Семья погибшей под Молодечно школьницы и в областном суде не доказала, что девочка работала на поле
Минский областной суд рассмотрел кассационные жалобы на решение Молодечненского суда об отсутствии трудовых отношений между погибшей во время уборки картофеля школьницей и СПК «Восход Агро». И оставил решение без изменений.
Кассации рассматривали сегодня в Минскоблсуде под председательством судьи Анатолия Карповича.
«Коллегия суда соглашается с выводами суда [первой инстанции] в том, что в данной ситуации 25 статья Трудового кодекса не применима, так девочка не достигла 14-летнего возраста. И признать такие отношения трудовыми оснований не имеется. (…) Решение суда суда оставить без изменений», — зачитал судья.
Перед этим в январе прокурор Молодечненского района Владимир Дубовский вынес кассационный протест на решение местного суда об отсутствии трудовых отношений между погибшей школьницей Викторией Попченей и СПК «Восход-Агро». Само СПК тогда настаивало, что не знало о работающих на поле детях и не допускало их к работе. А представители сферы образования объясняли, что ученики на поле не работали, а «воспитывались» согласно утвержденному в школе плану. И суд первой инстанции принял эти аргументы.
Но с этим не согласились прокуратура и родные девочки. Прокуратура посчитала, что суд не учел все факты, подтвержденные «достоверными и достаточными доказательствами». А инспекторы профсоюза РЭП помогли отцу школьницы Олегу Попчене составить свою кассационную жалобу в Минской областной суд на предыдущее решение.
По словам представителя истца, правового инспектора Леонида Судаленко, хотя суд раньше поручил провести спецрасследование инцидента отделу образования Молодечненского райисполкома (на действия которого, собственно, и были нарекания) — об итогах ничего не слышно до сих пор.
После заседания Судаленко также добавил, что сегодняшнее решение суда «создает опасный прецедент» в использовании детского труда. Хотя, по словам правового инспектора РЭП Андрея Стрижака, Министерство образования «осознает опасность и недопустимость подобной практики» — ведь еще за несколько месяцев до трагедии оно рассылало письмо по республике о запрете привлекать учеников к сельхозработам.
Напомним, 29 сентября во время выполнения сельскохозяйственных работ в СПК «Восход-Агро» погибла ученица 8-го класса средней школы № 11 Молодечно, 13-летняя Виктория Попченя, — на нее наехал грузовик с картофелем. В отношении водителя возбудили уголовное дело.
В начале октября отец школьницы Олег Попченя направил заявление в Департамент госинспекции труда. Он просил провести специальное расследование несчастного случая. По мнению правозащитников, в действиях нанимателя (СПК «Восход-Агро») и чиновников сферы образования (которые непосредственно отправили школьницу на сельхозработы) усматривается целый ряд нарушений.
В конце октября Молодечненский межрайонный отдел Департамента госинспекции по труду отказал в расследовании. Главным аргументом было то, что в Беларуси заключать трудовой договор допускается только с гражданами в возрасте от 14 лет — а погибшей было всего 13. И «ни трудовых, ни гражданско-правовых отношений между ОАО „Восход-Агро“ и школьницей не установлено» — а без них и расследования не будет. Тогда семья школьницы обратилась в суд.
В декабре суд Молодечненского района отказал в удовлетворении исковых требований отца. И только обязал отдел образования провести свое спецрасследование с составлением акта формы Н-2 по итогу (как несчастный случай с обучающимся).
После гибели 13-летней Виктории Попчени выговоры получили директор школы, где училась девочка, и начальник отдела образования Молодечненского райисполкома. Выяснилось, что еще весной Министерство образования рассылало письмо, где указывало на запрет привлекать школьников к сельхозработам.
В конце декабря суд Молодечненского района вынес приговор водителю грузовика: 22-летнему Павлу Цыбину дали 3 года ограничения свободы в исправительном учреждении открытого типа. По мнению стороны обвинения, он мог увидеть девочку в зеркала заднего вида, но начал движение задним ходом и проявил невнимательность. Родители школьницы не требовали у водителя компенсации морального и материального ущерба.