий. Один процент представителей оппозиции в них не соответствует имевшимся ожиданиям". Строго говоря, даже не один, а 0,27%. Но это одна сторона медали. Вторая часть горькой правды состоит в том, что даже если бы в участковые избиркомы включили всех выдвинутых оппозиционеров поголовно, они составили бы только… процент с хвостиком! Да, у оппозиции нашлось лишь чуть более тысячи кандидатур на семьдесят с лишним тысяч мест в комиссиях нижнего звена. Увлекшись конкуренцией на этапе сбора подписей, команды ряда претендентов проспали или проигнорировали выдвижение в комиссии, отмечает председатель Объединенной гражданской партии Анатолий Лебедько. Если же смотреть глубже, то это говорит о более чем скромном потенциале оппозиции, которую методично прессовали 16 лет. Не удивительно, что Евросоюз перестал лелеять надежды на "бульбяную революцию". Ставка на ползучую европеизацию Визит еврокомиссара Фюле подтверждает, что "Запад принял трудное решение", отметил в интервью для Войцех Бородич-Смолиньски, член правления Центра международных исследований (Варшава). А именно: решено поддерживать контакты с нынешним руководством страны, "поскольку альтернативы для Беларуси на сегодня нет". Однако собеседник подчеркивает, что Европа не отрекается от своих ценностей и от тех людей, которые борются за утверждение этих ценностей в самой Беларуси. "Визит Фюле можно трактовать и как последний шанс убедить белорусское руководство, что провести как можно более транспарентные выборы — и в его интересах", — резюмировал Бородич-Смолиньски. Важно то, что Фюле презентовал на встрече с министром иностранных дел Беларуси Сергеем Мартыновым так называемый совместный промежуточный план. Речь идет о рассчитанной на несколько лет программе минимального евроремонта белорусской модели. Причем в проекте отражаются как приземленный интерес белорусских властей (деньги на модернизацию и остальное), так и ценностные критерии Европы. Другое дело, что на практике выжать этот политико-гуманитарный минимум из Минска весьма сложно. Еще один реальный сдвиг: в ноябре начнутся переговоры об упрощении визового режима. Причем Брюссель наконец дозрел до того, чтобы не связывать этот вопрос политическими условиями. И впрямь, коль здешнее начальство не рвет жилы за демократию, то надо ли делать рядовых белорусов крайними? Если учесть, что уже подписаны соглашения о малом приграничном движении с Польшей, Литвой и Латвией, то дверь в ЕС для многих белорусов явно открывается шире. А это прекрасная агитация в пользу европейского выбора, она действует лучше звездно-синих флагов и буклетов: лучше один раз увидеть… К слову, свежий опрос НИСЭПИ зафиксировал дальнейшую европеизацию настроений белорусского социума. На гипотетическом референдуме 42,1% белорусов проголосовали бы за вступление страны в ЕС, а против — 32,5% (в феврале 2006 года было соответственно 32,3% и 45,3%). Для сравнения динамики геополитических интенций: за объединение Беларуси и России ныне готовы голосовать 32,3%, против — 45,3% (в феврале 2006 года расклад был 43,3% vs 33,2%). Поддастся ли твердый орешек "мягкой силе"? Даже при более благоприятном внутреннем климате нужны годы, чтобы в стране наработался слой политического гумуса, разветвилась независимая пресса, задышало полной грудью гражданское общество. Без этих базовых условий вся благодушная риторика насчет честных и справедливых выборов — это классические разговоры в пользу бедных. Политический обозреватель Роман Яковлевский был на встрече комиссара Фюле с представителями гражданского общества. "Мне показалось, что иллюзий насчет выборов у европейского гостя нет, — отметил эксперт в интервью для . — Но и ставки обе стороны, Брюссель и Минск, уже сделали". Он подчеркивает, что миссия Европы непроста и неблагодарна. Возьмем проблему, которая ныне была на устах у Фюле, — развитие гражданского общества. В самом понимании, что это такое, белорусское начальство и Европа кардинально расходятся. Здешние начальники представляют себе это как набор лояльных, преимущественно имитационных структур, а не живую, основанную на саморегулировании инициативу свободных людей. Можно сформулировать и так: Европа хорошо знает, что такое гражданское общество, а белорусские власти — "с чем его едят". Шутки шутками, но коллизия, связанная с двумя подходами, уже выплеснулась наружу. Белорусские верхи, игнорируя выросшие из недр общества инициативы, готовые площадки для диалога, начали выстраивать свою пирамиду якобы платформ гражданского общества. По мнению эксперта Центра европейской трансформации Андрея Егорова, таким образом лишь воздвигаются декорации, чтобы разыграть спектакль примирения власти с третьим сектором. Господин Фюле, оказавшись третейским судьей, дипломатично заметил в том духе, что два гражданских общества в одной стране — это чересчур. Надо договариваться. Обозреватель Роман Яковлевский обращает внимание на то, что ЕС, по словам высокого гостя, в следующем году планирует значительно усилить свое посольство в Минске профессиональными кадрами. "Эти планы как раз и могут свидетельствовать, что Евросоюз от Беларуси не отстанет. Он настроился планомерно просвещать или, говоря откровеннее, разлагать неевропейскую политическую систему изнутри. Причем при помощи не только гражданского общества, но и номенклатуры", — считает эксперт. Короче, уникальный эксперимент с белорусским твердым орешком продолжается. Расколет ли его "мягкая сила", на которую сделал ставку Брюссель?