«Раньше не доводилось ловить летающих детей». Герои года - 2018 о том, как спасали человека

«Раньше не доводилось детей летающих ловить», — смеется Дмитрий Ашуркевич, один из четверки, спасшей ребенка. В прошлом году в Минске прогремела история: мальчик упал с седьмого этажа, а соседи его спасли, поймав на плед. Именно этих людей читатели TUT.BY и решили назвать Героями года — 2018. Мы наградили смелых минчан и попросили вспомнить, как это было и как это сделать — решиться на спасение.

Герой года — 2018, кто он? Такой вопрос мы задали читателям в конце прошлого года. За разных кандидатов проголосовали 21575 человек, а победила четверка, вовремя развернувшая плед под падающим малышом — за них отдали больше 51% голосов.

Иван Тишковец, Дмитрий Ашуркевич, Николай Бельский, Наталья Лещенко — соседи из домов 27, 29 и 31 по улице Маршала Лосика в Минске. Кто-то из них узнал, что стал Героем года — 2018, от журналистов TUT.BY, кто-то — от коллег или из чата жителей своего дома.

Они собрались вместе в редакции TUT.BY и, теперь уже со смехом, напоминают друг другу, как это было:

— А помнишь, как ты возле дома борсетку осторожно так поставил — и к нам, за плед схватился?

— А откуда ты плед так быстро принесла? Я думал, он у вас прямо на балконе сох.

Победителей поздравила главный редактор портала TUT.BY Марина Золотова. Помимо дипломов, им подарили планшеты Lenovo от компаний VP Capital и Playgendary.

Вспомнить все. Как соседи спасали пятилетнего Рому

Собравшись вместе, соседи смогли восстановить события того дня подробнее.

9 июля 2018 года в окне седьмого этажа дома № 29 по улице Маршала Лосика появился пятилетний мальчик, он громко плакал и звал маму.

— Малыш сначала высовывался с голым торсом, а потом смотрю — в маечке, — рассказывает Иван Тишковец, который как раз был на детской площадке с женой и детьми. — Ну я в полушутку говорю: он одевается! Потом мальчик начал вылезать. Я почувствовал какой-то мандраж.

Дмитрий Ашуркевич с женой были в компании Тишковцов.

— У меня только родилась дочь, и в тот день мы с женой вывели ее на первую прогулку: погода была хорошая, — вспоминает Дмитрий.

Осознав, что дело нешуточное, мужчины рванули к дому.

— Но ты бежишь и думаешь: а во что мы будем его ловить? Соединять руки или майки снимать? — рассказывает Дмитрий. — При этом я понимаю, что если ловить его просто на руки — то вряд ли мы потом сами «огурчиками» выйдем из этой ситуации. А если не словим, то как жить потом с этим?

А Иван в тот момент даже успел вспомнить анекдот:

— Лось застрял между деревьев, звери собрались его съесть. А лось: «Да я все понимаю, но у меня что-то на подкове написано — а прочитайте». Все полезли читать — он их лягнул. Звери пришли в себя, а лося нет. Волк стоит, голову чешет: «А я-то чего полез? Я ж даже читать не умею». Вот и я бегу и думаю: мы ж даже не знаем, что делать! А потом решение само пришло.

Соседи уже рассказывали, как пытались успокоить малыша, подбодрить, даже когда он уже повис на карнизе на руках.

— Я смотрю наверх, а там — пятки барахтаются! — рассказывает Наталья Лещенко, что именно увидела, когда вышла на балкон своей квартиры на первом этаже. — А Иван мне кричит: «Давайте одеяло!». У меня в комнате на диване как раз лежал плед. Бросила — они его прямо на лету поймали.

Позже Наталья была одной из тех, кто вызывал скорую для ребенка. Следственный комитет после происшествия ей подарил плед — предыдущий порвался под силой упавшего ребенка.

Еще один герой истории, Николай Бельский, незадолго до этого переполоха приехал с женой с работы домой.

— Еще когда к дому подъезжали, услышали крик ребенка. Я еще жене говорю: наверное, какая-то мама ребенка отлупила и оставила в комнате плакать… Машину поставили, поднялись домой. И, представляете, телефон забыл. Сходил за телефоном, выхожу из-за угла 29-го дома и вижу: мальчик висит на карнизе! Ну я борсетку возле дома поставил, подхожу к остальным, покрывало хватаю. Наверх уже не смотрел, а думал, как бы покрывало посильнее растянуть, чтобы не провисало.

Время замедлилось. Мальчик сорвался и в полете пятками стукнулся о карниз пятого этажа.

 — Думаю: беда. Но вроде продолжил лететь ровно… И в метрах полутора я понимаю, что падает немного в сторону. Мы, не сговариваясь, делаем шаг. И он падает прямо на покрывало! — рассказывает Иван Тишковец.

