«Путин нам может дать все, кроме воды». Как изменилась жизнь в Крыму за пять лет

События 2014 года в Крыму в Украине называют временной оккупацией, в России — возвращением на родину. Мы побывали на полуострове, чтобы посмотреть, как изменилась здесь жизнь за последние пять лет.

Чтобы попасть из Минска в Симферополь, мы проделываем путь длиной в два дня. Это единственный легальный способ попасть в Крым. Сначала получаем в Киеве специальное разрешение от миграционной службы (его выдают только в исключительных случаях, туристам, по законам Украины, въезд в Крым запрещен), потом запрыгиваем в поезд до Херсона и через 13 часов переходим в маршрутку до контрольно-пропускного пункта. В Херсонской области все билборды заняты политической рекламой. Совсем скоро в Украине выборы в Верховную раду, поэтому Тимошенко, Порошенко, Гройсман и менее известные политики с плакатов борются за любовь избирателей — обещают вернуть Крым, остановить войну на Донбассе и обеспечить сближение с ЕС. Вдоль дороги мелькают каналы, поросшие травой, — это следы «водной» блокады Крыма. Наконец, маршрутка начинает петлять «восьмеркой» — это значит мы подъезжаем к КПП.

Большинство наших попутчиков едет в Крым к родственникам. Некоторые возвращаются с «шопинга» — в Украине все дешевле, поэтому люди везут по максимуму: от детских подгузников до брендовых вещей. Проверка на палящем солнце занимает минут 20 — и вот мы выходим к билборду, на котором с нами прощается Херсонщина, но не прощается Украина. Метров через 200 нейтральной полосы, которую нужно пройти пешком, виднеется российский триколор. После проверки пересаживаемся в маршрутку, уже с российскими номерами, и наконец въезжаем в Крым. Из колонок доносится голос Расторгуева: «Мы наступаем по всем направлениям, танки, пехота, огонь артиллерии. Нас убивают, но мы выживаем, и снова в атаку себя мы бросаем».

Новые дороги, новый мост, новый аэропорт

В Крыму нас встречают другие политические билборды, уже от «Единой России»: «Слово = Дело. Новый аэропорт» и дальше вдоль дороги — такие же плакаты с другими достижениями за последние пять лет: 36 новых детских садов, Таврическая ТЭС, Крымский мост, трасса «Таврида».

Инфраструктурные изменения сразу бросаются в глаза, Россия, по данным СМИ, вкладывает в регион миллиарды долларов. Хотя потери от санкций в результате событий 2014 года для России — 150 млрд долларов, по оценкам аналитиков Bloomberg Economics.

— За время пребывания в составе Украины в Крыму не вкладывались деньги в инфраструктуру, — подчеркнул в разговоре с белорусскими журналистами министр курортов и туризма Крыма Вадим Волченко. — Эксплуатировалось советское наследие, износ был достаточно высокий. Сейчас основная задача — снятие инфраструктурных ограничений для дальнейшего развития. Строятся очистные сооружения, общественные пространства, дороги и так далее. Конечно, когда 30 лет все было в запустении, сложно все сделать мгновенно, но все решается.

Новый аэропорт построили меньше чем за два года. За год он может принять до 10 млн пассажиров. И хотя здесь все оборудовано для приема иностранцев, обслуживает аэропорт только российские рейсы. Иностранные авиакомпании открыть рейсы в Крым не могут: в 2014 году Международная организация гражданской авиации запретила перевозчиками летать на полуостров. Все эти годы российские власти выделяют субсидии на авиаперелеты, чтобы поддержать туризм в Крыму, чтобы сделать отдых доступным для россиян. По «льготному билету» можно долететь, к примеру, из Новосибирска до Симферополя и обратно за 6 тысяч российских рублей (около 200 белорусских рублей), из Ростова-на-Дону — за 2500 (80 белорусских рублей), Челябинска — за 3700 (120 белорусских рублей).

Керченский мост в Крыму называют «стройкой века», многие туристы теперь специально приезжают посмотреть на это «чудо архитектуры» длиной 19 км. До его появления для перевозки людей и грузов использовали паромы: пробки иногда растягивались на несколько суток. Местные говорят, что мост сильно упростил им жизнь, хотя логистика по-прежнему сложная, и это одна из причин, почему цены в Крыму сравнимы с московскими. Пока по мосту ездят автобусы и автомобили, но к концу года обещают пустить поезда. Российские власти рассчитывают, что после этого турпоток значительно вырастет. Сегодня туристы из Беларуси, к примеру, добираются на автобусах около 40 часов. В прошлом году, по данным России, турпоток достиг рекорда — 6,8 млн человек, но методику подсчета власти в Крыму не называют, поэтому остается вопрос, попадают в статистику только туристы или вообще все приезжие — родственники, командированные и т. д.

