Почему заваливать сирот конфетами - зло, и что можно сделать, чтобы действительно помочь детям?
«В какой детский дом конфеты завезти?» В преддверии Нового года сообщения с этим вопросом Катерина Синюк, основательница платформы «Имена», получает ежедневно. В канун праздников многие бизнесы и неравнодушные люди хотят помочь детям, оставшимся без родителей, и по устоявшейся традиции заваливают их килограммами сладостей. Хотя выпускники интернатов говорят, что конфеты — это совсем не то, о чем они мечтали в тот период. Что им необходимо и как можно помочь по-другому?
«За себя как за волонтера стало стыдно: «Что полезного я сделал? В очередной раз показал, что с неба все падает?»
Виктору Михайлóвичу 26 лет. Он уже давно не живет в детском доме, но об этом случае помнит до сих пор. Как обычно, на Новый год ему подарили килограмм конфет, которые он съел за один день. Кем были те люди-дарители, его память не зафиксировала. Только запомнил, что после такой дозы сладостей ему было очень плохо. Плохо, но уже по-другому, случалось и в дальнейшем: когда впервые Виктор получил стипендию, потратил ее за несколько дней и следующие три недели жил так, «что лучше не рассказывать». Когда не знал, как сварить пельмени, и стыдился признаться в этом соседке по общежитию.
— Когда ты выходишь за стены интерната, важен не новогодний подарок, а человек, который ведет тебя за руку, — говорит Виктор.
Своей видеоисторией он решил поделиться в проекте-инсталляции #Безконфет, которая дала старт фандрайзинговой кампании в поддержку Центра помощи детям-сиротам «Нити дружбы». Цель этой кампании — показать белорусам, что помогать можно и по-другому. Не заваливать килограммами конфет, которые портят зубы и аппетит, а, например, оформить ежемесячную подписку в поддержку центра, специалисты которого знают, какая помощь действительно нужна детям из интернатов.
«Нити дружбы» — это организация, которая помогает детям-сиротам не потеряться в жизни и адаптироваться к социальной среде. Ее специалисты ищут, обучают и сопровождают патронатных воспитателей, которые впоследствии становятся «важными взрослыми» в жизни детей, оставшихся без родителей.
— Недавно общался с ребенком, который сказал, что каждый Новый год загадывает одно желание: встретиться с мамой. Не «чтобы мама появилась в жизни» — просто встретиться с ней, — рассказывает основатель «Нитей дружбы» Артем Головий. — С помощью этого проекта мы хотим донести главное: ребенку нужен взрослый. Безусловно, здорово, что мы можем подарить детям из интернатов конфеты или вещи. Но при этом важно не сместить акцент с главного на второстепенное. Ребенок, который растет без семьи, без тех людей, которым он может доверять, которые способны стать его опорой в жизни, нуждается в том, чтобы рядом был значимый взрослый человек.
То, что конфеты не решают проблемы, а только создают видимость помощи и внимания, Артем осознал во время своего первого визита в интернат. Он сам в 13 лет остался сиротой, его семьей стали бабушка и дедушка.
— Был апрель 2009 года. Я приехал в интернат на Пасху и привез детям шоколадные яйца. Помню, дети распаковали их и сразу же съели. Да, была радость. Но когда мы уехали, подумал: «Что изменилось в жизни ребенка?» Он был сиротой — сиротой и остался. Я сам вырос без родителей и в тот момент посмотрел на их жизни с позиции себя, который уже чего-то добился. Каждый свой успех мне приходилось выгрызать. Не было никого, кто бы мог за меня спросить или заступиться. Знаете, когда кто-то говорит: «Ты папенькин или маменькин сынок», я думаю, что это не так уж плохо. Здорово, когда есть кто-то, кто за тебя сражается. Так вот я посмотрел на детей, и мне за себя как за волонтера стало стыдно. Что полезного я сделал? В очередной раз показал, что с неба все падает, и для этого даже не нужно напрягаться? Такой подход порождает позицию «я сирота, и поэтому мне все должны».
Проект «Нити дружбы» зародился спустя пять лет — в 2014-м. Все это время, говорит Артем, он зрел. Начинался проект с наставничества для детей-сирот.
