Девочка и лошадь. Семья горожан переехала в деревню за дочерью, которая решила спасти выбракованную Нюсю
Представьте: возвращаетесь вы из школы, а мама встречает вас… верхом на лошади! С недавних пор такая картина привычна для семьи Апарович, их соседей-сельчан и дачников. История лошади, конечно, грустная: Артерия, она же Нюся, брала призовые места на соревнованиях, а потом заболела и в 16 лет стала ненужной. Но ей очень повезло с новой хозяйкой: 14-летняя Лера уговорила родителей выкупить любимицу и променять город на деревню. Все для того, чтобы быть ближе к своей Нюсе и гулять с ней по деревенским просторам.
Загородный домик семьи Апарович на фоне соседских не выделяется: аккуратные калитка и забор, цветы да занавески на окнах, огородик. Новый, еще пахнущий деревом деревянный сарайчик так сразу и не разглядишь на участке. Зато его временную жительницу заметно сразу: любопытные уши торчком, внимательный умный взгляд под модной короткой челкой, короткая же грива, подстриженная по косой.
— С такой прической Нюся просто моложе выглядит, мне кажется, — говорит Лилия Апарович.
Ее 14-летняя дочь Лера, автор и исполнитель модной прически для Нюси, бежит в дом за сбруей. Под ногами вертятся длинношерстные чихуахуа Басти и Бэби. А Лилия рассказывает, что Нюся по паспорту вообще-то Артерия, но дети дали лошади эту милую кличку — и животное откликается на обе!
Любовь. Начало
Лера в седле с 3 лет. Причем речь не о покатушках на пони на городских праздниках — хотя и это было. Просто, когда Лере было 3, семья пошла в горы на лошадях. Почему — Лилия Апарович и сама не помнит толком. Говорит, просто были на отдыхе в Крыму, и конная экскурсия в горы показалась им с мужем очень интересной.
— Так как мы были с ребенком, то мне дали самую спокойную лошадь. И мы шли впереди — задавали темп всей колонне. И вот спуск, лошадь идет на полусогнутых. Мне немного не по себе. Лера сидит впереди меня и хохочет: «Мама, тебе страшно? Ха-ха-ха. А мне не страшно!». Может, тогда-то у нее в мозгах что-то и щелкнуло? — улыбаются мама с дочерью.
С того времени, где бы семья ни была, не пропускали ни одного случая, когда Лера могла прокатиться на лошади. Более того, с 6 лет девочка начала копить деньги на покупку спортивного скакуна. Но случилась любовь с Нюсей.
Последние 3 года Лера занимается конным спортом в Могилевском областном центре олимпийского резерва. Его базы находятся в деревнях Буйничи и Николаевка под Могилевом. Девушку перевели на четвертый год обучения, но, говорит Лилия, ее оттуда наверняка отчислят — теперь подросток физически не может почти каждый день ходить на занятия. Да-да, из-за Нюси.
А познакомилась она с лошадью как раз на занятиях. Обучение в конном центре олимпийского резерва налагает определенные обязанности на воспитанников. И Лера исправно ходила на тренировки — бывала в конюшнях даже чаще, чем нужно. На занятиях детям специально дают обучаться на разных лошадях, но в какой-то момент Лера встретила Нюсю. И случилась любовь.
Когда тренер Олеся Шумелёва спросила, какая лошадь нравится Лере больше остальных, та безапелляционно заявила: Нюся. Почему, подросток до сих пор не может объяснять. Говорит, характерами, что ли, сошлись.
— Но у Нюськи-то характер ой какой непростой, она норовистая, — говорит Лилия. — Помню, привезли ее в Николаевку, поставили в леваду к другим, не знакомым ей лошадям. Те, значит, стали ее обнюхивать, знакомиться. И тут я вижу — Нюся взлетает в воздух и ка-а-ак даст копытом под зад соседней лошади! Да с таким звуком!
А так и не скажешь: лошадь смирно стоит, пока Лера надевает на нее упряжь, закрепляет ногавки — у ее любимицы артрит, и к суставам нужно относиться очень трепетно. Нюся и с незнакомцами нежна: подставляет лобастую голову под ладонь, жмурится от удовольствия. Лера тоже внешне спокойная, даже тихая и застенчивая. Но, как оказалось, с железным характером. Возможно, потому девочка и лошадь так прикипели друг к другу.
Иначе как объяснить то, что Лера продолжала навещать любимицу в Буйничах, хотя стала заниматься в Николаевке, в 20 км от Нюси? Тогда здоровье лошади уже начало ухудшаться, говорит Лилия, начал прогрессировать артрит. По ее словам, в молодости Артерия брала полутораметровые препятствия, занимала призовые места на соревнованиях.
