Александр Ванхадло: в Беларуси пробы не выкупаются

Александр Ванхадло: в Беларуси пробы не выкупаются

Современный профессиональный спорт почти немыслим без вмешательства фармакологии. И, к сожалению, все чаще атлеты в погоне за результатом не ограничиваются разрешенными препаратами. Чем они на самом деле рискуют? Какие виды являются рекордсменами по допинговым скандалам, которые стали уже почти обыденным явлением? На эти и другие вопросы читателей «СП» во время «Прямой линии» ответил директор НАДА Александр ВАНХАДЛО.

ДОПИНГ ДОБРАЛСЯ ДО ШАХМАТ?

Андрей П.:

— Интересно узнать, сколько человек дисквалифицировано по результатам исследований нашей лаборатории?

— За 2009 — 2010 годы таковых оказалось шесть человек. Это спортсмены национального уровня, в основном воспитанники училищ олимпийского резерва. Здесь следует уточнить важный момент: если они признают свою вину, мы не посылаем их анализы на подтверждение в Москву, а сами выносим решение о наказании. Когда же оказываются положительными пробы спортсменов международного уровня, то мы обязаны их перекодировать и отправить на перепроверку в аккредитованную лабораторию, по исследованиям которой их и дисквалифицируют. Таких оказалось еще шесть человек. То есть, можно сказать, наша лаборатория выявила 12 положительных тестов.

Сергей И.:

— В России на допинге часто попадаются представители единоборств, применяющие каннабиноиды. Насколько они распространены среди наших спортсменов?

— К сожалению, и в Беларуси растет количество выявленных случаев употребления наркотических средств. Причем такая тенденция наблюдается не только в спорте. Естественно, это настораживает и руководителей Минспорта, и меня. Борьбу с этим злом осложняет тот факт, что по Всемирному антидопинговому кодексу каннабиноиды запрещены только в соревновательный период. И у нас в стране предусмотрено наказание за их распространение, продажу, но не за употребление. Чем многие спортсмены пользуются, употребляя каннабиноиды, как правило, не для повышения результатов, а для релаксации после каких-то трудных стартов или, простите, просто для кайфа. В Беларуси шесть спортсменов были уличены в применении наркотических средств в 2010-м году и два — уже в этом. Большинство из них — представители УОРов, хотя есть и члены основного и переменного составов национальных команд. На первый взгляд, цифры небольшие. Но дело в том, что в одном из училищ (не хочу говорить в каком, чтобы во второй раз людей не наказывать) из десяти взятых проб в трех обнаружены каннабиноиды. Какие конкретно, не могу сказать. Ни наша, ни Московская лаборатория не дают такой расшифровки. Вряд ли в нашей стране широким спросом пользуется марихуана, это довольно дорогой продукт. Скорее, речь идет о конопляном масле, гашише. Причем используют их далеко не только в единоборствах. И это подтверждает, что прибегают к ним не с целью повышения спортивного результата. Мы очень жестко боремся с этим. Все пойманные на каннабиноидах учащиеся УОРов сразу же отчисляются — за нарушение устава учебного заведения, согласно которому не имеют права принимать наркотические вещества. Что же касается спортсменов-«сборников», то, если они уличены во внесоревновательный период, применить к ним строгие санкции проблематично, они несут дисциплинарную ответственность.

Игорь Б.:

— В прессе прошла информация, что в прошлом году 15 белорусских спортсменов были уличены в применении запрещенных препаратов. Интересно, какой вид спорта здесь рекордсмен? Есть ли среди нарушителей юниоры и юноши?

— Это не совсем достоверные цифры. 16 человек дисквалифицированы за два последних года, из них девять — в 2010-м. Юниоры и юноши составляют среди них 50 процентов. Лидерами в этой печальной статистике, как и во всем мире, являются тяжелая атлетика и легкая атлетика. Это самые проблемные виды. Остальные дисциплины отметились одним-двумя нарушителями. Здесь есть и плавание, и спортивная акробатика, и гребля академическая, и дзюдо, и даже шахматы, представитель которых по безграмотности лечил давление с помощью… диуретика, за что был дисквалифицирован на полгода.

НАДА ЗА УЖЕСТОЧЕНИЕ МЕР

— Александр Аркадьевич, добрый день. Это Игорь Дорохович из Минска беспокоит. Думаю, если бы меня или кого-то из моих друзей поймали за курение наркотиков, посадили бы сразу. А нашего знаменитого штангиста Арямнова за такой проступок пожурили, на какое-то время отлучили от стартов — и все. Разве это нормально?