— Но со временем мы поняли, что нужно делать по-другому: более глубоко и согласовано с государством.
Так команда проекта разработала курс подготовки патронажных воспитателей, который прошел экспертизу в Национальном институте образования.
— Еще одно важное достижение «Нитей дружбы» — им удалось договориться с нашими госорганами о том, чтобы проект беспрепятственно мог попадать в интернаты, — говорит основатель платформы Имена Катерина Синюк. «Имена» поддерживают проект с 2017 года. За это время на его работу собрано более 49 тысяч рублей. — Если такого центра в Беларуси не будет, то дети, которые закончат интернат, могут пойти по очень скользкому пути.
Сегодня Беларусь по примеру западных стран уходит от системы детских домов. Но 23 интерната все еще продолжают работать. На данный момент в них живет около 1100 детей от 10 до 18 лет.
— От того, будет ли существовать центр «Нити дружбы», зависят и судьбы этих 1100 детей, — убеждена Катерина.
Патронатных воспитатель обучает ребенка тем же вещам, что и папа с мамой: как самому приготовить себе еду, распорядиться карманными деньгами, выстроить отношения с друзьями, какую профессию выбрать и многим другим вещам.
За пять лет существования «Нитей дружбы» через проект прошло более 700 человек, которые хотели бы помогать детям-сиротам. Не все из них могут стать патронатными воспитателями.
— Важно, что специалисты проекта дают гарантию: к детям не придет опасный человек с улицы. Людей, которые хотят помогать, много, но они могут не понимать всю ответственность до конца. Программа, которую разработали «Нити дружбы», позволяет в несколько этапов отсеять кандидатов, чтобы в итоге ребенок получил правильного человека, готового быть с ним долго, — говорит Катерина.
На вопрос, как эти люди приходят в «Нити дружбы», Артем отвечает: соцсети творят чудеса.
— Когда ты постишь информацию по этой теме не с позиции «ах, эти бедные сиротки», а рассказываешь о здоровых алгоритмах помощи, акцентируешь внимание на ребенке, на том, что ему нужно, каждый раз удивляюсь, что такому большому количеству людей это интересно. Людям из разных сфер и абсолютно разных специальностей.
«Вижу, как важно чувствовать, что она для меня обычный человек»
Марина даже представить не могла, что когда-то она станет близким человеком для чужого ребенка. У нее была и есть хорошая работа, карьера. В жизни все шло своим устоявшимся чередом, пока женщина остро не ощутила, что хочет помогать другим. Так она познакомилась с подростком Мариной, для которой сначала стала наставником, а затем взяла ее под патронат.
— В нашу первую встречу Марина запомнилась тем, что вела себя не как все дети. Большинство из них, увидев взрослых, активно просили «стать моей мамой», купить им что-то и прочее. А Марина тихо сидела в стороне. Мы начали разговаривать, и девочка стала раскрываться. Честно, изначально я не была готова взять на патронат ребенка с умственной отсталостью. Но когда ты с этим сталкиваешься, тебя перестает это пугать. Придуманный кем-то стереотип разрушается, страх и предрассудки уходят.
Получить статус патронатного воспитателя Марина решила «из сугубо практических соображений».
— Отношения с администрацией интерната иногда складываются непросто. Поэтому, чтобы по закону я имела возможность отстаивать права ребенка, оформила патронат. Да, это другой уровень ответственности, но за несколько лет я к нему морально подготовилась.
Со своей патронажной воспитанницей Марина видится «минимум раз в неделю», иногда чаще.
— Каждую неделю у нее меняются друзья, цели, интересы, люди. Но она говорит: «Придет моя Марина — и поможет решить все вопросы». Иногда эти проблемы мелкие, иногда существенные. Для тех, кто вообще не знает, как их решать, они все кажутся существенными.
Кроме этого, Марина стала для своей подопечной человеком, в котором та находит необходимую поддержку.
— Иногда посторонние плохо относятся к Марине из-за ее особенности. Некоторые даже называют ее плохими словами. И я вижу, как ей важно чувствовать, что она для меня обычный человек. Точно так же, как и я для нее. Она мне верит, рассказывает о своих ожиданиях. Это очень ценно.
