«Обычное дело, в рай за это не попадают». Три истории людей, которые помогают другим
В Минске живут около двух миллионов человек. Каждый день мы встречаем часть из них — на улицах, в метро, магазинах, торговых центрах и подземных переходах. Иногда мы на мгновение соприкасаемся взглядами, а потом идем дальше. Каждый по своим делам. Humans of Minsk — это проект о случайных прохожих. Их рассказы — о себе и своей жизни в нашем городе. Вот двадцать первый выпуск и люди, которые помогают, — от фотографа Дарьи Сапранецкой.
В 2010 году фотограф Брэндон Стэнтон создал проект Humans of New York, в котором собирал портреты жителей Нью-Йорка и их короткие монологи. Сегодня у Humans of New York почти 18 млн подписчиков на фейсбуке и более 7 млн в инстаграме. Помимо Нью-Йорка, фотограф создал серии, посвященные другим странам и городам: Ирану, Ираку, Пакистану, Украине, Иордании, Индии, Иерусалиму. Проект и идея оказались настолько популярны и близки настроениям людей, что в интернете появились аналогичные проекты других авторов, посвященные Вильнюсу, Варшаве, Москве.
Дима, 34. Стендап-комик
![](https://www.21.by/pub/news/2020/05/1588575753124875.jpg)
![](https://www.21.by/pub/news/2020/05/1588575753488986.jpg)
В индустрии стендапа я уже 10 лет, в юморе более 15. Изначально был бренд-менеджером в белорусском Comedy и штатным сценаристом, потому что еще в КВН очень боялся сцены. Именно стендап и помог преодолеть этот страх.
8 марта у нас в Standup Comedy Hall была дико крутая тематическая вечеринка с полным sold out. А 9−10 марта посещаемость пошла на спад. Мы еще немного посражались и решили поставить все на паузу на неделю-другую и посмотреть, что будет происходить. Почти сразу стало понятно, что пауза затянется на несколько месяцев.
У меня высвободилось много времени, хоть я и снимаюсь параллельно для VOKA ТВ. Сценаристы могут работать дистанционно, но я решил потратить свое время, силы и часть денег на полезное дело.
Появилась инициатива BYCOVID19 и стала обеспечивать медиков защитными средствами. Среди ее организаторов были мои друзья и я к ним присоединился. Когда мне не хватает информации, я плохо себя чувствую, а когда принимаю во всем непосредственное участие, мне спокойнее. Волонтерство в этом очень помогает.
У людей, которые занимаются BYCOVID19, разные интересы и подходы к жизни, уровни заработка. Большинство не засвечено открыто в помощи. Если у крупной IT-компании есть возможность перечислить 100 тысяч $, то она перечислит и скажет: «Не надо даже об этом нигде говорить». Для них это участие в социальной жизни людей. Они это делают не ради публикации в инстаграме или за голоса на каких-нибудь, образно, выборах.
У меня порой опускаются руки, потому что понимаю, что в сложившемся дефиците защитных средств даже сотни волонтеров не способны помочь всем, кому нужно. А у нас, что важно понять, стоит только одна задача — помочь оснастить всех возможных медиков средствами индивидуальной защиты (СИЗ). Других целей нет.
Для меня стало открытием, как мой друг фитнес-тренер умеет находить респираторы у кого-то в Гродно. Сейчас их цена на черном рынке 42 рубля, а нам 1500 штук отдали по 9. Маски привезли на бэхе шестерке ребята, по которым видно, что они по-разному умеют решать вопросы. Один парень принес и просто так отдал 30 крутых респираторов ffp3, которые сейчас 1500 рублей стоят. И вот это вдохновляет.
Я не ожидал, что белорусы будут так объединяться для помощи медикам. С другой стороны, страшно, что мы нация, которой для того, чтобы сплотиться, оказалось нужным столкнуться с пандемией. У меня ощущение, как будто второй раз Чернобыль бахнул. Но, несмотря на то, что у нас есть интернет и соцсети, мы не осознаем, насколько это глобально. Я выхожу на Октябрьскую заказать кофе, а там все без масок, как будто бессмертные.
