"До сих пор никто ничем не травился". Кто и почему ищет продукты в минских мусорках
Фриганы — это люди, которые ищут выброшенную но пригодную еду в мусорных баках магазинов и рынков. TUT.BY напросился в компанию к таким ребятам и вместе с ними прогулялся по местам Минска, где они добывают продукты. На мусорках мы увидели и тех, кто там оказался не из-за идеи, а из-за бедности.
Как люди становятся фриганами
С Мариной, Таней и Русланом мы встречаемся в 20.30 неподалеку от Каменной Горки. Тут одна из любимых точек фриганов, после которой сложно уйти ни с чем.
— Все-таки рано мы пришли, — здоровается компания. — Обычно магазины выбрасывают продукты к закрытию, а до него еще полтора часа.
Чтобы занять время, начинаем разговор о том, как они стали фриаганами.
Идеей фриганизма Таня заразилась от друзей, которые живут в Европе и питаются тем, что находят в мусорных контейнерах. Спустя время она познакомилась с ребятами, которые в Минске занимаются тем же. Зимой 2014-го она впервые попробовала сама.
— Каждые выходные мы ездили по магазинам, находили горы всего и просто объедались, — рассказывает девушка. — Это была куча перцев, помидоров, огурцов, цукини, груш и бананов. Помню, в ту зиму, когда ввели [временный] 30-процентный налог на приобретение валюты, перцы стоили очень дорого. Купишь один — и кромсаешь его в салатик, жалеешь. Но тогда мы ели их, как яблоки.
Марина стала фриганом случайно. Приехали гости, спросили, «есть ли тачка», и попросили подвезти.
— Они искали продукты в контейнерных баках магазинов. Я стояла рядом. Первая мысль, которая пришла в голову: «Столько продуктов выбрасывается! Как?!». Это был шок, я и представить себе не могла такое количество. Для меня в первую очередь важен экологический аспект: на производство потрачено столько ресурсов, а мы эти ресурсы не используем. К тому же, сейчас я вижу действительно много людей, для которых фриганизм — необходимость. Для них это шанс что-то найти и прокормиться. Таких людей, особенно пожилых, в последнее время стало значительно больше. Многие потеряли возможность зарабатывать нормальные деньги. Они культурно одеты. В толпе я бы никогда их не выделила.
К таким людям с некоторых пор относится и Руслан. Парень работает грузчиком и снимает квартиру. Заработанных денег едва хватает на обычную еду. Позволить себе овощи и фрукты он может только из мусорных контейнеров.
— Фриганю я лет шесть. Начинал по идеологическим причинам, сейчас — чисто по экономическим. Хожу за едой не ежедневно, но часто. Вот сегодня, перед тем, как Марина с Таней меня встретили и перехватили, я набрал целый рюкзак всего: помидоров, огурцов, бананов и немного абрикосов. Вчера нашел восемь авокадо. И они здоровенные. Просто нетоварный вид. Кое-что нужно обрезать, и будет в порядке.
В основном фриганы ищут продукты в мусорных баках магазинов, иногда ходят на рынки. У каждого есть определенный внутренний «устав»: они никогда не станут лезть через забор на закрытую территорию, ломать закрытые баки и оставлять после себя горы мусора.
— Мы хотим вернуться, поэтому всегда оставляем после себя чисто. Если что-то перебираем и вытаскием, обязательно забрасываем обратно. Ходим туда, где открыто. Есть беспроблемные точки, никто не стоит и не мешает. Есть точки с охранниками. Они периодически гоняют. Например, как-то Таню засекли и заставили положить в бак все, что она нашла, обосновав тем, что это их территория. Есть места, в которых контейнеры прямо в магазинах стоят. Туда совсем не подобраться. Мы и не пробуем.
«Каждая ли семья может позволить себя то, что просто так выбрасывается?»
Продукт, найти который легче всего, — бананы. За одну ходку можно набрать целый ящик, рассказывают ребята. «Делаем из них смузи, печем пироги», — добавляют они. Часто выбрасывают морковь неправильной формы, лук, свеклу, картофель, огурцы не н-ного размера, капусту, зелень, виноград.
— Большинство того, что ты находишь на мусорке, просто имеет нетоварный вид. Например, корявая морковка, — говорит Марина.
— О Боже мой, да она корявая! — иронично закатывает глаза Таня. — Мы как-то нашли, наверное, килограммов пять помидоров черри. Я даже не помню, что с ними было не так.
— Да, или как-то выбросили много зелени в пластиковых упаковках, — продолжает Марина. — Там всего несколько листочков пожелтело. С одной стороны, понимаю, что магазин не будет их распаковывать и отбирать завявшее, но с другой — это же две веточки, все остальное в порядке.
— На такое можно просто снижать цены до копеек, чтобы люди могли позволить себе купить, — предлагает Руслан. — Потому что не все ходят на мусорки и не все об этом знают. А те, кто в курсе, стесняются из-за стереотипов. Многим стыдно.
У Тани, Марины и Руслана барьеров или отвращения к тому, что нужно лазить по контейнерам, никогда не было. Поначалу их окружение удивлялось, некоторые даже высказывали пренебрежение.
— Но пару раз я принесла друзьям какие-то продукты, на что они сказали: «Да ладно! В следующий раз пойдем вместе!» — рассказывает о своем опыте переубеждения Таня. — Я фриганю в первую очередь для того, чтобы еда не пропадала. В повседневной жизни тоже стараюсь ничего не выбрасывать. Ведь в еду вложены ресурсы. Это, может, звучит пафосно, но кто-то недоедает, а кто-то может позволить себе выбросить полпорции.
