"Все равно, но я против". Жильцы дома, где колясочнику не дают сделать пандус, - о своих причинах
В Гомеле инвалиду-колясочнику Андрею Антоненко власти искренне хотят помочь с установкой в подъезде, где он проживает, подъемника. Но сделать этого не могут — из-за ярого противостояния других жильцов дома. На последнем собрании собственников с участием представителей горисполкома, администрации района и депутатов люди высказались против такого решения. Чтобы выяснить причины необъяснимого «народного ополчения», мы отправились в подъезд на одноименной улице.
На скамейке у дома № 18 на улице Народного ополчения нам приветливо улыбается пенсионер. «Вам открыть?» — наблюдая наше замешательство у дверей подъезда, предлагает он. Но радушие пропадает, как только мужчина узнает, кто мы и зачем здесь.
— Хо́дите, пишете, а нас потом грязью обливают, обзывают быдлом. На всю страну уже опозорили нас.
— Вы считаете, в этом журналисты виноваты?
— А кто? Не писали бы, никто бы не обзывал.
— А вы сами за или против установки подъемника для Антоненко?
— Против! — где-то внутри сердитого мужчины рвется натянутая струна, и он норовит поскорее закрыть дверь перед нашими носами.
Красивый подъезд в некрасивой ситуации
Этот подъезд мог бы взять гран-при на конкурсе «Самый уютный ЖСПК». Для победы у него есть все — и ухоженные цветники, и занавески на окнах между этажами, и опрятный лифт, и свежевыкрашенные стены… Да только в жизни и без этой победы можно прожить. А вот без пандуса нельзя. По крайней мере, одному из жильцов — Андрею Антоненко.
У 26-летнего парня сложный диагноз — ДЦП как результат родовой травмы. Он прикован к коляске. И если живое общение с друзьями хоть как-то заменяет компьютер, то по улице виртуально уже не прогуляешься. Нужно как-то выбираться из «двушки» на четвертом этаже. Сделать это непросто — необходима как минимум пара крепких мужских рук. Мамины уже не подходят. И вроде бы ступенек от лифта до выхода из подъезда всего семь, но именно они стали для него ступенями ада: не перешагнешь, если ты в коляске.
В какой-то момент Антоненко решились установить для Андрея подъемник. В конце концов, имеют право — он инвалид.
С осени 2015 года начались их хождения по инстанциям. Сначала чиновники пеняли на то, что парень в квартире не зарегистрирован — значит, и подъемник по этому адресу ему не положен. Андрей и в самом деле был зарегистрирован в другом месте: мама Андрея Тамара Ивановна взяла на 20 лет льготный кредит и с помощью старшей дочери Виктории построила квартиру в Новобелице. Но реально живет-то реальный инвалид именно здесь, на Народного ополчения.
— Нас не слушали. Твердили одно — не положено. В итоге мы дошли до Администрации президента, и там нам посоветовали — перепрописывайтесь, — вспоминает мама Андрея Тамара Ивановна.
Андрей принялся готовить документы на регистрацию. Но процесс снова затянулся, так как собственником квартиры в этом подъезде являлся его отец, который после развода с матерью уехал в Россию и с прежней семьей практически не общался. Взять у него согласие на регистрацию какое-то время не представлялось возможным. А потом позвонили из милиции: «Мужчина умер, родных, кроме вас, у него нет. Будете забирать тело?»
Оправившись после похорон, Антоненко снова взялись за сбор бумаг. И вот хорошие новости — в мае парень, наконец, станет собственником квартиры, а следовательно, может получить заветный подъемник.
Но не тут-то было.
«Ты пойми, Тамара, с деньгами у всех сейчас туго»
— Мы сходили в горисполком. Они нашу просьбу спустили на администрацию Железнодорожного района, те — на Сельмашевское ЖРЭУ, а ЖРЭУ — на председателя нашего ЖСПК. Ее обязали собрать подписи в поддержку нашего подъемника. В марте было собрание, смотрим протокол: на собрании присутствовало 106 человек и все 106 подписались против подъемника. Мы были в шоке. И только позже узнали, почему так случилось. Когда я во дворе спрашивала соседей, в чем дело, они опускали глаза и говорили: «Ты пойми нас, Тамара, в какое время мы сейчас живем — с деньгами у всех туго». Оказывается, председатель всем сказала, что подъемник за счет собственников будет приобретаться и за их же счет обслуживаться. И до сих пор мне не удается убедить некоторых людей в обратном.
