Лесли в Минске: «В России о-о-очень попросили трениги больше не делать, в Беларуси нас поддерживают»
До 17 лет Александр Кириллов жил в Витебске. В детстве мечтал стать ученым и создать искусственный интеллект. Поступил на мехмат МГУ, занялся наукой, но на третьем курсе увлекся девушками и стал Алексом Лесли. После тайской тюрьмы и российского СИЗО скандальный секс-тренер приехал в Беларусь, арендовал самолет, слетал на нем на обед, а по дороге дал интервью TUT.BY.
«Алекс и его команда обучают мужчин и женщин мастерству знакомства, соблазнения и влюбления», — так он пишет о себе на официальном сайте. В СМИ за последнее время его имя мелькало по другим поводам: скандал вокруг Насти Рыбки, Олега Дерипаски и Сергея Приходько, арест и суд в Таиланде, возвращение в Россию и задержание в аэропорту Шереметьево.
По мнению некоторых, Алекс Лесли — уже сбитый летчик, которому везде будут обрезать крылья (например, 14 февраля Роскомнадзор заблокировал его сайт). Тем не менее, он всеми способами демонстрирует, что это не так — в прямом и переносном смысле.
Для воскресного обеда с другом в воскресенье он выбирает загородный комплекс на берегу озера. Добираться туда решает не на машине, а на легкомоторном самолете. Мы садимся на хвост.
Собственного самолета у Лесли нет. Был когда-то, но получил повреждения во время стихии в 2016 году. Перед тем как запрыгнуть в кабину арендованного агрегата, он долго его осматривает. Измеряет взглядом, стучит по фюзеляжу и наконец спрашивает, сколько стоит.
— Около 120 тысяч баксов? Вообще нормально, — вслух фиксирует свое отношение к стоимости Алекс.
По пути Лесли рассказывает, как он недавно сходил на интервью к Ксении Собчак. Убеждает нас, что «просто раскатал ее».
— Она оказалась обычной девицей. Я к ней сзади подошел, приобнял — и она посыпалась.
При этом сейчас Алексу Лесли (а вместе с ним и Насте Рыбке) все равно, что и как о них говорят. Главное, что говорят.
— Это для нас защита. Благодаря камерам мы живы.
В разговоре Лесли нередко называет Беларусь Белоруссией. Но несмотря на российский паспорт в кармане, он все еще белорус: приходит в ресторан и, кроме всего прочего, заказывает драники.
— Давно хотел. Соскучился.
«Настя снимала видео, прикалываясь, чтобы обратить внимание своего мужика»
Сперва Алекс настойчиво, минут 40, рассказывает о тайском суде, который, как он считает, они с Настей Рыбкой выиграли (хотя признали свою вину и получили условный срок). По его словам, в том деле были замешаны все: Трамп, ФБР, шесть тайских генералов и даже Навальный.
Про Олега Дерипаску и задержание в аэропорту Шереметьево он упоминает бегло. Говорит, что это был «чей-то заказ», но чей — не уточняет.
— У меня пока нет доказательств, — объясняет свое молчание Лесли.
Он признает: в этой большой игре они с Рыбкой перестали быть людьми и стали инструментами, с которыми могли сделать все, что только бы захотелось «большим игрокам». Но убеждает, что ни о чем не сожалеет, потому что «сожаление и уныние — это один из смертных грехов» (к слову, уныние — да, а вот сожаление — нет).
— Мы поломали систему, — считает Лесли. — Хотя рассчитывали, что система гораздо более стабильная, контролируемая, чем оказалась на самом деле. Я был на 100% уверен, что служба безопасности Дерипаски знала: Настя играет с ним. А оказалось, что все-таки нет, раз последовала такая странная реакция.
Расследование Навального, в котором он проанализировал Instagram Насти Рыбки и ее книгу «Дневник по соблазнению Миллиардера», вышло 8 февраля 2018 года. 10 февраля Дерипаска подал в суд на Рыбку и Лесли за публикацию материалов о его частной жизни без разрешения. Он отсудил почти 16 тысяч долларов.
Фактически Настя делала все в открытую. Все всё знали, но в какой-то момент что-то пошло не так. Этой отправной точкой стал Навальный, который взял и развернул наше дело в политическое русло.
