"Было нелегко написать заявление на друга". Новые подробности дела о взятках в 650 тысяч долларов

В сентябре суд Центрального района Минска вынес обвинительный приговор в отношении топ-менеджеров Беларусбанка. За два месяца судебных разбирательств ключевой свидетель Александр Бучнев так и не появился на допросе, зато пришел в редакцию TUT.BY вместе со своим адвокатом Олегом Вараксой, которого недавнего Министерство юстиции лишило лицензии за проступок, не совместимый со званием адвоката. Бучнев рассказал, откуда у него было 650 тысяч долларов наличными, как смог избежать уголовной ответственности и возил ли банкиров на отдых в Мексику.

— Неудобных вопросов нет, вы можете спрашивать, что хотите, — с этих слов начал встречу адвокат Олег Варакса.

В руках Вараксы — кожаный портфель с документами, у Бучнева — два распечатанных листа с цитатой Стива Джобса об умных сотрудниках и фразой Вараксы «коррупция — ржавчина, которая разъедает наше общество». Еще несколько абзацев Александр Николаевич написал от себя, чтобы «ничего не забыть важного».

8 сентября суд Центрального района Минска приговорил бывшего первого зампреда правления Беларусбанка Геннадия Господарика к 7,5 годам лишения свободы, начальника управления банка Николая Цырто — к 9 годам. У обоих конфискуют имущество: деньги, машины, квартиры, дом. Напомним, наручники на Геннадия Господарика сотрудники КГБ надели в июне 2016 года в момент получения взятки в размере 14 тысяч долларов. По версии следствия, с 2010 по 2015 годы он получил более 215 тысяч долларов. Во время судебного процесса бывший топ-менеджер признал вину в том, что брал взятки, а по другой статье — злоупотребление служебными полномочиями — нет. Чтобы погасить ущерб, Господарик добровольно выдал облигации на сумму, превышающую 200 тысяч долларов. Второй фигурант громкого дела, начальник управления Николай Цырто, вину признал частично. Его обвинили в получении взяток на сумму в 470 тысяч долларов, хотя сам Цырто признает только 150 тысяч. Деньги топ-менеджерам передавал Александр Бучнев.

— Александр Николаевич, самый главный вопрос: почему вы не появились в суде ни на одном судебном заседании?

— Все очень просто, несколько лет подряд в одно и то же время я езжу подлечить здоровье в санатории Юрмалы в Латвии. Когда мне прислали смс с приглашением прийти в суд, как раз был за пределами страны. К тому же после УЗИ врачи сказали: со здоровьем возникла серьезная проблема, была вероятность проведения операции, поэтому написал письмо из Юрмалы в Минск. Объяснил судье причину, попросил огласить мои показания во время предварительного следствия. Я не скрывался, никто меня не искал, да и зачем? Я же четко указал свой адрес в Юрмале.

— Неужели за два месяца суда у вас не было ни одного свободного дня?

— К сожалению, нет. Врачи не рекомендовали длительные переезды. Можно сказать, я находился в Латвии и ждал, когда положат на операционный стол. Все обошлось, сейчас чувствую себя хорошо, вернулся в Беларусь 7 или 8 сентября, — говорит Александр Бучнев.

«Я не вхожу в топ 100 самых богатых людей, но 650 тысяч наличными дать мог»

Свое появление в редакции ключевой свидетель уголовного дела объясняет тем, что устал слышать, что от какого-то скрывается и, что суммы взяток полностью придумал. Себя он называет индивидуальным предпринимателем, который занимался поставкой банковского оборудования.

— Познакомился с Цырто по работе в 1996—1997 годах, я тогда был директором компании, которая поставляла банковское оборудование, а Цырто занимался его закупкой. Отношения начались с презентаций, встреч, приглашений на выставки, потом переросли в дружеские посиделки, мы могли собраться семьями, сходить в ресторан, — начинает свой рассказ Александр Бучнев.

— Так вас можно назвать друзьями?

