Прокурор попросил приговорить к смертной казни двоих обвиняемых в деле черных риелторов

До приговора фигурантам дела «черных риелторов» в Могилеве — ровно месяц. Гособвинение запросило для обвиняемых Игоря Гершанкова и Семена Бережного высшую меру наказания — смертную казнь. Для Татьяны Гершанковой — 24 года тюрьмы, для Бориса Колесникова — 22 года строгого режима. Сегодня, 21 июня, обвиняемые выступили со своим последним словом.

Слушание резонансного дела проходит в Могилевском областном суде восьмой месяц. На скамье подсудимых — четыре человека. Семену Бережному, Игорю и Татьяне Гершанковым предъявлено обвинение в убийствах, похищении человека, а также мошенничестве, разбое, вымогательстве, хищении или уничтожении документов. Супруги обвиняются также в незаконном обороте наркотиков или психотропов (хранении без цели сбыта). Бориса Колесникова обвиняют в разбое, пособничестве при совершении убийства, пособничестве в похищении человека.

По данным следствия, злоумышленники действовали в 2009—2015 годах. Они убеждали собственников квартир продать имущество, а после этого расправлялись с ними. На кладбищах в Могилевской области было найдено шесть захоронений и еще три ямы, приготовленные для будущих жертв. Некоторых, как прозвучало в ходе судебного заседания, закапывали живьем: человек в это время спал под воздействием водки и клофелина.

На последнее слово в зал суда пришли родственники обвиняемых. Фигуранты дела просили у них прощения, а в целом были немногословны, говорили, не используя написанный заранее текст. Все, кроме Бориса Колесникова.

Игорь Гершанков сказал суду, что все, что можно было написать, он написал во время процесса, и попросил принять это во внимание во время вынесения приговора.

— Вообще, хочу извиниться перед всеми людьми, которые здесь находятся, за данную ситуацию. Хочу сказать своим родителям: мама, отец, я на самом деле ни одного человека не убивал, я вам клянусь. И хочу сказать это всем. Высокий суд, я хочу сказать, что, несмотря на характер моего участия во всех преступлениях, я остаюсь человеком. Я раскаиваюсь в том, что участвовал в этих преступлениях. И еще раз хочу извиниться перед всеми, — закончил Гершанков.

— А перед Таней ты не хочешь извиниться за второй раз? — всхлипывая, зло сказала родственница подсудимой.

Ей ответила мать Гершанкова: «За что? Извиниться перед Таней твоей, деловая эта Таня». «Люди сами падали?» — подхватил мужчина из зала. Конвой тактично попросил родственников успокоиться и пригрозил вывести из зала.

Семен Бережной попросил суд не применять к нему высшую меру наказания.

— Хочу попросить прощения у всех родственников погибших, там, где я участвовал и где не участвовал. Я прошу прощения у умерших, которые были убиты, каждый день, не только от себя — от всех, — сказал Бережной.

Он начал говорить бодро, внятно, но через пару минут замялся, понизил тон и сказал, что не знает, что еще говорить.

— Хочу попросить извинения у потерпевших, в отношении которых я совершала мошеннические действия. Хочу сказать, что я первая женщина в Беларуси, для которой запрашивают срок 24 года. И это не убив ни одного человека, не организовав, не затащив… — расплакалась Татьяна Гершанкова.

Борис Колесников был единственным из фигурантов дела, кто до последнего держался бодро. Он по-прежнему прячет лицо за капюшоном и повязкой на нижней части лица.

Колесников сказал, что целиком и полностью не согласен с обвинением. Он считает, что запрашиваемый для него срок — 22 года колонии строгого режима — несоизмерим с его «малодушием в ситуации, в которой он оказался не по своей инициативе в 2009 году». Подсудимый подчеркнул, что просто был отзывчивым, помогал, потому что «душа нараспашку», и ждал такой же отзывчивости по отношению к себе.

— У меня было понимание того, что не сделал плохо людям, с которыми общался, — сказал Бережной и начал защищать Татьяну, которую «можно понять как мать». Колесников подчеркнул, что женщина посвящала себя «дочери, которая только родилась, сыну», и стала жертвой своей доверчивости.

Колесников признался, что виноват в укрывательстве, недонесении, попросил не наказывать его строго, а приговорить к минимальному сроку — до 10 лет.

Приговор огласят 21 июля.