«Ніхто не хацеў, каб яго пасадзілі». В Вороновском районе ксендзу дали 4 года за мошенничество
В деревне Жирмуны Вороновского райна находится один из самых красивых деревянных костелов в Беларуси. В 2005 году костелу передали бесхозное здание плебании, которое по крупицам восстановили верующие и их ксендз Ян Залога, на него в итоге дом и записали. В 2014 году в Жирмуны прислали нового ксендза, а Ян Залога уехал служить в Лиду.
Спустя шесть лет тот самый дом священника стал причиной разбирательства в суде. В прошлом году председатель сельсовета покончил жизнь самоубийством. А Яна Залогу признали виновным в мошенничестве и дали 4 года колонии. «Ніхто не хацеў, каб яго пасадзілі», — говорят в деревне, которую эта история разделила на две части.
50-летие католический священник Ян Залога встретил в статусе обвиняемого по делу о мошенничестве. Ни его семья, ни верующие даже в суде не верили, что его могут приговорить к реальному заключению, что дом священника, который восстанавливали всей деревней, станет причиной раздора и приведет к лишению свободы.
«И у него, и у нас была обида»
— Когда в 2001 году меня только прислали в Жирмуны, я занялся сначала костелом, он был в очень печальном состоянии, — вспоминает родной дядька Яна Залоги, настоятель костела в деревне Осова Ян Петюн. — Ян Залога был моим помощником в Жирмунах, служил там. Вместе с верующими мы буквально подняли костел, нанимали и рабочих, конечно, меняли пол, крышу, полностью покрасили, — навели красоту, не стыдно было. Потом задумались, что нужен дом для ксендза, чтобы там можно было и принять людей. Предлагали разные варианты, купить в другом месте дом за 6 тысяч долларов. Но я посчитал, что все-таки нужно восстановить плебань, это будет правильно. Здание было в таком ужасном состоянии, страшно вспомнить. Никто за него не хотел браться. Я, можно сказать, руководил стройкой, но делали все, конечно, верующие, очень помогали, опять таки, нанимали рабочих, если сами сделать что-то не могли. В этом доме раньше была больница, потом там был жилой дом для нескольких семей, но здание не было на балансе ни у колхоза, ни у сельсовета, — просто заброшенный ничейный дом. И местные власти разрешили нам его восстановить, для нужд костела.
Собеседник говорит, что в сельсовете ему буквально сказали «забирайте», то есть никаких документов на дом изначально не было.
— Людям, которые жили в этом доме, выдали другое жилье, — поясняет ксендз Ян Петюн. — И тогда председатель сельсовета сказал, что мы можем восстанавливать здание, что костел может забрать его себе. Статуса историко-культурной ценности у этого дома не было. В 2005 году мы начали ремонт, в 2008 году там начал жить ксендз Ян Залога. Я пригласил нашего епископа, он освятил дом, какой он довольный был, что в Жирмунах такая красота стала!
Вскоре, по словам собеседника, по соседству стали строить новые дома для жителей агрогородка, появилась возможность провести газ и в дом священника.
— Дом так и не был оформлен, — говорит сестра ксендза Яна Залоги Тереза Валюкевич. — Но появилась возможность вместе с кооперативом по соседству провести газ. Брат обратился в сельсовет, чтобы ему пояснили, как можно это сделать. И ему посоветовали — нужно оформить дом на физическое лицо, так будет и проще, и дешевле. Если бы не тот газ, может быть, и по сегодня дом не был бы узаконен. И так оформили дом на моего брата, никто другой не соглашался. Просто чтобы провести газ, никогда он не претендовал на дом, никогда не хотел никому ни продать, ни подарить, он там даже не был прописан. Ян как ксендз прекрасно понимал, что пока он служит здесь, то и живет в этом доме. Завтра его отправляют в другое место, сюда приезжает новый ксендз, и уже он живет в этом доме. И все знали, что дом оформили на Залогу, это же деревня, все через сельсовет проходит, и все ходят в костел. В 2009 году привели в порядок все документы и через два года к дому провели газ.
В этом доме, по словам сестры, ксендз жил до января 2014 года, пока не попал в больницу в Гродно.
— В это время епископ прислал в Жирмуны нового ксендза, Юрия Барташевича, — поясняет собеседница. — Он позвонил мне и сказал, что ему нужен ключ от дома. Я попросила дать время, чтобы забрать все вещи брата, пока он сам в больнице. Это же и машину нужно было найти, и детей с кем-то оставить, а на улице минус 20 градусов мороза. Через пять дней я увезла все вещи, убрала в доме и передала новому ксендзу ключи. А когда брата выписали, он передал Барташевичу папку с документами на дом. А сам уехал служить в Лиду.
Родные вспоминают, что ксендз Юрий Барташевич несколько раз обращался к Яну Залоге, чтобы тот переписал на него дом.
— И у него, и у нас была обида, — признает сестра. — То, как заселялся в дом новый ксендз, то, какие слухи поползли про брата по деревне, — все это было неприятно. Ян был готов переписать дом на приход, на другого ксендза, но не на Юрия Барташевича. Скандалов никаких не было, но обида затаилась.
