В этом году борисовчане и гости нашего города увидят сразу две военно-исторические реконструкции, приуроченные к 206-й годовщине ноябрьской Березинской операции 1812 года. Первая состоится 24 ноября на известных «Батареях», а на следующий день эпицентром второй реконструкции традиционно станет Брилевское поле. Последний раз подобное зрелище можно было наблюдать в 2004-м. И вот спустя 14 лет униформисты вновь реконструируют эпизод сражения за предмостное укрепление, ставшее, по признанию многих историков, наиболее значимым на завершающем этапе военной кампании.
По мере увеличения напряженности отношений с наполеоновской Францией военное ведомство России разработало планы по устройству системы оборонительных сооружений на предполагаемых путях наступления вероятного противника. Немаловажное значение придавалось Борисовщине: ее территорию пересекал Московский тракт – кратчайшая дорога из Европы в Москву. С тем, чтобы прикрыть мостовую переправу через Березину и воспрепятствовать продвижению неприятеля в восточном направлении, было решено соорудить на правобережье у Борисова мощную земляную фортификацию.
К непосредственной реализации проекта военные приступили в феврале 1812 года. Прибывшая минерная рота подполковника М.Г. Сазонова из состава 2-го пионерного (саперного) полка первым делом принялась расчищать от леса площадку размером примерно 1700 на 1700 кв. м (сами укрепления были на порядок меньше). Спустя месяц сюда был направлен командир 2-го пионерного полка полковник А.И. Грессер с шефской ротой и отрядом, состоявшим из запасных батальонов 1-го и 33-го Егерских полков. С привлечением тысяч местного населения военные приступили к сооружению укреплений, которые должны были вмещать до 20 тыс. войска и крупную орудийную батарею. Фортификация представляла собой два сомкнутых редута, соединенных внутренней оборонительной линией. Фронт укреплений был обращен к западу от тракта.
Вторжение Великой армии Наполеона 24 июня (даты указаны по новому стилю) 1812 года возвестило о начале войны с Францией. Несмотря на форсированные темпы работ, фортификацию довести до ума не успели. Впрочем, и защищать ее тоже особо было некому. Российские 1-я и 2-я Западные армии с арьергардными боями отступали на восток, минуя Борисовщину.
Днем 11 июля гарнизонная команда полковника А.И. Грессера, будучи под угрозой окружения и руководствуясь приказом командующего 2-й Западной армией генерала П.И. Багратиона, без боя оставила Борисов. Накануне российские солдаты сожгли мост через Березину, склады с провиантом, утопили в реке запасы пороха, а также предварительно заклепанные орудия, снятые с укреплений. Очевидно, что в начальный период войны фортификация отведенной ей роли не сыграла.
Наполеон приказал срыть укрепления, однако французская оккупационная администрация промедлила с выполнением императорского распоряжения. Тем временем наступил ноябрь. Близились события, в которых фортификации предстояло громко заявить о себе.
…Еще летом российское командование приступило к разработке плана по переходу в контрнаступление. Предусматривалось окружение и уничтожение Великой армии либо на реке Ула, при отступлении Наполеона на Витебск, либо на Березине у Борисова, при движении неприятеля на Минск. С целью реализации плана 1-му отдельному корпусу генерал-лейтенанта П.Х. Витгенштейна, прикрывавшему Санкт-Петербург, и 3-й Западной армии адмирала П.В. Чичагова, дислоцировавшейся на Волыни, предписывалось выдвинуться навстречу Наполеону, перекрыв вероятные пути отхода его
войскам. Главной армии фельдмаршала М.И. Кутузова ставилась задача теснить противника с тыла.
После сражения под Малоярославцем 24 октября французский император был вынужден отступать по Московскому тракту. Наполеона особенно беспокоила борисовская мостовая переправа, открывавшая Великой армии беспрепятственную дорогу на Минск. Между тем 16 ноября авангард 3-й Западной армии генерал-лейтенанта К.О. Ламберта занял город. День спустя в Минск вступили основные силы адмирала П.В. Чичагова. Командующий 3-й Западной армией приказал К.О. Ламберту выступать к Борисову, чтобы овладеть укреплениями и городом. 19 ноября усиленный авангард (4,5 тыс. солдат при 36 орудиях) двинулся к Березине. Фортификацию защищал гарнизон и разные сборные команды численностью до 1,5 тыс. человек. При подобном соотношении сил К.О. Ламберту не составило бы большого труда выполнить приказ адмирала. Однако на помощь защитникам спешила польская 17-я пехотная дивизия генерала Я.-Г. Домбровского (2,5 тыс. человек). Генерал-лейтенант К.О. Ламберт достиг укреплений за час до рассвета 21 ноября, но Я.-Г. Домбровский опередил противника. Ожесточенное сражение между французом на службе России и поляком на службе Франции длилось 10 часов и завершилось убедительной победой русского оружия. Несмотря на ощутимые потери, которые понес авангард, и тяжелое ранение, полученное самим К.О. Ламбертом, ему удалось овладеть редутами и взять город. В результате путь отступления армии Наполеона у Борисова был надежно перекрыт. По словам французского императора, «дело становилось слишком серьезным». И хотя спустя два дня французскому маршалу Н.-Ш. Удино удалось вновь взять город, правобережье осталось под контролем адмирала. В последующие дни Березинской операции на предмостном укреплении стояли войска из корпуса генерал-лейтенанта А.Ф. Ланжерона.