— А тут она уже не хотела прыгать — ей было больно. И в итоге лошадь просто поставили. Она стояла всю зиму и к весне стала совсем плохой. Не знаю, может, ее использовали в прокате. Мы с Лерой когда могли ездили к ней, шагали, покупали витамины, просили тренера натирать лошади ноги специальной «болтушкой», вызывали кузнеца. Да, она была не нашей лошадью, а собственностью центра, но мы не могли ее оставить и делали, что могли.
Весной Нюсю вместе с другими лошадьми привезли в отделение в Николаевке — на реабилитацию, объясняет Лилия. Там, на деревенском воздухе, на больших травяных загонах лошади свободно гуляют, отдыхают — они освобождены от нагрузок.
— Когда мы увидели ее после зимы, это была не Нюська. Это был осел с атрофированными мышцами, — говорит Лилия. — Мы поняли, что лошадь точно пойдет на выбраковку. А оставить ее мы не можем.
Выбраковка лошадей — признание их непригодными по каким-то параметрам. В данном случае речь идет об ухудшении определенных показателей лошади-спортсмена, когда она не может показывать определенный результат на соревнованиях. Что делать с такими лошадьми, в белорусском законодательстве не прописано. Таких лошадей Могилевский областной центр олимпийского резерва, который является государственным учреждением, выставляет на продажу.
Спасение. Начало трудностей
Никто толком не знал, когда будет эта выбраковка и попадет ли в нее Артерия. В итоге на семейном совете решили, что лошадь нужно выкупать и тренера предупредить заранее.
О выбраковке стало известно весной. Апаровичи прикинули, что как раз заберут Нюську в деревню, и все лето она будет отъедаться на траве и приходить в себя. Даже поставили ей за свой счет ортопедические подковы — да, такие тоже бывают! — чтобы вложенные в лечение деньги не пропали: вдруг Артерию будут использовать в прокате?
— Понимаете, везде конный спорт — это частное дело, а у нас — государственное. И когда к животному, которое старалось, впахивало, завоевывало награды, но прогнозируемо заболело, состарилось, относятся, как к пробитому футбольному мячу… Так не должно быть, — говорит Лилия, пока Лера с Нюсей задорно идут рысью вдоль поля по укатанной дороге и ловят солнечных зайчиков, пробивающихся сквозь слепяще-желтые листья деревьев.
Документы на лошадь были готовы лишь к концу июля. Артерию оценили почти в 500 долларов. Вопрос с местом содержания лошади тоже долго был проблемным. Местный ипэшник, который держит здесь же, на станции Друть, свиней, согласился взять Нюську на постой — за 150 долларов в месяц с учетом того, что корм хозяева покупают и привозят сами. За эти деньги он готов был предоставить сарай, давать лошади корм и вышагивать ее в леваде.
Семья прикинула, что в Могилеве и за меньшие деньги предоставляют денник с кормом, и решила строить Нюське сарай. Этот же ипэшник вызвался сделать все в лучшем виде — за 500 долларов и за 2 дня.
— В итоге строил полтора месяца, да и то полностью не доделал, скандалил. Деньги взял вперед, а какие-либо документы предоставить категорически отказался, — вспоминает Лиля и задумывается: — Знаете, мне кажется, что общение с лошадью умножает внутренние качества человека. Если человек добрый, он становится еще добрее. И наоборот.
Перевозку заказывали в центре по конному спорту — она обошлась в 114 рублей. Чтобы было чем заплатить, Лера собирала в лесу и сдавала ведрами чернику. А еще полностью выпотрошила свою копилку, в которой до знакомства с Нюськой было 2 тысячи долларов.
— Так Лера распустила свои сбережения. Как мы шутили, собрала на хвост и гриву спортивного коня, а купила и вылечила Нюську, — смеется Лилия. Ладно, справедливости ради отмечает, что часть накоплений Лере пришлось потратить на соревнования и платные уроки в Минске.
Но и с этим трудности не закончились. Оказалось, что содержать лошадь на территории садового товарищества, где стоит дом Апаровичей, запрещено. И совершенно не важно, что соседи не против, а очень даже за — и потому на всякий случай собрали подписи как подтверждение своего согласия. Лошадь по закону — сельскохозяйственное животное, пусть даже это арабский скакун, — нельзя, и точка.
Но и здесь выход нашелся. Рядом с дачным поселком есть агроусадьба «Журавлиный крик», и ее хозяйка Елена Лапушева согласилась взять Артерию на постой к себе. Новый дом Нюси — это бывшие гаражи войск ПВО, которые раньше охраняли железнодорожный мост через реку Друть и которые хозяйка агроусадьбы выкупила. В них тепло, есть отопление и освещение, а до дачного поселка — 7 минут ходьбы по красивенной березовой аллее.