— Почему за пять лет он так и не переписал дом? — спрашиваем у родных.
— Видимо, не придавал этому значения. Это не единичный случай, и в других приходах такое есть, — говорят родные. — И действительно была обида, потому что он многое сделал для костела, а в итоге часть верующих была против него настроена, можно сказать, приход разделился. В 2019 году к брату приехал председатель сельсовета. Возле дома появились хозпостройки, их нужно оформить, а без собственника это сделать невозможно. Брат сказал, что на приход, епархию или на другого ксендза готов оформить, но не на Барташевича. Это было в марте, а в апреле председатель покончил с собой, его тело нашли в лесу. Что стало причиной, никто до сих пор точно не знает. Проходит время, брата вызывают в Следственный комитет, часа четыре его допрашивали про этот дом. С первого допроса он подчеркивал, что никакой корысти у него не было, что собственником он был только по документам, фактически пять лет там не жил, у него даже документов не было.
О конфликтной ситуации знали в епархии, но на этом уровне вопрос решен не был, говорят родные ксендза. Как стало понятно из материалов уголовного дела, в мае 2019 года председатель приходского совета обратился в милицию с просьбой провести проверку по факту «незаконного отчуждения приходского дома, фактически принадлежащего приходу костела».
— Залога в настоящее время отказывается возвратить приходу незаконно добытое имущество, чем приходу костела причинен имущественный вред, — отмечается в документе.
Пока шло следствие, ксендз был на свободе.
— Мы дважды ездили к епископу в Гродно. Брат говорил, что готов переписать дом, — рассказывает сестра. — Ждали, когда нам скажут приезжать, но буквально через два дня на дом наложили арест, — все, ты уже ничего не можешь сделать.
27 декабря 2019 года начался судебный процесс.
— Почему вопрос не решили внутри костела? Неужели нельзя было собрать верующих, двух ксендзов и примирить их?
— Наверное, никто не понимал, что это может закончиться реальным сроком, — говорит ксендз Ян Петюн.
— Прокурор запросил для брата 4 года лишения свободы, суд так и дал, — говорит Тереза. — Это был шок. Когда на последнее заседание зашел конвой, я сразу почувствовала, что-то неладное. Когда зачитали приговор, я как стояла, так там и упала. Брат тоже не ожидал. Я прямо из суда позвонила епископу, он мне сказал: «Может, это неправда?» Как неправда? На него наручники надели и увезли в тюрьму. Сейчас он сидит в Гродно, в камере десять человек, контингент разный, шутки в камере такие, что ему как ксендзу неловко там находиться. Ему 50 лет, у него диабет, передаем лекарства, и у него проблемы с ногами — последствие диабета. Насколько мы знаем, ксендз его в тюрьме не посещает. Верующие, когда узнали, тоже плакали. Мы собрали полторы тысячи подписей за него — в областной суд. Епископ написал ходатайство в его поддержку.
Мы не смогли дозвониться в Гродненскую епархию, чтобы узнать позицию епископа Александра Кашкевича, а ксендз Юрий Барташевич, который служит с 2014 года в Жирмунах, не захотел подробно обсуждать ситуацию, однако подчеркнул, что у него не было неприязни к ксендзу Яну Залоге.
— Я не быў нават з ім знаёмы, мы не супрацоўнічалі, разам у семінарыі не вучыліся. Ён выехаў адсюль, а я прыехаў. У судзе ён казаў, што не хацеў перапісаць дом, бо была асабістая непрыязь, але якая непрыязь, калі мы з ім не сутыкаліся амаль? У мяне асабіста да яго нічога такога не было, — пояснил собеседник. — Мы не падавалі ў суд, гэтым займалася пракуратура. З нашага боку заявы не было. Сітуацыя ў парафіі нармальная, вернікаў — 850 чалавек, людзі ходзяць у касцёл, зараз менш, але гэта звязана толькі з цяжкай эпідэміялагічнай сітуацыяй. Мы падпісалі зварот у абласны суд, каб вырак перагледзелі, каб пакаранне Яну Залогу не было звязанае з пазбаўленнем свабоды.
Защита Яна Залоги настаивала, что в его действиях нет состава преступления, что сложившаяся ситуация не должна рассматриваться как уголовное дело: религиозная община как владела, так и продолжает владеть и пользоваться зданием плебании, высшее духовенство католической церкви к Залоге претензий не имеет, так как этим зданием пользуются все священники.
— У меня нет ни жены, ни детей, так как католическим священникам воспрещается ведение семейной жизни, так как свою жизнь мы должны посвятить Богу, а не семье, а поэтому и передавать имущество мне некому, — говорил в суде обвиняемый. — Данным зданием пользуется другой священник костела с того момента как я прекратил службу в данном приходе, а в дальнейшем им будут пользоваться священники, которых назначит высшее духовенство. Кому-либо передавать, продавать либо дарить это здание я не намеревался. Никому ущерба я не причинил, а при мошенничестве необходимо наличие потерпевшего.
