Во время немецкой бомбежки людей завалило в собственном дворе - сейчас минчанин посвятил им памятник
Во дворе Третьего дома Советов, что на пересечении улиц Богдановича и Сторожевской, появился необычный камень. На нем надпись: «1 июня 1941 г. 146 чел.», рядом схематично нарисован самолет, он бомбит Минск. Этот народный памятник привлекает внимание к трагедии, которая произошла прямо здесь в первые дни войны. TUT.BY разыскал человека, которому не все равно.
Кто поставил памятник во дворе
Александру Крюковскому — 67, он преподаватель в Минском торговом колледже. В историческом доме на Богдановича, 23 живет уже больше двадцати лет. Мужчина скромно рассказывает:
— Мысль о погибших прямо здесь людях уже давно меня мучает — решил хоть так отметить их память.
Речь идет о событиях 24 июня 1941 года. Жители этой и окрестных домов прятались в бомбоубежище во дворе во время немецкой бомбардировки.
— Бомба разорвалась, и часть дома рухнула на убежище. Выход из подземелья просто завалило! Люди не выжили, потому что не смогли выбраться, — рассказывает Александр Иванович.
В прошлом году, перед Европейскими играми, во дворе дома вели какие-то работы.
— Этот камень показался из-под земли. Потом рабочие ушли, а он остался. Я подумал, что надо бы его как-то приспособить. Написал слова — может, кто-то пройдет и задумается, что здесь случилось.
«Погибло более 100 человек». Что случилось здесь в 1941-м
Появление камня заметил в конце мая краевед Антон Рудак. Он отметил в фейсбуке, что памятник здесь должен был появиться уже давно: «Не ўяўляю, хто ды калі гэта зрабіў, як і адкуль дакладная лічба ахвяраў, але ж даўно была пара».
Про трагедию этого минского двора писали раньше. Журналист Сергей Крапивин приводил воспоминания нескольких человек, в том числе заместителя председателя Совнаркома БССР Ивана Крупени:
«Кто был в этот день и ночью в Минске, тот может сказать: из всего страшного, что я видел в жизни, самое страшное было здесь… Раскиданы, как пушинки, камни, которыми были вымощены улицы… На перекрестке улиц Советской и Урицкого лежали опрокинутые трамвайные вагоны, превратившиеся в братскую могилу людей всех возрастов… В 3‑м Доме Советов женщины и дети решили укрыться в подвале. Взорвавшаяся рядом бомба вызвала пожар. Огонь перекрыл все подъезды и подходы. Там погибло более 100 человек».
Александр Крюковский — не архивист, но человек начитанный. Он объясняет, что число погибших в этом дворе — 146 — вычитал в прессе в начале двухтысячных, однако подробностей сообщить не может.
— Кое-что мне рассказывали и жители нашего дома — когда мы заехали сюда в конце девяностых, еще были живы люди постарше. Говорят, людям, заваленным в бомбоубежище, даже не помогали — до них просто никому не было дело, тут же хаос был в первые дни!
Александр Иванович кивает на многоэтажку в том же дворе, напротив их дома.
— После войны на том месте был лагерь немецких пленных — это они уже стали освобождать завалы и обнаружили погибших, — мужчина рассказывает что знает.
По словам Александра Крюковского, его более активные соседи по дому не раз пытались обратить внимание чиновников на историю двора. С памятником ничего не вышло, пока добились справедливости только по другому поводу — на 3-м доме Советов указали точный год постройки — 1936-й. Раньше было написано 1947, но это всего лишь дата послевоенного восстановления.
Минск с изнанки. 3-й дом Советов у Троицкого предместья: ванны-бассейны и бомбоубежище
Неравнодушный минчанин говорит — в той бомбежке из его семьи никто не погиб. Его предки жили тогда в другой части Беларуси — между Витебском и Оршей.
— Но у нас семья в войне пострадала. Кто на фронте был, кто в партизанах, кто в немецком концлагере. Похожая история и у жены, — когда Александр Иванович вспоминает о семейном прошлом, он почти плачет. — Сам я стараюсь читать литературу о том, что было, причем мне интересен взгляд на события с разных сторон… Но война столько судеб перемешала! Конечно, какой-то настоящий памятник здесь нужно поставить. Знаете, народ — это память через поколения.