— В нашей стране курение каннабиноидов не влечет за собой уголовную ответственность. Она предусмотрена только за трафик и оборот наркотиков. Поэтому вас бы тоже не посадили. Но постарались бы выяснить, где вы это зелье взяли, у кого. А что касается Арямнова, то его официально дисквалифицировали на шесть месяцев. Я уже говорил, что Всемирным антидопинговым кодексом употребление каннабиноидов запрещается только в соревновательный период. Арямнова наказали в соответствии с этим документом, в данном случае предусматривающим от шести месяцев до двух лет отлучения от соревнований.

— Алло, Александр Аркадьевич? Как вы относитесь к высказанной некоторыми функционерами идее дисквалифицировать не только молодых спортсменов, попавшихся на допинге, но и их тренеров, может быть, даже пожизненно?

— Это важный момент, который нельзя оставлять без внимания. И совсем недавно Министерство спорта и туризма инициировало внесение в законодательство изменений, предусматривающих введение административной и дисциплинарной ответственности для тренеров, уличенных в попытке склонения или понуждения спортсменов к применению допинга. А в случае понуждения несовершеннолетних спортсменов к использованию запрещенных препаратов мы предлагаем введение не только штрафных санкций, а вплоть до трех лет лишения свободы. И это предложение поддержано Генеральной прокуратурой страны. Скорее всего, в 2012 году это положение вступит в силу.

— У меня еще один вопрос. Известно, что когда спортсмены тренируются на высоте, у них поднимается гемоглобин и у некоторых потом на равнине возникают проблемы. Насколько на самом деле может увеличиться этот показатель?

— Методика тренировки в высокогорье действительно существует. Она является легальной. Гемоглобин может существенно повыситься — все зависит от того, какую конкретно работу спортсмен проводил и на какой высоте, но он в любом случае не превысит допустимой отметки. Если же делалось нелегальное переливание крови, это сразу будет видно.

Евгений, Новополоцк:

— Из одной публикации «СП» узнал, что в анализах двух белорусских спортсменов наша антидопинговая лаборатория обнаружила нечто запрещенное, а московская эти же анализы, отправленные туда на перепроверку, сочла чистыми. Не слишком ли жестокая по отношению к спортсменам ошибка? И как такое возможно, ведь пробы проводятся по единому международному стандарту?

— Начнем с конца. Такие случаи, к сожалению, не исключены по той причине, что в отличие от аккредитованных лабораторий, пользующихся узаконенными и очищенными международными стандартами, наша, еще не получившая официального признания, как и ей подобные, не всегда ими располагает. Во-вторых, аккредитованные лаборатории имеют больший опыт работы, поскольку в них стекаются допинг-пробы из нескольких стран. Конечно, по отношению к спортсмену такая ошибка может оказаться действительно слишком жестокой. И поэтому, если он не признается, что принимал допинг, мы обязательно перекодируем его положительный тест и отправляем в аккредитованную лабораторию. И только после полученного подтверждения выносим вердикт. Иначе, я полностью согласен, можно поломать судьбу человеку, испортить ему жизнь. Порой, кстати, они сами усугубляют ситуацию — не могут удержать в себе эмоции и разносят эти слухи, что называется, по секрету всему свету. Хотя Антидопинговым кодексом предусмотрен период конфиденциальности, который длится от момента взятия пробы и до получения окончательного результата исследования. И только после этого могут делаться какие-то комментарии.

ПРОБА «Б» — КАК НАДЕЖДА НА ИСТИНУ

Игорь Константинов:

— Александр Аркадьевич, как вы относитесь к идее ВАДА отменить пробу «Б»? Генеральный директор этого агентства Дэвид Хоумен утверждает, что она может не дать истинного результата. Неужели такое возможно?

— С одной стороны, проба «Б» должна давать такой же результат, как и проба «А». То есть это один биоматериал, который делится на две части. С другой стороны, и так в кодексе нет самого главного — не предусмотрена презумпция невиновности спортсмена. Не вскрывая же пробу «Б», мы даем лаборатории право на ошибку, а спортсмена лишаем последней надежды на установление истины. Почему многие ратуют за отмену смертной казни? Потому что в случае приведения приговора в исполнение уже ничего изменить нельзя, хотя порой выясняется, что были наказаны невиновные. Поэтому и у нас пробу «Б» исследуют, как правило, в другой лаборатории и обязательно — другим химиком. На мой взгляд, ради установления объективности ее необходимо оставить.

