«От своей новой груди я просто кайфую». Инстаграм-история Кати, которая победила рак
«Никогда не забуду первую ночь после операции. Это была очень долгая бессонная ночь… Не болели, наверное, только ноги… Столько слез и мыслей было в ту ночь. Я прокрутила в голове все, что происходило со мной за последние семь месяцев, и не смогла поверить, что я это пережила. А рядом в палате лежали еще четыре женщины с таким же диагнозом», — этот пост в Инстаграм Катя Алешкевич написала через год после операции. В октябре 2018-го ей удалили опухоль. Когда через 12 дней врачи сказали: можешь идти домой, в голове был один вопрос: «Что дальше?» О том, что было дальше, она позитивно рассказывала в своем «онлайн-дневнике».
Про Катю мы уже писали. Год назад, тогда ей исполнилось 29, у нее обнаружили рак груди — вторая стадия. Чтобы болеть было не так страшно, она стала позитивно рассказывать про свой диагноз в соцсетях. Через семь месяцев рак отступил, но вести свой онлайн-дневник Катя не перестала. Мы выбрали несколько самых важных постов в ее «здоровой» главе Инстаграм. Каждый снимок — кадр одного дня, описание под ним — то, что с девушкой в тот период происходило.
Осень-зима 2018-го. Операция
«Помню, как хотела запостить эту фотку, а потом она резко оказалась не актуальной… Это я в ожидании результата трепан-биопсии (апрель 2018-го. — Прим. TUT.BY). Тогда я уже готовила себя к худшему и ничего не знала про онкологию», — в декабре 2018-го написала Катя в своем «дневнике». Операция уже прошла и жизнь потихоньку возвращалась в привычные берега.
— Я изначально знала: опухоль будут вырезать, — вспоминаеит собеседница. — Единственное, решался вопрос: сначала восемь «химий», а потом — операция или наоборот. Выбрали первое. После четвертой «химии» мне было очень плохо. Помню, как приехала к хирургу, отрежьте мне все, не могу больше. Он сказал: «Не спеши». Возможно, дальше будет легче. И стало легче.
Когда полгода живешь по кругу «химия-плохо-хорошо», операцию воспринимаешь как новый этап. Опасности для жизни не было, поэтому я хотела, чтобы все это поскорее случилось. Оперировали меня в 1-й городской клинической больнице Минска. Было назначено на 9 утра и длилось четыре часа. На протяжении этого времени со мной была девушка-фотограф, которая готовила материал про онкологию. Когда я очнулась, первое, что у нее спросила: «Вика, а сиськи у меня есть?». «Да, — ответила она, — импланты крутые». И я такая: «Уф, слава богу» — и отрубилась.
Ночью проснулась. Все болит, а я лежу и просто не верю, что через все это прошла. Впервые мне стало себя жалко. Позже, когда результаты анализов подтвердили — все в порядке, я выдохнула. Мне назначили гормонотерапию, — это значит, больше никаких «химий», только таблетки.
Жестким оказалось другое. Когда доктор пришел в палату и сказал: «Все, можешь собираться домой». И я такая: «Как?» Он: «Все, езжай домой, заживляйся, живи». За эти семь месяцев я настолько привыкла к болезни и боли, что просто не понимала, как жить, когда все хорошо.
Декабрь 2018-го. Семья
«Как же здорово, когда у тебя есть сын, и возможность прожить еще одно детство», — написала Катя, когда они с Максом впервые пошли в театр.
— Во время болезни меня очень поддерживали мои мужики (муж Женя и сын Макс. — Прим. TUT.BY). С Женей мы идеально понимали друг друга, — говорит Катя. — Сейчас все не так хорошо. Иногда хочется, чтобы он меня пожалел, а я просто не могу ему об этом сказать.
Раньше я была таким человеком, который все держал в себе. Хорошо в жизни, плохо — я ни на что не жаловалась. После болезни решила не молчать. Если что-то не нравится, я говорю. Говорю всем, кроме самых близких. Мне страшно признаться им, чего я боюсь, по какому поводу переживаю. Почему? Не хочу, чтобы они думали, что я какая-то унылая. Наоборот, мне хочется их поддержать. Даже когда началась болезнь, они все плакали, я их успокаивала.
Январь 2019-го. Волосы
«Была у доктора, у своего хирурга. Про грудь сказал: результат хороший, все красиво. Даже сфоткать хотел…» — описывала Катя свои эмоции через два с половиной месяца после операции. Рассказывала, что пора бы отправить на тренировки свое «прохимиченное» тело, и радовалась новой прическе.
— В день операции я побрилась, — вспоминает девушка. — К выписке на голове что-то отросло, какой-то непонятный забор. Было очень стремно. Когда вернулась домой, все сбрила. А потом стал отрастать ежик, и к Новому году у меня уже получилась стрижка. Сейчас смотрю на свои лысые фотки и думаю: «Блин, как я так ходила?» А тогда даже не задумывалась над этим.
Летом поняла: пора вернуться к танцам. До беременности у меня ведь было шесть тренировок в неделю. Пошла в одну из студий на день открытых дверей. Там можно было записаться на любой мастер-класс. Я взяла шесть мастер-классов, потом спускалась в переход, ноги так тряслись, что хотела вызвать кого-то на помощь. В итоге выбрала соло-латина. Правда, чуть позже мы отдали сына в детский сад, Макс стал часто болеть — и с танцами пришлось завязать.