— Что вы вкладываете в это понятие? Мог ли я позвонить ему среди ночи и сказать: «Коля, мне плохо. Приезжай». Нет, не мог. С Господариком вообще познакомился в 2011—2012 годах, мы были приятелями, встречались наедине крайне редко. Я его называл Геннадием Сергеевичем, но на «ты», а вот Цырто звал Коля, Николай, если говорил Николай Иосифович, он обижался.

По версии Александра Бучнева, в 2013 году Николай Цырто ему сказал: «Хочешь поставлять оборудование, плати».

— Такие вещи чаще всего звучат ультимативно. Хотя слова могут быть произнесены в дружеской беседе, но есть четкое понимание: если ты этого не сделаешь, то дальше разговора ничего не будет. Суммы оговаривали вслух, у меня не было выбора, я хотел, чтобы фирма функционировала, шли продажи.

— Вы настолько успешный человек, что можете так запросто наличными дать такие суммы?

— Я не вхожу в топ 100, 200 или 1000 самых богатых людей страны, но дать такую сумму мог. Это были мои личные деньги, я предоставлял в органы следствия декларации о доходах, это прозрачные деньги. Кстати, у суда тоже не возникло вопросов об их происхождении.

«В анонимке написали, что тридцать банкиров вывез на отдых в Мексику»

Как говорит Бучнев, он не помнит сколько раз встречался с Цырто и Господариком, чаще всего взятки передавались в машине.

— Зато помню общую цифру — 650 тысяч долларов. Конечно, не считал до доллара, пометки в блокнот не делал, мог передать 75 тысяч долларов или 74.500. Цырто глазами пересчитывал деньги, смотрел на пачки, этого было достаточно. Лично меня эта ситуация не очень устраивала, говорил, если будут курсовые всплески, то суммы будут корректироваться. Все мы хорошо знаем, что происходило на валютном рынке в 2013—2014 годах. Теперь Цытро пытается сказать, что сумма взяток была гораздо ниже — всего лишь 150 тысяч долларов. Замечу, я давал подписку за заведомо ложные показания и отдаю отчет своим словам, если пошел по одному пути — буду идти до конца.

Уголовное дело в отношении топ-менеджеров Беларусбанка закрутилось с анонимки, которую в марте 2016 года прислали в Комитет Государственного Контроля.

— Я и сам там фигурировал, — вспоминает Александр Бучнев. — Было написано, что ношу деньги Цырто, якобы 30 банкиров вывез на отдых в Мексику. Такого не было. Да, ездил сам в Мексику, потому что увлекаюсь дайвингом. В общем, пришли сотрудники Госконтроля, стали проверять аффилированную со мной фирму. С 2013 года я ИП, должностным лицом не являюсь ни в одной компании. Проверка закончилась положительно, ко мне вопросов больше не было. В целом я по состоянию здоровья уже не могу быть в этом бизнесе, могу только подсказывать и консультировать, но не принимать никаких оперативных решений. Вместе с тем, в Беларусбанк отправили письмо с просьбой проверить топ-менджеров и приложили анонимку. Я полагаю, всех стали прослушивать, а Николай Иосифович в открытый эфир говорил много интересных вещей. Иногда по телефону прямо сообщал: «Мне надо столько, ему вот столько». Я сразу его сбрасывал, такие вопросы старался решать при личной встрече.

«Почему не рассказали, что у Господарика облигации на сумму 207 тысяч долларов выкопали в огороде?»

Заявление на Николая Цырто его друг написал 9 июня 2016 года, а с 10 июня их встречи Бучнев тайно записывал для правоохранительных органов.

— В один из дней июня меня вечером одного без моего адвоката вызвали в КГБ, стали потихонечку задавать вопросы, спрашивать, кто такой Цырто, Господарик, интересовались нашими сделками. Я долго сидел, как мог отвечал, а потом понял: надо говорить правду, другого выхода не было, поэтому чистосердечно все признал. В КГБ мне было нелегко написать заявление на друга. Вот у тех, кто писал анонимку на нас, рука не дрогнула, а у меня — дрогнула. Полиграф показал: я не вру, ничего не придумываю. После задержания Цырто его родственники пытались связаться с моей женой по телефону, но она не хотела ни с кем разговаривать, она вообще не в курсе всех событий. Думаю, эта статья станет для нее большим откровением. Позже на меня выходили родственники Цырто через третьих лиц с предложением изменить свои показания, но я отказался.