Потом, когда мы сидели в российском изоляторе, кто-то пришел и сказал, что в Беларуси собирают за нас подписи, что Лукашенко просил вмешаться. Это сильно поддержало. Мы поняли, что нас не забыли. То есть еще год, как в Таиланде, сидеть не будем.
— При этом адвокат Насти говорил, что никто не помогал.
— Насчет него история такая. Адвокат Зацаринский — замечательный человек. Он хорошо выполнял свои адвокатские функции: сразу прибежал в полицейский участок, боролся за Настю. Но есть одно «но». Как и любой человек, заинтересованный в карьере, заслугу по вытаскиванию Насти из российской тюрьмы он решил взять на себя.
То, что Рыбку вытащили из российской тюрьмы, — заслуга комплексная, в том числе и белорусов, которые собирали за нас подписи.
19 января на сайте petitions.by была размещена петиция в адрес Администрации президента Республики Беларусь и Министерства иностранных дел. В ней возмущались «наглым и циничным» задержанием Насти Рыбки. Под петицией подписались 302 человека.
— Вы же не знаете, как было на самом деле.
— В России у любого дела должен быть имидж законности. А тут получается, что арест Насти в Шереметьево явно незаконный. Начинает реагировать общественность. Все понимают, что история вопиющая. А причина в чем? Что Настя сделала такого? Это наркотики? Или торговля оружием? Понятно, что кейс политический. Она никак не связана с политикой.
«Наша тема заключается в том, что мы соблазнители»
— Вы сейчас под подпиской о невыезде?
— У меня обязательство о явке. То есть должен являться к следователю, когда он этого захочет. Для меня следователь теперь — царь и бог.
В Минск Алекс Лесли приехал в субботу, уехал в понедельник. Для чего приезжал в Беларусь?
— Здесь мы летаем и расслабляемся, — объясняет. — А, еще ради годового собрания белорусского AOPA (ассоциации пилотов и владельцев воздушных судов. — Прим. TUT.BY), — вспоминает Алекс. — Вчера было собрание и голосование, мы утвердили планы AOPA, обсудили перспективы развития авиации в Беларуси.
— Что, кроме авиации, связывает вас с Минском?
— Аэродром, где я начинал свои полеты. Наша веселая тусовка. Друзья. На самом деле, я еще и белорус. (Шепотом.)
— Когда вы приезжаете в Минск, у кого и с кем обычно тусуететсь?
— Сам не знаю, с кем тусуюсь. Со всеми. Я, например, даже не представляю, с кем проведу сегодняшний вечер. Живу у друзей или в отелях. Прилетел — и понеслась. Пилоты так всегда делают.
— Вы говорите, что в Беларуси есть ваша тусовка. Насколько она многочисленная?
— Измерить сложно. Навскидку, около 20 тысяч человек.
— Могли бы рассказать для тех, кто не в теме, что такое ваша тусовка?
— Наша тема заключается в том, что мы соблазнители. С нами мужики, которые любят женщин, и женщины, которым нравится тема соблазнения.
— Считается, что почти все пилоты и байкеры Беларуси в теме, — подсказывает друг Алекса Лесли Иван.
— Есть, конечно, среди пилотов те, кто резко против. Например, мой инструктор. Он, когда меня увидел на свободе, сказал: «Опять на аэродром прибегут толпы твоих девиц?» Есть и те, кто вроде бы не против, но из-за жены и детей не признаются в этом. Не буду называть пофамильно.
— В какой семье вы выросли?
— Папа — ученый, физик-математик. Мама была историком, сейчас — учительница английского в младших классах.
В детстве Алекс мечтал стать космонавтом. Потом хотел «написать искусственный интеллект».
— Это мечта любого нормального ребенка из такой семьи. Потом я поступил на мехмат. Думал строить карьеру ученого, но увлекся женщинами. И все пошло в этом русле.
— Почему решили поступать именно в МГУ?
