Район на район. Прятки, шалаши и «тайная фабрика ФБР». Во что играли дети на улице Лермонтова
«Сейчас голубятню снесли, как и здание мини-завода неподалеку. Я до сих пор не знаю, какой это был завод, но в детстве мы представляли, что это тайная фабрика ФБР». Минчанка Виктория Шевцова вспоминает, как проходило ее детство на улице Лермонтова.
Истории на конкурс «Район на район» принимаются до 9 часов утра 22 апреля 2019 года. Вы еще можете успеть прислать свою и выиграть 300 рублей. Подробные правила читайте здесь.
Я родилась в 1991 году. Рухнул Союз, и поэтому люди крутились как могли, мои родители в том числе, поэтому с раннего возраста меня начали привозить к бабушке в гости. Бабушка жила на улице Лермонтова — это между Грушевкой и «Розочкой» (улица Розы Люксембург).
Местная архитектура — в основном двухэтажные дома на восемь квартир и пятиэтажки. Моя бабушка жила в двухэтажном.
Мне, ребенку, который пять дней в неделю ютился в панельных многоэтажках (в районе Института культуры и Аэродромной. — Прим. TUT.BY), этот район казался настоящей деревней — в самом хорошем смысле.
Время, когда ждешь лета, чтобы покинуть душный, раскаляющийся до немыслимых пределов город. Оказаться на природе, где можно играть в мяч, купаться в реке, строить шалаш, а вечером возвращаться домой, услышав, как бабушка, высунувшись в окно, зовет ужинать… Другим детям приходилось ждать такого лета девять месяцев, я же томилась в ожидании выходных всего пять дней.
Бабушкин дом стоял прямо возле диспетчерской станции «Лермонтова», туда ходили всего два троллейбуса. Еще один запускали на линию только в час пик.
Несмотря на близкое расположение к проезжей части, наш двор был словно изолирован от остального города. Маленький умиротворенный мирок. Большая асфальтированная площадка (сейчас, скорее всего, парковка), два длинных ряда сараев и много зелени. У нас даже скамейка была всего одна на несколько подъездов, прямо под окнами у бабушки. Сейчас ее убрали: уж сильно она приглянулась местным любителям спиртного.
Когда мой знакомый искал себе квартиру, то рассказал, что один из вариантов был в районе «Розочки». «Бери», — сказала я. Но получила неожиданный ответ: «Очень уж неблагополучное место, придется делить двор с алкоголиками и наркоманами». Меня смутили эти слова. Мне эта местность запомнилась как тихий уголок Минска, когда ты знаешь каждого соседа, каждое дерево и даже уличных котов.
Наш двор был совершенно непригоден для детских игр. Там не было детской площадки, а ее подобие за соседним домом состояло лишь из проржавевшей металлической лесенки, поломанных качелей да старой песочницы.
Достопримечательностью двора была голубятня, где частенько собирались мужчины из соседних домов и коротали вечера за выпивкой. Сейчас голубятню снесли, как и здание какого-то мини-завода неподалеку. Я до сих пор не знаю, какой это был завод, но в детстве мы представляли, что это тайная фабрика ФБР. Почему ФБР? В то время был очень популярен сериал «Секретные материалы».
Несмотря на то, что специальных мест для развлечений было мало, мы всегда находили, чем нам заняться. Самой любимой игрой были «Московские прятки». Детей во дворе было много, а когда мы играли в прятки, казалось, что к нам сбегались ровесники со всего города. В середине двора стоял гигантский тополь, его мы использовали для того, чтобы «застукиваться», а ведущий должен был обежать вокруг двухподъездного дома. У этой игры было одно правило: нельзя было прятаться у себя дома (да, какое-то время мы этим грешили). Я помню случай, когда даже сходила домой поесть, пока меня искали. Что поделать, с бабушкой не поспоришь. Некоторые дети прятались на крышах сараев, кто-то — на деревьях, а самые отчаянные бежали за ведущим.
Как и все дети, мы строили шалаши. Помню, натаскали с мусорных площадок старой мебели под окна одной нашей подружки и построили целый дом. Когда пришли с утра, результат нашего труда был убран и сгружен снова на мусорку. Ну мы затащили все обратно. С утра все опять унесли. Неравное противостояние с дворниками длилось несколько дней, пока находчивые служители ЖКХ не увезли на свалку наш шалаш.
Во времена Советского Союза в районе у многих были огороды. У моей бабушки тоже, но с приходом капитализма нужда в них отпала. Однажды летом мы с друзьями решили создать огород, точнее цветник. До сих пор для меня загадка, где мы взяли орудия труда, но у нас были и лопата, и тяпки, и лейки. Оставалось только найти цветы. Тут мы поступили как обычные дети — пошли и выкопали их из соседних цветников. Все посадили на свою клумбу, поливали и ждали, пока зацветут. Вот у наших тюльпанов стали появляться стрелки и бутоны, но за день до того, как они должны были зацвести, кто-то срезал тюльпаны, и чуда для нас так и не случилось. Надеюсь, кому-то они принесли радость.
На диспетчерской станции был киоск — верный поставщик жвачек и чипсов. Светофор с переходом находились метрах в тридцати от выезда со двора, но туда никто не ходил: все пересекали улицу по прямой. Машин было мало, жители района на автомобилях там сбавляли скорость. Такая дворовая анархия почти в центре города.
Еще дальше был магазин, а возле него — детское кафе «Гномик». К сожалению, его закрыли, когда я была маленькая. Но я отлично помню, как там подавали мороженое в разноцветных пластиковых пиалах. А вот магазин работает до сих пор, он называется «СуперПрод». Он один из последних в городе стал супермаркетом. Помню, как надо было подойти к продавщице, взвесить конфеты, потом добежать до кассы, не забыв стоимость, и вернуться с чеком. Один раз я решила поступить умно и просто сказала цену за килограмм кассиру, которая так и пробила, а вот продавец, которая выдавала товар, долго взвешивала его, бросая презрительный взгляд то на меня, то на стрелку весов. Там я впервые увидела игру, которую мы называли «Осьминожка» (автор имеет в виду автомат, который большой «рукой» захватывает игрушку. — Прим. TUT.BY). Мы иногда прибегали в магазин, чтобы просто посмотреть, какие новые игрушки появились в автомате, реже — поиграть. Стоило это, по детским меркам, огромных денег.
Двери в подъездах в наших домах были деревянные. Когда нас загоняли домой, мы с ребятами играли в подъездах в карты или «Слепого кота» — просто выключали свет на первом этаже, а дальше, как мартышки, ползали по поручням.
Самым ярким воспоминанием была наша попытка покататься с лестницы на приквартирных ковриках. Тогда у наших соседей появился пластиковый коврик — редкая и дорогая вещь на то время. Сложность езды — в двух поворотах, которые надо было сделать по пути. Вот моя подруга готовится к спуску. Она отталкивается, набирает скорость, преодолевает первый пролет, как вдруг напротив лестницы открывается дверь. Не успев должным образом среагировать, подруга влетает прямиком в квартиру, проносится по длинному коридору и оказывается на кухне соседа.
Это лишь часть историй, которые приключались со мной на Лермонтова. Сейчас район массово застраивают и с каждым новым домом пропадает кусочек моего детства.
