"Хотел навести порядок". В Ветке допросили силовиков по делу о вымогательстве денег у ИП

Спустя ровно полгода после первого заседания в Ветковском районном суде 28 апреля начался допрос бывших уже сотрудников правоохранительных органов — Александра Масюкевича, который работал в Гомельском городском СК, и Сергея Куликова, работавшего в ОВД одного из районов Гомеля. Первого обвиняют в вымогательстве, а второго — в бездействии должностного лица. Из них пока под стражей находится лишь бывший следователь Масюкевич — именно ему вменяется преступление, которое квалифицируется УК как особо тяжкое.

Дело обстояло следующим образом: одна из частных компаний заказала у другой партию транспортеров для хлебобулочных изделий, но вторая фирма заказ исполнять не торопилась. Один из обвиняемых силой и угрозами пытался принудить поставщика выполнить заказ.

По данным обвинения, Александр Масюкевич, находясь в состоянии алкогольного опьянения 16 июня 2016 года, нанес двум потерпевшим травмы разной степени тяжести, в том числе переломы, а также угрожал убийством. При этом он требовал у потерпевших не менее 600 долларов в качестве штрафных санкций за просрочку с исполнением заказа (по 100 долларов за каждый день). Его друг, Сергей Куликов, являвшийся на тот момент милиционером, был очевидцем совершения преступления своим товарищем. Но не прекратил противоправные действия и не принял возможные меры по оказанию первой помощи пострадавшим.

В первый день допроса, 28 апреля, 35-летний обвиняемый Масюкевич рассказал свою версию того, как развивались события летом 2016 года.

«Теперь я понимаю, что не должен был вмешиваться»

— 7 июня 2016 года мне позвонил мой друг детства Олег и попросил с нашим общим знакомым Василием подвезти их в Ветку — у Олега была сломана машина. Уже по дороге он рассказал, что в районном центре по его заказу изготавливают основу для транспортеров и ему нужно посмотреть, как продвигается работа. В Ветке нас встретил один из потерпевших, и мы поехали на производство, — рассказал Масюкевич.

Он заявил, что теперь жалеет, что пошел вместе со знакомыми к месту работ. Там, продолжил Масюкевич, их стали заверять, что приложат все усилия, чтобы к 10 июня выполнить заказ.

— Я в разговор не вмешивался, но словам этим не поверил. А когда мы возвращались в Гомель, Олег и Василий обсуждали, что связались с мошенниками — они сделали предоплату, а работа не продвигалась.

Через несколько дней мужчины снова втроем поехали в Ветку и снова выяснилось, что ситуация не изменилась, несмотря на все обещания.

— На этот раз уже я не сдержался и спросил, сколько можно врать, если они в присутствии незнакомого человека дают обещания и не выполняют их. Я не называл свое место работы, должность, а просто назвал свое имя. Когда мы прощались я лишь сказал: «Доделайте все, чтобы я лично сюда не приезжал», и мы уехали.

— А чем была вызвана необходимость вашего следующего приезда на предприятие? Почему именно вы снова должны были поехать? — спросил судья.

— Изначально Олег был без машины, и он мой друг, который попросил о помощи. У меня была возможность ему помочь — я помог. Или я должен был уточнять у него, не будет ли там [в Ветке] преступления? Теперь я понимаю, что не должен был вмешиваться в разговоры между потерпевшими и моими знакомыми. Пускай как хотят, так и живут.

— А о штрафных санкциях в этот день вы или кто-то из ваших знакомых говорил потерпевшим? О каких-либо деньгах за просрочку? — поинтересовался гособвинитель.

— Лично я такого разговора не слышал и сам ни о каких деньгах не говорил, — подчеркнул обвиняемый.

И в дальнейшем, на вопрос судьи о требовании с исполнителей заказа 100 долларов за каждый день просрочки, обвиняемый настаивал, что подобных требований он не выдвигал.

Потерпевшие в суде заявили обратное. Масюкевич связывает это с тем, что они хотят скрыть свои правонарушения и завладеть деньгами, перечисленными им за работу, которую они так и не выполнили.

«Пытался навести порядок — навел…»

16 июня 2016 года — дата, которая была уже крайним сроком выполнения работы. У Масюкевича втот день было освобождение от работы и он с Куликовым собирались ехать на тренировку по волейболу. Но его вновь попросили съездить в Ветку. В райцентр они приехали около 17.30. В этот раз с ними был и Куликов.

— Я не помню, на производство заходили мы вчетвером или втроем, без Куликова. Работа опять была не сделана. Потерпевший З. на этот раз поклялся матерью, что все будет готово к утру. Я ответил, что клясться матерью нельзя, тем более что он употребил неприятное мне словосочетание со словом «мать», и я ударил его раскрытой ладонью по затылку.

Суд уточнил у одного из потерпевших, говорил ли он подобные слова. На что мужчина ответил, что не помнит дословно выражение, но оскорбить им он никого не пытался.

— Повреждения были на потерпевших до вашего приезда и до удара? — спросил судья.

— Нет, видимых не было. Я и по отъезду их не видел.

— Продолжайте. Что было потом?

— Потом мы с Куликовым отъехали в магазин, пока потерпевшие обещали все доделать. Купили себе попить: я — литр разливного кваса, Сергей — газировки. И вернулись назад. Там [на территории предприятия] уже кое-как продвигалась работа, и я спросил, неужели мне до утра нужно с ними сидеть. Потерпевший К. начал кричать на меня, мол как ты себя ведешь на моем предприятии. Я подошел к нему и попытался также дать подзатыльник. Не помню, попал или нет, но вроде нет.

— Исходя из всего, что вы рассказываете, я вижу, что вы заняли слишком активную позицию. А для чего вам все это было нужно? Это ваша инициатива? Может быть кто-то вас просил или принуждал? — уточнил гособвинитель.

— Нет, никто меня не просил и не принуждал.

— А зачем вам это было нужно? — повторил вопрос судья.

— Точно не из-за денег, можете не сомневаться. Не все люди такие алчные. Просто такое у меня воспитание. Пытался навести порядок — навел…

— И кто вас уполномочил навести порядок?

— Совесть.

После допроса обвиняемых судебное заседание продолжится. Будут исследованы материалы дела и вещественные доказательства, после чего стороны приступят к прениям.