По пути из Симферополя в Севастополь сразу бросается в глаза масштабная стройка дороги и тоннелей. Это автомагистраль «Таврида», которая проходит по маршруту Керчь — Феодосия — Белогорск — Симферополь — Бахчисарай — Севастополь, строительство обещают закончить в 2020-м.

— Первый год становления был показательный, после того как мы распрощались с Украиной, — говорит замдиректора санатория «Белоруссия» Сергей Елшин. — Я тогда работал в санатории «Ай-Петри», такой заполняемости, как была у нас в ноябре и декабре 2014 года, не было никогда в жизни. Была централизованная поставка людей из России, предприятия по профсоюзным путевкам присылали туристов. Это очень сильно поддержало. Когда началась энергетическая блокада, руководителей предприятий пригласили в Севастополь, где по заявлению, бесплатно, выдавали дизель-генераторы. Потом мы предъявляли расчет за оборудование, топливо, государство все компенсировало. Простые жители тоже были подготовлены. У меня еще со времен правления Тимошенко и Ющенко дома был свой генератор, потому что свет постоянно пропадал: два часа есть, потом четыре часа нет. Представьте, детей нужно в школу собирать, а в доме нет электричества. На сегодня вопрос с энергией решен, работают свои ТЭС.

— Путин нам может дать все, кроме воды, — говорит предприниматель Александр Понамарчук, у него несколько продуктовых магазинов в Крыму. —  Украина отрезала нас от воды. Они думали, мы на коленях приползем, будем проситься назад. Но я вам скажу: я помирать буду, мне от них ничего не надо. Они говорят, что с Путиным воюют, но без воды они оставили нас, простых людей. Пока вода поступает от естественных осадков, которые заполняют водохранилища. Конечно, погода бывает разная, прогнозировать сложно. Но мы знаем: Путин нас не бросит. Сейчас говорят, что, может, будут опреснять воду, как в Арабских Эмиратах.

Прошло всего пять лет, но многие крымчане в разговорах, как им жилось раньше, уже не помнят многие бытовые моменты — например, как оформляли автомобили, какие пошлины платили, какие были штрафы «при Украине».

— Так это ж когда было! — говорит водитель Иван, теперь он на пенсии, раньше служил в милиции. — Мы страну поменяли, не выходя из дома, а вы хотите, чтобы я помнил такие мелочи. Ну вот камер на дорогах раньше точно столько не было. Но у нас некоторые на номера наклейки специальные вешают, защитные, и как гоняли, так и дальше гоняют. У нас принято благодарить фарами, если тебе дорогу уступили, а русские, посмотрите, не делают так.

— Вы же сказали мне, что вы тоже русский? — спрашиваю у него.

— Так ведь я другой, крымский! Я вам про русских, которые приезжают к нам, материковых. Как они водят, вы сами видите, ужас просто.

По дороге в Крым белорусские продукты заметно дорожают

В Крыму по-прежнему не работает роуминг, нельзя рассчитаться карточкой и снять наличные. Забронировать жилье на Booking можно, только если указать, что едешь в Крым по работе, иначе система просто не покажет ни одного варианта. Цены по сравнению с материковыми на 20−40% выше, причем на все.

В магазинах практически нет украинских товаров, хотя еще года два их можно было найти без проблем. Сегодня их полностью заменили товары из России, частично поставляются и белорусские товары. Есть даже «фирменные» магазины с белорусской мебелью, одеждой, мясными и молочными продуктами. Владельцы магазинов говорят, что напрямую с Беларусью не работают: товар поступает через посредников на материке. В результате наши товары в Крыму стоят в полтора-два раза дороже, чем в Минске: колбаса сыровяленая высшего сорта — 35 рублей за кг (в переводе на белорусские), колбаса вареная — 15 рублей, сыр «Российский» — 24 рубля, молоко полуторапроцентной жирности — 2,5 рубля за литр.

— Спрос на белорусскую продукцию высокий, — говорит продавец в магазине «Белорусский продукт». — Люди и колбасу берут, и сыр, молоко. Я всем советую обязательно попробовать сгущенку — это же вкус нашего детства!

В Ялте в эти дни проходит выставка-ярмарка белорусских товаров, правда, льняная одежда на самом деле в основном произведена в Украине под маркой «Белорусский стиль». Платья стоят 6900 рублей (около 220 белорусских рублей), кюлоты — 3500 (113 белорусских рублей), брюки — 2500 (80 белорусских рублей).