Марина вспоминает, что однажды она попала на полигон «Северный».
— Видели бы вы то количество мусора, которое привозят туда с разных торговых точек. Это ужасающие объемы. Сколько там было дынь, арбузов, персиков, перцев. Ты стоишь, смотришь на это и думаешь: «Каждая ли семья может позволить себя то, что просто так выбрасывается?» А если бы на эти товары вовремя снизили цену, их бы раскупили.
«До сих пор никто ничем не травился»
Когда на улице слегка темнеет, выдвигаемся на задний двор магазина. Ребята замечают: контейнеров здесь определенно стало меньше.
— «Перчи» нужны? — спрашивает Таня, но Руслан от перчаток отказывается. Девушки же надевают и начинают перебирать выброшенный мусор. Пока не густо.
— Картошка.
— Салат! Гнилые бананы. Лук.
— Свеколка, но гнилая, — перекликаются фриганы.
— Видите, лежат распакованные контейнеры от мяса. Очевидно, из него сделали фарш и отправили в кулинарию.
— А что вы никогда не станете брать? — интересуемся.
— Естественно, мясо, рыбу: мы вегетарианцы. Хлеб с плесенью или открытый хлеб, который лежит рядом с другим мусором. Все остальное моем. Понимаем ведь, что это с мусорки. Термически обрабатываем. Плюс смотрим на вкус. Если горькое или кислое, плохо пахнет, подгнившее — брать не будем. До сих пор никто ничем не травился.
С этой точки уходим ни с чем. Перемещаемся на другую — любимую среди местных фриганов.
— Стойте, там курят. Надо подождать, — предупреждает Руслан. Случайных встреч с работниками магазинов они стараются избегать.
Перерыв заканчивается через три минуты. Подходим к забору — он заперт.
— Вот это облом, — разочарованно говорит Марина. — Это была наша любимая точка. Я даже расстроилась. Обычно сюда приезжали только на машине, загружались по полной. А тут…
Фриганы не раз извиняются, что сегодня раздобыть ничего не получилось. Поэтому приглашают на новый уровень — рынки.
«Помогаю сыну платить кредит. Фрукты-овощи с моей пенсией — это роскошь»
С Русланом мы встречаемся за полчаса до закрытия рынка. Именно в это время грузчики начинают сносить к мусоркам все то, что уже не продать или испортилось. Вместе с ними у контейнеров собирается много людей. В основном женщины лет от 60-ти.
На молодых они смотрят с подозрением. Но после того, как Руслан предлагает поделиться помидорами, нахмуренные брови сменяются добродушной улыбкой.
— А у вас родители хоть есть? И что, не помогают? Ладно мы — от нужды. Но что вы тут делаете? — спрашивает женщина. Она выглядит ровно так, как описывала Марина: «культурно одета, в толпе этого человека не выделишь».
Светлана Александровна всю жизнь работала штамповщицей на заводе. На каком именно, не уточнила. Три года назад вышла на пенсию и сейчас получает 230 рублей.
— Помогаю сыну платить кредит за квартиру. На крупы денег хватает, а вот фрукты-овощи — это роскошь. Прихожу сюда. Помидоров найду, яблок. Живу как-то.
Тем временем Руслан перемещается по рынку, быстро ныряет в контейнеры и вытаскивает оттуда разное: мягкие персики, клубнику, виноград, яблоки.
— У меня всегда с собой нож. Обрежу, почищу — и порядок. Вот этот арбуз я точно возьму: с одной стороны он хороший.
Грузчики продолжают нести ящики. В одном из них — «поплывшая» малина. Но для фригана — в самый раз. Руслан начинает быстро отделять подавленную от нормальной. Тут же подходит женщина с тростью в насквозь протоптанной обуви.
— Давайте мы вам поможем, — предлагает Руслан.
— Ой, дзецяткі, дзякуй. Насып троху. Кампот хоць звару які. Дзе мне яшчэ ўзяць яе? На дачу ўжо не даеду. А купіць? За што купляць? Дзед мой нагу зламаў зімой, ляжыць. То кожны месяц іду ў апцеку, парашкі яму бяру. Адну пенсію на гэта аддаем.
Таких людей Руслан в шутку называет конкурентами, но таковыми не воспринимает. Говорит, наоборот, все стараются кооперироваться и помогать друг другу: наклонять контейнеры, выбирать что-то себе и оставлять другим.
— Грузчики к нам тоже нормально относятся. Кто-то, конечно, злится. Некоторые помогают. Однажды даже ящиками по рукам били. Но таких людей, как мы, просто стараются не замечать.
Когда Руслан возится с арбузом, замечает пять рублей под ливневой решеткой. Пытается поднять сам — неподъемная.
— Хотите два с половиной рубля заработать? — спрашивает он мимо проходящего уборщика. Вместе они убирают «железку», Руслан забирается внутрь и достает целенькую банкноту. В этот раз ходка удалась.
— Смотрите, сегодня я нашел несколько помидор, авокадо, малину, яблоки, персики, арбуз и 2,5 рубля. Кто-то сидел и выбирал клубнику на вино, можно было еще и винограда набрать. Видели, одна бабушка шла с цветами — их она тоже нашла возле контейнеров. Может, продаст, а может, на могилу мужа завезет.
* Имена героев публикации изменены по их просьбе.