Александр Алексеев: не сошлись во взглядах

Александр Алексеев: не сошлись во взглядах

Бывший хоккеист национальной сборной Беларуси Александр Алексеев несколько лет проработал в «Гомеле». То исполняющим обязанности главного тренера, то генеральным менеджером. За это время он стал свидетелем того, как «рыси» завоевали серебряные и бронзовые медали чемпионата. Но в 2010-м, аккурат под Новый год, период его работы в «Гомеле» подошел к концу. Увольнение Алексеева стало еще одним звеном в цепи кадровых изменений в коллективе. Александр в интервью «СП» взглянул на прошедший отрезок карьеры и поделился мнением о том, что происходило в команде в нынешнем, неоднозначном для «Гомеля» сезоне.

— Как вы попали в структуру ХК «Гомель» после окончания игровой карьеры?

— Меня пригласил Алексей Алексеевич Костюченко, который сделал для гомельского хоккея очень многое. Когда он узнал, что я получил травму и не могу продолжать играть, позвонил и предложил должность тренера-селекционера. Главным тренером в «Гомеле» тогда был Анатолий Варивончик. С тех пор я работаю в структуре клуба.

— За время вашей работы в клубе «Гомель» дважды становился призером чемпионата. Наивысшего достижения команда добилась в 2009 году, завоевав «серебро»…

— Тогда перед началом сезона главным тренером был назначен Александр Андриевский. Мы вместе обсудили, как будем дальше работать, проанализировали прошедший сезон, выбрали курс развития команды. В результате «Гомель» занял второе место, немножко не дотянув до первого, проиграв в седьмом матче финальной серии.

— Может быть, со временем появились какие-то мысли, почему в той финальной серии с «Юностью» не удалось одержать заветную четвертую победу?

— Тогда многое решила игра в неравных составах, особенно в меньшинстве. Мы немного недоработали этот компонент.

— Следующий сезон после «серебряного» получился для «Гомеля» неоднозначным…

— Команда продолжала играть в тот же хоккей, который принес результат. Да, можно было привнести что-то новое в игру, но в этом был определенный риск. Хоккеисты могли не приспособиться. Поэтому мы ничего сильно не меняли, тем более и зрителям нравился тот хоккей, который показывал «Гомель».

— По ходу сезона Андриевский перешел в «Динамо» и пост главного тренера занял Андрей Скабелка. Что изменилось с его приходом?

— В «Динамо» тогда решили сменить Глена Хэнлона, что, считаю, было ошибкой. Андриевский тоже звал меня в Минск, но я рассчитывал на другой вариант развития событий в «Гомеле», поэтому не хотел переезжать. После перехода Андриевского в «Динамо» назначили Андрея Скабелку. Не хочется обсуждать его как тренера, на мой взгляд, он не смог найти подход к игрокам. О причинах говорить не хочется. Тренер в первую очередь должен быть психологом. Можно взять помощников, которые решат проблемы тактики, физической подготовки, но с психологией всегда должен разбираться главный тренер.

— Тогда чья заслуга в том, что команда заняла третье место?

— Это заслуга наработок предыдущего сезона. Команда — это машина. Конечно, сломать можно все, но для этого нужно очень сильно постараться. «Гомель» набрал ход и играл как по накатанному, потому добрался в итоге до третьего места.

— Что прошедшим летом во время предсезонной подготовки в Финляндии наигрывал Скабелка?

— В Финляндии наигрывали то же самое, что и годом ранее. Готовились к Кубку Беларуси. Но после Кубка Скабелка сказал, что хочет поменять нашу скучную игру и сделать ее более быстрой. Он предложил одну из схем, подсмотренных им на последнем чемпионате мира. Но, на мой взгляд, она нам не подходила. Чемпионат мира — скоротечный турнир, в нескольких играх высокий темп выдержать можно, чего нельзя сказать о регулярном сезоне. Тем не менее Скабелка сказал, что попробует. Что ж, он главный тренер, это его прерогатива.

— Что стало причиной вашего ухода из тренерского штаба?

— Мы разошлись во взглядах на тренерскую работу. Но по большей части я ушел не из-за этого. Давно хотел больше работать со школой, у меня были серьезные планы по ее развитию. В этом и заключается одна из ролей менеджера: он должен охватить и детский хоккей, и фарм-клуб.

— Команда неудачно начала сезон, и первым, с кем было решено расстаться, стал Егор Филин?

— Думаю, после какой-то игры случился конфликт. Скабелка что-то высказал, а Филин не так ответил. Поэтому я и говорю: тренер должен быть хорошим психологом, чтобы этих конфликтов было как можно меньше. Они, конечно, все равно будут происходить. Если кто-то из игроков выпадает, тренер должен принимать решение и менять его. Насколько сильным был конфликт между Скабелкой и Филином, я не знаю. Но ведь до этого можно было не доводить либо пытаться все разрулить. А если не можешь уладить ситуацию — набирай игроков, у которых нет своего мнения.

— Дальше — больше: в фарме оказались Брикун и Есаулов…

— Видимо, это был уже новый конфликт между игроками и тренером. Наверное, они просто не понимали, чего он хочет.

— В это время, возможно, руководство клуба не вникало в суть проблемы, а просто наблюдало со стороны?