За последние пять лет в Крыму стало заметно меньше обменников. Раньше они были на каждом шагу, теперь поменять деньги проблематично даже в большом торговом центре «Ашан». Кстати, «Ашан» в Симферополе работает, несмотря на санкции — через управление российского подразделения.

Цены в симферопольском «Ашане» — в переводе на белорусские рубли: водка (0.5 л) — 10.5 рубля, чай ("Гринфилд", 20 пакетиков) — 3.28, кофе ("Лавацца", 250 г) — 9, спагетти (450 г) — 1.61, молоко (2.5% жирности, 1 л) — 2.19, яйца (десяток, С2) — 1.48, сметана (20% жирности, 0.5 л) — 2.93, сыр («Российский», 1 кг) — 17.99, масло сливочное — 4.67, персики — 5.76, абрикосы — 4.7, слива — 4.63, гранат — 8.11, банан — 2.22, арбуз — 0.9, дыня — 1.9, перец — 2.86, морковь — 1.35, свекла — 0.9, лук — 0.84, картофель — 1.16, баклажан — 1.64, огурцы — 1.38, томат — 2.45, сырокопченая колбаса (в/с) — 32.19, грудинка — 18.19, фарш говяжий — 11.56, фарш из свинины и говядины — 10.91, говядина (лопаточная часть) — 17.35, свинина (шейная часть) — 14.77, тушка курицы — 4.83.

Это один из самых распространенных путей, как обойти санкции, именно поэтому многие иностранные инвесторы работают через посредников и не светят названия основных юрлиц. Важный момент: американцы не имеют права поставлять на полуостров никакие товары, даже через посредников. Для европейских компаний запреты не такие строгие. Им запрещено работать в туризме, энергетике, телекоммуникациях, нефтедобыче, банковской сфере. На поставку еды, одежды, автомобилей ограничений нет, поэтому в Крыму можно встретить магазины с европейским масс-маркетом, но цены на продукцию иногда как в бутиках.

«Все украинское уничтожают»

Большинство автомобилей — с российскими номерами, изредка можно увидеть украинские номера. Об Украине вообще визуально мало что напоминает. Формально сейчас в Крыму три государственных языка — русский, украинский и крымскотатарский, но увидеть все три языка можно разве что на табличках административных зданий. От новых чиновников не требуют знания всех «государственных» языков, достаточно только русского. В Крыму нет ни одной школы, где обучение проходило бы только на украинском. Школьники, которые собираются поступать в украинские вузы, ходят к репетиторам, чтобы сдать вступительные экзамены.

До недавнего времени едва ли единственным местом, по рассказам местных, где можно было услышать украинскую речь, был храм Украинской православной церкви в Симферополе, но на днях суд решил выселить церковь из здания, которое она занимала больше 20 лет.

— Сюда приходили и русские, и украинцы, — говорит прихожанка, которую мы встречаем на входе. — Больше ста человек приезжало на службы по воскресеньям. Где нам сейчас молиться, мы не знаем.

— На службу приезжали верующие со всего Крыма: Севастополя, Евпатории, Джанкоя, — перечисляет владыка Климентий. — До 2014 года в Крыму было 49 приходов Украинской православной церкви, сейчас действующих — всего три — вот результат «русского мира». Наше здание принадлежало Министерству обороны, договор у нас был заключен еще в 1995 году. Новая власть решила нас уничтожить. Для них нет Бога: сняли кресты, разгромили часовню… Мне угрожали, выламывали руки, задерживали, — делается все, чтобы здесь не было ничего украинского. Хотя Путин обещал, что все, что было до 2014 года в Крыму, должно остаться. Вот пусть приедет и посмотрит, что здесь осталось! Уничтожают все украинское, нас лишают последнего — церкви. Сдаваться мы не намерены, приход меня поддерживает. Я — коренной крымчанин. Извините, но никуда уезжать не собираюсь: я здесь родился, здесь могила моих родителей. Поддержки от Украины у нас нет. Киев сдал и Крым, и украинскую церковь, я имею в виду правительство Гройсмана, Порошенко — сегодня мы видим результат их бездействия.

