Окнами на проспект. Дом «Бессмертен»: бабушка-«шумахер», ремонт в сталинке и самый минский свитшот
Стоит ли переезжать в сталинку? И правда ли, что архитектура 1950-х снова в моде?
Биография города складывается из наших частных историй. Герои рубрики TUT.BY «Окнами на проспект» делятся воспоминаниями о том, чем жил Минск в разные годы и как он менялся.
Дом «Бессмертен» уже не раз оправдал свое жизнеутверждающее название. Необычное здание-дуга уцелело в годы войны. И избежало сноса в конце 1940-х, когда главный минский проспект застраивался по-новому. Проспект Независимости, 40 — современный адрес легендарной пятиэтажки. TUT.BY встретился с минчанами, которые знают этот дом изнутри.
![](https://www.21.by/pub/news/2020/01/1578390278433164.jpg)
Адрес: проспект Независимости, 40
Архитектор: Роман Столлер
Год постройки: запроектирован в конце 1930-х. Возведен к 1941 году, но тогда не достроен окончательно
Восстановлен в 1947 году
На противоположной стороне проспекта расположен дом-близнец. Два здания дугообразной формы — часть композиции площади Победы.
Лозунг «Подвиг народа бессмертен» возвышается над фасадами с 1961 года. Тогда же у монумента Победы зажжен Вечный огонь.
![](https://www.21.by/pub/news/2020/01/1578390278870673.jpg)
«Таксисты подшучивали: «Вы бы коня запрягли, а то еле тянетесь»
Для Ольги Стуопелис проспект Независимости, 40, квартира 7 — первый минский адрес. Здесь прошло детство и первые годы студенчества. Правда, тогда главная городская магистраль называлась Ленинский проспект.
![](https://www.21.by/pub/news/2020/01/1578390279146320.jpg)
— В дом № 40 наша семья заселилась благодаря бабушкиной сестре. Она обменяла свою московскую квартиру на минскую, — рассказывает Ольга историю, которую слышала от бабушки — рентгенолога, кандидата медицинских наук Ольги Степановны Лученок.
— До войны бабушка с дедушкой жили в Минске, в том районе, где сегодня Дворец Республики. Бабушка часто вспоминала, как потеряла весь свой гардероб. Вздыхала, какие красивые платья сшила в ателье, но ни разу так и не надела их.
Это был 1941 год, а в эвакуацию брали только самое необходимое.
— Тетя Мария, сестра бабушки, какое-то время жила в Москве, работала инженером на железной дороге. После войны она переехала в Минск, была не замужем, в доме № 40 поселилась с сестрой и ее семьей. Жили все вместе: тетя Мария, бабушка, дедушка и их дочка Валентина — моя мама (после замужества — Кузнецова). Дедушка умер еще до моего рождения — в 1959 году. Он сильно болел, заразился туберкулезом во время войны. Как партийного работника его похоронили на Восточном кладбище. Помню, как в детстве мы с бабушкой ходили туда и она всегда говорила: «Если бы он был жив, то очень любил бы тебя». Бабушки не стало в 1982-м, она умерла от миеломной болезни, тогда ее называли болезнью рентгенологов.
![](https://www.21.by/pub/news/2020/01/1578390279277463.jpg)
Ольга Степановна Лученок — одна из первых выпускниц минского мединститута. Работала в 1-й клинической больнице, изучала проблемы рентгенотерапии, преподавала.
— Бабушка всегда была деятельная. Одновременно три-четыре работы — ее обычный образ жизни. И преподавала, и лечила, и наукой занималась. Когда дедушки не стало, решила, что надо научиться водить машину. Решила — и сдала на права. Купила «Волгу». Но ездила о-о-очень медленно. Таксисты подшучивали: «Вы бы коня запрягли, а то еле тянетесь». Но бабушку эти реплики не особенно беспокоили. Она с характером была. Хотя со временем все же наняла водителя, могла себе позволить, или просила моего отчима сесть за руль.
![](https://www.21.by/pub/news/2020/01/1578390279405732.jpg)
Машину, которая по тем временам скорее роскошь, чем просто средство передвижения, ставили в гараж во дворе дома.
— В гараже хранили яблоки, квашеную капусту, соленья. И мы с бабушкой ходили за всем этим.