На собрании 26 апреля замглавы администрации района объяснила, что подъемник установят за счет спонсорских средств. Оборудование будет передано семье Антоненко — и именно они, а не соседи, будут оплачивать техническое обслуживание и электроэнергию. Специалисты посчитали: если Андрей будет каждый день один раз пользоваться механизмом для спуска и один раз — для подъема, за месяц придется заплатить за электроэнергию 13 копеек. Если жильцы хотят — для Антоненко поставят отдельный счетчик.
Антоненко не сдавались — и, наконец, добились встречи с мэром города. Петр Кириченко дал распоряжение службам оперативно решить вопрос с подъемником. Все взяли «под козырек». Срочно собрали новое собрание. И тут, возможно, впервые в жизни власти сами столкнулись с непробиваемой стеной: собственники высказались против. Не все, но многие.
— Из 38 присутствующих «за» проголосовало 22 — и то после уговоров чиновников. Я не знаю, почему они так делают. Им уже и подъемник показали: вот, смотрите же, не будет мешать никому. Я уже не понимаю, в чем я виноват, — устало произносит Андрей.
«Мне все равно, но я против»
— Жалко парня, такие мучения. Любой может оказаться на его месте, поэтому мы, конечно, за, — это мы встречаем на первом этаже молодую маму.
— А я — против, — категоричен ее сосед. — Я вот, может, тоже инвалид — и что? Подагра одолела, скоро тоже ногу отрежут.
— Так вы, как никто другой, должны быть заинтересованы в этом подъемнике, — пытаемся победить логику (вернее, ее отсутствие) местного.
— Нашто он мне, у меня ж одну обрежут. А они перилы уберут — и что мне потом? Как кульгать, за что держаться?
— Почему вы думаете, что перила уберут?
— Не знаю. Я против — и все.
В квартире 43 — еще один человек «на группе» [с инвалидностью]. По крайней мере, именно в этом нас заверил моложавый мужчина-балагур.
— Мой принцип — не жалуйся и не проси. И даже когда будет совсем плохо — никогда не буду просить, — клянется он нам.
— Так вы за или против?
— По большому счету, мне все равно, но я против.
В квартире 41 на втором этаже нас снова ждет разочарование.
— А почему вы о них думаете и их защищаете? Почему о нас никто не думает? У нас дети, внуки маленькие у всех, появится тот пандус — как им ходить? Поубиваются ведь. Это во-первых. Во-вторых, говорят, что если этот подъемник ставить будут, то вторую входную дверь уберут.
— Кто говорит?
— Ну как кто? Люди. А у нас стена и так промерзает, если уберут дверь, вообще будет холодно, — переживает женщина.
На собрании 26 апреля представитель МЧС уверил жильцов: подъемник безопасный, соответствует всем противопожарным нормам. Входные двери подъезда и тамбура будут сохранены, пообещал представитель коммунальников.
Другими опасениями поделилась владелица квартиры № 68.
— А если пожар? Хотите еще одну «Зимнюю вишню»? Мы на 8-м этаже живем, как нам в случае чего эвакуироваться?
— С каких пор пандусы стали пожароопасными?
— Знаете, что я вам скажу? Мужику 27 лет. Он что, не может решить свой вопрос? Пусть поменяет квартиру, тем более у него есть!
«Съехать» посоветовали Андрею и в 72-й квартире. И в 69-й тоже.
— У них вообще квартира есть еще одна. Он тут вообще какое-то время не жил, а тут приехал и началось — подавайте мне подъемник. А мы все старики тут, ноги больные. Пусть в тот свой новый дом едет, там ступеньки шире.
Есть и противоположные мнения. В квартирах № 45, 46, 49, 50, 61, 62 говорят, что проголосовали за установку подъемника. В остальных квартирах двери не открыли.
На собрании 26 апреля местные власти попросили Тамару Антоненко совершить с Андреем поквартирный обход, поговорить еще раз с жильцами. Хочется верить, что те примут решение, за которое им не будет стыдно.
