"Мечтала о спокойствии". Как живут женщины, пострадавшие от насилия в семье
Убежище общественного объединения «Радислава» работает в стране 15 лет. Это дом, где женщины и их дети получают временный приют, чтобы оградиться от домашнего насилия. От жительниц убежища в Минске мы с Фондом ООН по защите народонаселения узнали, что их жизнь до насилия в семье была такой же спокойной и размеренной, как у тысяч других белорусок. А специалисты организации рассказали, с чего начинается насилие и как действовать, когда точка кипения достигла предела.
Сейчас в одном из частных домов Минска живут девять женщин (от 26 до 62 лет) и девять детей. Все они пострадали от домашнего насилия. Адрес не разглашается — для безопасности клиенток. Не знают о том, кто здесь живет, даже соседи по двору.
В доме дети и женщины ведут такой же быт, как и в обычных семьях: старшие ребята присматривают за младшими, мамы после работы делают с ними уроки. Только готовят и убирают по графику.
Функции руководительницы исполняет Ольга Горбунова. Она говорит, что большинство клиенток — молодые женщины.
— Они в первом или втором декретном отпуске, амбициозные, умные, трудолюбивые и ответственные.
Ольга приводит страшную статистику: каждая третья женщина подвергалась физическому домашнему насилию, и каждый четвертый женский суицид происходит по этой причине.
«Новых отношений я не хочу, за 10 лет хватило»
Марии (имя изменено) 26 лет. В убежище она попала 4 месяца назад, когда после праздника муж поджег ее волосы и избил. Тогда у Марии было зафиксировано 36 различных побоев, ссадин и подтеков.
Она до сих пор не может развестись с мужем, потому что на эту процедуру нет денег. (Расторжение брака стоит 4 базовые величины. — Прим. TUT.BY). Кроме того, Мария хочет получить арендное жилье, но, будучи в разводе, она этого сделать не сможет.
— Я родом из небольшого городка. До того как познакомилась с мужем, занималась вольной борьбой — я кандидат в мастера спорта. Всю свою жизнь связывала с этим и планировала поступить на высшее. Много тренировалась и ездила на сборы, но, когда влюбилась, мне хотелось больше времени проводить с любимым человеком. Подумала: «Ну я же девочка, какая вольная борьба». С будущим мужем познакомилась еще в 17 лет. Он был очень добрый, никогда не ругался матом, казалось, положительный, воспитанный. Физик. Я решила, что поможет с учебой, как раз скоро поступать. Когда мне было 19, мы поженились.
— Через год мы приехали в Минск, и я начала знакомиться с его друзьями. Они все говорили мне, что он совершенно другой. Тогда и муж показал, кто он есть на самом деле. Сначала он обещал, что поможет поступить в институт, но это все растянулось на несколько лет, вопрос все время откладывался. Потом я забеременела, и эта тема вообще закрылась. У меня двое детей — пяти и семи лет. Была работа, но через месяц после того как я забеременела, муж сказал, что я буду сидеть дома, а не работать.
Мария замечает, что можно много чем хотеть заниматься. Но осуществить хотя бы одну мечту ей не позволяют возможности.
— Я работала там, где был доход, — в казино и в кафе. Если все когда-нибудь стабилизируется и будет лучше, чем сегодня, я бы хотела танцевать, например. А если это касается работы — хотела бы иметь свой маленький магазин с одеждой. Новых отношений я точно не хочу — за 10 лет мне хватило.
— Сейчас я занимаюсь своей улыбкой, потому что муж мне ее немного «подрихтовал». Хочу свое состояние привести в норму, успокоиться полностью. Хочу, чтобы был свой дом и мои здоровенькие дети в нем. За время здесь я успокоилась, полюбила себя, стала увереннее. Теперь могу отстоять свою позицию. После 10 лет унижений и оскорблений я уже и забыла о том, что у меня есть свой выбор. Сейчас начала по-другому рассматривать свою жизнь. Раньше мечтала только о спокойствии, это была моя главная мечта. Оказалось, это обычная жизнь любого человека.
«Если бы нашел нас здесь, не знаю, что бы было»
Анне (имя изменено) 30 лет. После развода она хочет вернуться домой, в квартиру, которую она построила и за которую до сих пор платит кредит. Пока Аня в убежище, потому что в ее квартире живет бывший муж.
— Мне было 15 лет, когда мы с ним начали встречаться. Тогда я в училище получала специальность овощевода-продавца. Когда приехала работать в Минск, начали жить вместе. Я даже поступила на «вышку» в другой город, но он меня не пустил. В итоге осталась учиться в столице заочно, на агронома.
Замуж Анна вышла в 24 года.
— Сначала муж был мальчиком-колокольчиком. А когда оторвался от родителей — начал пить пиво. Сперва по пол-литра, а потом и по семь выпивал. В запоях он начал проявлять себя — агрессия и все остальное. Чуть что — сразу хватал и «воспитывал» меня. Первый раз он меня избил, когда мы вернулись с проводов моего родного брата в армию. Ему показалось, что я тогда с одноклассником целовалась. А я просто стояла и разговаривала со своим братом. Он еще в лифте начал меня избивать. Если мне делали комплементы, тоже бил, даже когда я держала ребенка на руках.
— После того как стала с ним жить, у меня осталась только одна подруга. И то, когда она начала намекать, что мне надо подать на развод, муж стал говорить, мол, хватит с ней общаться. Меня даже коллеги по работе на дни рождения перестали звать, потому что знали: не приду.
По словам женщины, отец у нее тоже пьет всю жизнь, а мама продолжает жить с ним. Раньше она говорила, что с этим просто надо мириться.