— Это произошло случайно. В школе я участвовал в разных олимпиадах по информатике, математике, физике. Знал, что поступить на мехмат тяжело, но папа сказал: «Сынок, поезжай, протести свои силы. Ты не готов, но хотя бы уровень посмотришь». Я поехал, сдал письменный экзамен. А потом пришел ответ: из 10 баллов я набрал 9. Это было очень удивительно. Я не ожидал. Даже писал решения задач на черновике, потому что понимал, что, скорее всего, не пройду. Но мои решения преподавателям понравились.
«Впервые за ручку девочку я взял в 17 лет»
— Ваш отец — ученый, мать — учительница. И вдруг вы становитесь тренером по соблазнению. В вашей семье тема секса когда-нибудь проговаривалась вслух?
— У нас в семье не было темы секса. Не помню, чтобы мы об этом общались. В семье я находился до 17 лет. Впервые за ручку девочку я взял тоже в 17. Только помню, что в лет 14 или 15 я нашел дома кассету порнухи где-то за книжками. Вставил в видак, увидел и сказал: «О-у, ни фига себе!»
Потом, на первом курсе, у меня была девочка, на втором курсе ее не было. На третьем курсе я решил заняться девочками профессионально.
— Зачем и почему?
— История, на самом деле, веселая. Мой приятель, с которым мы работали программистами, как-то раз сказал: «Я тут тренинги по пикапу посещаю. Знаешь, у тебя крутые задатки». Пригласил сходить с ним.
До этого результат у меня был нулевой. Вертелось вокруг несколько подруг, но я их особо не соблазнял. Крутые, которых хотел весь курс, были недостижимы. И я пошел на эти курсы. Мне понравилось. Я начал везде ходить, стал лидером. Слухи обо мне начали расползаться. Даже в Израиль приглашали, чтобы я там кого-нибудь соблазнил.
— В итоге универ закончили?
— Очень странно, но да. Последние два курса учился посредственно, потому что уже во время учебы начал вести тренинги.
А до этого три года я занимался научной работой, публиковал статьи, помогал отцу в его проектах. Но потом увлекся пикапом и сказал: «Наука — не моя история». Тем не менее, в отцовском проекте я продолжаю работать до сих пор.
Отец тоже переехал в Москву из Витебска. В Беларуси он был директором по науке в одном из институтов. Боролся с коррупцией, но не поборол. Когда он приехал в Россию, я сказал: «Больше не связывайся ни с каким институтом и административной волокитой. Мы будем сами по себе». Его научный проект я финансирую сам, со своих тренингов по соблазнению.
— Что это за проект?
— В общем он называется так: «Диагностика и прогноз механизмов высокой сложности». Сейчас он вылился в медицинское направление. Мы занимаемся диагностикой, прогнозом и контролем лекарственной терапии при аритмиях и инфаркте.
Для этого используются датчики ЭКГ и прибор размером примерно с айфон. В режиме реального времени он передает высококачественный ЭКГ-сигнал на сервер. Там происходит обработка, выстраиваются тренды по сердечным заболеваниям для удаленного контроля кардиологом за состоянием больного, чтобы оптимизировать лекарственную терапию и т.д.
Еще год назад Александр Кириллов значился в членах сообщества «Сколково». Сейчас на этой же странице указано, что «компания лишена статуса „Участник Сколково“».
Связанные с научным проектом публикации можно найти на сайте semanticscholar.org. На Pubmed ничего отыскать не удалось.
— Насколько вы вовлечены в этот проект, кроме того что финансируете его?
— В данный момент я главный спикер на международных конференциях и конгрессах. Как первое лицо команды.
Мы абсолютно независимый проект, который всегда финансировался на деньги, которые я зарабатывал в пикапе, на тренингах и т.д. Но мы взаимодействуем с медицинскими институтами. Клинические испытания проводим в Израиле, в клинике Ассута вместе с доктором Юрием Кагановичем. Это один из самых известных кардиологов, который спас жизнь Леониду Кучме за месяц до президентских выборов.
— Пока вы были в тайской тюрьме, кто был фронтменом вашего проекта?
— Каганович. На самом деле, по конгрессам мы ездили вместе. Он выступал, представлял интересы, вел испытания. Сейчас я вернулся, мы с ним сразу же поговорили. Он сказал: «Все нормально. Если у тебя проблемы, все равно ничего не остановится». Потому что проект важный. Ведь сейчас самая высокая смертность — от сердечно-сосудистых заболеваний. Прогноз и диагностика в кардиологии — важная вещь для продления жизни.
