Главные на кухне. Как частник возродил предприятие-банкрот, занявшись эмалированными кастрюлями

Мужские басы перебивает задорный звон. Директор и его заместитель с гордостью демонстрируют продукцию своего предприятия — кухонную эмалированную посуду. Зрелище непривычное — когда еще увидишь мужчин наперебой расхваливающих кастрюли? Но ничего личного, это работа.

Появившийся три года назад и единственный сегодня в Беларуси производитель стальной эмалированной посуды завод «Сантэкс» — преемник известного когда-то на весь Советский Союз Гомельского завода «Эмальпосуда». В 70-е здесь трудилось более полутора тысяч человек.

В нулевых на «Эмальпосуде», тогда уже ОАО «Сантэп», начались проблемы. Менялись директора и формы собственности, но все это слабо помогало — долги росли, продукция становилась неконкурентоспособной, прибыли не было. В 2007-м предприятие было объявлено банкротом, а в 2011-м — ликвидировано. Оставшихся работников сократили, бескрайние площади производственных цехов (территория завода составляла 8,65 га) технику и оборудование выставили на аукцион. Так, литейный цех превратился в «Мандарин» — самый крупный в городе торговый комплекс. А несколько других корпусов выкупил владелец созданного еще в 2003 году на базе ОАО «Сантэп» совместного предприятия по производству стальной эмалированной сантехники (мойки, душевые поддоны). Частник смог привлечь инвестиции и не только возродить производство посуды, но и запустить новые виды продукции. Сегодня на предприятии трудится 260 человек. Зарплата —  средняя по району.

Сегодня директор СЗАО «Завод «Сантэкс» Валерий Малец признается, решение о восстановлении производства эмалированной посуды далось непросто. Не хотелось повторять судьбу предшественника. А потому, прежде чем ввязываться в инвестпроект, все тщательно взвесили.

— Для начала мы запросили в Национальном статистическом комитете данные о том, какой импорт эмалированной посуды в Беларуси, оказалось, что с тех пор, как закрылись заводы в Борисове и Гомеле, он вырос в разы. То есть эмалированная посуда из жизни белорусов никуда не исчезла, как нас пытались убедить производители нержавейки. Только вместо белорусской кастрюли люди стали покупать то, что предлагали российские, украинские, китайские, турецкие заводы, — рассказывает директор.

На новом предприятии понимали — заявить о себе набившими оскомину у хозяек пестрыми узорами не получится. Нужно было что-то делать с дизайном. И не только с ним.

— Наши технологии производства, которые применялись еще с советских времен, безнадежно устарели, требования международных стандартов, особенно по нормам миграции вредных примесей, ужесточились. Нам фактически пришлось разрабатывать и внедрять новые формулы, — вспоминает главный технолог предприятия Татьяна Иванова.

Валерий Малец ведет нас по длинным коридорам, в которых давно не было ремонта и делится планами — в перспективе здесь появится аллея трудовой славы предприятия. Его история началась в 1925 году с промысловой артели «Молот». Не за горами столетие.

Внимание! У вас отключен JavaScript, ваш браузер не поддерживает HTML5, или установлена старая версия проигрывателя Adobe Flash Player.

— Но пока не до стен, — кивает на обшарпанные фасады директор. — Как только приобрели здание, пришлось делать капитальный ремонт: водопровод сгнил, крыша текла, окон не было, но основные затраты пошли на производство — закупку нового оборудования, ремонт и восстановление имеющегося. Во все это было инвестировано более 6 млн долларов, — приводит впечатляющие цифры Валерий Иванович.

Разговоры о масштабности преобразований руководитель предлагает продолжить на производстве. Оно начинается с прессового цеха. Кто бы мог подумать, что кастрюли рождаются в такой суровой обстановке.

Этим машинам для штамповки металлических заготовок больше сорока лет. Но специалисты уверяют — по производительности они еще потягаются с современными станками.

— Когда мы приобрели этот цех, здесь был каток, повсюду замерзшие лужи, вместо окон — дыры, прессы необходимо было восстанавливать, — вспоминает Валерий Малец. — Начали искать людей, которые раньше здесь работали — инструментальщиков, наладчиков, конструкторов, технологов. Важно было пригласить именно их, так как они знали досконально это производство. И мы не прогадали. Сейчас эти работники передают свой опыт молодым, получается преемственность.

В это время японский пресс демонстрирует фокус — за несколько секунд лист металла превращает в кастрюлю. Но в такой пока щи не сваришь, опасно для здоровья, металл нужно надежно спрятать под слоем эмали. Да и ручки приварить, как без них? Для этого заготовка отправляется в другой цех.

Черные стекляшки — это фритта. Она засыпается в специальную емкость-мешалку, где перемалывается, перемешивается с водой и другими добавками и вот перед нами раствор цвета глины — шликер. В нем должна искупаться каждая кастрюля.

Шликер выполняет роль грунтовки — связывает материалы между собой. Без него процесс эмалирования просто невозможен, так как эмаль (которая по сути своей стекло) просто не будет держаться на металле.

Уже прогрунтованные кастрюли отправляются в печь, где обжигаются при температуре 850 градусов. После чего можно наносить эмаль.

Кстати, помимо кастрюль на «Сантэкс» успешно внедряют и производство других товаров. От панелей для облицовки станций метро до стальных эмалированных резервуаров, используемых в сельском хозяйстве, нефтяной и химической отраслях промышленности.

За два года работы нового гомельского предприятия с конвейера сошло 250 тонн посуды. Причем, если в 2015-м году «Сантэкс» работал исключительно на белорусский рынок, то в 2016-м — 60% гомельских кастрюль уже отправилось на экспорт в Россию, Украину и страны Балтии. На этом на предприятии останавливаться не намерены, в планах на 2017 год — диверсификация рынков сбыта и расширение ассортимента выпускаемой продукции.