«Иду в институт, гремлю костями»
— Окна нашей квартиры выходили на проспект. Правда, нужно было буквально перевеситься через перила, чтобы рассмотреть происходящее на площади Победы. Изначально, до реконструкции, она была не такой широкой, как сейчас. И ветераны выстраивались вокруг нее, а Петр Машеров (руководитель БССР с 1965 по 1980 год. — Прим. TUT.BY) с ними за руку здоровался. Рассматривала его с балкона: он же красивый был, статный, высокий, — вспоминает Ольга.
— И неужели никто вам не говорил: плотно закройте форточки и балконную дверь, не подходите к окну?
— Нет, в детстве за всеми парадами наблюдала с балкона. А еще любила невест рассматривать. Помните традицию возлагать цветы к обелиску в день свадьбы? Тогда все так делали, это было принято.
![](https://www.21.by/pub/news/2020/01/1578390279537854.jpg)
Врачи, артисты оперы — это соседи по подъезду.
— На первом этаже жила очень колоритная дама — Ида Соломоновна. Летом у нее всегда было открыто окно. Увидит знакомого, поздоровается, и начинается беседа. Во втором подъезде жил дворник нашего дома, имени не вспомню, а фамилия — Дикун. Он очень мне помогал, когда бабушка тяжело заболела, последние два года она не вставала. С ним и его семьей мы всегда хорошо общались. Его дочь — музыкант, играла на виолончели в театре оперетты, очень интеллигентная. Иногда она брала меня с собой на спектакли, так что я хорошо помню молодую Наталью Гайду, которая уже тогда была звездой.
После школы Ольга поступила в минский мединститут, стала врачом-стоматологом.
— Тогда «мед» находился в центре, недалеко от Купаловского театра. На учебу могла пешком добираться. Помню, первый курс, к зачету готовлюсь. Надо выучить, как называются кости по латыни. Взяла наглядный материал домой. И вот иду в институт, гремлю костями, они в пакете лежат (смеется). А навстречу мои школьные друзья. Спрашивают: «Что за звук странный?». Нужно было видеть их глаза, когда я спокойно ответила: «Кости стучат».
— Сегодня многие жалуются, что в центре невозможно жить из-за шума. А тогда?
— Проспект тогда и сейчас — две большие разницы. Раньше машин почти не было. Летом спали с открытым окном. До сих пор помню звук троллейбусов. Сквозь сон слышала, как рано утром они выезжали из депо на Киселева. Значит — скоро вставать.
Помню, бабушка очень гордилась, что живет на Круглой площади. О том, чтобы сменить адрес, и речи быть не могло. Мне тоже было трудно привыкнуть к спальному району, когда после замужества переехала на Юго-Запад. В центре жизнь бурлила, все близко.
![](https://www.21.by/pub/news/2020/01/1578390279660784.jpg)
«Жить в высоких потолках и старых стенах — романтическая мечта»
Ирина Налимова создала облик культовых NewsCafe, Grand Café, Bistro de Luxe. Она — один из лучших дизайнеров интерьеров Минска. В знаменитый дом с гордым именем «Бессмертен» переехала 20 лет назад. Почему сюда?
— Жить в высоких потолках и старых стенах — давняя романтическая мечта. Я училась в 20-й школе с языковым уклоном, там углубленно преподавался французский, и я уже тогда была в полном восторге от Парижа с его знаменитым османским стилем, — приводит Ирина элегантный аргумент в пользу «вторички». — Искала квартиру в центре. То, что нашлось предложение именно в этом доме, случайность.
![](https://www.21.by/pub/news/2020/01/1578390279805115.jpg)
Квартира-студия Ирины — это две, объединенные в одну (причем не сразу) и чердак, переделанный под лофт-мастерскую. Но прежде чем мечта стала реальностью, было миллион согласований, перепланировка, ремонт. Не проще ли купить новое жилье?