— Когда я сказала местным бабушкам, что Нюся переезжает в агроусадьбу, они очень огорчились. Возмутились: «Лиля, а го… но?!», — хохочет женщина. — Нюська же — маленький органический заводик. У нас был бартер: Нюся идет к ним на участок работать «газонокосилкой», а взамен за траву оставляет ценное удобрение — и все довольны.
Начало новой жизни
Глава семьи Апарович работает водителем-международником: 3 месяца в разъездах — один дома. Лилия работает удаленно. А Лере не осталось ничего, кроме как сменить городскую школу на сельскую.
За 2 месяца в ней девушка все еще не привыкла. Особенно непривычно обучение на мове — Лера ведь изучала все предметы на русском. Но в школе к этому отнеслись с пониманием — выдали комплект учебников на русском языке.
— Может, попросимся через какое-то время на индивидуальное обучение. Это будет удобно с учетом того, что раз в неделю Лера ездит к репетитору и на верховую езду. Она ведь уже училась на «индивидуалке» и была и остается отличницей, — говорит мама.
По индивидуальному плану Лера училась в СШ № 2 Могилева полтора года — просто сдавала экзамены в школе каждую четверть. И пока ее одноклассники сидели на уроках, подросток успевала выполнять те же задания, что и они. А еще окончила школу искусств по классу изо, училась играть на фортепиано, изучала археологию, керамику, английский, немецкий и польский языки. Потом пришлось переводиться в спортивный класс в СШ № 6. Отучилась в нем год. А потом из-за смены места жительства переводить ее на обучение по индивидуальному плану отказались.
Теперь школьный автобус забирает 8-классницу каждое утро и везет 40 минут в агрогородок Техтин, что в 20 км от нового дома. И так же — обратно. И тут уже дочь встречают Нюся и мама — верхом на лошади.
Зато Нюся за 3 месяца в деревне, кажется, помолодела на несколько лет. По крайней мере, уже нет ничего общего с тем «ослом», которым она была около полугода назад. Ее кормят и полезным, и вкусненьким, регулярно занимаются, чешут, обнимают, выгуливают, лечат. Не жизнь — малина! К тому же 16 лет для лошади — вообще не возраст. В среднем, скакуны живут 25−30 лет, но есть примеры, когда доживали и до 40 лет и даже старше. Вот купят для нее электропастух к следующему сезону — вообще сказка будет.
Интересно, что Нюся боится луж, а на большие машины, поезда даже внимания не обращает. Зато очень любит гостей — в гости к семье Апарович кто только не приезжает: Лерины подруги из города, друзья семьи, такие же увлеченные лошадьми люди. Да и местные не отстают — и дети, и взрослые.
— У нас не крыльцо — новогодняя елка: соседи приносят корзинками морковь, свеклу, ботвинье. Мы все берем — складываем и зимой будем кормить Нюсю. Она у нас и в закрытии дачного сезона участвовала, когда мы соседями собирались — немного покатала детей.
О том, как живет Нюся, можно следить в группе в соцсети. Лилия говорит, что так они находят единомышленников и общаются с ними. Правда, и «диванных критиков» хватает:
— Не зная ситуации, люди заявляют, будто мы Нюсю мучаем — прокаты организовываем. Будто ей нагрузки никакие нельзя — это чуть ли не живодерство. Простите, но, во-первых, мы видели, что происходит с ней и ее артритом, если она стоит, как это было зимой, и если она немного ходит под седлом, как сейчас. Во-вторых, мы зовем в гости к нам, к нашей семье, а не на конную прогулку. А наша семья — это мы, Нюся, Басти, Бэби, кот Томас. Но разве это каждому объяснишь?
Лилия уже думает заняться «каким-нибудь деревенским бизнесом». Ведь переезд в деревню — это надолго. Через каких-то два года Лера отправится в Польшу учиться — она связывает свою жизнь с конным спортом, но не в Беларуси.
— Система, которая работает у нас, она… Понимаете, я не хочу, чтобы моя дочь работала за 350 рублей в месяц. И она не хочет. Поэтому с 1 класса она учит польский язык. И в перспективе она будет поступать в польский техникум. Пока планы такие, — говорит Лилия.
И гладит Нюську по шее, которая на ощупь похожа «на мех Чебурашки» — шерсть отрастает на зиму. Лера уедет — и Лилия останется со всей своей бандой: Басти, Бэби, Томасом и Нюсей. Ее соседи то и дело предлагают поставить и в сани, и в телегу и даже в плуг. Но нет. Максимум — поработает «газонокосилкой».
