В Сенненском районе неожиданно для всех нашли дом, в котором, похоже, родился Петр Машеров
Утверждение историков о том, что на родине Петра Машерова, кроме памятного знака, ничего не сохранилось, недействительно. Изба, в которой, возможно, родился и до окончания шестого класса жил будущий государственный деятель, до сих пор стоит в сенненских Ширках, пишет «СБ Беларусь Сегодня».
Убийство или несчастный случай и возможный перевод в Москву. 10 наивных вопросов о Машерове
«Мама плакала, когда узнала, что его переводят в Москву». Дочь о жизни и смерти Петра Машерова
Малышка с забинтованной рукой
Во время визитов на родину Петр Машеров уделял внимание местной ребятне. Одну из таких встреч навсегда запомнила 49-летняя жительница Витебска Инна Шендюкова.
Девчонке тогда было лет семь. Мама прибежала с работы и, радостная, сказала одеваться: в совхоз вот-вот прилетит сам Машеров! Инна рванула на стадион. У нее была забинтована рука — из любопытства исследовала электророзетку, получила ожог. Девочка наперегонки с мальчишками помчалась к кабине машеровского вертолета. Детям вынесли поднос конфет, а еще — разноцветные фигурки зайчиков и мишек. Надкусив, сельские ребятишки поняли: эта невидаль — кусочки мыла.
Петр Миронович подхватил Инну на руки и спросил: что с пальчиками? Девчушка не постеснялась и выпалила все — и как в розетку залезла, и где родители находятся. Машеров понес ее через поле в совхозную контору. Сберкасса, где работала ее мама, располагалась здесь же. Увидев дочку на руках у руководителя страны, женщина разрыдалась.
— А когда мы узнали, что Петр Миронович погиб, — все плакали навзрыд. И дети, и молодые, и пожилые. Я счастлива, что у меня остались эти воспоминания. Хотя, что там я, — машет рукой Инна Шендюкова. — Вот мои родственники вообще в доме Машеровых выросли — там жила мамина троюродная сестра. Мы у родни в Ширках в детстве часто гостили, на чердак вместе с сестрой Ниной лазали. И фотографии там видели, и картину, где был нарисован маленький Петя в красивой меховой шапочке с бумбончиками. А потом, помню, к ним люди из Минска приезжали, фотографии забирали, просили дом под музей отдать. В обмен предлагали квартиру в Минске или дом в Мошканах, но они отказались.
Связываюсь с Белорусским государственным музеем истории Великой Отечественной войны в Минске и россонским Музеем боевого содружества. Там удивлены: сведений о том, что родительский дом Машерова сохранился, у них нет.
Дом уцелел
Звоню четвероюродной сестре Инны — Нине Репинской, она тоже живет в Витебске.
Когда и как ее предки приобрели дом в Ширках, женщина не знает. Слышала, что бабушка, вроде бы, даже какое-то время жила в нем вместе с Машеровыми. Нина утверждает: вся деревня называла его «машеровским». Слова сестры Инны об архиве на чердаке подтверждает: да, вместе на чердак лазали, фотографии и картину видели. В то время хозяйкой дома уже была мама Нины. Избу и вправду хотели у нее выкупить, но сельчанка на переезд не согласилась: огород, хозяйство, пятеро детей. Мама ушла из жизни в 2000-м году.
Потом пару лет в доме жил брат Нины. Рассказывал, что сюда приезжали экскурсии — смотреть дом. Даже ночевали по 10−12 человек. Особо интересовались крюком, вбитым в потолок — там когда-то висела люлька, в которой, якобы, качали маленького Петра. Потом брат из дома съехал.
Последние лет 15 хата пустует. Документы на недвижимость наследники (Нина и еще два человека) не оформляли: слишком много мороки, а постройка нуждается в капитальном ремонте.
В Санкт-Петербурге живет 86-летний Владимир Белизов — дядя Нины Репинской. Владимир Романович рассказал, что где-то в 1939-м году его родители купили дом у семьи Машеровых, которые собирались уезжать. О том, что Машеровы и его родня «вместе жили», не помнит. Но про то, что его отец перевез сруб с хутора в деревню Ширки, отлично знает:
— Дом был хорошим, добротным. Ничего переделывать и менять не пришлось. На горке аккуратно разобрали все по бревнышку, а в селе, где нам выделили участок, точно так же и собрали. Пятистенок — крепкий, просторный, никаких пристроек не нужно. Сейчас, наверное, все обветшало…
Край, где родился Машеров
Добраться до деревни Ширки непросто. Маршрутка — раз в неделю. На два десятка домов — один постоянный житель да несколько дачников.
Вместе с председателем Богушевского сельсовета Вячеславом Богдановым стоим на том самом месте, где когда-то был дом Машеровых. Сейчас здесь — скромный памятный знак с табличками.
