Как это - быть детьми родителей, приговоренных к сроку
В своем последнем слове в суде бывший председатель Гомельского райисполкома Александр Ситница рассказал о психологическом давлении во время следственных действий на членов семьи. О том, что после его задержания жена получила взыскание от руководства и ее предупредили о негативных последствиях. Дочери в школе объявили, что ее папа преступник. Сына не допускали к сессии. Наш колумнист Наталья Поспелова рассуждает о том, как это — быть детьми, чьих родителей «привлекли».
Наталья Поспелова — специалист по семейному неблагополучию и устройству детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. 28 лет работала в органах охраны детства Беларуси, из них 12 — в Национальном центре усыновления. Автор более 100 методических и публицистических работ по проблемам социального сиротства и семейного неблагополучия. Одна из основателей республиканского портала по поиску семей для детей-сирот www.dadomu.by и единственного в СНГ ежемесячного издания для замещающих родителей и специалистов органов опеки и попечительства — газеты «Домой!». Референт Белорусского общественного объединения замещающих семей «С надеждой». Профессиональная специализация: альтернативные формы жизнеустройства детей-сирот; споры родителей о воспитании детей; сопровождение семей, желающих принять или уже принявших детей-сирот на воспитание.
E-mail автора: nastapos@mail.ru.
За советом обратилась бабушка. Зятя с дочерью, широко известных в узких кругах предпринимателей, «взяли». Адвокаты радужных перспектив не рисуют, в скором времени состоится суд, и понятно, что оба родителя будут осуждены к серьезным срокам.
Без попечения родителей остались внук, выпускник школы, и внучка-шестиклассница. Главная проблема с внуком: парень грезит карьерой правоведа-международника, нацелен поступать в лучший вуз Беларуси. Из школы уже приходили, из районной опеки звонили и требовали установить над обоими детьми опеку.
Ладно, внучка: впереди годы школы, что-то позабудется. А внуку как же? Бабушка убеждена, что внук поступит «по знаниям», ему не понадобятся льготы, предусмотренные для поступления детей, оставшихся без попечения родителей. Да и на вожделенную внуком специальность эти льготы не распространяются, настолько она «элитная».
Запрос бабушки заключается в поиске лучшего в данный период времени варианта: можно ли не устанавливать попечительство над внуком, а если без этого попечительства не обойтись — как скрыть факт, что родители абитуриента в местах не столь отдаленных? На чужой роток не накинешь платок, «стыдная история» может повлиять на профессиональное будущее внука…
В откровениях бабушка рассказала, каким тяжким ударом именно для детей оказалось задержание родителей. Как внучка перестала есть. А от внука отвернулись «друзья», прежде любившие погостить на их семейной даче в отсутствие «предков», и как внук замкнулся, а бабушка ночами ходит под дверь его комнаты, «чтобы ничего с собой не сделал».
И как трудно ей, прежде такой мажорной и уверенной в будущем своих детей и внуков, находить слова и объяснять то, что происходит. Да и как тут объяснять…
Можно долго рассуждать о том, что «сын за отца не отвечает». «Прожившей жизнь» бабушке это, мягко говоря, неинтересно. Утешить ее удобным вариантом тоже не получилось. Попечительство установить придется. Сведения о родителях утаить не удастся: утвержденная Министерством образования форма заявления абитуриента на имя ректора, не совсем соотносящаяся с нормами Кодекса об образовании, однозначно требует представить сведения именно о родителях, а не законных представителях несовершеннолетнего.
Но это еще полбеды. В дальнейшем факт судимости родителей всегда будет присутствовать в жизни их детей. И не только социальными последствиями. Некоторые кадровики имеют (на личных и неофициальных контактах, разумеется) доступ к единой государственной системе регистрации и учета правонарушений. И если молодой человек будет претендовать в будущем на статусное рабочее место, не говоря уже о службе в силовых структурах, при поступлении на госслужбу, этот факт в нашем закрытом (с точки зрения социологии) обществе всегда будет шилом в мешке и камнем преткновения.
Более серьезны, на мой взгляд, последствия психологические. В отличие от соповских и приютских, натренированных неоднократными изъятиями переживать разлуку со своими неблагополучными родителями, дети из статусных семей оказываются совершенно неподготовленными к подобным поворотам семейной истории, а значит, совершенно беззащитными. Еще вчера у их родителей были деньги, власть, социальное одобрение, пусть и замешанное на страхе и зависти. А сегодня тебе прямо в школе могут указать на новое место в детской иерархии.