Эдуард:

— Как вы считаете, кто больше всего виноват в применении допинга — спортсмен, тренер, врач или другие лица?

— Что касается несовершеннолетних спортсменов, то, скорее всего, виноват персонал. Даже если подросток сам где-то достал запрещенный препарат, его наставники ответственны за то, что ослабили контроль. Взрослые спортсмены в большинстве случаев применяют допинг с заведомого согласия, а то и с помощью персонала — тренера или врача, массажиста, а значит, виновны обе стороны.

— Алло, здравствуйте. Это Виктор из Светлогорска беспокоит. Прошла информация, что Белорусский тяжелоатлетический союз за серию положительных допинг-проб заплатил штраф. Как относитесь к такому способу решения вопроса?

— Помимо штрафа, все штангисты, уличенные в применении запрещенных препаратов, были дисквалифицированы. И это основное наказание. А вообще, что касается тяжелой атлетики, то там свои, несколько своеобразные методы борьбы с допингом. Если штраф идет как дополнение к наказанию, наверное, это рационально. Только же им ограничиваться, считаю, неправильно.

— А как часто обновляется список запрещенных препаратов?

— Ежегодно. Как правило, в октябре мы получаем его из ВАДА, а в ноябре — публикуем.

— Скажите, вот в НХЛ и НБА столько матчей проводится. Их участников проверяют на допинг или в игровых видах он ни на что не влияет и потому не имеет смысла?

— У НБА и НХЛ были затяжные конфликты с ВАДА по этому поводу, которые разрешились только года два назад. Как раз сегодня в общении с представителями Белорусской федерации баскетбола мы затрагивали эту тему. Всех финалистов у них обязательно проверяют на допинг. Точно так же и мы на недавнем молодежном (до 20 лет) чемпионате мира по хоккею тестировали по жребию игроков команд, вышедших в решающую стадию.

— А есть случаи применения чего-то запрещенного игровиками в Беларуси?

— Немного, но есть.

— Не понимаю, какой смысл в этом. Точнее ведь бросать по кольцу после таблетки не станешь. И толку тогда от того, что быстрее бегаешь?

— Вы рассуждаете с позиции штангиста. Дело в том, что к допингу относятся и психотропные вещества, и наркотические, стимулирующие. Конечно, анаболический стероид баскетболисту не нужен. Прибегнув к нему, он просто порвет себе сухожилия. А вот что касается препаратов других групп, они, к сожалению, применяются.

— Александр Аркадьевич? Это Курьянович Галина из Минска звонит. Хотелось бы уточнить у вас следующий вопрос: бывший Министр спорта и туризма Александр Григоров заявлял, что ни один спортсмен не сядет в самолет, улетающий в олимпийский Пекин-2008, пока не будет проверен на допинг. Это было популистское заявление?

— Нет. Был издан специальный приказ об обследовании всех без исключения спортсменов, которые выезжают за рубеж. Он действует до сих пор. И во многом благодаря этому наши спортсмены нечасто на крупных международных стартах, к каким относятся Олимпиада, чемпионаты и этапы Кубков мира и Европы, попадаются на допинге. Хотя, конечно, абсолютной гарантии это не дает. Потому что на исследование пробы нужно как минимум несколько дней. То есть при желании спортсмен может принять что-то запрещенное уже после проверки. Но все-таки основная масса уже не успевает это сделать.

— Это снова Игорь Дорохович, я уже звонил. Хочу узнать еще, как вы относитесь к такому утверждению, что анаболики или другой допинг сегодня применяют все спортсмены — как профессионалы, так и любители, а попадаются только те, кого «сдают» или у кого нет денег на более современные препараты?

— В одном вопросе вы объединили очень многое. Прежде всего, хочу сказать, что любители крайне редко прибегают к допингу. Нужно быть большим глупцом, чтобы, играя по воскресеньям в футбол или периодически участвуя в легкоатлетических пробегах, что-то применять.

— Я имею в виду «качков».