Момент спасения малыша супруга Ивана записала на видео. Оно показывает, как много можно успеть сделать добра за сорок секунд.

Соседи вспоминают, что за ситуацией кроме них наблюдал сторож, который тоже был во дворе. Говорят, именно он стал первым звонить в милицию, еще когда ситуация не была такой критичной.

Николай Бельский вспоминает, что малыш, упав, стал серым. Со страхом пытались понять, выжил или нет.

— И вот когда он вздохнул, закричал — тогда мы выдохнули!

Дмитрий Ашуркевич работает врачом-хирургом. Ему на сменах нередко попадаются особые пациенты, например знаменитый пилот паратрайка, который упал плечом на сосну. В истории спасения малыша вне работы профессиональный опыт, конечно, пригодился.

— Помню, пробую найти у него пульс на центральных сосудах, а его нет. А это не потому, что его нет, а потому что сердце бьется настолько часто, что все это слилось в одно — и я не чувствую пульс пальцами, не могу разобрать. Только потом пульс стал отчетливым. Потом я искал, что у мальчика сломано. Он же вскакивал, у него шок был.

Когда скорая приехала, вспоминают соседи, Дмитрий Ашуркевич кричал фельдшерам, что надо взять с собой.

— Нужен щит, воротник Шанца, потому что прежде всего при таких падениях происходят повреждения шейного отдела позвоночника. Люди даже вскакивают, они вроде бы нормальные сначала, пока не происходит ущемление из-за отека. Я прижал мальчика, потому что беспокоился в первую очередь из-за позвоночника. Разговаривал с ним, задавал вопросы.

— Чем эта ситуация отличалась от вашей обычной работы?

— Ну мне раньше не доводилось летающих детей ловить, — смеется Дмитрий.

Дмитрий — врач, Наталья — домохозяйка, Николай — автослесарь на автобазе скорой помощи Минска (а до этого работал водителем скорой), Иван — замдиректора фирмы, которая занимается медицинским оборудованием. Этих людей судьба собрала в одно время в одном месте для помощи малышу Роме. Мальчишка обошелся без переломов — врачи рассказывали про ушиб легкого и печени.

Правда, увидеться с ним после той истории спасители так и не смогли.

— Но мама ребенка мне потом звонила, благодарила, что спасли, сказала, что все хорошо, — говорит Иван Тишковец.

«Главное — решиться, остальное проще»

Дмитрию Ашуркевичу уже доводилось спасать людей не по работе.

— Когда мне было шесть лет, я брата двоюродного спас: он в озере тонул, ему было всего четыре годика. Я плавать не умел, но прыгнул и достал, не помню как. А что было делать, если брат тонет? — смеется Дмитрий. — Тогда обо мне в газете написали заметочку. Еще через год сестру откуда-то помогал вытаскивать. Да, у меня такое бывало.

Все сходятся на мысли: главное — решиться на помощь, остальное проще.

— Человек же существо социальное. Помимо себя, у него есть семья, свои страхи. Вот в этой ситуации: если бы не было пледа и мы его ловили бы на руки, я бы мог уже не работать в своей профессии, — рассуждает Дмитрий Ашуркевич. — Ты рискуешь в таких ситуациях, и не то чтобы по-легкому, а ставишь себя на кон. Но для добра много не надо: надо решиться.

Соседи анализируют историю: сейчас бы кто-то раньше стал звонить в МЧС, например — там все-таки нужное оборудование для спасения, опыт.

Падение мальчика им, конечно, не снится, но, возвращаясь с работы, их взгляды всегда выхватывают то самое окно на седьмом этаже.

— А долгое время, пока дождь не смыл, на карнизе были видны следы ребенка, как он пытался залезть назад. Вот это было неприятно, — рассказывает Дмитрий.

Иван Тишковец признается, что это не единственная стрессовая ситуация для него в последние годы.

— Недели полторы-две спустя на даче горел соседский дом. Я услышал, что дети невесело кричат, побежал туда — с соседом вытянули хозяина дома. Правда, он потом все равно умер в больнице. А с год назад рядом с тещиной дачей заброшенный пионерский лагерь горел. Я побежал, а там хозяин из пожара тянет лошадь, а она не идет. Говорю: «Она ж боится». Закрыл ей глаза и вывел из огня. И вот от наслоения всего этого аж внутри что-то делается, когда слышу или детский плач, или лай собак, или крик. Я даже к психологу ходил с этим вопросом. Она объяснила, что это не страшно, а после пары бесед все стало нормально, но это был неприятный загон.

— Это называется краш-синдром, — по-врачебному уточняет Дмитрий. — Помню, я Ивану через часик позвонил: давайте, Иван, выйдем с вами на балконы — а они у нас рядом — поддержим друг друга (смеется).