— Сталинка требует больших усилий, чем квартира в новостройке. Нужно решать проблемы с коммуникациями, менять электрику, сантехнику. Но в то же время она дает возможность сделать красивое пространство в исторической реальности, сохранив отдельные элементы этой истории, — считает дизайнер. — Современное строительство скорее уродует Минск, чем украшает. Архитекторы и инженеры-конструкторы забыли, что человеку гораздо комфортнее жить в квартирах с высокими потолками. А сегодня это — 2,70 метра максимум. И я говорю про элитное жилье. В сталинке же это 3,10 — 3,50 метра. Поверьте, это большая разница. Пространство воспринимается совершенно иначе, и дышится лучше, потому что больше воздуха. Или еще один пример. Просто удивительно, почему в новых домах, которые считаются элитными, такие маленькие окна. Только недавно некоторые строительные компании стали ставить «французские» окна в пол.
А прибавьте к этому кривые плиты и стены, ошибки в вентиляционной системе. Этот список можно продолжать бесконечно. И в чем тогда преимущество новой квартиры? С таким же успехом можно сталинку переделать под себя. Зато живешь в центре, из окна красивый вид и выходишь в красивый город, и все в пешеходной доступности.
Во время ремонта в собственной квартире дизайнеру не раз пришлось решать задачи повышенной сложности.
— Наш дом весь на деревянных балках. И только санузлы построены, как бы в колодце, с монолитными перекрытиями, поэтому ванную комнату невозможно расширить. Но, поскольку я объединяла две квартиры в одну, то решение нашлось. И теперь у меня одна большая ванная, вместо двух маленьких.
«До сих пор тяжело воспринимать эту «гаргару» в парке Горького»
— Дома-дуги на проспекте восстанавливались в конце 1940-х. Тогда в газетах регулярно мелькали заметки про «ценные рационализаторские предложения». Например, «вручную делать штукатурные гвозди из отходов жести». Понятно, что стройматериалов не хватало. Во время ремонта случались странные находки?
— Нет, ничего такого не было. Хотя… В этом доме чердачное помещение построено на балках из сибирской лиственницы. И вот на нескольких вырезаны «наскальные изображения». Какие-то растительные узоры. Похоже, их делали пленные немцы, которые работали на строительстве дома. Еще одна деталь из прошлого — изначально здесь было печное отопление. Дымоход сохранился, вентиляция вполне неплохая.
— Жить в центре Минска и «на районе» — две разные истории. Вам знакомы обе?
— В детстве моя семья жила на улице Восточной, недалеко от универсама «Рига». В художественную школу ездила на улицу Володарского. А на этюды — в Сторожевку, Лошицу. После «Глебовки» поступила на дизайн в Витебский технологический университет. Выражение «поехали в город» в значении «в центр» впервые услышала не в Минске, а в Витебске. Запомнилось то удивление: «А мы что, не в городе разве?». Сегодня жить в центре — это возможность находиться в пешеходной доступности от приятных и красивых мест. Есть за что взглядом зацепиться. Если я с собакой на прогулке, то смотрю не на многоэтажки, а на набережную Свислочи. Она, правда, уже в удручающем состоянии, но все эти повороты реки, парк и старые деревья — это очень красиво. А еще — человеку, который живет в центре и каждый день там гуляет, до сих пор тяжело воспринимать эту «гаргару» в парке Горького. Бессмысленное здание, которое заслонило солнце.
![](https://www.21.by/pub/news/2020/01/1578390280065223.jpg)
«Шутим, что как-нибудь спустимся в «Березку» в шелковых халатах»
Дизайнер одежды Анастасия Васюченко живет в доме «Бессмертен» второй год. Найти здесь квартиру помог случай.
— Знакомый моего молодого человека переезжал и поинтересовался, не хотели бы мы перебраться в центр. Сразу согласились снять эту квартиру, — рассказывает Анастасия. — Такие варианты нельзя найти по объявлению.
![](https://www.21.by/pub/news/2020/01/1578390280212766.jpg)
— На первом этаже дома — легенда столичного общепита, кафе «Березка». Можно в тапочках за кофе…
— Есть у нас с Лешей одна мечта. Шутим, что как-нибудь спустимся к завтраку в шелковых халатах. Осталось только сшить их, — смеется Настя. — Иногда думаю: сидела бы спокойно в своей Малиновке. В центре все-таки больше соблазнов выйти из дома, становишься мобильнее, активнее.