— Стоп. Культуристы, хотя и считаются любителями, по своей сути являются профессионалами. Среди них, согласен, распространены запрещенные препараты. Вид спорта такой. В других же дисциплинах в большом спорте далеко не все их используют. Тут вы не правы. Попадаются же те, кто неправильно просчитал время обнаружения используемых средств.

— Но не спортсмен ведь это просчитывает. А врач в сборной, как правило, один. Почему, в таком случае, ловят только Петю или только Васю?

— Во-первых, давайте не будем огулом обвинять всех врачей в таких назначениях. Во-вторых, медико-восстановительное лечение не может быть одинаковым для всех членов команды. Я много лет работал со сборной и знаю, что оно всегда индивидуально. Если доктор ко всем спортсменам подходит одинаково, он плохой доктор.

Екатерина:

— Спортсмены перед соревнованиями, насколько знаю, очищаются от допинга. И какой тогда в нем смысл?

— Начнем с того, что «смысл» тут один — испортить свое здоровье. А вообще многие (не все, а именно многие) препараты нужны в определенные периоды подготовки. Например, чтобы набрать мышечную массу. С анаболическими стероидами на соревнования практически никто не ездит. Попадаются на них, как правило те, кто, стараясь как можно ближе к важным стартам набрать силу, неудачно рассчитал время. А вообще на самих стартах или в период отбора к ним чаще используются стимуляторы, психотропные вещества.

БЛИНЫ НА КОНОПЛЯНОМ МАСЛЕ?

Михаил:

— Можно ли легально купить препарат GW501516 (генный допинг)?

— Если продать квартиру, машину и все остальное имущество, которое имеете, можно. Правда, не у нас, а за границей.

Леонид:

— Нет ли среди лекарств, продающихся в аптеках, таких, после применения которых могут возникнуть проблемы при прохождении допинг-контроля?

— Есть, конечно. В последнее время из запрещенного списка многое убрали, поэтому их стало меньше. Раньше тот же нафтизин нельзя было использовать. Поэтому спортсмен обязан проконсультироваться, чем ему лечиться, с врачом команды или в спортивном диспансере. Если же обращается к доктору в обычной поликлинике, то должен сообщить, что он спортсмен и некоторые препараты ему запрещены. Не сделав этого, может получить глупую дисквалификацию из-за халатности. У нас такие случаи тоже есть. В прошлом году мы вынуждены были на шесть месяцев отстранить от стартов девочку, которая пила кленбутерол по назначению врача из поликлиники.

— На том же кленбутероле попался знаменитый велогонщик Альберто Контадор, дело которого будет рассмотрено в CAS. Он ссылается на то, что обнаружена чрезвычайно малая концентрация вещества, попавшего в организм якобы вместе с пищей — с мясом.

— Кленбутерол отнесен к числу анаболиков, при обнаружении которых концентрация не имеет значения. Вот если найдут меньше двух н/г мочегонного средства, фурасемида, тогда можно избежать наказания. Что же касается упования на неумышленный прием вещества, то в кодексе четко прописано: «Спортсмен ответственный за все, что попадает в его организм». Это его проблемы — «грязное» мясо он съел, фрукты или блины на конопляном масле. Другое дело, что здесь можно говорить о применении препарата без цели повышения спортивного результата. Но уйти от дисквалификации ему все равно наверняка не удастся.

Петр, спортсмен:

— Недавно во время обследования сделал анализ крови на тестостерон. Результат показал 42 нмоль/л. Врач сказал, что это — «выше крыши», но не возникнут ли проблемы при допинг-контроле? Как быть? Какой вообще нормальный уровень этого гормона в крови?

— 42 наномоля — это действительно высокий уровень. Но содержание тестостерона в крови очень индивидуально для каждого человека и прежде всего для мужчин. К сожалению, я не знаю, сколько Петру лет. В переходный возраст, в период полового формирования этот уровень может повышаться. У взрослого человека многое может зависеть от того, насколько регулярна его половая жизнь. Поэтому и показатель Петра может быть индивидуальным. Среднестатистический допустимый уровень — до 12 наномолей. Но не стоит сразу записывать автора вопроса в число «штрафников». Во-первых, нет уверенности, что правильно сделан анализ. Как доктор я бы его повторил. Во-вторых, выяснил бы, что этот спортсмен делал накануне, где он был, не смотрел ли, скажем, эротические фильмы. Потому что порой и больший уровень тестостерона определяем — под 65. И у нас немало таких спортсменов. Поступил ли этот гормон извне или это природный его уровень, несложно узнать. С этой целью делается анализ, смотрится пресловутое соотношение Т/Е (тестостерона к эпитестостерону). А что делать? Радуйтесь, Петр!!!

