Насколько это целесообразно? Могут ли из-за оскорбления применять наручники и проводить осмотр дома
Шота Лобжанидзе живет в Минске, он — чемпион Грузии по бодибилдингу и персональный тренер. В пятницу, 10 июля, он пришел в фитнес-клуб на тренировку. Прямо туда к нему приехали сотрудники правоохранительных органов, надели на него наручники, увезли домой на осмотр, а затем — в главное управление по борьбе с организованной преступностью и коррупцией МВД. Причиной таких действий послужило административное правонарушение, которое Шота Лобжанидзе совершил 6 июня: он написал в личные сообщения слово, которое было расценено как оскорбление.
«Те, кто был без масок, показали свои документы, сказали, что я оскорбил в Сети членов БРСМ»
Как рассказывает Шота Лобжанидзе, все произошло в районе 12 часов дня в пятницу, 10 июля. Перед этим с незнакомого номера ему позвонила женщина, сказала, что нашла его контакты в Instagram, стала интересоваться персональными тренировками.
— Меня это насторожило, поскольку она задавала вопросы не о тренировках, а о месте, где они проходят. К тому же, к моей странице в Instagram привязан другой номер, а не тот, на который она звонила. Поэтому сказал, что вскоре свяжусь с ней, и положил трубку. Сразу же написал другу, что мной, похоже, начинают интересоваться. Буквально через минут 10−15 в зал вошли двое мужчин. Они постояли у ресепшена и ушли. Спустя еще какое-то время подошел администратор и сказал, что приехали из МВД. У рессепшена находилось человек шесть, трое из них — в масках.
По словам Шоты Лобжанидзе, он успел написать другу, что к нему пришли правоохранители, после этого телефон забрали и надели наручники.
— Затем сотрудники ГУБОПиКа представились. Они были максимально корректными и вежливыми, в некоторых моментах даже любезными. Те, кто был без масок, показали свои документы, сказали, что я оскорбил в Сети членов БРСМ. Мне обрисовали мою ситуацию и перспективы. То есть если я признаюсь, что совершил административное правонарушение, мы поедем в отдел, составим протокол — и все закончится штрафом. Если не пойду навстречу, ситуация будет другой.
Шота Лобжанидзе признает: 6 июня он написал в личные сообщения восьмерым членам БРСМ слово, которое может быть расценено как оскорбление. Как минимум двое из них — парень и девушка — подали заявление в милицию, хотя в документе об осмотре жилья, по словам Шоты Лобжанидзе, были указаны восемь фамилий.
Во время осмотра правоохранители проверили оргтехнику, заглянули в шкафы, говорит Шота Лобжанидзе.
— Это не был обыск — квартиру осматривали поверхностно. После этого мы поехали в отделение ГУБОПиК. Там составили два протокола за административное правонарушение — оскорбление в социальной сети.
— Ваши протоколы составлены старшим лейтенантом милиции Первомайского РУВД. Вам объяснили, зачем вас повезли в ГУБОПиК?
— Там, на Революционной, 3, уже находился сотрудник РУВД. Он и составил протоколы об оскорблении. Также взяли мой телефон на проверку, записали все данные, сфотографировали. После этого отвели в комнату и сняли на видео то, как я проговариваю слова, написанные в протоколе. Потом вместе с сотрудниками ГУБОПиКа мы поехали в суд.
В суде Первомайского района присутствовала только одна из потерпевших, которая написала заявление в милицию.
— Судья спросил у этой девушки: «Вас оскорбляет данное слово?» «Да, ведь это человек, который продает свое тело другим мужчинам», — объяснила она. Я считаю, что написанное мной слово может расцениваться и в другом смысле: как продажа и предательство своих моральных ценностей, принципов. Не только за деньги, но и разные поблажки.
В итоге суд назначил Шоте Лобжанидзе максимальный штраф в 20 базовых величин (540 белорусских рублей).
— Было бы глупо отрицать, что я не делал этого. Другое дело, насколько целесообразно приходить ко мне во время тренировки, надевать наручники? И почему административным делом занимается главное управление по борьбе с организованной преступностью и коррупцией МВД?
Чем в случае административного правонарушения обоснованы такие действия милиции — с привлечением сотрудников отдела по борьбе с организованной преступностью и коррупцией, применением наручников, осмотром квартиры. Этот вопрос TUT.BY адресовал в пресс-службу Министерства внутренних дел. Ответ пообещали озвучить во время онлайн-конференции с участием Геннадия Казакевича, первого заместителя министра внутренних дел Беларуси.
— Давайте уйдем от правовой оценки этой ситуации и оценим ее с точки зрения морали и нравственности, — предложил во время онлайн-трансляции Геннадий Казакевич. — Разве достойно грузинского мужчины писать такое женщине, насколько я помню, члену БРСМ? С другой стороны, на то оно и правовое государство, чтобы по закону каждый гражданин имел не только права, но и ответственность за все, что он совершает. В том числе и за те оскорбления, которые были адресованы совершенно неповинному человеку.
Могут ли при административном процессе осматривать жилище и применять спецсредства?
Юрист правозащитного центра «Вясна» Павел Сапелко отмечает, что в Кодексе административных правонарушений не прописано, конкретно к каким правонарушениям применяются те или иные правила доказывания. Поэтому, например, по административному делу за оскорбление в соцсетях к гражданину могут прийти и провести осмотр дома или квартиры.
— В Кодексе административных правонарушений перечислены все меры по собиранию доказательств. В частности, у сотрудников органа, ведущего административный процесс, есть право проводить осмотр. Насколько это целесообразно и соразмерно совершенному правонарушению? КоАП ничего об этом не говорит. Нарушается ли при этом право на неприкосновенность жилища? Нет, поскольку оно подлежит ограничению, если осмотр проводится в рамках соблюдения процессуальных действий с соблюдением закона.
Вести административный процесс может в том числе и ГУБОПиК, говорит юрист, хотя обычно сотрудники этого управления ассоциируется с гораздо более серьезными делами.
— Однако по факту они сотрудники МВД. Так что, если это дело посчитали важным, они могли его вести.
Применение спецсредств, в частности, наручников, регламентируется Законом об органах внутренних дел, объясняет Павел Сапелко.
— При оценке целесообразности и законности применения наручников сотрудниками МВД исходят не из того, какой процесс идет — административный или уголовный. Они исходят из поведения гражданина, в отношении которого применяются спецсредства. Наручники применяют для задержания и доставления в органы внутренних дел подозреваемых (обвиняемых) в совершении преступлений, лиц, в отношении которых ведется административный процесс, только если они оказывают неповиновение или сопротивление.
Почему протокол об административном правонарушении составлял старший лейтенант милиции Первомайского РУВД Минска, но в других процессуальных действиях участвовали сотрудники главного управления по борьбе с организованной преступностью и коррупцией МВД?
— Возможно, были основания, по которым проверку должно было провести подразделение ГУБОПиКа, — коротко объяснила официальный представитель Министерства внутренних дел Ольга Чемоданова.
Напомним, уже второй раз за лето правоохранительные органы проявляют интерес к чемпиону по бодибилдингу Шоте Лобжанидзе. Первый раз его задержали 19 июня у цирка во время «Цепи солидарности», а 10 июля после визита правоохранителей cуд Первомайского района Минска рассмотрел административное дело по статье 9.3 КоАП «Оскорбление». По словам самого Шоты Лобжанидзе, суд назначил ему штраф в 20 базовых величин.