И если раньше дизайнер пробегала-пролетала мимо монументальных зданий проспекта Независимости, то после переезда попала под обаяние архитектуры 1950-х.
— Всегда любила район площади Победы, хотя изначально я человек районный — жила в Малиновке, Чижах, — шутит Настя. — Архитектура сталинского ампира мне и раньше была интересна. Но как-то не было времени толком ее рассмотреть. Все время бежишь по делам, ничего вокруг не замечаешь. А после переезда стала больше гулять. В центре — все рядом. Если надо в магазин, то скорее пойдешь пешком в тот, что ближе к дому, чем поедешь куда-то. И так меня зацепила лепнина на фасадах! А я же в постоянном поиске идей для новых коллекций, буквально все рассматриваю с точки зрения, как это можно применить в дизайне. Зависла на лепнине, загорелась идеей перевести все эти растительные орнаменты и вазы с фруктами на текстиль.
Так появилась идея коллекции спортивной одежды «Город Солнца» — совместного проекта компании Mark Fоrmelle и бренда KANVA дизайнера Анастасии Васюченко.
![](https://www.21.by/pub/news/2020/01/1578390280372678.jpg)
— Есть такая техника — эмбоссинг на ткани, проще говоря — тиснение. Если объяснить принцип в двух словах: создается векторный рисунок, затем изображение переносится на специальную плиту, делается оттиск на ткани под сильным прессом и получается объемная картинка, — объясняет дизайнер. — И вот я рассматривала вазы на фасаде здания, где редакция «Вечернего Минска», и думала, как бы классно эти отпечатки города смотрелись на текстиле. Но в итоге именно этой техники в коллекции нет. Подвели производственные вопросы, не все идеи успели воплотить.
А вот с принтами и вышивками все получилось. В них — отражения архитектуры Минска 1950-х с ее мозаиками, лозунгами, шрифтами вывесок.
«Мы привыкли думать, что у нас здесь «усё знішчана»
— Начала углубляться в тему, зависала в Национальной библиотеке. Зацепила книга «Город Солнца» Артура Клинова и его теория о том, что проспект, центр Минска — это попытка советских архитекторов создать идеальный город, — рассказывает Анастасия о работе над коллекцией. — Пересмотрела альбомы по монументальному искусству, искала информацию о советских муралах Минска. Хотелось, чтобы в одежде нашли отражения как очевидные хиты, так и менее узнаваемые детали — нетривиальные символы города.
Так, надпись «Бессмертен», которую Анастасия видит каждый день, когда возвращается домой, стала вышивкой на мужских свитшотах. На платьях коллекции читается фраза «Жить в веках», а на байках — «Победа».
— Те, кто хорошо знают Минск, сразу угадали, что надпись «Победа» — отсылка к кинотеатру с таким названием. Выбрали для нее тот же шрифт, который видим на знаменитой вывеске. «Победа» — один из первых кинотеатров Минска, горожане к нему так нежно относятся, а его, беднягу, никак не отреставрируют… Но и само по себе слово мощное, так что надпись на байке воспринимается и без контекста. И это важно. Когда человек видит вещь в магазине, там нет моих объяснений на пяти страницах, — иронизирует дизайнер. — Все должно быть ясно и без них.
— Надпись на платьях «Жить в веках» — вышивка у сердца. И намек на здание Музея истории Великой Отечественной войны, которое снесли? Почему важно включить эту фразу в коллекцию?
— Было много разговоров вокруг сноса здания музея на Октябрьской площади и по поводу строительства нового на его месте. Вспомнился лозунг с того исторического здания — «Подвигу народа жить в веках». В сокращенном варианте фраза зазвучала по-новому — свежо, актуально, молодежно. Это как с мощными фигурами на мозаике «Октябрь» Александра Кищенко. В современном контексте эти образы воспринимаются как супергерои.
![](https://www.21.by/pub/news/2020/01/1578390280652384.jpg)
Мы привыкли думать, что в Минске мало исторических достопримечательностей, что у нас здесь «усё знішчана». А застройка проспекта — это уже история. И важно сохранить эти здания и не перегружать сложившийся ансамбль чем-то инородным. То же с мозаиками — их ни в коем случае нельзя закрашивать, сбивать, разрушать. Во всем этом аутентичность Минска, его душа.