Наша система, кстати, позволяет диагностировать и прогнозировать не только эти заболевания.
— Как проект финансировался, пока вы были в тюрьме, если вы говорите, что ваши тренинги были основным источником подпитки?
— Вся команда сосала лапу и существовала за деньги, которые каждый накопил за время работы. Потому что на науку пока всем нас…ть. Вот, например, наконец доказали гипотезу Пуанкаре. Но кто после этого знает, кто такой Перельман? Никто. А вот если бы он нарисовал на женских попах формулу и сыграл на них, он бы привлек внимание.
Рано или поздно все поймут, какой у нас классный проект, благодаря которому люди будут жить дольше.
— Как вы считаете, при таком бэкграунде и имидже, вам будут верить?
— Мы в этом смысле не паримся. Этот пиар не имеет никакого отношения к результату, который мы получим, когда пройдем клинические испытания. Когда мы реально спрогнозируем инфаркт, всем будет плевать, чем я занимался до этого.
— Как ваш отец отнесся к источнику финансирования проекта?
— Мой папа в свое время сказал: «Если для того, чтобы двигать науку, нужно в телеэфире показать голую задницу, я готов». Поэтому все хорошо. Ему как ученому было глубоко наплевать, откуда я беру деньги. Главное, чтобы это было законно.
— Вы говорили, что в какой-то момент вас больше заинтересовали женщины. То есть вы могли просто получать удовольствие, и все остальное могло вас не волновать.
— Ну да.
— Почему так не произошло?
— Мне лично этот проект очень интересен. Я им увлечен, он крутой. Он масштабный, решает проблемы человечества. Благодаря этому проекту, кстати, отец все еще жив, потому что он предсказал собственную смерть.
«В России о-о-очень просили больше не делать тренинги охотниц, где рождаются насти рыбки»
— На что вы живете сейчас?
— В данный момент — на деньги Амирана (российского блогера Амирана Сардарова, который одним из первых сделал с Настей Рыбкой и Алексом Лесли интервью. — Прим. TUT.BY). Он молодец, что заплатил нам за участие в своем шоу. Если бы этого не произошло, мы бы сейчас ничего не ели. Заплатил нам по 400 тысяч (около 6 тысяч долларов. — Прим. Ред.).
— Российских рублей? Так это же немного.
— Но этого хватило, чтобы купить айфон, комп и запустить нашу деятельность. Будем опять вести тренинги, собирать народ. Все продолжится. Женские тренинги — тоже.
Правда, меня о-о-очень просили не делать их в России. Но в Беларуси я уже общался со многими людьми. Они сказали: «Мы поддерживаем, не проблема».
— Беларусь компактная, здесь особо не развернешься.
— Ничего страшного. Сюда, ко мне, будут прилетать женщины со всего мира. Никаких проблем. Просто в России меня очень сильно просили больше их не вести.
— Кто просил?
— Очень серьезные люди. В Беларуси нет олигархов, все под контролем президента. Если такие, как Рыбка, появятся опять, никакого ущерба они не нанесут. Только пропиарят страну.
«Чтобы техника сработала на олигархе, нужно было протестить ее 100−200 раз»
— Алекс, как вы познакомились с Настей?
— Она приехала ко мне на тренинг в Москву в феврале 2016 года. В то время она работала торговым представителем. Прямо после тренинга в Москве и осталась: очень увлеклась темой.
— Какой она была, когда вы познакомились?
— Другой. Вообще, Настя Рыбка сейчас такая наглая и борзая. Когда она только пришла, то вся дрожала, боялась говорить при мне. Была очень-очень скромной. Общение с мужчинами было достаточно тяжелой историей для нее. Она никогда не видела, как это делать правильно.
Мама ее воспитывала одна. Она удочерила Настю прямо из роддома. Настя никогда не знала своих родственников, поэтому она достаточно свободный от родственных связей человек.
Не то чтобы она совсем не умела общаться с мужиками до этого. Но когда она в первый раз прочитала мою книжку, то поняла, что это круто сработало бы на ней.