— Здравствуйте, у меня вопрос касается насвая. Насколько он опасен и распространен у нас?

— Вообще насвай не должен содержать наркотических веществ. Но в последние несколько лет с целью усиления эффекта его производители стали добавлять в эту жевательную резинку каннабиноиды. Многие из тех, кого мы ловим на последних, употребляли насвай, не подозревая о том, что в нем содержатся наркотики. Поэтому вам и вашим товарищам я рекомендую отказаться от него.

— Да я и не жевал его. Но не так давно получил СМС-ку, из которой, как понял, у меня собирались купить килограмм этого самого насвая. Хотя я никогда этим не занимался. Получается, все так просто: захотел «побаловаться» — заказал по телефону?

— За оборот наркотических веществ, включая каннабиноиды, предусмотрена уголовная ответственность. То есть меры принимаются не нами, а другими органами. И ребята, занимающиеся их распространением, сильно рискуют.

— Но ведь и в Интернете, если человек захочет накачать мышцы, он легко может найти препараты для их наращивания. Если мы говорим, что боремся с допингом, не слишком ли он доступен?

— Вы совершенно правы. Мы планируем внести изменения в законодательство — включить незаконный оборот анаболических стероидов в перечень уголовно наказуемых деяний.

— Алло, Шестакова Наталья беспокоит. У меня вопрос такой: почему норвежские лыжница Марит Бьорген, биатлонист Оле-Эйнар Бьерндален и некоторые другие их товарищи по команде, будучи астматиками, выступают среди здоровых спортсменов, а не среди паралимпийцев? Почему им можно принимать запрещенные препараты, а другим спортсменам — нет?

— Бронхиальная астма имеет разные степени. И если речь идет о действительно серьезной форме, врач просто не допустит такого больного к занятиям спортом. Эти люди не являются инвалидами, почему и не могут выступать среди паралимпийцев. При заболеваниях допустимыми для занятий спортом формами бронхиальной астмы разрешается применять препараты, расширяющие бронхи, а следовательно, улучшающие дыхание — тканевое и клеточное. Но не любые (мощные бета-2-агонисты запрещены), а только легкие.

— Вы собирались активизировать контроль среди молодежи. Насколько плачевная картина там вырисовывается? Часто ли детей с 14 лет кормят запрещенными препаратами?

— За 2010 год и первый квартал 2011-го мы обследовали все УОРы Беларуси. Картина там не очень плохая. Хотя и выявили случаи применения допинга спортсменами 14 — 15 лет.

— Не отразится ли на работе НАДА валютный кризис, ведь проведение анализов — это довольно дорогостоящее мероприятие?

— Сегодня утром, 20 апреля, проводил у себя в агентстве совещание по этому поводу. Конечно, нас этот вопрос не может не волновать. Потому что часть проб мы отправляем в Московскую лабораторию, за которые должны рассчитываться российскими рублями, ставшими в последнее время большим дефицитом. Мы уже дважды подавали заявку на их приобретение, но увы…

Владислав:

— В Италии за хранение и употребление допинга предусмотрена уголовная ответственность. Не считаете ли, что такие меры нужно принимать и к нашим не чистым на руку спортсменам?

— Считаю. И Минспорта внесло, как уже говорил, предложение ужесточить наказание особенно за использование допинга несовершеннолетними — вплоть до лишения свободы их тренеров. Но для этого нужно, чтобы ученик признал, что применял запрещенный препарат по совету наставника. И вот это доказать бывает крайне сложно. Потому что чуть ли не в 95 процентах случаев спортсмены берут всю вину на себя. Но мы не знаем, как поведут себя подростки. У взрослых, 25-летних, все-таки другой принцип жизни.

ЦЕННИКА НЕ ВИДЕЛ

Наталья Сидорова:

— У меня два вопроса. Первый. На основании каких исследований делается вывод о страшном вреде допинга для здоровья спортсменов? Дети с патологиями рождаются и у людей, которые спортом не занимались и лекарств не принимали. Второй. Приходилось слышать, что существует ценник выкупа положительных проб. И что, дескать, попавшийся на допинге спортсмен может и не узнать, что его проба была положительной.