Плохая новость: дети крайне болезненно переживают утрату вообще и утрату родителями социального статуса. И дело даже не в непредсказуемости, внезапности событий (папу уволили, сняли с должности). Гораздо труднее пережить физическое отсутствие родителя в связи с задержанием, водворением в СИЗО. Даже такого занятого, который в офисе чуть ли не ночевал и который всего себя отдавал работе на благо родины…
Новость хорошая: детям можно помочь справиться с тяжелыми чувствами. Нередко родители, попавшие в подобные перипетии, стараются уберечь детей, не рассказывают им о своих неприятностях и их возможных последствиях. Это неправильно. Дети должны знать, что происходит с родителями. Ищите понятные слова и говорите со своими детьми. Заверяйте, что в вашем отношении к ним ничего не изменится: вы как любили, так и будете любить их, волноваться за них, радоваться и огорчаться. Несмотря ни на что.
Дети платят свою цену за карьеру, достижения и падения родителей. Чаще говорите своим детям о том, что руководить и командовать — это не только приятные «плюшки» в виде псевдоуважения и коленопреклонения. Это ответственность. Причем за все и всех, даже если от тебя ничего и не зависело.
С детьми-подростками можно обсудить, действительно ли жизнь черно-белая или в ней всегда есть полутона. Полезным будет поразмышлять о неоднозначности понятий добра и зла, а также о том, ставит ли крест на отношениях в семье совершенное человеком преступление и можно ли оценивать личность другого человека только через призму его проступков.
Старательно избегайте даже гипотетического обвинения своих близких в том, что с вами происходит. Иногда в сердцах брошенное «я вообще-то для вас старался!» может положить начало глубокому психологическому разлому в душе вашего ребенка. Он и так, в силу детского эгоцентризма и максимализма, будет прямо или косвенно считать себя виноватым в бедах, произошедших с вами. Не усугубляйте. Не капайте последнюю каплю. А вообще тюрьма не должна стать яблоком раздора. Она, как беда, объединить близких должна.
Позаботьтесь о людях, которые будут с детьми во время вашего отсутствия. Им придется найти нужные неэмоциональные и понятные детям слова о том, что с вами произошло. Они должны быть сильными духом, верными детям, оптимистичными по складу характера и тонкими, чувствительными, умеющими замечать внутреннее состояние детей.
Вашим пожилым родителям (бабушкам и дедушкам детей) крайне сложно быть в порядке в подобных обстоятельствах: их захлестывают тяжелые чувства вины и обиды, возможно, они испытывают разочарование в вас, считают предателем, опозорившим семью. Порой пожилые люди делают детей сообщниками своих страданий. Это не полезно детям: пусть они видят ситуацию через призму своего, еще детского опыта.
Учтите также, что в случае рассмотрения вопроса о назначении опеки над детьми (если беда случилась с обоими или единственным родителем) пожилая бабушка или дед в силу ограничений по состоянию здоровья не смогут претендовать на роль опекунов, особенно в ситуации подчеркнутой принципиальности местной опеки. Подумайте, кто сможет быть законным представителем ваших детей на время вашего отсутствия. Обеспечьте, насколько это возможно, единство ваших близких вокруг ваших детей. Это поможет детям справиться с болью от разлуки с вами, а вам даст спокойствие за детей, если это возможно. Помните, что переживания детей очень зависят от того, как ведут себя их близкие.
Конечно, дети успешно растут и развиваются, постоянно чувствуя наше присутствие в их жизни. Начиная с совсем детской мантры в ответ на обиды: «А я все своему папе расскажу! Он тебе кааак даст!», они привыкают к уровню жизни и уровню защиты, гарантированному им родителями просто по факту рождения. Похоже, задачей родителей, заинтересованных в карьерном росте в опасных по признаку злоупотреблений служебным положением отраслях народного хозяйства, сегодня становится научить своих детей жить в отсутствие защиты родителей в обстоятельствах привлечения их к уголовной ответственности.
Здесь пригодятся умения рассчитывать только на себя, противостоять сплетням и обидным словам, разбираться, кто настоящий друг, а кто с тобой дружил, пока твой папа начальником был. Замечательный материал для размышлений можно найти в биографиях многих людей, чьи родители были подвергнуты репрессиям в недавние периоды государственного строительства.
Хорошая новость для детей, родителей которых «привлекли», а также для бабушки, которую я консультировала, содержится в актуальных открытиях американской социологической школы. Доказано, что социальный статус родителей человека обычно оказывает небольшое непосредственное воздействие на его профессиональные достижения. С точки зрения социологической теории это значит, что профессиональные достижения ребенка зависят прежде всего от него самого. И пусть пока социальная практика несколько отстает от социологической теории, но мы все чаще и чаще становимся свидетелями того, что профессиональные достижения человека коренятся в его личных качествах.
Дети для подавляющего большинства родителей — это то, ради чего стоит жить. Тюрьма — не только лишение социального статуса, это утрата родительской роли. Разумеется, найдутся люди, которые в этом месте припомнят мем из фильма «Берегись автомобиля»: «Тебя посодют, а ты не воруй!» Но хорошо бы не забывать еще один мем: «И последние станут первыми».
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.