Над пропастью. Как живет отшельник, у которого Днепр забрал половину дома - и может прийти за второй

«Какого приехали? Снова уговаривать?» — бубнит, поднимаясь с топчана в своем доме, седой бородатый дядька, 53-летний Александр Новиков. По телевизору, установленному на табурете прямо посреди комнаты, что-то громко передают про выполненные прогнозные показатели и хорошую погоду, но, стоит отвести глаза от экрана, упираешься взглядом в забитую фанерой стену, в фанере — щели, а в них блестит-переливается полноводный Днепр. Этой весной река во время половодья унесла с собой часть дома. Все рухнуло в один момент — и уплыло по течению. Хозяин уцелел — сидел на своем топчане в другой комнате. Теперь так и живет.

— Вот тут была дверь, за ней — еще комната, а теперь обрыв, — хлопает по хлипкой фанерной стенке и отчего-то улыбается хозяин. — Да сиди ты! Не бойся, не обвалится. Ну, а обвалится, значит — судьба, — уже заливисто хохочет мужчина.

Теперь вся его хата — это кухня пять на пять. И пока в ней стоит печь, жилище никуда не денется, говорит Новиков, — и бормочет что-то про судьбу. Он вообще держится уверенно — даже увереннее всех тех, чьи дома никогда никуда не уносило.

Поселок Красная горка, расположившийся между Жлобином и Рогачевом — это две улицы, Днепровская и Лесная. Днепровская — сразу у большой дороги. Лесную не отыщешь даже с самым навороченным навигатором. Но она есть. С гравийки нужно свернуть в чащу, затем — попетлять по лесным тропам, то и дело уходя не туда, и, в конце концов, выйти на высокий обрывистый берег.

Здесь и стоит дом Александра Новикова под номером 1. Точнее, теперь уже полдома.

— Новиковы здесь жили всегда. Мой прадед, дед, отец… И всегда мы тут были одни, без соседей. У родителей нас было 7 человек — и все жили в этой хате, — рассказывает Александр.

Дом для большой семьи его отец построил сразу после войны. Тогда Днепр протекал в метрах сорока от его стен. Но день за днем русло реки менялось, вода наступала — а этой весной подошла вплотную и наделала беды.

— Слышу, грохот, шум, пыль, и все поплыло, — вспоминает Новиков и снова улыбается.

Из отчего дома «отшельник» уходил лишь однажды — когда забирали в армию. Больше — ни-ни. Говорит, что здесь и умрет.

В Лукском сельском совете, на территории которого находится дом № 1 по улице Лесной, TUT.BY рассказали, что местные власти не единожды предлагали Новикову съехать из аварийного жилища. Сначала давали квартиру в Жлобине, потом — дом в соседней деревне, но отшельник все варианты решительно отмел.

Единственное, о чем попросил чиновников — разрешить достроить дом, который много лет назад он начал было возводить с еще живым отцом. Тогда никакого разрешения на это не требовалось, а теперь оказалось, что дом находится в водоохранной зоне, где по закону любое строительство запрещено.

Приближающиеся холода мужчину не пугают. На вопрос о том, как собирается зимовать, лишь многозначительно кивает на гору из чурок и топор рядом с ней: «Говорю же, пока есть печь, не пропадем!».

Кормится Александр с реки — ловит рыбу. Ну и, конечно, куда в такой глуши без хозяйства? В сарае у отшельника пара десятков уток, несколько кроликов и «бесполезный козел» — так он сам его называет.

— Мне его друзья подарили. Еще козленком. Выменяли на бутылку водки у кого-то. Он мне не нужен, но и убить его не могу, так и живет.

Еще Александру Сергеевичу подкидывают собак — в паре километров от хутора дачный поселок, там «беспризорников» тьма. Последний, шестой по счету, новосел в полудоме у реки — молодая беременная овчарка Альфа — появился здесь месяц назад.

— Посмотрите, какие упитанные, и шерсть блестит — потому что люблю их и жалею, — не скрывает гордости Александр.

За такое отношение собаки платят хозяину преданностью. К примеру, не раз спасали жизнь — вытягивали из полыньи. Почему-то больше других в таких случаях старается такса Тося.

— Я их люблю, а людей ненавижу.

—  За что?

— А за что их любить? Раньше много хороших было, а сейчас одно дерьмо. Когда я был ребенком, на той стороне Днепра у нас был погреб, в нем молоко, сметана, творог, — мать держала большое хозяйство, — так люди подъезжали, брали, что им надо, а деньги клали на полочку. Ни разу никто не обманул. Вы сейчас можете себе такое представить? Вот и я не могу.

Новиков понимает, что коварный Днепр рано или поздно может лишить его и кухни пять на пять, и телевизора, и топчана. И даже — жизни. Но — не съедет: «Говорю же, здесь и помру. Не поеду к людям ни за что и никогда».