— Кто теперь для вас Цырто?

— Я не знаю, кто я сейчас для него, но он, как был мне другом, так и остался. На очной ставке мы с Николаем встречались так же, как раньше, здоровались, интересовались делами друг друга, он рассказал о рождении внука.

— Вы остались довольны приговором суда Центрального района?

— Я не задумывался над этим.

— Когда выйдет на свободу Цырто, продолжите с ним общение?

— Если он захочет, то да, — отвечает Александр Бучнев.

В апреле 2017 года в отношении Александра Бучнева закрыли уголовное дело по ст. 431 УК «Дача взятки», так как он заявил о преступлении добровольно.

— В день, когда оглашался приговор Господарику и Цырто, вы пришли в другой суд — суд Московского района. Что вы там делали?

— Мой адвокат Олег Варакса попросил прийти на судебное заседание, его сейчас пытаются очернить, сделать во всем виноватым. Почему никто не говорит, что взятку Господарику в 14 тысяч долларов дал сам Цырто? Почему защитники Господарика не рассказали про то, что облигации «Сберегательный банк «Беларусбанк» на сумму 207 тысяч долларов у него выкопали в огороде? Зато столько грязных инсинуаций в отношении меня и моего адвоката.

«Моя ошибка в том, что поступил по закону»

Александр Бучнев два года пользуется услугами адвоката Олега Вараксы, признается, Варакса не раз его выручал по разным юридическим вопросам.

— Многие говорят, Варакса дорогой адвокат, а хороший адвокат стоит дорого. Все очень просто, — объясняет Александр Никоалевич.

Не так давно Олега Вараксу Минюст лишил лицензии. По мнению дисциплинарной комиссии, он, будучи адвокатом Бучнева, в ночь с 14 на 15 июня 2016 года оказывал в КГБ юридическую помощь Николаю Цырто. Проще говоря, Олег Варакса одновременно был защитником двух разных сторон — того, кто давал взятку, и того, кто брал.

В июле 2017 года обвиняемый Николай Цырто написал жалобу в Министерство юстиции, где рассказал: явку с повинной он писал под диктовку Вараксы, какие суммы взяток ему говорил адвокат, те он и указал: «В момент написания заявления я находился в крайне подавленном состоянии и поддался обещаниям адвоката Бучнева — Вараксы о том, что, если я напишу данное заявление, он потом все уладит, меня отпустят домой, а суммы переданных средств он согласовал с Бучневым».

— Моя ошибка в том, что поступил по закону. Цырто попросил быть его защитником и я приехал в КГБ, — вступает в разговор Олег Варакса. — Сразу заявляю: до 14 июня я вообще не знал, кто такой Цырто и что он каким-то образом связан с Бучневым. В нашем диалоге с Александром Николаевичем никогда не звучали фамилии Цырто и Господарика.

По версии наших собеседников, они встречались 8−9 июня, обсуждали проверку предпринимательской деятельности Бучнева, которую проводили сотрудники КГБ, уплату налогов, разговор о взятках не заходил.

— Проблема в том, что действительно в ночь с 14 на 15 июня я был у господина Цырто, наш разговор продлился от силы несколько минут. Не знаю, как за это время можно надиктовать явку с повинной. Как проходила встреча? Мы поздоровались, я спросил: «Что случилось? Почему вы здесь оказались?». Он рассказал, что получал деньги от Бучнева, как только я услышал эту фамилию, тут же ответил: «У нас конфликт интересов, не могу дальше оказывать вам услуги». Это же я повторил сотрудникам КГБ, развернулся и ушел. Мне надо было не отказываться, а быть защитником Цырто, а интересы Бучнева представлял бы мой коллега. Вот и всё, все были бы довольны, но я поступил по закону и по совести, есть конфликт интересов — я не участвую.

— Кто может подтвердить, что Цырто вы сказали именно эти слова?

— Мы были в кабинете одни. Выходит, его слово против моего. Я зашел в здание КГБ в 23.47, вышел в 00.10.