Читаем воспоминания Ольги Пронько — родной сестры Петра Мироновича: «…Наш дом стоял на горе, откуда открывалась панорама неповторимой красоты. Внизу, изгибаясь плавной дугой среди цветущих трав, протекала река. По обе ее стороны, как охватить взглядом, простирался заливной луг…»
Все так, ничего не изменилось. Вон она, Оболянка, ложе которой просвечивает сквозь деревья. Заливной луг расстилается перед ней. А вдалеке — высокий лес…
— Вы меня удивили, — признается Вячеслав Богданов. — О том, что дом, возможно, сохранился, у нас никто ничего не знает. Займемся этим вопросом, отыщем наследников, подключим историков. Если это действительно так — дом, бесспорно, нужно восстанавливать. А еще лучше — перенести на старое место, поставить на горе… Историю нельзя забывать. Но опять же, подчеркну: прежде всего, нам нужны неоспоримые доказательства, что это именно тот дом. Тогда и будем принимать соответствующие решения.
Возвращаемся в деревню. Дачник Александр Глебченко (он родился здесь в 1958 году) помог найти нужную постройку. Слегка покосившаяся, но еще вполне приглядная по деревенским меркам. Внутри — тот самый крюк в балке для люльки. Большие и светлые окна. Высокие потолки. Александр и еще одна уроженка деревни — Нина Кузнечик, утверждают: раньше в Ширках все знали, что это дом Машерова.
Последний аргумент
Исполняющая обязанности директора школы в деревне Мошканы Светлана Иванькова рассказывает о местном музее — здесь выставлены грамоты и дипломы Петра Машерова, книги из его личной библиотеки, а также рабочий стол и кресло. Но о якобы сохранившемся доме в Ширках в школе не в курсе. Для сбора общей информации советуют побеседовать с теми, кто помнит визиты Петра Мироновича на родную землю.
73-летняя Тамара Карендо общалась с Машеровым в фойе канторы в Мошканах — здесь располагается и библиотека, где работала женщина. В этом здании и разговариваем с Тамарой Ивановной и нынешним библиотекарем Татьяной Петровой. Задаю им вопрос о доме. Ответ предсказуем: никто ничего не знает. И вдруг Татьяна Петрова хватается за телефон: была недавно в Россонах на семинаре, сфотографировала экспозицию в местном музее. В том числе сделала и снимок старого дома.
Черно-белое изображение дома с надписью о том, что в нем родился и жил Петр Машеров, похоже на фото, сделанное мной в Ширках! Только толстенная ель появилась рядом.
Пробелы в истории
Родная сестра Героя Советского Союза Ольга Мироновна Пронько восполнила пробелы в этом рассказе.
Машеровы действительно продали дом семье крестьян. Но прежде чем уехать к Петру в Россоны, его мать Дарья Петровна с дочерьми Ольгой и Надеждой еще чуть ли не год — примерно с лета 1938-го по осень 1939-го года — дружно жили вместе с новыми хозяевами дома.
В войну Ольга эвакуировалась, вернулась в Беларусь в ноябре 1944-го. Первым делом поехала в Ширки — надеялась найти там родственников. Но не нашла ни их, ни дома. На месте избы — пустырь. И даже кусты сирени вырублены. Кто-то сказал тогда, что постройку перевезли, но искать ее Ольга не стала.
В начале 1980-х, после гибели Машерова, «Беларусьфильм» снимал документальный фильм о нем. Ольгу Мироновну и ее сестру Надежду привезли в Ширки. Они узнали свой дом — и по внешнему виду, и по расположению комнат, и даже по своим детским отметинкам на подоконниках. И по крюку в балке — тоже.
Но все последние годы Ольга Мироновна считала, что этого дома уже нет.
Сейчас сестра Машерова даже готова приехать из Гродно, чтобы опознать родительский дом. Заочно мы «прошли» с ней по комнатам, посчитали окна — все сходится. Ольга Мироновна, которой 9 мая исполнится 94 года, сообщила: она пишет еще одну книгу о своей семье:
— Многое помню и хочу, чтобы эти сведения не ушли вместе со мной. Очень надеюсь еще раз побывать в Ширках. В случае, если подтвердится происхождение дома и его решат восстановить на старом месте — даже готова туда перебраться жить. Буду ходить по заливному лугу нашими детскими тропинками и вспоминать Петеньку. Только дай мне Бог сил этого дождаться…
Компетентно
Михаил Вилюго, председатель Сенненского райсовета депутатов:
— Эта история удивительна. Руководство района, как и семья Машеровых, не знало о том, что дом, возможно, сохранился. Мы проведем проверку, задействуем историков и краеведов, свяжемся с музеями. Если информация подтвердится — примем меры для увековечения памяти Петра Мироновича, восстановив его родительский дом.