— Вывод о страшном вреде для здоровья спортсменов делается на основании исследований отдаленных результатов. К примеру, у атлета в 25 — 28 лет начинают болеть суставы и выявляется деструкция кости. Когда начинают выяснять, откуда она взялась, оказывается, что в 16 лет он принимал препараты, которые и привели к очень неприятному диагнозу в столь раннем возрасте. Довольно часто подобные изменения обнаруживаются во время осмотров по поводу травм или заболеваний. Кроме того, не нужно забывать, что есть и смертельные случаи от применения допинга. А если хотя бы один таковой имел место, то уже можно говорить о страшном вреде для здоровья. Потому что мы не знаем, кто станет следующим, никто ж не застрахован от этого. Что же касается второго вопроса, то вряд ли в мире существует единый ценник выкупа положительных проб. Потому что уж слишком разные возможности у федераций разных стран, как и у атлетов. Возможно, такое и существует. Но лично я такого прейскуранта никогда не видел. Могу заверить, что в Беларуси пробы не выкупаются, а значит, и ценника нет.

Ирина, тренер:

— Александр Аркадьевич, добрый день! Работаю тренером. К сожалению, приходилось замечать не совсем адекватное поведение подростков. Сами они объясняют мутноватый взгляд тем, что всю ночь провели за компьютером или в ночном клубе, а коллеги подозревают их в приеме наркотиков. Можно ли определить точно, принимал их человек или нет?

— Такое поведение является основанием для взятия у них допинг-проб, утвержденным международным стандартом тестирования. Хорошо, что вы это замечаете. Но бездействие здесь может привести к беде. Таких подростков не только можно, но и нужно либо протестировать на допинг, если они спортсмены (в данном случае их уровень не играет роли) — мы всегда откликнемся на такую просьбу, либо проверить у нарколога. Считаю, это нужно делать обязательно.

Зачастую и по внешнему виду можно определить, что человек находится под действием наркотиков. Хотя все зависит от того, что употреблял и сколько. Если, к примеру, выкурил несколько сигарет с гашишем или марихуаной, то у него и речь будет бессвязная, и агрессивность повышена.

Сергей Г.:

— Со многими ли тренерами за время работы в НАДА у вас испортились отношения?

— Не со многими, но испортились. Некоторые стали здороваться без видимого удовольствия. Всё зависит от интеллекта и честности тренера.

Сергей:

— Александр Аркадьевич, как вы считаете, реально ли при нынешнем уровне конкуренции в циклических видах спорта (лыжи/биатлон, велоспорт) бороться за лидирующие места в мире без использования специальных фармакологических программ?

— Реально в любых видах спорта. Совсем не обязательно выигрывать чемпионат мира на анаболиках. Сделать это без разрешенной фармакологии, наверное, сегодня уже нельзя. Потому что слишком высокий уровень результатов. Где-то я читал, что, по-моему, австралийцы пришли к выводу, будто Олимпиада-2016 года станет последней, где будут использованы естественные резервы человека. То есть фармакологические программы необходимы, чтобы хоть как-то помочь спортсменам переварить запредельные нагрузки — поддержать их сердце, печень, обезопасить от стрессовых ситуаций. Но при этом мы не должны давать им возможность искусственно повышать результат. Я и раньше, еще не работая в агентстве, считал, что слишком много препаратов включено в запрещенный список. И, видимо, по-своему был прав, потому что некоторые постепенно из него исключаются.

ВЫРУБИТЬ С КОРНЕМ

Владимир П.:

— Здравствуйте. Один из антидопинговых экспертов, комментируя сообщение о положительном допинг-тесте эстонского лыжника Андрюса Веерпалу, заявил, что сильная физическая нагрузка увеличивает количество гормона роста в организме — чуть ли не в 20 раз. А поскольку Веерпалу сдавал тест как раз после активной тренировки, это может послужить объяснением, почему в его организме был превышен допустимый уровень вещества. Можно ли в это верить?

— Здесь ситуация такая: во время больших нагрузок в организме человека падает уровень глюкозы, а состояние гипогликемии вызывает выброс гормона роста. Это действительно так. Но как бы там ни было, все равно с помощью специального анализа можно определить, это природный выброс или нет. Чтобы в 20 раз увеличилось количество гормона роста, нужно, чтобы человек почти умер от потери сахара. Этот механизм не даст такого сумасшедшего выброса гормона роста.