— Как вы вообще оказались в КГБ?

— Вечером ко мне поступил звонок из комитета, звонивший сообщил, что у них находится Цырто, и что со мной, как с адвокатом, должен был быть заключен договор. Цырто настаивал на моем приезде.

— Выходит, вы были знакомы?

— Нет, утром 14 июня 2016 года к нам в адвокатское бюро пришла женщина, представилась знакомой Цырто и попросила заключить договор. Я интересовался, что случилось, почему могут понадобиться мои услуги. Она не знала, тогда попросил написать соответствующее заявление.

Утром 14 июня Николай Цырто находился на работе, а вечером был задержан возле ресторана «Раковский бровар».

— Если я такой ужасный, почему Цырто написал жалобу только через год, когда дело уже поступило в суд? Чего или кого Цырто ждал больше года? Как только у него появились новые защитники, они попытались создать доказательную базу и доказать, что никаких денежных средств в размере 470 тысяч долларов господин Цырто не получал. Очевидно же, по приговору суда он обязан выплатить эти деньги государству, как неосновательно приобретенную выгоду, но зачем, если можно заплатить только 150? — задается вопросами адвокат Олег Варакса. — Согласно заключению Минской городской коллеги адвокатов, мой проступок выразился в что, что «будучи осведомленным о возбуждении уголовного дела в отношении Цырто, не являясь его защитником и представляя Бучнева, допустил процессуальное общение вопреки его интересам». Я с этим категорически не согласен, мои слова подтверждает полиграф.

В этот момент Олег Варакса достает из портфеля заключение специалиста-полиграфолога, в котором говорится, что «результаты комплексной оценки психофизиологических реакций могут свидетельствовать об искренности [его] заявления» о том, что сотрудники КГБ 14−15 июня 2016 года не сообщали, что в отношении Цырто возбуждено уголовное дело по ч.3 ст. 430 УК «Получение взятки в особо крупном размере».

— Эти же слова они подтвердили в суде Московского района, — уточняет Варакса.

Оказывается, он обратился в суд с иском к Николаю Цытро о защите чести, достоинства, деловой репутации и взыскании морального вреда в размере 5 тысяч рублей. Варакса указывал, после произошедшего у него повысилось давление, он был вынужден взять в отпуск и уехать в санаторий.

— Под меня собрали отдельную квалификационную комиссию, председателем которой был Николай Старовойтов, заместитель министра юстиции, а в прошлом первый заместитель прокурора Минска, которого уволили в 2008 году. И эти люди меня лишили лицензии, но это временно, а пока я помощник адвоката в своем же адвокатском бюро, буду заниматься подготовкой проектов правовых документов, из профессии я уходить не собираюсь, она мне нравится, а шпильки отдельных чиновников не столкнут меня с выбранного пути, — говорит на прощание Олег Варакса.

«Муж доверял Бучневу абсолютно и не знал, что тот тайно записывает их разговор»

Жена и дочка осужденного Цырто не оспаривают: Николай Иосифович действительно брал взятки вот только сумма в 470 тысяч долларов завышена в разы. На беседу c нами они пришли вместе с адвокатом Анной Дакутько.

— 21 июля в суд Центрального района поступило заявление от Бучнева, что он не может присутствовать на судебном заседании, где выступает главным свидетелем обвинения. Согласно данным о пересечении границы, которые предоставил Госпогранкомитет, Бучнев уехал из страны 18 июля, а вернулся 25 июля. Сын Бучнева во время допроса пояснял: не знает, где отец, предположительно на лечении в Прибалтике. Никаких оправдательных документов в суд предоставлено не было. 8 августа, когда он должен был выступать как свидетель, он не предоставил документа о том, что он за границей и есть оправдательные причины. На каждом заседании оглашалось, что неизвестно его местоположение. Выходит свидетель Бучнев вернулся в Минск 25 июля, его не смогла найти прокуратура, суд, КГБ. Нам отказали в истребовании распечатки его телефонных соединений, — говорит адвокат Анна Дакутько.

Семья Цырто уверена, если бы ключевой свидетель появился в суде, то большинство его показаний рассыпались бы.