Февраль 2019-го. День рождения
«Привет мой новый год! Впервые за несколько лет, мне ни капельки не грустно тебя встречать! Даже как-то очень сильно весело. Аж страшно!» — написала Катя в свой день рождения.
— В 29 я думала, что на тридцатку закачу большой движ с тамадой, но за год мечты изменились, — рассказывает Катя. — 27 февраля мы пошли в пиццерию с самыми близкими друзьями, и никакого большого праздника уже не хотелось. Честно, когда в 29 мне желали счастья, здоровья, я смеялась. Вроде как и пожелать больше нечего. А сейчас понимаю — это самое главное. Вот даже теперь — у меня вроде все хорошо, но напрягает, что Макс часто болеет в саду.
Апрель 2019-го. Работа
— В больнице со мной в палате лежала женщина, которую совсем никто не навещал. И я придумала такую штуку: каждый месяц 19 числа (19 октября Катю прооперировали. — Прим. TUT.BY) буду заглядывать к пациентам моего хирурга — Геннадия Ильича Былинского, — говорит Катя. — Так я ходила полгода. Женщины реагировали на это по-разному: кто-то радовался, у кого-то на лице читалось: «Нам и так плохо, а тут еще ты улыбаешься».
Болезнь сильно изменила мою жизнь. Все это время меня поддерживало очень много знакомых и чужих людей. После операции в палате всегда были цветы, и медработники постоянно спрашивали: «У вас что день рождения?» Все это учит думать не только о себе.
Сейчас мне часто звонят и пишут, спрашивают про рак и реабилитацию. Я, не стесняясь, отвечаю. Я через это прошла, и мне не жалко поделиться свои опытом. В планах — закончить курсы коуча и помогать людям не только знаниями из личного опыта, но и профессионально. Правда, денег на хорошие занятия у меня пока нет, поэтому после декрета решила вернуться к тому, что умею лучше всего — пилить ногти. С ноября я работаю мастером по маникюру. Надеюсь, это поможет скопить на учебу.
Май 2019-го. Благотворительность
«[Провожу] благотворительную лотерею для девушек и женщин с раком груди и репродуктивной системы», — написала Катя о своей идее и сообщила, что ищет спонсоров.
— Когда только узнала о своей болезни, сама решила поучаствовать в такой лотерее, — рассказывает собеседница. — Помощь собирали для маленькой девочки. Деньги нужно было положить на номер МТС или благотворительный счет, а затем прислать организаторам скриншот о переводе. Среди «хозяев» скриншотов позже выбирали несколько победителей. Я выиграла тапочки. До сих пор их ношу.
Когда врачи определились с моим лечением и назначили восемь «химий», узнала, что стоимость одной такой терапии около 2000 долларов. Плюс нужны были деньги на импланты. Мы понимали: в заначке у нас такой суммы нет. Женя сказал, продадим машину, но этого все равно бы не хватало. Тогда я попробовать организовать благотворительную лотерею для себя. Нашла спонсоров, и мы собрали 1600 долларов. Чувствовалось, что люди готовы помогать.
Позже я решила проводить лотереи для других девушек с онкологией. Максимальная сумма, которую собрали, 2500 долларов. Возможно, это не так много, но для больного раком каждая копейка важна. Чтобы спастись, люди продают квартиры, берут кредиты. Как-то мы собирали деньги женщине, у которой в семье с онкологией было два человека — она и отец. Оплатить две операции они не могли, пришлось выбирать, кого спасать.
Мне пишут, просят провести лотерею для ребенка, я отвечаю, что стараюсь работать со взрослыми. Ведь в Беларуси нет даже фондов, которые бы помогали взрослым.
Сентябрь 2019-го. Жизнь
— Весной 2018-го мы хотели отвезти Макса в Болгарию, но узнали, что у меня рак, — и все отменилось, — возвращается к тем событиям Катя. — До Болгарии мы доехали только в этом сентябре. Это фото оттуда.
Что еще нового? Раз в три месяца мне теперь нужно ходить на УЗИ. Проверять грудь, брюшную полость, малый таз. Если все буде хорошо, через год повторять эту процедуру буду уже раз в шесть месяцев. А через пять лет — раз в год.
Когда после операции анализы показали, что все хорошо, я не могла понять: «Как, это все? Я вылечилась?» Но вряд ли можно вылечиться от рака. Я продолжаю жить, но сейчас я всегда под контролем. Конечно, есть страх, что в какой-то момент все это может вернуться. Но теперь я не боюсь, что могу умереть от онкологии. А чего боюсь? Боюсь боли, которая была во время «химии». Недавно рак нашли у мамы моего близкого друга. Когда приезжаем к ней в больницу, я вижу капельницу и сразу вспоминаю, как от терапии меня воротило. Становится дурно.
А вот от своей новой груди я просто кайфую. Она меньше размером, и это просто офигенно. Женя мне как-то сказал, до болезни ты ненавидела свою грудь и часто говорила: вот бы ее уменьшить. И вот это случилось. Теперь шутим, что нужно контролировать свои желания.