Если честно, я сам только недавно осознал всю глубину происходящего, когда начали умирать родственники людей из моего окружения. Когда маму комика из Гомеля, которая работает массажисткой, переквалифицировали принимать ковидных первого и второго уровней. И у нее нет СИЗ. Медики в скафандрах забирали человека из соседнего подъезда. Все уже вокруг нас.
Мне кажется, до этого censored (сложной ситуации) у нас не было до конца понимания, кто мы. А сейчас появляется внутренняя идея. Пусть пока жидкая и не сформированная, но сейчас белорус белорусу — друг, а не белорус белорусу — белорус, как раньше. Может быть, все плавно будет меняться к лучшему. Я не о государственной системе, а о человеческом отношении к друг другу.
Алена, 32 года. Пиар-менеджер ветеринарной клиники
![](https://www.21.by/pub/news/2020/05/1588575753736913.jpg)
![](https://www.21.by/pub/news/2020/05/1588575753988868.jpg)
У меня мама всю жизнь предприниматель и я тоже думала, что не хочу работать «на дядю». Со временем решила, что нужен свой бизнес и мы с парнем открыли в Лиде магазин секонд-хэнд. Там всегда было много остатков и я отдавала их беженцем из Украины, выпускникам интернатов и многодетным семьям. Работала, чтобы оплачивать налоги, аренду, расходы на закупку и зарплату продавцам, сама таскала тюки с товаром. Я начала закапываться в этих шмотках, у меня не оставалось времени и сил на саморазвитие и я перестала получать от работы удовольствие. В итоге парень уехал в Варшаву, у него все классно, а я осталась с кучей долгов, которые до сих пор выплачиваю. У меня до сих пор лежит много одежды после закрытия магазина и мы с подругой периодически раздаем ее бездомным.
Сейчас я перестала воспринимать работу по найму как работу на кого-то. Умею много всего делать и просто продаю свои услуги по определенной цене.
Я училась в ЕГУ и девять лет прожила в Вильнюсе, была постоянно в движении, много путешествовала. Но меня учили, чтобы я вернулась и развивала свой родной город. Мне нужно было почувствовать, что я сделала что-то полезное Лиде, в которой выросла. Вместе с другими девочками мы создали там «Зоохелп». Со временем отношение людей к животным в Лиде меняется. Часть из них пришла к тому, что питомцев надо стерилизовать и водить к ветеринару, когда они болеют. Для Лиды это большой прогресс.
У нас в семье всегда была живность, мы все время кого-то подкармливали. А шесть лет назад меня чисто случайно добавили в волонтерский чат и понеслось. Я впряглась в это с головой и у меня был год сумасшедшей «зоошизы». Я не занималась никакой другой работой, мало спала, отвечала на любой вызов. Когда у людей появляется твой номер, они постоянно просят о помощи, люди поняли, что мне можно тащить животных и подкидывали их уже к моему магазину.
Я отключалась от реальности, у меня не оставалось никакой своей жизни. В складской части магазина на передержке прятались 12 котов и котят, в моей двухкомнатной квартире было уже пять животных, а я привела еще одного лабрадора. Вечером пришел мой парень, сказал, что я долбанулась, просто кинул продукты и ушел. Я посмотрела со стороны, как новая собака разносит квартиру и ко мне пришло осознание, что всех я не спасу. Сейчас я продвигаю тему чипирования, потому что такая простая штука поможет легко отслеживать хозяев потерянных животных — это эффективнее, чем просто их подкармливать.
В итоге я решила перезагрузиться и поработать там, где понятно, чего от меня хотят. Мне скинули вакансию администратора в ветклинике SAS, но после собеседования руководство нашло мне другое применение. У меня разноплановая работа, которая все связала: и хороший заработок, и самореализацию, и помощь животным. Я очень счастливый в этом плане человек.