— 18 лет мы дружили семьями, он с женой часто приходил к нам в гости, но к себе не звал, вместе отмечали крестины, свадьбы, юбилеи. Муж считал Бучнева другом и интересным собеседником, — рассказывает Лариса, жена осужденного Николая Цырто. — 10 июня 2016 года, когда они встречались в торговом центре, у мужа даже не возникло подозрений, что Бучнев тайно пишет их разговор. Он ему доверял абсолютно. В беседе Бучнев открыто говорил, у него крутой адвокат, который за него поручился, поэтому Бучнев на свободе. Рекомендовал мужу своего защитника, хотя уже тогда знал о конфликте интересов, но подставлял и Цырто и своего адвоката Вараксу.

— Вы знаете ту женщину, которая обратилась к адвокату Вараксе с просьбой заключить договор с Цырто?

— Это же сама жена Бучнева — Елена! В договоре, который адвокат Варакса представил в суде Московского района четко было указано, какую помощь нужно было указать Цырто, и в том числе говорилось о помощи в комитете. Обратилась она якобы днем 14-го июня, но при этом сам Цырто был на работе и не подозревал, что вечером он будет задержан. Как же Варакса смог с ней заключить договор, если это конфликт интересов? В тех же записях от 10 июня Бучнев говорит, что его жена ничего не знает о произошедшем. Где логика? Почему муж не просит родных заключить договор, а жену Бучнева?

— Сейчас Варакса пытается доказать, что не оказывал юридической помощи Цырто, хотя в протоколе оперативного эксперимента четко указано: в 23.50 в присутствии Вараксы до Цырто была доведена информация о возбуждении уголовного дела, — поясняет защитник Анна Дакутько. — В 00.07 доведено до сведения адвоката Варакса о возбуждении дела, после этого предоставлена возможность для конфиденциального общения без ограничения времени, и только после общения пишется явка с повинной, и после ее написания в присутствии адвоката выясняется свободно ли волеизъявление Цырто. У Вараксы было 20 минут, а не несколько, как он утверждает. Протокол составлен оперативными сотрудниками КГБ, что исключает всякую фальсификацию. Кроме того, 10 июня сотрудники КГБ осматривали машину и квартиру Бучнева, при этих следственных действиях присутствовал Варакса, выходит, он знал, какие проблемы возникли у Бучнева. И про Цырто он тоже был в курсе, что было признано Минюстом и за что впоследствии Варакса был лишен адвокатской лицензии.

На вопрос, почему Николай Цырто только спустя год обратился в Минюст, его родные объясняют это позицией предыдущих адвокатов.

— Наша защита требовала, чтобы Бучнев рассказал о происхождении своих денег, подтвердил все документально, но ходатайство было отклонено, — говорит Анна, дочка Николая Цырто. — Дело в том, все обвинение строится на словах одного Бучнева. Теперь у меня с мужем забирают квартиру стоимостью 150 тысяч долларов в Уручье и мы с двумя детьми оказываемся на улице. По приговору суда, якобы ее мы купили за взятки отца, хотя жили с мужем к моменту покупки уже 7 лет, продали свою недвижимость, часть денег накопили, часть взяли в долг. Есть расписки и договора купли-продажи. К нашей квартире в суде первой инстанции применили специальную конфискацию, то есть ее не обращают в счет погашения ущерба, а просто отбирают. Почему такой избирательный подход? Например, у дочки Господарика квартиру не забирают, хотя ее подарил ей отец.

Сейчас адвокат осужденного Николая Цырто проводит свое расследование, пытаясь выяснить, каким образом формировалась цена каждой счетной машины. За какую сумму она закупалась в России и за какие деньги продавалась Беларусбанку с учетом взятки.

— Это имеет очень важное значение. Мы хотим достоверно знать, могла ли дельта покрыть собой 650 тысяч долларов? — говорит Анна Дакутько.

Суд Московского района Минска отказал в иске Олегу Вараксе о защите чести, достоинства и деловой репутации. Что же касается Николая Цырто, то он и его защитник не согласились с приговором и обратились с апелляционной жалобой в вышестоящий суд.