В 2014 году жители Крыма по упрощенной процедуре получили российские паспорта. При этом отказываться от украинского гражданства им не пришлось. Чуть больше 3 тысяч человек проявили принципиальность, написали заявление, что хотят иметь только украинское гражданство. Формально они оказались иностранными гражданами на своей земле: оформляют вид на жительство, ограничены в предоставлении медицинской помощи, не могут голосовать, а за нарушение закона, даже административного, их могут депортировать в Украину. Еще некоторая часть местных жителей просто проигнорировала смену документов, но у многих сейчас на руках и российский, и украинский паспорта. Первый дает возможность голосовать и получать всю социальную помощь в Крыму, второй дает право сохранять все права для граждан Украины — например, въезжать в Евросоюз по безвизу. Чтобы получить новый, биометрический украинский загранпаспорт, крымчане ездят на материк.

— У меня на руках только украинский паспорт, российский я не получала, но прописка у меня крымская, поэтому я могу выезжать в Украину и возвращаться домой, по крайней мере пока, — говорит блогер Эльзара Бешуйли. — Самый больной вопрос — медицина. Но у меня в семье есть врач, это немного упрощает жизнь. А когда ходишь на платный прием, никто не смотрит, какой у тебя паспорт. Работать с украинским паспортом я пока тоже могу. Но вот отец мой, например, был последним в селе, кто оформил российский паспорт — пришлось, чтобы получать пенсию. Зарплаты в нашем районе по тысяч 20 (около 650 белорусских рублей), пенсия — 8−9 тысяч (260−290 белорусских рублей).

Эльзара вспоминает, что до 2014 года работала «простым клерком» в международной компании.

— Конечно, в 2014 году все международные компании ушли. Буквально за считаные месяцы исчезли и независимые журналисты. Некоторые ушли из профессии, другие уехали на материк, еще часть подчинились российской власти. Я не могу сказать, что нас, татар, все устраивало при украинской власти. Но мы привыкли, что если нам что-то не нравится, можно об этом говорить и требовать, чтобы наши права не нарушали. Нынешняя власть очень быстро дала понять, что такого не будет. Людей стали задерживать за малейшую активность. Я просто начала писать о том, что вижу вокруг, в социальных сетях. Для меня это был такой выход из стресса. Мои посты стали набирать все больше лайков и перепостов. Так я и другие жители Крыма, можно сказать, вынужденно стали блогерами — единственным источником ежедневной информации.

Эльзара говорит, что запрета на критику власти в Крыму нет. В этом мы убедились сами, когда общались с местными жителями: критикуют и Путина, и Аксенова. Но вот оппозиционные митинги и пикеты действительно сократились до минимума.

— Если вы будете просто критиковать власть, у вас не будет проблем, — говорит собеседница. — Но если вы выходите даже на небольшой митинг, начинаются проблемы. У меня есть «красные флажки», за которые я стараюсь не заходить: во-первых, не хожу на акции протестов, во-вторых, не хожу на судебные заседания, когда судят активистов. У меня особенная внешность, остаться незамеченной я не смогу.

Молодежь уезжает на материк

Эльзара говорит, что в Крым едут со всей России, особенно часто дома покупают сибиряки — чтобы раз в год отдохнуть и чтобы выгодно вложить деньги.

— Покупают даже самые захудалые дома в самых захудалых районах, — говорит собеседница. — Мы удивляемся, как можно было купить дом в дыре за 800 тысяч (на белорусские — 25,8 тысячи рублей. — Прим. TUT.BY), а хозяин отвечает: «Послушай, здесь тепло, есть асфальт и автобус два раза в день приходит». У них здесь ребенок родился — все, они уже себя считают коренным населением. Ключевые должности часто занимают приезжие, местным не доверяют. Меняется и местный бизнес. Раньше каждый, у кого хоть немного было денег, старался открыть свое дело. Сейчас многие оказались не у дел. Почему в Украине стал возможным Майдан? Потому что большинство работают на себя. А в России — на государство или большого дядю. Выйдешь на митинг — останешься без работы.

Вообще разговоры о политике в Крыму возникают даже в очереди за кофе. Туристы, которые приезжают, часто спрашивают у местных, как изменилась их жизнь, рады ли они приходу российской власти.

— Первые годы была большая эйфория, — говорит бариста Лена, вместе с друзьями она открыла несколько кофейных точек в Симферополе, но бизнес идет хуже, чем компаньоны рассчитывали. — Мама моя говорит, что 2014 год можно сравнить с перестройкой — было страшно, но была вера, что сейчас все, наконец, изменится. Прошло пять лет, и мы все больше сравниваем. Вы же сами видели, как пусто даже в центре. При Украине так не было. Мы раньше не знали, куда деться от туристов, Крым же всегда жил от сезона до сезона. Сейчас мои знакомые смотрят, куда бы лучше уехать. Я сама думаю, может, рвануть в Питер или Краснодар. Там движение, там можно заработать. А здесь пока просто много надежд.