— Когда сюда приехала, мама думала, что я в секту попала. Но потом ее успокоили, она сказала, что я молодец. Советовала разводиться и даже денег давала. Мне хотелось бы иметь свой бизнес, мне интересны продажи. Всегда хотела открыть дело. Пробовала продавать постельное белье, все хорошо получалось, но муж деньги вытягивал, поэтому развернуться не получалось. Он у меня запойный таксист: три дня работает, неделю сидит дома. А налог платить надо периодически. И он вечно: «Аня, дай денег», «Аня, дай денег». То есть он знает, что у меня есть средства, поэтому и не работает. Выходит на смену, только когда деньги заканчиваются.
— Я прощала его не по любви, а потому что деваться некуда было. Куда бы я ни пошла, он — за мной. Плачет, просит вернуться. А здесь я наконец-то отключила телефон, получила психологическую и юридическую помощь. Муж нас и искал и преследовал на машине. Мы скрылись. Если бы нашел, не знаю, что бы было.
Изоляция и быт. С чего начинается насилие
Ольга Горбунова говорит, что в такие моменты женщины иногда даже боятся о чем-то мечтать, потому что за последние 10 лет жизни им было совсем не до того.
— Женщина любого достатка, статуса и образования может столкнуться с таким насилием. Те, кто рассказал нам свои истории, находятся в такой точке, когда прошлое закончилось, а будущее не наступило.
Как правило, насилие начинается с социальной изоляции: это когда партнер или супруг изолирует женщину от ее окружения — друзей и родителей. Тогда человек фокусируется только на своем партнере, которому так проще диктовать свои условия, ведь ни контактов из «внешнего мира», ни какой-то помощи нет.
— Это подается под таким соусом: «Ну зачем ты будешь встречаться с друзьями, давай проведем время вместе». Это уже похоже на осознанную попытку контролировать человека. Кроме того, насилие начинается с постоянной необоснованной ревности. Еще одна внешняя характерная черта агрессоров — это люди, которые не относятся к себе и своим поступкам критически. То есть если избил он, то у него будет целый список причин, почему виновата она.
— Мы насчитали 33 причины, почему женщина не уходит из семьи. Например, запугивание или отсутствие денег. При этом для ухода от агрессора есть только одна причина — стремление выжить.
Какую помощь могут получить женщины после домашнего насилия?
— В зависимости от того, какой вид насилия произошел, будет понятно, какая помощь и защита нужны. Женщина всегда может позвонить на национальную горячую линию 8 801 100 8801.
Там женщине посоветуют, как действовать дальше: звонить в 102, писать заявление в милицию, если их действия не понравятся — обращаться в районную прокуратуру, далее в таком же случае — писать в вышестоящие органы, если есть травма — идти в больницу или поликлинику, если это уже зафиксировано — в суд, если есть опасение за жизнь и здоровье — в убежище. Милиция спасает не всегда.
— Часто суд налагает штраф на виновника насилия, но зачастую он выплачивается из семейного бюджета. Такое наказание не защищает семью, которая оказалась в кризисной ситуации домашнего насилия. Оно только тянет деньги из общего кошелька. Кроме того, после заявлений в милицию со стороны органов образования повышается внимание к семье. Но, опасаясь вести прямой контакт с агрессором, часто органы образования работают с пострадавшей и начинают угрожать отбиранием детей именно ей.
По словам Ольги, в таких ситуациях нельзя оставаться одной. Просто нужно рассказать тому, кому доверяешь.
— Иногда помогают дети. У нас была одна клиентка, которая ночью позвонила нам, потому что сын сказал: «Я боюсь, что папа нас убьет». Только тогда она позвонила. У всех есть инстинкт самосохранения. Раз женщина сама себя не спасала, значит, не могла. Пока не наступит критическая ситуация, она не примет решения. Но, безусловно, мы всегда советуем звонить на телефон горячей линии и милиции. А близкие люди должны не просто морально поддерживать, но и помогать поступками: сходить в суд свидетелем, дать денег на развод.
А вот после флешмобов вроде «Я не боюсь сказать» и #MeToo в убежище ожидали скачка обращений, но его не было. Отмечали только рост коммуникации на эту тему в социальных сетях.
«Мальчикам — до 18 лет». Как живет убежище
— Мы предоставляем услуги на безвозмездной основе и гарантируем безопасное временное проживание любой совершеннолетней женщине и ее детям (мальчикам — до 18 лет).
— Здесь женщинам предлагают спектр социально-психологических, юридических услуг и их сопровождение. Мы проводим различные мастер-классы, в последний год — занятия по самообороне. Экстренный телефон работает круглосуточно. Заселить женщину при ее обращении можем в течение часа — в зависимости от случая. Мы гарантируем конфиденциальность.
Чаще в убежище обращаются женщины из внешне благополучных, а не алкоголизированных семей. Как отмечает Ольга — потому что боятся огласки в обществе.
— У нас есть проект на «Именах», где мы собираем деньги для убежища сами. К сожалению, сбор средств идет очень медленно. Недавно мы заключили договор с Mark Formelle — они тоже нам помогают. Но единственный постоянный спонсор, который реально обеспечивает работу убежища, — гражданин Великобритании Ричард Ла Руина. С ним мы сотрудничаем с 2013 года. Если бы не его поддержка, сотни женщин оставались бы в беде.
Партнер проекта:
Фонд ООН в области народонаселения в Республике Беларусь в рамках национальной информационной кампании «Не молчи! Останови насилие в семье!», реализуемой совместно с МВД Республики Беларусь при финансовой поддержке Правительства Великобритании.