«Яго суд пасадзіў, а не людзі»
В своем обращении в защиту Яна Залоги люди пишут, что «ксендз очень много сделал для нашей парафии, в том числе отремонтировал бесхозный непригодный для проживания дом. Оформление дома в собственность связано было исключительно с необходимостью газификации. А у Залоги, подчеркиваем, не было никакого злого умысла, так как все восстановленное и созданное им он оставил на благо прихода, и с 2014 года по настоящее время домом пользуется другой ксендз, который осуществляет службу».
— За период его службы в Жирмунах ксендз Залога всегда пользовался уважением как прихожан, так и костельного комитета, — отмечается еще в одном обращении от верующих в суд. — Будучи человеком добросердечным, чутким и внимательным, он принимал чужую боль как свою собственную. Нам, конечно известно, что дом, предназначенный для постоянного пребывания священника в Жирмунах, был оформлен ксендзом Залогой на свое имя. Произошло это очень давно, более десяти лет назад, и насколько нам известно, это решение было, по крайней мере, устно согласовано с Гродненской епархией, поскольку оформить дом на частное лицо оказалось несравненно проще, и это представлялось совершенно необходимым для газификации данного дома. Местным властям также было известно о таком решении, и оно тогда было одобрено ими.
Следствие и суд иначе расценило действия ксендза. Если перевести приговор на простой язык, Залога с корыстной целью, в тайне от прихожан и своего руководства, оформил на себя дом, который на самом деле принадлежал приходу, таким образом совершил мошенничество в особо крупном размере. Стоимость восстановленного дома оценили в 29 тысяч рублей.
В приговоре подчеркивается, что оформить дом на себя ксендзу помог председатель сельсовета, тот самый, который незадолго до начала следствия покончил жизнь самоубийством. Кроме того, Залога не просто отказывался переоформить дом на приход, а даже прислал ксендзу Юрию Барташевичу письмо о том, что тот должен покинуть дом, потому что он ему не принадлежит. Сам обвиняемый свои действия объяснял неприязнью: новый ксендз спешно вселился в дом, пока предыдущий был на лечении, и по мнению Залоги, настраивал против него некоторых прихожан.
В суде были верующие, которые говорили, что не знали, что Ян Залога оформил на себя дом. Но были и те, кто утверждал обратное. Однако, как говорят в деревне, никто не ожидал, что ксендза посадят на 4 года.
— Яго суд пасадзіў, а не людзі, — говорит местная жительница. — Ну, у судзе расказвалі, але як ёсць, што людзі працавалі на плябані, а ён яе аформіў на себя, а трэба было — на парафію! І мы цяпер хочам, каб так было. Ні на ксяндза Юрыя, ні на ксяндза Яна, а толькі на парафію! Бо заўтра прыедзе новы ксёндз, і што тады?
— Колькі разоў біскуп спрабаваў вырашыць гэту сітуацыю! Залога ж абяцаў яму, што перапіша плябань. І ў судзе яму і дзядзьку ягонаму казалі — мірыцеся, — говорит ее соседка. — Яны думалі, суд адпусціць яго, а во як яно выйшла. Ніхто не хацеў, каб яго пасадзілі, ні-хто! Ён жа сільна хворы чалавек.
— Газавікі выставілі плаціць па поўнай, 100%, а чаму ж гэта так, пачалі думаць, — объясняет казначей прихода Галина Клебан. — І аказваецца, у доме ніхто не прапісаны, хата проста лічыцца за Залогам. А дзе ж парафія такія грошы знойдзе, столькі плаціць! Тады старшыня сельсавета паехаў да Пецюна і Залогі, прасіў, каб яны перапісалі хату, але і яго не паслухалі.
Были вопросы и к службе ксендза Яна, признаются местные:
— Лёг было і не ўстаў, трэба было паднімаць за рукі. Хадзілі ў плябанію, паднімалі за рукі, п’яны быў. Гаворым, як ёсць. П’яным быў за рулём. Яго ж і за гэта судзілі (в приговоре о признании виновным в мошенничестве отмечается, что в 2015 году Залога был осужден за управление автомобилем в состоянии опьянения на один год «домашней химии» — Прим. TUT.BY).
— Біскуп за ноч змяніў ксяндза, — объясняют верующие. — Прыехаў да нас Барташэвіч, з накіраваннем, усё як трэба. І во з-за гэтага ў ксяндза Яна, можа, непрыязь пайшла. А ці Юрый вінаваты, што яго сюды паслалі? Яго прыслалі, як настаўнікаў прысылаюць, дактароў, — усіх важных людей, на работу. Харошы ксёндз, служба ў нас па-беларуску ёсць цяпер, моладзь стала ў касцёл прыходзіць. Хацелі было яго ад нас забраць, то мы хутка сабралі подпісы, прасілі біскупа не чапаць яго. Бардзо добры ксёндз, мы задавалёны.
Верующие повторяют, что не думали, что разбирательство по дому зайдет так далеко. Как ни крути, но ситуация разъединила людей в деревне.
— Дапамажыце нам памірыцца, — говорят люди на прощание.
Приговор в отношении Яна Залоги пока не вступил в силу, апелляционную жалобу рассмотрит Гродненский областной суд.