— Да. На тот момент я уже не работал генеральным менеджером. Руководство сказало, что комплектованием должен заниматься главный тренер. Начну с того, что игроков я набирал не с потолка, меня просили их сохранить. Во-вторых, я ориентировался на список Скабелки. Когда мы работали с Андриевским, все было проще. Бывший директор все время пытался выяснить у него, почему он не хочет знать, сколько зарабатывали игроки. Андриевский ответил ему при мне: «Зачем мне это надо? Мое дело их тренировать, а кто и сколько получает — это заботы Алексеева. Мне нужны вот эти игроки, и они должны быть здесь».

— Между тем конфликт набирал обороты, в опале оказался и Якушин, которого сослали в фарм, но руководство опять не приняло никаких мер…

— Не могу со стопроцентной уверенностью сказать, что руководство ни на что не реагировало. Но перед началом сезона оно заявило, что Скабелка получает полный карт-бланш, ему на откуп отдали все, вплоть до набора команды. Поэтому тогда я стал работать с фарм-клубом и школой. Непонятно, конечно, почему так решили. Вот недавно слышал по телевизору высказывание одного российского тренера: в КХЛ уже пришли к выводу, что тренер не может совмещать свои функции и функции генерального менеджера.

— Александр Юрьевич, а что вы можете сказать об открытых письмах болельщиков и команды?

— В своей жизни я второй раз встречаюсь с подобным. Для того чтобы команда написала письмо руководству, нужно, чтобы игроков прилично довели.

— Реакцией на письмо стала встреча с командой Василия Жаранкова — начальника управления по физической культуре, спорту и туризму Гомельского облисполкома. Однако игроки не смогли постоять за своих…

— Чтобы разобраться в ситуации, нужен человек не со стороны. Необходимо работать в команде, чтобы знать, в чем заключается причина конфликта. Если игроки и тренеры не могут разобраться, то между ними должен стоять тот, кто вникнет в суть конфликта. Например, конфликт может случиться из-за какого-нибудь помощника, но тренерский штаб его будет покрывать… Проблема в том, что в «Гомеле» нет человека, который вовремя потушил бы «пожар».

— Каково отношение директора к команде?

— Виталий Усович — человек новый. Скажем, работал бы он, к примеру, на фабрике, и тогда знал бы, что если там убрать одного, тут же найдется с десяток новых людей и производство не остановится. Но он не понимает, что в команде все по-другому – хороших хоккеистов мало и ими нельзя просто так разбрасываться.

— Как, на ваш взгляд, «Гомель» может решить свои проблемы?

— Не знаю. Я уволился из команды, пусть теперь руководство разбирается.

— В «Гомеле» сменился капитан: от Якушина эти функции перешли к Антоненко. Смог ли Олег всех узнать за то время, которое он провел в команде?

— Дело не в том, узнал Антоненко всех или нет. Сейчас капитана назначает главный тренер. И если он совершил ошибку, приняв такое решение, то это его вина, а Олег здесь ни при чем.

— Куда Александр Алексеев подастся теперь по окончании гомельского периода?

— Пока не знаю. Ведь парадокс: обвинили-то во всем меня. Сказали: «Увольняйся, потому что решили, что виноват во всем ты». Сначала оказалось, я не тех игроков набрал, хотя пользовался списком Скабелки. Потом получился виноват в том, что работал генеральным менеджером, а не стоял на лавке рядом с тренером. Также мне намекнули, что это я подговорил игроков, чтобы они написали письмо. В итоге — будь любезен, увольняйся. А вообще все это случилось следующим образом: подошел Усович и попросил не выходить с детьми из школы и со второй командой на лед. Мол, я оказываю психологическое давление на игроков основной команды. При чем тут основа?... Мы в фарме только начали интересные моменты наигрывать…

— А может, кое-кто побоялся, что его могут подсидеть?

— Нет. Просто когда отправляли в отставку Владимира Синицына, а меня назначали тренером, он на меня обиделся, хотя я не пытался повлиять на его уход. Я замечал некоторые просчеты в его работе, мы говорили о них, но мне не хотелось, чтобы его отправили в отставку. Потом я и сам понял, какой тяжкий хлеб у тренера. Не каждому дано им стать, и не всегда хороший хоккеист становится классным специалистом. Это сумасшедшая профессия. Я всегда поражался Андриевскому. В восемь утра он уже сидел за компьютером, разбирая ошибки, чтобы решить, что мы будем делать. Тренер зарабатывает авторитет у игроков своим профессионализмом. Если он позволяет себе послабление, то и игроки могут расслабиться. Андриевский был начинающим тренером, но своей самоотдачей мне очень нравился. Своим профессионализмом он добивается отдачи от ребят, они просто не могут филонить у него на глазах. Спортсмена нужно уметь заставить работать. Кто-то это делает с помощью денег, а Андриевский делал это своей самоотдачей.

— Попробуете спрогнозировать, как «Гомель» завершит нынешний сезон?

— По своему потенциалу эта команда должна как минимум занять пятое место, а как максимум — играть в финале.

— Есть ли вариант возвращения Алексеева обратно в «Гомель»?

— Не знаю, наверное, здесь многое должно измениться, чтобы это случилось. У меня остались хорошие отношения здесь со всеми, но после таких обвинений, которые мне предъявили в клубе, возвращаться будет трудно.