С изгнанием Наполеона за пределы России борисовскую фортификацию было решено восстановить «на случай возможного неблагоприятного оборота войны». Руководителем строительства был назначен тот самый А.И. Грессер, в декабре 1812-го произведенный в генерал-майоры. Работы возобновились в апреле 1813-го и продолжались вплоть до наступления холодов. Изначально восстановление велось силами местных обывателей и крестьян, но вскоре их сменили военнопленные былой Великой армии. Известный русский писатель, публицист и издатель Федор Глинка, находясь 14 сентября 1813 года проездом в Борисове, писал: «Прекрасное мостовое укрепление, по чертежу известного нашего генерал-инженера Опермана, вдруг возникло у Березины. 1500 пленных французов заняты здесь земляною работою. Нельзя употребить лучше французов!». По сути, на месте старой возвели новую систему укреплений: с редутами, прочими оборонительными сооружениями, подземными казармами и складами. Но они не понадобились.
Венский конгресс 1815 года, возвестивший об окончании эпохи наполеоновских войн, изменил военно-политическую обстановку на Европейском континенте. Надобность в фортификации отпала сама собой. Как следствие, за состоянием земляных сооружений перестали следить, без присмотра они постепенно ветшали и осыпались. В 1831-м Инженерный департамент поднял было вопрос о приведении укреплений в прежнее оборонительное состояние, но резолюция царя Николая I звучала предельно кратко – оставить «без исполнения». Уже к середине XIX века от строений фортификации не осталось и следа. «Сегодня, кроме обрушенных валов, нередко уже поросших соснами, можно лишь получить некоторые неточные представления об их прошлом существовании…» – пишет в своей книге «Описание Борисовского уезда» (Вильно, 1847) известный историк, этнограф и краевед Евстафий Тышкевич.
Утратив свое оборонительное значение, «Чичаговские батареи» (название, закрепившееся у горожан) становятся излюбленной зоной отдыха у местных обывателей. На рубеже XIX-XX веков здесь устраивались народные гулянья, летом по выходным дням играл духовой оркестр. Помимо прочего, уже в то время «Батареи» становятся, говоря по-современному, неотъемлемым объектом в туристическом маршруте, связанным с событиями 1812 года на Борисовщине. К слову, размещался объект на землях Старо-Борисовского имения Великих князей Николая Николаевича и Петра Николаевича из царской династии Романовых. И отношение к памятнику военной истории у князей было почтительное. Разрешение на аренду «плацев урочища Батареи» индивидуальным застройщикам выдавалось лишь при условии возведения дома и хозяйственных построек. Арендаторам разрешалось сооружение помещений для торговых и ремесленных заведений, но категорически запрещалось строительство «фабрик, заводов и механических заведений, а также трактиров с продажей крепких напитков и вообще всех заведений, представляющих опасность в пожарном отношении, так и нарушающих общественную тишину и порядок». Брать песок, глину и камень «при возведении построек участка и на исправление дорог» дозволялось в «потребном» объеме, причем образовавшиеся пустоты требовалось немедленно заравнивать.
С «Батареями» неразрывно связана борисовская история XX столетия. Внутри былой фортификации, поросшей соснами и кустарником, собирались на тайные сходки и первомайские маевки члены местной группы РСДРП и сочувствующий им пролетариат. После революционного 1917-го тут проходили митинги и массовые гулянья, приуроченные к праздничным датам «красного» календаря. В период польско-советской войны (1919-1920) именно отсюда в конце мая 1920-го польская артиллерия три дня обстреливала левобережный город, превратив его в руины и пепел. А в годы немецко-фашистской оккупации на историческом месте проходили встречи подпольщиков и партизанских связных.
Как видно, застройка на «Батареях» велась еще до пресловутого 1917 года. Правда, она была щадящая, без видимого ущерба для памятника. Однако в 1926-м началось возведение корпусов 1-й Советской больницы, но хуже всего – в дорожно-строительных целях стали раскапывать один из передних валов. Последнее вызвало протест у местного краеведческого товарищества. По его ходатайству республиканская Комиссия по охране памятников при Институте белорусской культуры признала «Батареи» историческим памятником и взяла под охрану государства (Постановление СНК БССР от 5.07.1926). В Борисовском районе – это первый памятник, получивший охранный государственный статус. В конце 1970-х территория «Батарей» была объявлена историческим заказником. Производить вырубку деревьев, взятых к тому же на учет, без разрешения категорически запрещалось, что, впрочем, нисколько не помешало возводить здесь новые больничные корпуса (1968, 1989). В 1985-м на т. н. Набережном валу была сооружена смотровая площадка и установлен мемориальный знак, а в 1988-м здесь впервые состоялась мини-реконструкция, организованная участниками Всесоюзного военно-исторического похода по местам боевой славы войны 1812 года.
С провозглашением независимости Республика Беларусь усовершенствовала законодательство в деле сохранения историко-культурного наследия страны. Не остались без внимания и «Батареи» Так, в соответствии с Постановлением
№ 578 Совета Министров Республики Беларусь от 14 мая 2007 г. остатки земляных фортификационных сооружений «Батарея» признаны историко-культурной ценностью 2-й категории и внесены в Государственный список историко-культурных ценностей Республики Беларусь. А в год 200-летнего юбилея событий Постановлением № 60 Министерства культуры Республики Беларусь от 14 сентября 2012 г. был утвержден проект зон охраны историко-культурной ценности «Остатки земляных фортификационных сооружений «Батарея» в г. Борисове Минской области». Остатки фортификации расположены в обрамлении улиц Р. Люксембург, Батарейной и проспекта Революции. Памятник пересекает улица 1812 года, где сохранился участок брусчатки, по преданию уложенной пленными французами.
Борисовские «Батареи» – единственный хорошо сохранившийся памятник военно-инженерного искусства начала XIX в. на территории современной Беларуси.
Александр Балябин, историк-археограф Борисовской центральной районной библиотеки им. И.Х. Колодеева