Сейчас у нас дома на передержке остался только один щенок и несколько котов на карантине. За неделю трех животных забрали в очень хорошие семьи, может, в это сложное время люди осознали все свое одиночество. Находясь дома взаперти, поняли, что им грустно. К сожалению, есть уравновешивающий фактор: люди стали выкидывать животных. Появилась какая-то статья, что у кошки в Бельгии нашли covid-19 и понеслось.
Мне кажется, у человека есть базовая потребность чувствовать себя нужным. Помощь животным — это отработка этой потребности. Когда начинаешь этим заниматься, то осознаешь, что все не сложно, так почему бы не помогать.
Без имени, 25 лет. Активист «Еда вместо бомб»
![](https://www.21.by/pub/news/2020/05/1588575754258043.jpg)
![](https://www.21.by/pub/news/2020/05/1588575754533810.jpg)
Есть такая притча, что обычному человеку не надо лезть в политику — это опасно. Непонимание родителей — большой вопрос для многих наших активистов/ок, у меня такая же ситуация.
Я из семьи обычных рабочих. Видел, как они пытались постоянно подработать, чтобы я не отличался от сверстников, не ходил ободранным, имел такие же блага. Им достаточно тяжело это давалось. Моей семье пришлось столкнуться с бюрократической машиной, оформлять много документов, я был маленький и видел кучу серых чиновников, которые смотрят на нас с неприязнью, посылают из кабинета в кабинет. А сами просто сидят и вообще непонятно чем занимаются. Почему твои родственники честно работают, никого не обманывают, но им приходится из кожи лезть, чтобы ты соответствовал каким-то принятым нормам.
Пять лет назад я осознал свои политические взгляды как анархистские и решил присоединиться к FNB (Food Not Bombs «Еда вместо бомб»), мне хотелось выразить солидарность с угнетенными людьми, которых я всего на одну ступеньку выше. Говорят, что такие низовые инициативы не могут долго существовать, но FNB кормит бездомных каждые выходные уже около 14 лет. В Беларуси ни одна благотворительная инициатива помощи бездомным столько не существует.
При этом у нас никогда не было никакой классической организации с руководством. Это противоречит нашим принципам — все решения принимаются коллективно. Не бывает, что кто-то сказал и все делают. Мы все обсуждаем, чтобы никто не был против. Это наш прототип идеального общества. Мнение всех учитывается и никто не выпячивает себя как лидера, у нас все лидера. Наша горизонтальная структура работает как часы уже много лет. Конечно, мы иногда ссоримся, но относимся к друг другу с уважением, — это помогает находить точки соприкосновения. Идея в том, что любой может стать одним из нас. Этим занимаются не какие-то «герои», а люди «без лица», мы не выпячиваем свои личности, поэтому я не рассказываю, как меня зовут и где я работаю.
Мы стараемся помогать бездомным как равные равным, ничего им не навязывая. Я не понимаю, зачем заставлять их молиться перед едой. Помогать друг другу — не доброе, а обычное дело, в рай за это не попадают, если он есть.
Сейчас к нам приходит много новых людей, спрашивают, чем помочь. Большой поток внимания. С одной стороны, это радует. А с другой, немного угнетает, потому что когда это все закончится (covid-19), бездомные снова останутся никому не нужны.
Многим сложно обратиться за помощью, потому что стыдно. Я часто слышу истории, что у бездомных есть сыновья и дочери, родственники, предлагаю найти их, связаться, но бездомным стыдно, что они оказались в такой ситуации. Я их понимаю и меня это ранит. Бездомные — это постоянно стигматизируемая прослойка. Сложно остаться хорошим человеком, когда нужно каждый день выживать. Среда определяет сознание.
Проект Humans of Minsk в инстаграме и фейсбуке.