Вера работает юристом. У нее тоже есть патронатный «племянник», которому 19 лет.
— Сперва нам было сложно придумать, как называть друг друга. Я сказала так: «Мать у тебя есть. На старшую сестру я уже не тяну». Поэтому я стала тетей — тетей Верой. При таком названии необязательно объяснять, какая между нами степень родства.
«Племянник» Веры сейчас учится в колледже. Со временем они стали реже встречаться, но не общаться.
— Наши отношения за столько лет уже переросли в родственные.
Опыт патроната, говорит Вера, помог не только ее воспитаннику — он изменил ее саму.
— Это развивает во взрослом человеке принятие. Ведь ты живешь в своей социальной прослойке и формируешь определенный круг общения. И тебе кажется, что так живут все. А потом тебя будто окунают в ледяную воду, как на Крещение. И ты видишь, что мир очень многообразен. Когда я пришла в «Нити дружбы», меня спросили: «Вы могли бы стать наставникам для ребенка с особенностями развития?» Я категорично ответила «нет» и добавила, что мне нужна девочка, у которой родителями были как минимум профессор и балерина. А потом все внезапно изменилось — и я обнаружила, что с радостью прихожу во вспомогательную школу-интернате в отделение детей с ментальными особенностями на утренник. Ты в этом варишься, сопереживаешь. И когда в обычной школе, где учится мой ребенок, мне говорят: «У нас не хватает двух рулонов туалетной бумаги, нужно что-то делать», хочется сказать: «Мне бы ваши проблемы».
«Обществу важно показывать, кто эти дети, в чем они нуждаются, с правильной позиции»
Сегодня в центре «Нити дружбы» работают всего четыре человека. Артем — «генеральный менеджер» и локомотив проекта, два социальных педагога и психолог.
Социальные педагоги работают с детьми: они подробно рассказывают, что за человек может прийти в их жизнь и чем он будет заниматься. Со взрослыми они проводят точно такую же работу.
После этого включается психолог. Он проводит психологические консультации, а затем тренинг.
— После обучающего тренинга некоторые говорят нам спасибо за то, что мы показываем мир ребенка изнутри. Кто-то признается, что пока не готов взять на себя такую ответственность, и ему нужно время на подумать. Кто-то осознает, что созрел для этого. Любой результат — это успех. Ведь мы рассказали и показали значимость патроната, при этом человек трезво оценил свои силы, — говорит Артем Головий.
Артем отдает проекту 100 процентов своего времени, для соцпедагогов и психолога это дополнительная занятость. Чтобы центр продолжил существовать и связывать еще больше детей с важными для них взрослыми, ему нужна поддержка. На сегодня проект существует благодаря финансированию пользователей платформы «Имена». Вы можете стать одним из них. Не потратить деньги на новогодний сладкий подарок, а оформить подписку с карточки всего на 5 рублей. Если это сделает хотя бы две тысячи человек, центре «Нити дружбы» сможет существовать целый год.
— Мне кажется, что конфеты на Новый год — это не такое уж зло, — говорит выпускник Минского интерната № 5 Влад Яковчик. — Но они формирует в тебе позицию, что ты бедный, обделенный и тебя нужно жалеть. А еще, что тебе все должны. По сути, конфеты — это видимость помощи. Хорошо, если их дают за что-то: за успехи в спорте, в учебе. А просто так, с неба…
В интернат Влад попал, когда ему было 13 лет. В 15 он поступил в колледж связи. С этого момента началась его совсем взрослая жизнь, в которой он мог рассчитывать только на себя.
— Патронажные воспитатели появились уже после того, когда я вырос. Сейчас они мне уже и не нужны, а тогда, в 15−16 лет, я бы не отказался, чтобы рядом был человек, который бы уберег от неправильных решений. А их, поверьте, было немало. В колледже у меня был опекун — ректор и много социальных работников. Но они относились ко мне как к своей работе. И им все равно, что у тебя на душе. Этот проект — хорошая вещь. Я сам довольно устойчивый эмоционально, поэтому мне было легче. Но есть ребята, которые не могут справиться с проблемами сами. Никого рядом нет — и они ломаются.