— По числу допинговых скандалов велоспорт входит в число рекордсменов. Это можно объяснить тем, что велосипедистов чаще проверяют, или все же тем, что вид «грязнее» других?

— Я бы это объяснил тем, что чаще проверяют. Во-вторых, смело предают огласке, тогда как в других видах порой стараются скандалы замять. Это и есть формирование общественного мнения. В-третьих, наверное, чаще применяются препараты, поскольку так много, как велосипедисты, наверное, никто не соревнуется.

— Активно ли интересуются тем, какие препараты входят в черный список, тренеры не национальных сборных, а работающие на низших звеньях?

— Я бы хотел, чтобы они больше интересовались этим. Как правило, тренеры на местах мало знают о допинге и о фармакологии вообще. Приезжая куда-то на контроль, мы просим сначала написать в допинг-листе, что человек применял. И когда я вижу у 16-летнего парня набор из пяти-шести препаратов, это всегда удивляет: значит, речь идет о неправильных нагрузках, коль спортсмен не может с ними самостоятельно справиться. А что он будет делать в 25 лет, когда выйдет на действительно серьезный уровень? Я категорически против, чтобы молодежь чем бы то ни было пичкали, кроме витаминов. Но, к сожалению, очень часто ими не ограничиваются. Многие главные тренеры команд — по гребле на байдарках и каноэ, легкой атлетике, теннису, баскетболу — просили меня прочитать лекцию для своих коллег, работающих с переменными составами. И это способствует улучшению ситуации, пусть в легкой атлетике и не исключены случаи положительных допинг-проб. На молодежном чемпионате мира по хоккею также проводили такой семинар. А вот до футбола пока не добрались. Только в УОРах пару представителей этой игры проверили. До команд у нас просто не дошли руки. Нужно учитывать, что у нас всего четыре допинг-офицера, весь же штат НАДА — девять человек, а после увольнения одного из сотрудников осталось восемь. Нас физически не хватает на игровые виды.

Читатель:

— Не кажется ли вам, что борьба с допингом сама по себе утопична? Или вы действительно полагаете, что эту напасть можно искоренить?

— Нет, я бы не стал называть нашу борьбу утопией. Хотя искоренить допинг действительно неимоверно сложно. Дело в том, что одни постоянно придумывают новые препараты, а другие стараются как можно быстрее их рассекретить и научиться обнаруживать. Здесь очень важно формирование общественного мнения о неприятии допинга. Когда болельщики перестанут поддерживать сторонников победить любой ценой, бороться станет намного эффективнее. А начать мы решили именно с детского спорта. То есть важно вырубить корни. Возможно, в 25 или 30 лет человек все равно попробует запретный плод, но хотя бы подростковый период пройдет без ущерба для здоровья. А возможно, и став взрослым, откажется от употребления допинга. Почему мы занялись проверкой молодежи? Потому что, к глубокому сожалению, даже некоторые воспитанники СДЮШОР уже употребляли нечто запрещенное. Кроме того, легче предостеречь, чем потом отучать. Зная о том, что их могут вывести на чистую воду, тренеры наверняка постараются найти эффективные методики подготовки, исключающие допинг. Хотя, конечно, на международном уровне эту «гонку вооружений» вряд ли остановишь.

— Александр Аркадьевич, Не находите, что рисковать спортсменов нередко заставляют большие призовые и зарплаты, которые причитаются победителям?

— Не все так однозначно. Откуда президентская стипендия у 15-летнего парня? И квартира ему не светит. Хотя коммерциализация спорта действительно является одной из причин популярности допинга. Копнув глубже, мы увидим, что тренер заинтересован в том, чтобы его ученик побыстрее попал в юниорскую, молодежную сборные. Благодаря этому у наставника улучшаются условия труда и повышается зарплата. Так и должно быть. Но, к сожалению, недобросовестные специалисты ради собственной выгоды не брезгуют запрещенными приемами. Что же касается высоких стипендий и премиальных для спортсменов мирового уровня, то их, считаю, нельзя отменять. Поскольку выполняется колоссальная работа, которая должна соответствующим образом оплачиваться. Если кто-то ворует, это не значит, что мы не должны держать у себя в кармане кошелек. Это проблема вора, а не наша. Уберем зарплаты — перестанут допинг принимать? Нет. Здесь правильнее ловить и наказывать тех, кто грешен.